PR: «В Астане все еще гонятся за брендами»

Мадина Искакова, специально для Vласти, фотографии Равката Мухтарова 

Дорогой бренд перестает быть маркером успешности. В почете – благородная неопознанная вещь, которая сидит по фигуре и комфортна ее обладателю. Сегодня мы говорим о мужской моде, трендах и ценах на одежду с управляющим бутиком SPLENDID, пропагандирующим smart luxury, Гурием Михайловичем Шевченко.

— Для начала вы могли бы объяснить, что такое – smart luxury?

— Сегодня мода на бирки с именами давно прошла, люди успели посмотреть мир и попробовать дорогие машины, курорты, рестораны со звездами Мишлен. Что же дальше?

И только после того, как мы «переели» роскошь, пришло осознание, что нужные вещи – они глубоко индивидуальны. Для какого-то безупречен костюм Cantarelli, другой хочет сшить костюм на заказ, третьему человеку по душе fashion-силуэты - все это многообразие вкусов невозможно удержать в рамках одного бренда. Поэтому люди начали собирать свой гардероб ориентируясь не на марку, а на ощущениях личной комфортности, пристрастий и ритма жизни. Нынешние клиенты чувствуют качество интуитивно. Личный комфорт, индивидуальность — это то, что трудно найти. Поэтому мы решили пойти по новому пути – не искать сильные бренды-имена, а постараться раскрыть для людей суть luxury-гардероба, когда главным критерием являются индивидуальные предпочтения и удобство, созданные из лучших материалов, лучшими технологическими или традиционными методами. 

Фотография из архива Гурия Шевченко

— На ваш взгляд, казахстанцы научились одеваться?

— Они учатся. Это процесс, который требует времени, но прогресс, на мой взгляд, есть. Хотя есть некая градация по регионам. В Астане более сдержаны в одежде, есть оглядка на своего руководителя и социум, на юге и в, частности, в Алматы, люди более расслаблены. Там больше бизнесменов и они могут сами диктовать моду.

— Существует ли так называемый «казахстанский тип фигуры»? Есть ли у нас какие-то анатомические особенности, которые требует особого пошива в костюмах?

— Есть проблема в животе. Но это не только наша проблема, она общемировая. Есть разница в манере ношения одежды между югом и севером Казахстана. Север носит брюки высоко на животе, юг – под животом. Если к нам заходит клиент, а его ремень внизу, я понимаю, что перед мной южный гость. Есть различия и технического характера. Например, на юге у мужчин больше нога и тоньше шея, самый популярный размер ноги – 42, у шеи – 41-42. На севере — наоборот, в Астане, допустим, распространенный размер - 41, а ворот – 43. И часто в столице нам приходилось сталкиваться с тем, что воротник на мужчине застегнулся, но зато все остальное висит как парус. В итоге нам пришлось пойти на необычный ход. В Италии нам шьет рубашки небольшая компания, которая находится в маленькой деревушке и занимается исключительно сорочками. И после долгих мучений они сами нам предложили поставить воротник от одной рубашки, а корпус от другой, на два размера меньше. И только после этого мы стали наконец попадать в размер наших клиентов.

— Можно ли сказать, что деревенский портной из Италии обшивает всю казахстанскую элиту?

— Да, можно, но не это главное. Знаете, Алматы это уже перерос, а в Астане все еще есть погоня за брендами. Причем это не для того, чтобы показать, что у тебя костюм от Гуччи или Бриони, а лишь потому, что они привыкли доверять проверенным маркам. Они рассуждают так – куплю эту рубашку, а она будет хорошо на мне сидеть…

— Долго служить…

- Нет, не долго. Это тоже одно из заблуждений, когда люди считают, что если они купили дорогую вещь, то она должна служить вечно. Так не бывает. Чем дороже вещь, тем она деликатнее. Меня иногда спрашивают – вот эту рубашку, допустим, нельзя стирать, нельзя отдавать в химчистку, это что же, она на один раз? Да, именно так. В конце 90-х один наш клиент купил футболку Gianfranco Ferre за 600 долларов. Это была именно такая футболка, с которой невозможно ничего было сделать. Его супруга решила все же замочить ее в холодной воде, а потом аккуратно высушить на полотенце. Футболку после этого настолько перекосило, что надеть ее больше было невозможно. Фактически fashion -маркетинг сейчас загнал всех в такой коридор, что если вы богатый человек и можете позволить себе купить супербренд, то готовьтесь к тому, что это одноразовая вещь. Вещь, которая стоит дорого, несет в себе две идеи — это либо fashion-символ сезона или она изготовлена из действительно редких материалов, и в нее вложен сложный трудоемкий метод производства, но в любом случае она подразумевает деликатность в эксплуатации. Это принцип богатства, когда человек может себе позволить такую покупку. У меня был клиент в Алматы, который приобрел себе Aston Martin и держал его во дворе дома под навесом. Однажды зимой в блок управления попала влага. Клиент написал жалобу в компанию, а она ответила, что они выпускают автомобили для богатых людей, у которых есть гараж и механик, следящий за ней. Могу сказать, что клиент был далеко не бедный и покупал авто не как первую рабочую машину. 

