«Единственное, что может меня остановить – отсутствие пандуса»

Лишенный возможности ходить по неосторожности врачей, принимавших роды у его матери, Жасулан Умытказынов решил доказать, что даже передвигаясь на инвалидном кресле, можно добиваться поставленных перед собой целей и жить обычной жизнью без ограничений.

Жанара Каримова Айсулу Тойшибекова
  • Просмотров: 43186
  • Опубликовано:

В 10 утра жизнь в цоне Ауэзовского района уже кипит: спустя пару месяцев, алматинцы все еще идут нестройными рядами регистрировать и регистрироваться по временному месту жительства, получать адресные справки, оформлять ЭЦП. У стойки справочной особенно оживленно:

— У вас всегда так много посетителей? – интересуюсь у молодого человека в синем костюме.

— Как сказать… с 1-го января, когда началась регистрация, чувствуется наплыв. Обычно меньше людей, только в субботу и воскресенье бывает много, – отвечает Жасулан, откатываясь на инвалидной коляске чуть в сторону.

Жасулану Умытказынову 24 года, в центре обслуживания населения Ауэзовского района он работает уже третий год. Жасулан – оператор в справочной, именно он и его коллеги встречают горожан первыми и после короткой консультации отправляют их к нужному менеджеру. 

В смену, которая длится с 8 утра до 14:30 дня, Жасулан и его коллега обслуживают около 500 человек. Три года назад, будучи студентом последнего курса колледжа, он и подумать не мог, что у него появится любимая работа. 

Несмотря на трудности с клиентами, которые порой не терпят промедлений, Жасулан зарекомендовал себя как хороший сотрудник – посетители часто записывают его сотовый номер и при необходимости обращаются за консультацией.

— Бывают клиенты, которые говорят мне: «Зачем ты здесь работаешь? Ты – инвалид, кто тебя на работу взял? Ты не успеваешь!» Кричат, если ты им не угодил. Даже мой коллега, здоровый парень – Бекжан, и то не всегда успевает всех сразу обслужить, – признается молодой человек после окончания смены, – Мне пришлось научиться принимать все как есть, я их не слушаю, делаю свою работу. Я на работу иду как на праздник, хочется трудиться. Я свою работу очень люблю и очень ею горжусь. У нас люди капризные, всем не угодишь. Надо улыбаться, искать подход к клиенту. Есть и такие, кто сходу начинают ругаться, кидаются на нас, стоит только базе немного зависнуть. Мы их встречаем, спокойно проводим к менеджерам – это наша работа. Если у меня есть конфета, то я предложу ее клиенту, чтобы поднять ему настроение (смеется).

К 14:30 Жасулан вызывает инватакси, чтобы поехать домой или на учебу — в зависимости от дня недели. После выпуска из колледжа, он продолжил обучение, поступив в на юридический факультет университета «Туран»:

— Я работаю по графику: первая смена с 8 утра до 14:30, вторая – с 14:30 до 8 вечера. Бывало, что из-за регистрации граждан по временному месту жительства, приходилось работать до 10-11 вечера. Чаще я работают в первую смену, так как после обеда обычно езжу на занятия в университет.

Жасулан окончил 9 классов: преподаватели основных предметов школьной программы из спецшколы-интерната №2 для детей с нарушениями опорно-двигательного аппарата приходили к нему домой три раза в неделю. После окончания девяти классов, он долгое время не мог поступить в колледж:

— В 2010 году я окончил школу, меня два года никакой университет, никакой колледж не принимал – боялись, что не смогут обучить, не смогут обеспечить доступ. Как-то я лазил в интернете и увидел, что колледж «Туран» принимает инвалидов 2 и 3 группы. Собрал документы, подал их и начал учиться. 

Старый корпус колледжа «Туран» на улице Ахрименко в Алматы едва ли подходил студенту, вроде Жасулана, но на помощь всякий раз приходили однокурсники, которые поднимали молодого человека вместе с коляской на 2-3 этажи корпуса. 

Переехав из Восточно-Казахстанской области в Алматы, семья Жасулана почти 14 лет прожила в съемных квартирах, а в 2010 году получила квартиру от государства в специально построенном доме для людей с особыми потребностями. Здесь правильный пандус у каждого подъезда и внутри него; широкие дверные проемы и специально оборудованные ванные комнаты.  

К приходу сына Гульмира Касымова накрывает на стол. Пока Жасулан переодевается в своей комнате, она рассказывает:

— Жасулан…он общительный, с малых лет таким был: всегда и везде. Он родился семимесячным, был здоровым, но при родах его уронили, повредили позвоночник. Мне никто не сказал об этом. Года в 3-4 Жасулан не ходил, только ползал. Я начала искать врачей, и после осмотра мы узнали, что он никогда не сможет ходить. Плакали-плакали, а что теперь делать? Где виновных искать-то? Когда Жасулану исполнилось 4 года, мы повезли его в Алматы на лечение. Так и остались (улыбается)

В Алматы Жасулан посещал АРДИ, где занимался танцами, рукоделием. Сейчас на эти занятия у него совсем не остается времени:

— Раньше он из дома стеснялся выходить, говорил: «Почему я в коляске сижу, а все дети бегают, играют?» «Почему» у него никогда не заканчивались (смеется). Я отправила его в АРДИ, там он увидел других детей в коляске и вопросы прекратились.

