Центр реставрации государственного музея искусств им. Кастеева состоит из трех отделов, в которых реставрируют живопись, графику и предметы прикладного искусства. Руководитель центра – Гульжан Калдыбаева занимается реставрацией графики. По ее словам, основание для разделения работы с живописью и графикой послужили различия в техниках и материалах, используемых художниками. Графика выполняется на картоне и бумаге, отсюда и различия в методах реставрации:
— Графики работают с бумагой, отличается и техника нанесения изображения, – рассказывает она, – На гравюрах в основном повреждается основа, ее края, появляются пятна. Сами изображения, в основном, в хорошем состоянии. С пятнами мы боремся, применяя химикаты и дистиллированную воду. Это пятно от повышенной влажности, работы долгое время лежали в библиотеке, откуда их передали фонду музея.
Гульжан Калдыбаева всегда питала к музею искусств им. Кастеева особый трепет. Будучи студенткой Алматинского художественного училища, она вместе с подругами приходила в музей посмотреть на экспозиции:
— Музей всегда казался мне недоступным храмом. Я знала о такой специальности, но даже и не мечтала о ней, – вспоминает реставратор.
Сейчас она работает над экземпляром восточной графики – ламаистской иконой, на оборотной стороне которой случайно был обнаружен иероглиф. Теперь востоковеды из исследовательского отдела музея займутся его изучением:
— Она была приклеена на картон, сзади мы обнаружили иероглиф. Иногда такие вещи обнаруживаются при реставрации. Для научного исследования это очень важно.
В отделе по работе с графикой работает два специалиста – Гульжан Калдыбаева и ее коллега Гульшат Кожамжарова. Они вместе обучались у опытного реставратора Сары Досхожаевой. Это она пригласила Гульжан Калдыбаеву работать в центр, когда она работала реставром в Центральном государственном музее много лет назад. В музейной работе, говорит руководитель центра, существует преемственность поколений: каждый специалист, уходя на пенсию, оставляет на замену обученного молодого специалиста. С кадрами в реставрации все крайне сложно:
— Новых специалистов некому учить. Это очень тяжело, потому что помимо этого у нас есть основная работа. К тому же нужны навыки преподавания, нужны глубокие знания. У нас есть реставрационное отделение, но его выпускники не идут работать реставраторами. Во-первых, в музеях не всегда есть ставка реставратора, а если и есть, то это не гарантирует наличие мастерских и условий для работы.
Немногочисленные выпускники реставраторского курса Академии искусств им. Жургенова проходят в музей на практику. Иногда реставраторов отправляют на стажировку в Москву или Санкт-Петербург, но поездки эти нечастые и непродолжительные, и этого недостаточно для освоения техник и получения опыта.
— Из России приезжают специалисты, которые обучают казахстанских реставраторов, но такие поездки – вопрос финансирования, – признает руководитель центра.
Между тем работы в центре реставрации всегда много:
— Мы занимаемся реставрацией музейных фондов, делаем осмотры в залах, осматриваем экспозиции. Если мы обнаруживаем какие-то дефекты, например, кракелюр, то картина забирается на реставрацию. В живописи сейчас две роботы из зала находятся на реставрации – картина Петрова-Водкина и Рождественского. Бывает, перед выставками мы также готовим картины. Недавно прошла выставка работ Сергея Калмыкова, мы долго к ней готовились – занимались реставрацией почти два года. У него очень сложные работы: он писал на различной основе, смешивал техники, у него есть и двусторонняя живопись на картоне, некоторые работы были доведены до состояния, когда уже осыпалась краска. Мы сделали работу, издали каталог. Многие работы тогда были выставлены впервые, – рассказывает Калдыбаева.
В мастерской по соседству над другой работой художника Сергей Калмыкова – двусторонней картиной, выполненной на картоне, работает реставратор Анна Степенко. В музей она пришла сразу после окончания учебы, с картинами она работает уже 10 лет:
— Это – второе произведение такого характера, которое я реставрирую. Задача передо мной стоит в том, что нужно произвести реставрацию так, чтобы не затронуть оборот – он имеет художественную ценность. На картине были разрывы, отсутствовали углы, – рассказывает Анна.
