Больше года назад редакция Власти начала работать над проектом о новейшей истории Казахстана. В нем мы хотели охватить события последних 30 лет и попытаться найти ответы на вопросы: почему мы стали такими какими стали, как мы оказались там, где мы находимся сегодня. Материал, который открывает этот проект, должен был выйти в январе 2022 года, но по понятным причинам этого не произошло.
Событий, произошедших в 1991 году, с лихвой хватило лет на пять, но они уместились всего в 12 месяцев: окончание Холодной войны, война в Персидском заливе, распад Югославии, Советского Союза, появление Республики Казахстан и других независимых государств.
На исходе года в Казахстане прошли первые президентские выборы. Они были безальтернативными и тем самым словно заложили существующую до сих пор традицию.
В материале использованы фотографии из Центрального государственного архива кино-фотодокументов и звукозаписей Республики Казахстан
Референдум о сохранении СССР
Итоги 1990 года: катастрофически низкая цена на нефть — 15$ за баррель (сейчас — $83), национальный доход в Советском Союзе снизился на 4%, денег было напечатано в два раза больше, чем планировалось, на 12% упал экспорт, продукты продавались по талонам, вся страна стояла в бесконечной очереди. В Казахстане инфляция была 5-10% в месяц. Весной 1991 года Казахстан получал из союзного бюджета дотацию в 6 млрд рублей, но, начиная с ноября, Россия прекратила финансировать союзные министерства.
Газеты тех лет
Верховный Совет выбирает Назарбаева
В советское время высшим органом государственной власти считался Верховный Совет. Депутатов в него выбирало население. Помимо Верховного совета СССР, был подобный и в каждой республике. Верховный Совет КазССР состоял из 360 депутатов, которые выбирались сроком на 5 лет.
24 апреля 1990 года Верховный Совет КазССР 12 созыва (а всего было 13) принял закон «Об учреждении поста Президента Казахской ССР и внесении изменений и дополнений в Конституцию (основной закон) Казахской ССР». Тогда же Верховный Совет большинством голосов избрал президентом республики 50-летнего Нурсултана Назарбаева, который фактически и руководил страной с 22 июня 1989 года, когда он был назначен первым секретарем ЦК компартии Казахской ССР. Голосование это было безальтернативным — на президентский пост претендовал только один кандидат, а срок полномочий составлял 6 лет.
Петр Своик, депутат 12 созыва Верховного совета, вспоминает что тогда, на выборах президента, был только один возражавший — будущий спикер мажилиса Марат Оспанов: «Перед голосованием он встал и, обратившись к будущему президенту, сказал: «Нурсултан Абишевич, а зачем вы хотите, чтобы мы вас избрали? У вас же такой авторитет, давайте сразу проведем всенародные выборы».
25 октября 1990 года Верховный Совет республики провозгласил суверенитет Казахской ССР в составе Советского Союза.
Н.А. Назарбаев — секретарь ЦК Компартии Казахстана, во время работы XVIII съезда ЦК Компартии, 1990 год, фотограф Мыльников В.В.
17 марта 1991 года в 9 из 15 республик, в числе которых был и Казахстан, прошел Всесоюзный референдум о сохранении СССР.
Вопрос референдума звучал так: «Считаете ли Вы необходимым сохранение Союза Советских Социалистических Республик как обновлённой федерации равноправных суверенных республик, в которой будут в полной мере гарантироваться права и свободы человека любой национальности?»
В КазССР вопрос был сформулирован лаконичнее: «Считаете ли вы необходимым сохранение Союза ССР как Союза равноправных суверенных государств?» Эту форму утвердили депутаты Верховного Совета республики.
В референдуме участвовало 148 млн 574 тысяч советских граждан (80,03% избирателей), из них 113 млн 512 тысяч (76,43%) ответили на вопрос утвердительно, 32 млн 303 тысяч (21,7%) — отрицательно. В Казахстане 8 млн 295 тысяч (94% избирателей) проголосовали за сохранение СССР.