— Сейчас на хобби не остается времени. В АРДИ я хожу три раза в неделю после работы,  там получаю ЛФК и массаж, – добавляет Жасулан.

Жасулан – первенец своих родителей, у него есть два младших брата 18 и 10 лет:

— Братишка учится в «Туране» на программиста, я – на юриста. Помогаю ему, могу слово за него замолвить перед учителями, если он не успевает. Старшим быть трудно – ответственность за братьев ложится на меня. Как могу, я им помогаю, советую.

— Сейчас принесу его фотоальбом, – говорит Гульмира и скрывается в темном коридоре.

— Не надо, я там маленький (смеется), – пытается остановить ее Жасулан, но мама его уже не слышит.

— Я не боялась рожать второй раз, – показывая семейные фотографии, говорит Гульмира. – Поднимала Жасулана на ноги, мне его нужно было вылечить, а потом родила второго сына. Жасулану было интересно наблюдать за братишкой, он приползал ко мне и говорил: «Мама, быстрей! Он плачет». Смотрел за ним... Я даже не знала что такое ДЦП. Когда он подрос, начала думать о его образовании, как ему его дать. Я вообще с ним никогда не хожу, он с малых лет сам все делает, решает свои проблемы. Я не всегда буду рядом с ним, нужно быть самостоятельным. Если не получается, то тогда мы можем помочь.

На последнем курсе его направили пройти двухмесячную практику. Тогда мама Жасулана обратилась в администрацию центра обслуживания населения Ауэзовского района:

— Начальник спросил: «У вас сын ходит?», я говорю – «Нет». «Разговаривает?» – «Да». Я ему все объяснила, попросила взять сына на практику. Назавтра я отправила Жасулана одного, его взяли. Так и остался, сейчас уже не отпускают (смеется).

— Однажды, к концу практики, меня вызвал начальник и сказал: «Я видел как ты работал эти два месяца. Хочешь остаться здесь? Мы найдем тебе вакансию. Если хочешь, то приходи завтра, мы подготовим документы». Это был шок –  я не ожидал, что меня возьмут на работу. Был страх, что не смогу работать, но недели через две уже привык. С коллегой – Бекжаном, мы работаем в паре уже 2 года, понимаем друг друга с полуслова, – вспоминает Жасулан.

За время работы в цоне Жасулана приглашали на работу и в акимат Ауэзовского района, и в автоцон, но он предложения отклонял:

— Бывают здоровые люди, которые пьют, курят, не работают. Иногда я лежу и думаю: «Они здоровы, у них есть руки-ноги, но они не работают, тратят свою жизнь. Как так?» Решил, что попробую найти работу и добиться чего-то в жизни, а если не получится, то думал тоже все бросить и просто лежать дома без дела, как они. Попробовал и стало получаться, появились планы. 

Жасулан не отрицает, что в работе с людьми часто натыкается на трудности: 

— Приходят люди негативно настроенные и говорят: «Вот вы зарплату по 150 тысяч получаете, мы вас содержим на налоги». Я им отвечаю: «Мы, как и вы, платим налоги, зарплата у нас совсем не 150 тысяч тенге и даже не 100 тысяч. Мы получаем 50 тысяч тенге, на это и живем». После этих слов они соглашаются с нами (смеется). Такие клиенты меня, если честно, раздражают. Я с ними говорю спокойно, их успокаиваю и обслуживаю. Сам я в банках спокойно жду своей очереди, операторы иногда удивляются, спрашивают: «Почему вы спокойный и не кричите?» Я спрашиваю: «На вас наорать надо? Я как вы работаю с клиентами и понимаю вас». 

Районный отдел соцобеспечения выдает новые уличные коляски раз в 4 года, домашнюю – раз в 7 лет. Сейчас с колясками проблем нет, правда, они не отличаются высоким качеством, без поломок служат максимум 2 года, а отремонтировать не всегда получается, потому что трудно найти подходящие запчасти. Нынешнюю уличную коляску Жасулану подарили одногруппники, на ней он ездит уже 4 года: 

— На выходных мы часто выбираемся с коллегами и друзьями отдохнуть. Как снег растает, снова буду ездить по городу. Из дома я могу доехать до Тастака. Единственное, что может меня остановить – отсутствие пандуса. Например, не во всех аптеках есть удобные пандусы, – говорит Жасулан.

Летом, если его отпуск совпадает с отцовским, Жасулан предпочитает вместе с ним возвращаться в Зайсан:

— Катаемся на лошадях, я люблю лошадей: папа садит меня в седло и я скачу. Ходим с папой на рыбалку, он у меня любитель (улыбается). Я сижу по два часа и в итоге вытаскиваю одну маленькую рыбку, а папа 5-7 больших рыбин. 

На следующий день мы встретились с Жасуланом в университете, у него по расписанию три пары и большое «окно». 

Жасулан убежден, что работодатели не должны бояться давать работу людям с особыми потребностями, потому что если человек любит свою работу, то недуг не станет помехой тому, чтобы быть ответственным работником:

— Принимайте инвалидов на работу, они умные, смогут все сделать.