Гульнар Кендирбай, историк: «Чем больше разных точек зрения на исторические события, тем лучше»

Цель исторической науки

Имея односторонний взгляд на прошлое, мы можем многое упустить из виду. Цель истории — раскрыть сложность истины и показать, что она полна противоречий. Каждый исследователь находит нового персонажа, новую сторону исторического события. Это обогащает наши знания. Это бесконечный процесс, и чем больше мы смотрим на разные аспекты, тем ближе мы подходим к исторической действительности. Каждый исследователь может найти то, что он хочет найти. Чтобы не стать лакеем исторической пропаганды и быть честным в своей работе, историк-ученый должен знать, что существуют разные взгляды на одни и те же события, быть знакомым с разными точками зрения. Только тогда ученый-историк приблизится к истине.

Как писать историю, свободную от идеологии?

Правда состоит в том, что история невозможна без идеологии. Какой бы исторический труд вы ни хотели написать, вы пишете его в соответствии с концепцией, которая у вас в голове. Одно историческое событие можно интерпретировать по-разному. Чтобы этого избежать, необходимо сравнивать разные концепции [для сохранения объективности], знакомиться с ними. В итоге это поможет ученому развить свою точку зрения. На тысячу историков будет столько же мнений, и это правильно. Чем больше разных точек зрения на исторические события, тем лучше. Только в таком случае история будет рассматриваться объективно, и риск подчинения идеологии будет уменьшен.

Заблуждения ученых из капиталистических и социалистических стран

В годы холодной войны между социалистическими и капиталистическими странами происходила идеологическая борьба. В этой борьбе каждая из сторон старалась выставить себя в лучшем свете. Ученые долгое время полагались на поверхностную, ненаучную идеологическую точку зрения о том, что «русские завоевали, колонизировали и уничтожили все нерусские народы». И если капиталистические страны считали, что «наше общество — самое процветающее, демократическое общество, а другие государства от нас отстают», то советские историки писали: «Мы — первое социалистическое государство, наша система сильнее».

Почему марксистская философия не подходит казахстанскому обществу?

История основана на фактах. Например, никто не может оспорить тот факт, что революция началась в 1917 году. Но у истории есть и обратная сторона. Это интерпретация, то есть объяснение того, что произошло. Возвращаясь к нашему примеру, события 1917 года были названы «революцией». Откровенно говоря, это не революция. Согласно марксистско-ленинской теории, социализм может быть установлен только через революцию. А кто вершит революцию? Согласно марксистской точке зрения, восстание осуществляется рабочими. В то время даже в России доля рабочего класса была очень мала, и они не имели большого влияния. А в Казахстане и вовсе не было рабочего класса.

Карл Маркс и Фридрих Энгельс в свое время переписывались с русскими философами, такими как Георгий Плеханов, Михаил Бакунин. В этих письмах они писали, что в России невозможно создать рабочую революцию, потому что с промышленной точки зрения Россия была развита слабо и рабочего класса как такового не было. Согласно их теории, социалистическая революция должна была произойти в Англии или в Германии, которые развивалась в капиталистическом направлении. Когда я училась на факультете философии, к примеру, об этих письмах никто не говорил. Поскольку идеи марксизма и ленинизма преобладали, работы, не соответствующие их взглядам, в университете не преподавались. Советское правительство уделяло большое внимание идеологии — это неоспоримый факт.

Важная часть марксистской философии — исторический материализм. Маркс разделил историю на пять формаций: первобытный строй, рабовладельческий строй, феодализм, капитализм, коммунизм. Ленин добавил к этому империализм как высшую стадию развития капитализма

Люди были разделены на две группы: эксплуататоры и эксплуатируемые. Он объяснил, что в результате классовой борьбы, которая возникает между ними, история меняется и переходит от одной формации к другой, и все это основано на борьбе этих двух классов. Историки-большевики писали историю Казахстана в соответствии с этой концепцией. Поскольку иначе писать историю тогда было невозможно, то очевидно, что эти записи носят поверхностный характер.

Независимость и переписывание истории

Мое окончание университета и возвращение в Казахстан из Москвы совпали с годами развала СССР. Многие темы, особенно идеологические, стали рассматриваться в новом свете. В исторических трудах советского периода ясно отражались марксистские взгляды о том, что богатые — эксплуататоры, а бедные ими эксплуатируются. В то время тема движения «Алаш» была табуирована, так как их считали буржуазией и националистами. Правда о них стала раскрываться только после обретения независимости. Я, как историк, тоже стала больше интересоваться подобными темами.

После обретения независимости историки, антропологи и этнографы делали попытки переписать историю. Они вышли за рамки марксистского круга и попытались сформировать новую точку зрения. Но проблема была в качестве работ, ведь переписыванием истории занялись все подряд. И физики, и пенсионеры, и специалисты в самых разных областях говорили: «Настало наше время, мы перепишем историю», «Я казах, я напишу настоящую историю». Многие из этих работ не имели научной основы. Для анализа такого разнообразия непрофессиональных работ историки Н. Масанов, Ж.Б. Абилгожин и И.В. Ерофеева совместно выпустили книгу «Научное знание и мифотворчество в современной историографии Казахстана».