Назарбаев с супругой Сарой Алпысовной во время голосования на всесоюзном референдуме. 17 марта 1991 года, Алматы, фотография Иосифа Будневича.
Тогда журналистка «Казрадио», а сейчас — правозащитница Тамара Калеева проголосовала «за»: «Как и большинство людей по всему Союзу, я проголосовала против выхода. Но мнение народа это одно, а решения высоких властей — это другое. Я никогда не была в партии и туда не стремилась, но меня тогда удивило, что коммунисты всё это восприняли абсолютно индифферентно. То, что компартия перестаёт быть руководящим органом, что вообще разваливается держава, потом, конечно, они опомнились, вышли из забытья. Появились лидеры, выступающие за восстановление СССР, но это были остаточные болевые ощущения. Ну а потом, конечно, эта единая связь, осознание единой державы, стало трескаться. Чем больше времени проходит, тем больше эта дистанция. Сейчас я, например, четко осознаю, что есть Казахстан сам по себе, и есть Россия, политика которой мне во многом не нравится, и думаю, что, к счастью, мы от них далеко, мы независимые».
Празднование Дня Победы 9 мая 1990 года. Трибуна на площади им. Брежнева (сейчас — площадь Республики).
Августовский путч
19 августа 1991 года произошел путч: высокопоставленные советские чиновники пытались предотвратить распад СССР и подписание договора о создании Союза суверенных государств - обновленной версии СССР. Они объединились в Государственный комитет по чрезвычайному положению (ГКЧП) и объявили, что вице-президент СССР Геннадий Янаев стал и.о. президента вместо Михаила Горбачева — изумленным советским гражданам сообщили, что он не может выполнять свои обязанности из-за состояния здоровья.
О путче Тамара Калеева услышала по радио: «У меня было ощущение разлома земной коры. Но не под моими ногами, а где-то чуть-чуть подальше. Был не страх и не радость, а какой-то очень большой, жгучий интерес: что же будет дальше? А дальше было много слов, было много всяческих надежд. Но что касается Казахского радио, то там сразу началась эпоха развала, разрухи. Это касалось и оборудования, сокращения кадров, к тому времени мне это давно надоело, и я подумала: сколько же я здесь сижу. Сколько можно? Люди увольнялись, денег не было, как потом я выяснила, все это перекачивалось в [телерадиокомпанию] «Тан» к Лейле Храпуновой».
Петр Своик вспоминает, что на следующий день после начала путча собрался президиум Верховного совета Казахской ССР и к депутатам приехал Назарбаев. Все активно обсуждали как теперь быть: «В частности, пригласили министра внутренних дел республики Михаила Берсенёва, вытащили его на трибуну, стали спрашивать, а получал ли он какие-то указания из Москвы. Он говорит: «Нет, не получал». «А если бы ты получил указание, например, арестовать руководство республики, ты бы исполнил?» Он как-то очень технично ушел от этого вопроса, сказав, что, наверное, не исполнил бы. После этого на трибуну вызвали председателя КГБ Николая Вдовина. А тот человек более прямолинейный, он на первый вопрос ответил: «Нет». А вот на второй: «Ну я человек военный и если бы такое указание получил, я бы его исполнил». Мараш Нуртазин предложил Назарбаеву срочно улететь в Караганду и спрятаться в шахтах, где его никто не найдет, а шахтеры защитят», — вспоминает Своик.
Депутаты Верховного совета Марат Оспанов, Сагат Тугельбаев и Петр Своик с утра отправились к Сауку Такежанову, председателю комитета по вопросам экономической реформы, финансам и бюджету Верховного совета, с предложением собрать президиум и принять решение о решительном осуждении ГКЧП.