— Появилась ли в Казахстане та прослойка людей, которая готова воспринимать эту философию богатой жизни? Готовую к одноразовой роскоши?

— Есть, и давно. Причем в первый раз я познакомился с такими людьми именно в Астане. Возможно, это наследие каких-то советских номенклатурных семей, где всегда был достаток, и такие люди вполне ведут себя как richi – по-настоящему богатые люди. В 60-70-х годах в мире появилось такое направление как бобо – богемная буржуазия. Очень многие, особенно в Алматы, сейчас являются ее яркими представителями. Их философия: «Я возьму то, что мне нужно», но у нас это проявляется пока гротескно. Например, если человек едет в горы на один раз, то покупает самый дорогой альпинистский набор. Или если он стал носить рваные джинсы, то они должны быть непременно из африканского хлопка, потому что Африка – единственный континент, где запрещены все химические удобрения. Мне все это кажется перегибом.

— Но разве это не то, что вы продаете вашим клиентам?

— Нет. Мы не подавляем наших клиентов крокодиловой обувью или мехом шиншиллы или тканью костюмов с индексом S250, все гораздо глубже. Для нас важно, чтобы клиент нашел свой индивидуальный стиль. Несмотря на великолепие костюмов и обуви раскрученных рекламой брендов, гардероб требует разнообразия и обновления. В конце концов, престиж не всегда означает стиль. Именно поэтому мы представляем другие итальянские бренды, о которых стоит знать. Под сильным брендом можно спрятаться, у нас спрятаться негде. Поэтому мы ищем качественные вещи и этим завоевываем доверие и расположение клиентов. Мы считаем, что нужно делать уникальные и качественные вещи. Когда клиент радуется покупке – это наша радость.

— Чем же ваша одежда отличается от одежды известных брендов?

— Весь секрет спрятан в очень незаметных нюансах, которые невыгодно производить в массовых вариантах. У наших партнеров очень небольшие производства. Представьте, есть фабрики, где работают всего по 20 человек. Это семья. Зачастую хозяева этих производств в течение дня сами становятся к станку. Эти люди не оторвались от земли, поэтому с ними гораздо проще вести дела. В крупной компании все формализовано, нет места человеческому общению. Работая же с этими людьми, я очень редко могу услышать «нет» в ответ на мою просьбу. Эти люди хотят работать и любят свое дело.

В своей внутренней философии наш бутик делает ставку на детали, которые и создают атмосферу эксклюзивности вещей. Например, трикотаж, который мы предлагаем, сделан из самого лучшего длинноволокнистого египетского хлопка сорта GIZA, причем это указано на каждом изделии. Если это зимний трикотаж, то будет монгольский кашемир или высококачественная шерсть 33 инча — это очень редкий и трудоемкий метод выделки шерстяного трикотажа. Семья владельцев занимается своим бизнесом с 1952 года. Наши рубашки имеют до 14 стежков на сантиметр — эту операцию могут выполнить только самые дорогие швейные машинки в мире. Другие рубашки, которые мы привезли, специально для ценителей, — они сделаны на 80% вручную – семья известна в Италии своими сорочками с 1912года. Ткани для сорочек обязательно будут от Albini или CARLO RIVA.

В обуви тоже есть свои «мелочи», на которые крупные бренды в целях упрощения производства не обращают внимания. Это, к примеру, колодка: всем известно, что европейцы имеют низкий подъем ноги, в то время как у нас наоборот. Мы сконструировали новые колодки специально под наши условия — это достаточно долгий процесс. Далее следует подошва. Наверняка многие замечали, что удобная обувь хорошего производителя никаких неудобств при носке не доставляет, но к концу рабочего дня стоит снять туфли и наваливается усталость в ногах. Это происходит из-за того, что конструкция подошвы сделана в английской манере, достаточно жесткой и при ходьбе приходится прикладывать усилие, на короткое время это незаметно, но после нескольких часов ходьбы становится тяжело. Мы в своих коллекциях предлагаем и классическую обувь с мягкой конструкцией подошвы, в производстве она сложнее, крупной компании невыгодно ее производить. Дорогие обувные супербренды могут поставить вам такую подошву на заказ, мы же это предоставляем в регулярных коллекциях

— Дорогой бренд сегодня не гарантирует отличное качество?

