Сделать прошлое фоном для будущего

Считалось, что панно было разрушено при перестройке кинотеатра в 2001 году компанией «Отау синема». Но оказалось, что строители прошили его металлическими конструкциями и скрыли за гипсокартонном - похожая история случилась и в кинотеатре «Арман».

Из-за находки пришлось переделывать проект - фасад меняли несколько раз. Кроме того, реконструкцию затормозили Январские события и последующее судебное разбирательство в отношении инвестора «Целинного» - бизнесмена Кайрата Боранбаева.

12 июня в фойе бывшего кинотеатра и будущего Центра современного искусства состоялась дискуссия о том, что делать с панно – стоит ли его восстанавливать или же оставить как есть – с этими «шрамами нулевых».

Первым взял слово автор проекта реконструкции Асиф Хан, он поднял вопрос о том, стоит ли вернуться к оригиналу и как это повлияет на ощущение в пространстве:

«Будет ли это правильным в этом будущем институте искусств, или нам следует и сохранить нулевые, или сделать наше собственное заявление об этом месте?»

Асиф Хан рассказал, с какими проблемами он столкнулся при работе над проектом. Стена, на которой располагается панно, является сейсмическим разделением между зрительным залом и фойе. Специалисты КазНИИСа выяснили, что и эта стена, и фасад, и боковые стены неустойчивы, их пришлось полностью перестроить. Удалось спасти здание зрительного зала, при этом в нем сделали несколько новых проемов и входов, чтобы улучшить функциональность, параллельно пришлось укреплять все стены и заменить крышу.

При этом теперь все здание будет на одном уровне и станет полностью доступным для людей с особыми потребностями.

На фасаде сооружения уже установлено стекло, правда, по проекту перед ним еще должны смонтировать ламели из дерева, через которые можно будет пройти внутрь.

Что касается сграффито Евгения Сидоркина, архитектор предлагает «слегка приглушить цвет» - добавить больше серого.

«Это дает гораздо больше гибкости в использовании его в качестве места для демонстрации других произведений искусства рядом. Сидоркин — это фон, а не передний план, он голос из прошлого, и будет в здании вечно, но он не главный герой этого Центра искусств».

Асиф Хан объясняет, что в фойе будут выставляться работы других казахстанских художников, и такой подход с «приглушением» «позволяет присутствовать другим голосам, чтобы было ощущение, что это не комната Сидоркина, а комната для всех художников».

В отличии от старого проекта, в фойе исчезли колонны, а это значит, что теперь в нем можно располагать большие произведения искусства. В качестве примера на рендере Хан поместил в пространство знаменитую работу Луизы Буржуа «Паук».

Что касается того, оставлять ли панно Сидоркина в нынешнем состоянии, Асиф Хан размышляет так: «Мое личное мнение - в нашей истории достаточно шрамов, и нам не нужно каждый день видеть перед собой еще больше боли, потому что это становится единственным, о чем мы думаем, и это мешает нам двигаться вперед. Будучи творческим человеком, я считаю, что это останавливает наше воображение, поэтому лично меня с художественной точки зрения больше интересуют два варианта: либо создать своего рода призрачное присутствие, либо заполнить панно полностью (восстановить - прим. В)».

«Я хотел бы, чтобы Целинный стал платформой для казахских художников сегодняшнего и завтрашнего дня, и у нас есть возможность чтить художников прошлого. Как мы не должны этого делать - мы не должны делать это каким-либо образом, который отвлек бы от художников настоящего. В то же время мы хотим создать воодушевляющую атмосферу. Именно поэтому я выступаю за более воодушевляющую тональность Сидоркина, за форму, не показывающую шрамы, а скорее прославляющую то, как время движется вперед».

После Асиф Хана выступил казахстанский архитектор, историк архитектуры Алмас Ордабаев, который рассказал о том, как Евгений Сидоркин был привлечен к работе над «Целинным» в 1964 году и отметил, что он был замечательным художником, но никакой «он не монументалист».

Ордабаев предложил еще более радикальное решение: установить рядом с панно лестницы, чтобы люди могли подниматься и рассматривать работу как «в гробницах фараонов».