«Саук Темирбаевич говорит: «Вы не горячитесь, но я пойду к Серикболсыну Абдильдину (тогдашний председатель Верховного Совета – прим. V.) собирать президиум, договорюсь с ним, а вы пока готовьте проект заявления президиума Верховного совета по этому поводу. Час идет за часом, у нас проект заявления президиума давно готов. И мы даже позвонили в «Казахстанскую правду» и предупредили, что идет президиум и он примет такое лихое заявление с осуждением ГКЧП. Но президиум идет и до принятия дело не дошло. А из «Казправды» звонят, волнуются, говорят, типография, сроки, если в течение ближайшего получаса заявление не будет принято, ты мы в газету не успеваем. Мы тогда с Маратом Оспановым под нашу ответственность сказали: «Ставьте в набор, минута-другая и президиум примет это заявление». Дело закончилось тем, что президиум благополучно разошелся, не приняв никакого заявления, хотя все речи были смелые и решительные. На следующее утро на первой полосе «Казахстанская правда» стояло заявление президиума Верховного совета, очень такое решительное, антипутчевское, с осуждением ГКЧП, которое на самом деле президиум не принимал. Такежанов, получив «Казправду», вызвал нас к себе и самым серьезным образом отругал, но что сделано, то сделано. Никаких политических последствий не было, во всяком случае, я их не помню».
Путч завершился 21 августа — участники переворота были задержаны, сложили свои полномочия Горбачев, ЦК и прошел последний съезд народных депутатов, на котором побывал Петр Своик. После Назарбаев попросил Своика и Оспанова остаться в Москве — поработать в комиссии Григория Явлинского над проектом союзного договора об экономическом союзе. Марат Оспанов из-за дел вернулся в Казахстан, а Своик недели две провел в комиссии Явлинского:
«Мы готовили проект союзного договора, и для меня это было интересно и поучительно не только с экономической точки зрения, я тогда был энергетиком и ничего кроме энергетики не знал, а тут очень грамотные специалисты обсуждали как нам строить банковскую систему, систему экономических отношений. Работая в этой комиссии, я понял, что Советскому Союзу уже не быть. Потому что на любой вопрос о той или иной статье союзного договора у нас начиналась дискуссия между представителями союзных республик, и она почти всегда выходила на предмет ссор и разборок. И тон задавала украинская делегация. Это были молодые, энергичные, напористые люди и любой разговор они сводили к тому, что давайте поскорее поделим долги, имущество и разбежимся. И этот их украинский пас чаще всего поддерживала узбекская делегация, они были по степени так сказать настроенности на разделение вторые после Украины. Их довольно активно поддерживали остальные: грузины, армяне, азербайджанцы. Я не называю прибалтов, потому что они тогда присутствовали наблюдателями, не участвовали в дискуссиях».
Первые выборы президента
В начале сентября прекратила свое существование компартия Казахстана, вскоре Назарбаев дал интервью японской газете «Хоккайдо симбун», в которой размышлял о путче: «Я увидел агонию командно-административной системы СССР. Как бездарно эта система правила больше 70 лет, так бездарно и совершила путч», о будущем Советского Союза: «Мне он представляется содружеством суверенных государств, объединенных решением сходных проблем экономического, политического, социального и другого характера». О демократии: «Свою задачу здесь вижу в том, чтобы не препятствовать зарождению становлению новых партий и движений, а искать общие точки соприкосновения».
16 октября 1991 года Верховный совет республики принял Закон «О выборах Президента Казахской ССР». День голосования назначили на 1 декабря. Кандидатам требовалось собрать 100 тысяч подписей для выдвижения и регистрации. В прессе объяснялось, что выборы нужны для того, чтобы «президент, поддерживаемый всем народом, мог проводить свою политику, не оглядываясь на парламент» (имелся в виду Верховный Совет). Президент, выбранный только Верховным Советом, был от него зависим, писала газета «Экспресс-К»: «Право на роспуск высшего органа законодательной власти становится в этом случае конституционной издевкой». Приводился в пример Горбачев — избравший его орган был распущен. Президенту нужно было быть избранным народом, а не депутатами.