Картина Калмыкова - «Театральная сцена» - датирована 19 ноября 1941 года.
— В реставрации нет мелочей. Изучение материалов и красок – это исследовательская работа. Для того чтобы выяснить что за краски или грунт входят в состав этого произведения, нужно проводить лабораторные исследования. У нас такой возможности пока нет. Все процессы реставрации и консервации отработаны от и до. Мы работаем по технологиям, которые применяются реставраторами в Эрмитаже, Третьяковке и в Русском музее. Однако каждая работа требует индивидуального подхода.
Одно из самых старых произведений, которое реставрировали в центре – парсуна XVII века, на которой изображен царь Федор Алексеевич из династии Романовых. Она была написана во время перехода от иконописи к зарождению светской живописи в России:
— Она была написана на мешковине, без подрамника. Кулятай Калиевна Смагулова укрепила красочный слой, подвела грунт. Ее сдублировали на новую основу, натянули на подрамник, чтобы сохранить. Это одна старейших работ реставраторов, – рассказывает историю произведения Гульжан Калдыбаева.
Эти старинные утюги используют во время реставрационных работ – ими проглаживают картины через специальную пленку, укрепляя, изображение.
В среднем реставрация одной несильно поврежденной картины занимает две недели. В течение года Анна Степенко реставрирует около 30 картин. Сейчас музей готовится к выставке Амандоса Аканаева, к ней Анна готовит недописанный портрет Кенжебая Дуйсенбаева:
—Здесь тоже были незначительные разрушения, в виде вмятины, сферического кракелюра. Я их устранила. Часто приходится сталкиваться с нестандартными ситуациями. Например, здесь была вмятина не в области не красочного слоя, а незатонированного грунта. Это – незащищенное место на произведении, но, тем не менее, этот портрет имеет большие художественные достоинства, он очень выразителен. Через час портрет заберут на выставку.
Эту картину, на которой запечатлен молодой юноша на охоте, реставрировали выпускники-реставраторы под руководством реставраторов музея. Они выполняли механическую работу по расчистке изображения, восстановлению разрывов. Это было их дипломной работой. Картина промывалась, расчищалась. Работы длились около 3 месяцев. На каждую картину, графику или предмет прикладного искусства в центре заводится реставрационный паспорт, в котором фиксируется весь процесс работы, поэтапно делаются снимки.
— Мы работаем по методике, разработанной в Реставрационном центре имени Грабаря в Москве. Нас редко посылают на стажировки, поэтому часто работаем по книгам. Реставратор должен иметь допуск к определенным видам работ, – рассказывает руководитель центра.
Помимо художественного образования, реставратору нужно иметь и личные качества, вроде усидчивости, внимательности и аккуратности, ведь за каждую работу он несет ответственность:
— Реставрация – это такая специальность, которую ты постигаешь всю жизнь. Твой личный опыт – это самое драгоценное. Реставратор должен очень деликатно вторгаться в физическую часть памятника. Должно быть чувство меры, усидчивость, – говорит Анна.
— И логика должна быть, нужно ведь думать над каждым отдельным произведением. Торопиться в нашей работе нельзя – мы несем материальную и уголовную ответственность. Специалиста могут лишить квалификации, – присоединяется Гульжан Калдыбаева, – есть у нас в городе и реставраторы-самозванцы – к ним часто обращаются люди, потому что их услуги стоят дешевле.
— А некачественная реставрация несет большие последствия. Нам приходится сталкиваться с тем, что реставрировали предыдущие реставраторы, нужно обращать процесс обратно, снимать и делать заново. Это опять-таки вмешательство в памятник. В хороших музейных условиях после процесса консервации картина может долго находиться в полной сохранности, – подытоживает Анна Степенко.