Анель Молдахметова из ArchCode отметила, что важно уже само то, что с общественностью обсуждается судьба сграффито – случаи, когда собственник готов выйти в публичное поле, все еще крайне редки.

Исследователь советского монументального искусства Дэнис Кин считает, что никто в мировой истории не создал больше сграффито, чем художники и архитекторы Советского Союза. По его мнению, Сидоркин был одним из лучших. Он отметил то невероятное ощущение движения, которое вызывает эта работа даже сейчас – посреди строительной площадки.

Дэнис изучает монументальное искусство в Казахстане уже 11 лет и ощущает себя археологом, когда находит советские произведения периода 60-80-х годов, после которого в 90-е и нулевые годы было время забвения, а теперь наступила новая эпоха более тонкого понимания этих работ:

«Когда я впервые увидел это (сграффито – прим. В), я сначала подумал, что мы наконец-то полностью восстановим его, вернем ему славу, а потом в ходе обсуждения я понял, насколько это глупо. Нужно отдать должное художникам и архитекторам, которые создали нашу среду, и в то же время понимать, что мы не можем полностью предоставить им платформу».

Архитектор Жанна Спунер заметила, что нарушения, которые были в этом здании при реконструкции 2001 года, практически уничтожили его и отметила то, насколько аккуратно и бережно Асиф Хан подошел к проекту.

Она вспомнила как когда-то здание «Целинного» работало с улицей: огромные стёкла фасада служили зеркалами, в которых отражалось пространство, но вечерний свет максимально менял ощущение, и сооружение начинало затягивать во внутрь: «Это талант архитектора - завлекать людей внутрь пространства, потому что у нас все пытаются выдвинуться, никто не понимает, как работать, как затягивать людей. Эта огромная комната с большим панно, свет, который отсюда исходил, всем хотелось сюда попасть».

В случае полного восстановления панно Спунер предложила дополненные части сделать из других материалов.

Архитектор Давид Камински придерживается мнения, что сграффито нужно восстановить - сделать в исходном коричневом цвете, но при этом новое должно быть отделено от старого - с помощью материалов и цвета.

Жанне Спунер понравилась эта идея, но, слишком много цвета могут утяжелить пространство. При этом она и Ордабаев считают, что исходно панно было не коричневого цвета, на черно-белым.

При этом архитекторы на обсуждении отметили, что сейчас в Казахстане нет специалистов, которые смогли бы отреставрировать сграффито Сидоркина.

Кроме того, речь зашла и о самом названии «Целинный», который на фоне деколонизации звучит несколько архаично. Из зала раздалось предложение дать центру имя Евгения Сидоркина.

«Мы, конечно, прекрасно понимаем, что значит «Целинный» и что значит «целина», какое значение этот проект имел и имеет сейчас для Казахстана с точки зрения эрозии наших почв, нарушения наших всех водных потоков, ресурсов, - ответила директор Центра современного искусства Джамиля Нуркалиева. – С нашей стороны есть два аспекта: есть целина как проект и есть Целинный как пространство в городе Алматы, и третье - это то, с чем работаем мы сейчас, то есть, по сути для нас было бы каким-то эскапизмом переназвать это пространство по-новому и сказать, что мы не несём ответственность за прошлое, мы не знаем это прошлое и мы работаем с чистого листа. К счастью наша программа построена на этом диалоге, на том, что мы взаимодействуем с прошлым с критической точки зрения. То есть мы находимся в точке переосмысления нашего прошлого с точки зрения нашего настоящего, наших возможностей доступа к новым идеям и интерпретациям нашей истории. Мы создаём такую магистраль во времени, мы осмысляем прошлое, мы его не отрицаем, и более того, нам бы хотелось представить какую-то свою точку зрения относительно этого, и поэтому мы приглашаем делать это не только нас самих, но и всех вас коллективно осмыслять это и работать над тем, чтобы наше будущее было осознанным».

Центр современного искусства «Целинный» должен открыться в декабре, а незадолго до этого - 7 ноября будет 60 лет с тех пор, как в Алматы появился этот кинотеатр.