Историк и правозащитник Галым Агелеуов разочаровался в выборах еще в 1989 году, когда наблюдал за тем, как происходили выборы в областные советы народных депутатов: «Тогда я как раз увидел все эти фальсификации, потому что была партийная установка. Мы ходили и агитировали от вуза, я тогда был в Усть-Каменогорском педагогическом по распределению. А потом видели, как эти бюллетени складываются, тасуются. Нас близко туда не подпустили, мы просто стояли и смотрели в окно как по заданию администрации — тогда это еще были горкомы, результаты фальсифицируются. Уже тогда я понял, что у нас в ближайшее время никаких изменений не будет. Потому что даже потом уже, когда был независимый Казахстан, все выборы шли по согласованию. Ты должен получить бумажку от ДВД, от КНБ, обязательно заручиться поддержкой акимата и только после наличия этих трех бумажек тебя пустят участвовать в выборах. И то администрация решает, будешь ли ты техническим кандидатом или ты будешь действительно избран. Единственный раз, когда при мне люди отстояли свой голос, это были выборы в маслихат, самое начало 90-х, когда Саша Кузнецов шел по Алматы и так как он со мной учился, мне было интересно, как выборы идут. Сергей Лебедев и Саша Кузнецов, которые учились со мной на истфаке, выборы проиграли, но они мобилизовали всех людей - агитаторов, и все собрались вокруг акимата и фактически взяли администрацию измором. И там перетасовали и признали, что они все же выиграли выборы».
24 октября 1991 года Нурсултан Назарбаев был зарегистрирован ЦИКом в качестве кандидата в президенты. Больше никто не смог преодолеть бюрократические препоны и Назарбаев стал единственным, чье имя оказалось в бюллетене.
Нурсултан Назарбаев во время беседы с экипажем космического корабля "Союз ТМ-13". На его борту был Тохтар Аубакиров. Пока космонавты были в космосе, развалился СССР. 13-14 января 1991 года, Байконур. Фотография Иосифа Будневича.
Кандидат, которого не пропустили
Сто тысяч подписей пытался собрать Хасен Кожа-Ахмет, в то время возглавлявший партию «Желтоксан». В ноябре в газете «Экспресс-К» вышла статья, рассказывающая о возможном кандидате в президенты: «Политическое аллегро Хасена Кожахметова»: в ней сообщалось о биографии 42-летнего активиста: был диссидентом, писал статьи, критикующие СССР, в 1977 году арестован, два года отсидел, затем участвовал в декабрьских событиях 1986 года, после чего получил 4 года по статье «Организация и активное участие в массовых беспорядках». В 1989 году его выпустили и реабилитировали по всем судимостям. В статье сообщалось, что к концу октября Хасен Кожа-Ахмет смог собрать 65 тысяч подписей. Возможный кандидат сообщил, что еще 16 тысяч были похищены. За оставшиеся 10 дней команде Кожа-Ахмета нужно было собрать 35 тысяч подписей в свою поддержку.
Сообщалось, что его предвыборная платформа была более радикальной и национально ориентированной, нежели у Назарбаева. Кожа-Ахмет выступал за отмену советской власти, создание национального казахского государства, за сохранение ядерного оружия на территории страны, — он опасался территориальных притязаний со стороны Китая и России.
Спустя 30 лет после тех событий Хасен Кожа-Ахмет по-прежнему уверен в нечестности тех выборов, рассказывает он Власти:
«Депутаты Верховного совета предложили Олжасу Сулейменову участвовать в президентских выборах, но он отказался, сказав, что верит в Назарбаева. После ГКЧП все: от Кыргызстана до стран Балтии объявили независимость. Все ушли из СССР, а Казахстан молчал, остался в самом конце. «Так не пойдет. Это позор. Мы были первыми, кто протестовали в декабре [1986 года], а теперь остались в конце», – сказал я. Тогда я добровольно уволился с работы на радио, чтобы полностью заняться этим вопросом (обретения независимости-V). Назарбаев тогда не собирался заявлять о независимости, после ухода Колбина он был первым секретарем компартии. В то время я возглавлял движение «Желтоксан». Мы построили две юрты на улице Жибек Жолы и начали акцию с требованием независимости. Мы также потребовали выпустить из тюрьмы двух «желтоксанцев». Это было 13 сентября 1991 года. 16 октября вышло постановление о предстоящих президентских выборах. Калижан Уалихан, главный редактор газеты «Лениншил жас» («Ленинская молодежь»), создал штаб о проведении агитации в поддержку президентства Назарбаева.