— Не секрет, что в сегодняшнем мире ни одна крупная компания не может сосредоточить все производство на своих собственных мощностях. Особенно если выпускаемый продукт неоднороден. Поэтому все fashion- бренды распределяют свои заказы по маленьким независимым производителям. Заключаются договора на производство рубашек или костюмов по своим эскизам и стандартам в определенном финансовом бюджете. Бренд — это зонтик, под которым часто скрывается продукция среднего качества. У каждого бренда существуют сильные позиции, или так называемый «хребет бренда». Например ZILLI – это кашемир, шелк, верхняя одежда, а костюмы для ZILLI производит крепкий середнячок PAL ZILERI, хотя на прилавке костюмы в цене будут отличаться в разы.

Откуда по вашему взялась мода на bespokе (костюм на заказ)? В определенный момент люди за границей поняли, что они не хотят жить в маркетинговом коридоре, человек хочет получить за свои деньги вещь, которая будет ему нравиться полностью. Кстати, в Европе самые дорогие ткани заказывают только клиенты из третьего мира и арабы. Европейские клиенты давно научились считать деньги и собирают свой гардероб по критериям удобства, личных предпочтений, но никак не для бирки. Например, у многих индивидуальных портных, например, Карачени и Солита бирка ателье почти незаметна на подкладе. В Астане я видел у одного клиента вышитые инициалы на подкладке ярким цветом почти 15 см в длину – такой псевдоазиатский китч. Это, наверное, осталось из 90-х. Для меня элегантность сродни незаметности. При разглядывании становится понятно, что над каждой деталью работали, но в целом человек может пройти через толпу и не привлекать внимания, потому что глаз ни за что не цепляется. Для женщины важна какая-нибудь яркая деталь: сумка или аксессуар, для мужчины – нет. 

— Вернемся к предпочтениям казахстанских мужчин. Какие цвета им нравятся?

— Синий и темно-голубой. Возможно, это наследие Советского Союза, потому что во всем мире базовый цвет мужского гардероба – это серый и серо-коричневый. В рубашках, слава Богу, таких явных предпочтений нет. Выбирают и цветные и полосатые и клетчатые. Хотя я считаю, что мужчинам нужно побольше покупать голубые рубашки. Они гармонируют с лицом.

— В обуви мы тоже консерваторы?

— Консерваторы придерживаются правила: днем – коричневая, вечером – черная. Мы даже не консерваторы, мы военные — у нас черная обувь и днем и вечером. Если весь мир выбирает серый костюм и коричневую обувь, то мы синий костюм и черную обувь. И это непобедимо. Если у итальянского подростка первый костюм будет черный, то у нас – только синий.

— Не так давно президент Нурсултан Назарбаев продемонстрировал, что на нем казахстанский костюм и призвал носить отечественное. По его примеру ряд крупных чиновников тоже стали мелькать в казахстанских вещах. Как вы считаете, возможен ли когда-нибудь тот факт, что наша элита перейдет полностью на местную одежду?

— На мой взгляд, это был призыв со стороны президента не только к потребителям, но и к производителям. Любая вещь требует профессионализма. В Казахстане нет истории работы портных для элиты. Вся наша история — это советское прошлое. Мы сейчас только начинаем формироваться и развиваться, но до того, чтобы составить гардероб полностью только из казахстанских вещей, пожалуй, еще очень далеко. Люди уже искушены, они носили хорошие костюмы мировых производителей, у которых многолетняя история, поэтому еще долго выбор будет не в сторону казахстанского костюма.

— Вы можете на глаз определить бренд и стоимость костюма? В какой сегменте одеваются все наши министры?

— Большей частью могу и даже иногда на спор с приятелями определяю, в чьих они костюмах. Что касается наших министров, то они бесспорно одеваются в сегменте лакшери. Это не их прихоть, есть правила, которые необходимо соблюдать. Когда ты представляешь какую-то отрасль, а иногда и целую страну, затраты на внешний вид должны быть велики.

— Знаете ли вы нашего министра культуры и спорта Арыстанбека Мухамедиулы? В прошлом году казнет взорвала его фотография в синих туфлях. Его выбивающийся из общей массы чиновников стиль одежды давно стал притчей во языцех. Как вы думаете, это новый уровень для казахстанского политика или просто неумение одеваться?

— Я не припомню особо шокирующих образов министра. На мой взгляд, он относится к той новой волне чиновников, которые не теряют индивидуальности. Возможно, с возрастом он будет более приглушенно одеваться, но сейчас это даже хорошо. Он ведь министр культуры! Ему можно раскрасить мир. Он ведет за собой целый пласт творческих людей, пусть наше министерство будет чуть ярче, чем другие.

— При словах «хорошо одетый мужчина» кто вам сразу приходит в голову?

— Николя Саркози.

— А из казахстанских мужчин?

— Они есть, но я бы не хотел называть их имена. Многие из них наши клиенты. Мне бы единственное, что хотелось пожелать, чтобы все наши казахстанские мужчины были более самостоятельны и грамотны в выборе своего гардероба. Ведь внешний вид — это первое впечатление, это имидж, и, в конце концов, это часть жизни.