Я также упомянул языковую проблему. С Назарбаевым мы часто спорили на собраниях из-за того, что он смотрел с оглядкой на русских. Он сказал, что судьи, прокуроры, которые приняли решение в отношении «декабристов», будут наказаны, но этого не произошло. Он ни разу не решил ни одной проблемы, как я его поддержу?!».
Кожа-Ахмет вернулся в юрту на Жибек Жолы и рассказал своим соратникам о том, что он отказался поддерживать штаб Назарбаева. Тогда сторонники решили, что нужно выдвигать кандидатуру Хасена. Он отправился в Центральную избирательную комиссию, где выдали листовки для сбора подписей:
«Мы приступили к сбору подписей, но оказалось, что мы должны были получить свидетельства доверенного лица. Доверенным лицом могли стать те люди, которые поддерживают меня и выступают за мою кандидатуру, они собирают подписи. Тогда вообще не было правил как проводить выборы, закон был недоработан. Через три дня я снова поехал в ЦИК для получения этих свидетельств, но оказалось, что Центральная избирательная комиссия переехала в другое место, потому что начали ремонт здания. Как они могут проводить ремонт именно сейчас, когда выборы вот-вот начнутся? Как они могут вообще переехать в другое место? Они даже не указали свой новый адрес. Все это делалось для того, чтобы не дать свидетельство моим доверенным лицам. Но мы все равно продолжили сбор подписей».
По воспоминаниям активиста, о том, что нужно собрать 100 тысяч подписей, он узнал только 21 октября. Затем издали второй указ, согласно которому срок для сбора подписей истекал 31 октября. В итоге удалось собрать около 64 тысяч подписей. Затем ночью 31 октября приехала полиция, конфисковала юрты и забрала все бумаги.
«Утром мы все пошли в администрацию. Позже, через 2-3 дня, возвратили наши вещи. Так закончился сбор подписей. Таким образом, Назарбаев стал единственным кандидатом в президенты, а мне не позволили участвовать в выборах».
Говоря сейчас о своей программе 1991 года, Кожа-Ахмет отмечает, что первая цель, которую он ставил — выход Казахстана из состава СССР и появление независимой демократической республики. Второе — сделать казахский язык по-настоящему государственным, издать закон о возвращении казахов из-за рубежа: «В программе было всё, что необходимо независимой стране. Программа же Назарбаева была маленькой, она могла уместиться на ладони. Ничего там не было. Написано, что мы будем развивать экономику и укреплять суверенитет. Никакого упоминания о независимости не было. С тех пор прошло 30 лет. В 1995 году Назарбаев объявил «референдум» без выборов и снова продлил срок [своих полномочий до 2000 года]. В отсутствии парламента была принята Конституция, чтобы установить собственную авторитарную систему. Вот как мы попали в эту ситуацию. Затем он снова баллотировался. Сами люди уже запутались в том, сколько раз он участвовал в выборах. Ничего не изменилось за 30 лет. Как бардак был, так и остался. Как и раньше, можно подделывать голоса. Все те же люди сидят».
Семь с половиной лет после ухода с радио Кожа-Ахмет был безработным, его никуда не брали. Сейчас он работает над третьим томом книги по истории Турции. Единственный его доход — пенсия. «Нервы у меня изношены, 20 лет живу один. Работаю до пяти утра и пишу книги».
Сейчас часто говорят, что еще одним кандидатом в президенты мог быть поэт и лидер антиядерного движения «Невада-Семей» Олжас Сулейменов. Его позиция предельно ясна по этому заявлению, опубликованному в газете незадолго до выборов: он всецело поддерживал единственного зарегистрированного кандидата.
И хотя у Назарбаева на первых президентских выборах не было конкурентов, все же был активно задействован пиар в прессе. На снимках, печатавшихся в газетах, он был рядом с космонавтами, Маргарет Тэтчер и с теннисной ракеткой в руках.
Предвыборная программа действительно была емкой. Пресса активно освещала его встречи с избирателями, где он говорил о том, что сначала — мир и спокойствие на казахстанской земле, а только потом экономические реформы и подлинные демократические преобразования. Назарбаев обещал основательно заняться укреплением исполнительной власти, потому что переход к рыночной экономике требовал сильной исполнительной власти – сверху вниз, «иначе растащат весь Казахстан». На тот момент лишь 1% казахстанской земли находился в частных руках.
В сентябре 1991 года в Казахстан приехал премьер-министр Сингапура Ли Куан Ю. Когда-то Назарбаев мечтал пойти по пути Сингапура... 19 сентября, фотография Анатолия Устиненко
Галым Агелеуов ходил на выборы президента в 1991 году и вспоминает, что ощущения были странные: «Мы говорим о демократии, а альтернативной кандидатуры нет. 100 тысяч подписей — это была большая цифра, в Казахстане практически невозможно было собрать столько без административного ресурса и за очень короткий срок. Было это ощущение, что выборы неправильны, что нет альтернативы. Нужен был обязательно человек, который бы составил конкуренцию, у которого было бы право раскрутиться на этих выборах. Пусть это был бы малоизвестный человек, но это было бы намного качественнее для последующей избирательной системы и для развития страны в целом».
Агелеуов отмечает, что с Назарбаевым тогда было связано очень много ожиданий, ему доверяли, верили в то, что он настоящий демократ, что впереди демократический путь, что страна уйдет от отсутствия выбора. А тут сами выборы оказались безальтернативные:
«Кроме национал-патриотических кругов, Кожа-Ахмета практически никто не знал. А центристская позиция Назарбаева была выигрышной и за него все голосовали. Такова природа власти: более-менее известных, популярных личностей было очень мало. Если бы пошел Серикболсын Абдильдин, было бы интересно. Если бы пошел Олжас Сулейменов, было бы еще интереснее. Но было такое ощущение, что выборы уже номенклатурны, они уже не демократичны. Меня удивляет та ситуация с безальтернативными выборами, потому что единственный, кто в тот период был популярен, это Назарбаев. Если человек смелый и хочет показать себя демократом, то он наоборот был бы рад показать, что есть альтернатива, есть конкуренция и он побеждает на честных выборах. Получается, что для Назарбаева и для всей номенклатуры главное было сохранить свои позиции. Разочарование Назарбаевым приходится на разгон Верховного совета, это уже позднее - 1993, 1994, 1995, 1996. Когда уже начинается этот застой. У меня была надежда на то, что он один срок отсидит и достаточно, но получилось совсем по-другому. И то, что не было альтернативы на выборах, сказалось очень негативно».
1 декабря 1991 года, Алматы, фотография И. Хоботова.
1 декабря прошли выборы президента Казахской ССР, а 10 декабря состоялась инаугурация президента Республики Казахстан. За несколько часов до этого Верховный Совет Казахской ССР переименовал Казахскую ССР в Республику Казахстан, связано это было с событиями в Беловежской пуще: 8 декабря Россия, Украина и Беларусь подписали соглашение о создании Содружества Независимых Государств. Так перестал существовать Советский Союз, формально в нем оставалась только Казахская ССР. Из-за того, что выбирали президента КазССР, а в итоге он стал президентом Республики Казахстан, у юристов, историков, политологов и активистов возникало много вопросов.
Так Серикболсын Абдильдин считал, что с юридической точки зрения власть Назарбаева нелегитимна, «поскольку в ходе выборов президента в Верховном Совете 24 апреля 1990 года и во время выборов 1 декабря 1991 года был допущен ряд нарушений законов СССР и Казахской ССР. В частности, по законам СССР и Казахской ССР о президенте, выборы должны были проходить с обязательным участием альтернативных кандидатов. Но выборы в Верховном совете и всенародные голосования прошли на безальтернативной основе. Однако если следовать духу и букве закона, то выборы 1 декабря 1991 года должны были быть признаны недействительными, поскольку страна стала совершенно другой».
Петр Своик вспоминает, что тогда к тому, что первые выборы были неконкурентными, относились совершенно нормально: «Потому что столь же очевидно было, что никакого серьезного конкурента у Назарбаева нет. На наших пространствах нет системы политической конкуренции, а есть система легитимации персональной власти. И Назарбаев стал верховным правителем благодаря первичной легитимации внешней, относительно Казахстана».
Во время инаугурации
Тамара Калеева вспоминает, что все происходило по инерции еще советских времен: «Мы привыкли, что кого предлагают, того и выбирают. Какой-то полемики, каких-то альтернативных кандидатов, каких-либо демократических движений я не помню. Предложили — проголосовали. И потом ведь казалось, что он (Назарбаев - В.) естественный лидер. Он был первым секретарем ЦК, он просто поменял звание - стал президентом страны. Когда ты живешь в стране, где годами и десятилетиями выборы идут один из одного и ты с этим родился, то это воспринимается как норма. Это сейчас хоть какие-то подставные, хоть нелепые, но альтернативы есть. А тогда это казалось естественно. И я особой дальнозоркостью и политической грамотностью не отличалась и воспринимала так: ну один так один, а кто еще?»
После выборов Назарбаев заявил о начале перехода к рыночной экономике. Отвечая на вопрос, будет ли в Казахстане своя валюта, президент ответил, что это зависит оттого, будут ли ее вводить остальные республики, если не будут, то нет. (газета «Экспресс-К», 3 декабря). В те дни было много интересных заголовков в прессе, но вот этот, пожалуй, оказался самым правдивым.
Создание СНГ
1991 год завершился созданием нового союза. Изначально в СНГ было три страны: Россия, Украина и Беларусь. 13 декабря Казахстан, Кыргызстан, Узбекистан, Таджикистан, Туркменистан заявили, что готовы войти в новое объединение. 21 декабря в Алматы собрались руководители 11 бывших советских республик и подписали Алматинскую декларацию, в которой излагались цели и принципы СНГ.
«Создание СНГ — была попытка сохранить СССР, только уже в другом формате, — считает Агелеуов. — Потому что Прибалтика уходила, у всех было ощущение, что они делают правильный выбор. И что мы рано или поздно все двигаемся в этом направлении. Но у нас не было тогда еще этого ощущения, что номенклатура просто использует все в своих интересах для того, чтобы укрепиться в своей власти. И если надо, она ни перед чем не остановятся. Тогда эта КПССшная номенклатура была монолитом, но было ощущение, что это все треснет, рухнет и рождается новое, с периода перестройки процессы шли, но это было на уровне разговоров, на уровне просто свободы слова. Было ощущение, что появится местное самоуправление, но ничего не происходило. И потом уже стало понятно, что местного самоуправления у нас не будет. Номенклатура победила. Было очень мало людей, которые понимали ценность свободы, реформ. Мы все жили в эйфории того, что предстоит свобода, но что надо делать последовательно, какие шаги делать, какой первый, какой второй, третий, — такого четкого представления не было. Надо было начинать именно с местного самоуправления. Предоставить власть на уровне выборности на местах, сходов, собраний. А номенклатура это сразу понимала. И потом нам все время Назарбаев говорил о стабильности. А что подразумевает стабильность? В его понимании как раз это концентрация власти. На кого ему опираться? На исполнительную вертикаль, все остальные институты становились вспомогательными декоративными, подыгрывающими. Верховный совет и требовал разделения властей, создания системы управления. Я думаю, что они все уже задним числом понимали, что президент играл ими, использовал их для своего укрепления: и Абдильдин, и Марат Оспанов и Заманбек Нуркадилов…»
Поддержите журналистику, которой доверяют.