Поиск традиций после крушения социализма и помощь фольклора

Вскоре после Москвы я поступила на докторантуру в Венгрии, чтобы изучать фольклор. Фольклоризм — возрождение фольклора в городе. А фольклор — это традиции, искусство, культура и литература, сохранившиеся в отдаленных деревнях. Сейчас о нем забывают из-за урбанизации. Вот почему венгры первыми в Восточной Европе начали поиск способов сохранения фольклора и воссоздали его в новой форме. У них очень богатые народные традиции: это и танцы, и песни, и различные музыкальные инструменты. Они были обеспокоены тем, что молодые люди стремятся жить в больших городах, а значит, будут уделять слишком много внимания западной музыке, такой как поп и джаз, и забывать свои традиции. Поэтому венгерские власти открыли небольшие танцевальные дома под названием «танцхаза». В них горожан обучают старинным традициям. Молодежь приходит туда вечером после работы или учебы, чтобы танцевать народные танцы. В «танцхаза» формируются новые ансамбли и творческие коллективы, там играют на старинных инструментах, танцуют и поют под народную венгерскую музыку. В процессе преподавания традиций в таком новом интересном формате в больших городах возникло культурное движение под названием «танцхаза».

Казахам также необходимо подумать о способах изучения и сохранения фольклора. Например, оркестр им. Курмангазы — это не казахский фольклор. Казахи никогда не играли с оркестром. А фольклор всегда отражал жизнь народа. Фольклор кочевых казахов — это искусство акынов и айтысы.

От фольклора к истории

Я защитила диссертацию в Венгрии, а затем получила вторую докторскую степень в Германии. Там я познакомилась с Германом Боузингером, известным профессором немецкого фольклора. Он спросил меня: «Как изменился казахский фольклор когда казахи перешли из кочевого на оседлый образ жизни?»

Интеллигенция Алаша очень интересовалась казахским фольклором. Алихан Букейханов первым собрал стихи Абая и перевел их на русский язык в Санкт-Петербурге. Сам по себе казахский язык — это тоже продукт нашей истории. Алашординцы думали над тем, как сохранить казахский язык и традиции, и как передать их другим — и русским, и казахам. Поэты и писатели, входившие в их число, также изучали историю своего народа, а также особенности народного хозяйства (folk economy). Поскольку все эти темы непосредственно касались кочевой культуры, я решила изучить точку зрения алашординцев.

Работа в Америке

После защиты диссертации в Германии я выиграла годичную стипендию Фулбрайта, чтобы преподавать в Колумбийском университете. В конце года мне предложили остаться в США и продолжить преподавать — в то время на Западе было очень мало исследований о Центральной Азии.

В Колумбийском университете я встретила профессора Эдварда Олворта. Он известен не только в Америке, но и в других странах, а также среди историков Центральной Азии. Профессор Олворт еще в 1980-х годах написал несколько книг по истории и культуре Центральной Азии. Также он при университете основал исследовательский центр по изучению Центральной Азии. Работая там, он воспитал немало известных ученых. Профессор Олворт был уникальным человеком, он собрал библиотеку из 1500 книг. Некоторые из них он еще в советское время позаимствовал в Узбекистане. Он также преподавал узбекский язык.

Американцы изучают Центральную Азию в контексте внешней политики. После развала Советского Союза им было необходимо наладить отношения с каждой отдельной страной СНГ. То, какие люди живут в Центральной Азии, каковы их история и культура, и как вести с ними политику, было важно для соображений безопасности. И чтобы успешно работать послами, сотрудниками Государственного департамента США, студенты должны были хорошо разбираться в истории, языках и культуре Центральной Азии.

О недавно опубликованной книге

Каждая последующая власть переписывает историю страны в выгодном ей свете. Поэтому история присоединения к России кочевых казахов была написана в соответствии с идеологией советской эпохи. Ошибочно утверждать, что кочевники были насильно захвачены Россией. Я предложила новый подход к этому вопросу в моей недавно опубликованной книге «Российская практика управления в Евразии: динамика передовых мощностей, XVI-XIX».

Я хочу сказать, что степные границы Российской Империи (т.е. граница с казахской стороны — прим. авт.) до середины XIX века были под угрозой нападения. Отсюда возникло Букеевское ханство. Это буферная зона Российской Империи. Согласно определению буферной зоны, эта территория была дружественна Российской империи, но не была в прямом подчинении. Особенно это было важно в связи с нападениями со стороны джунгаров. Алихан Букейханов предложил рассматривать Букеевское ханство именно с такой точки зрения. К тому же русские боялись непокорных кочевников. Неверно говорить, что русские покорили кочевых казахов. Кочевники были воинственным народом, жаждущим сражений. Они всегда воевали друг с другом. Российские правители создали буферную зону прежде всего для обороны, нежели для завоевания. Именно об этом я рассказываю в своей книге.

Как создаются исторические знания?

Мои коллеги назвали мою работу «provocative» — «провокационной». Для них мой подход стал новым и довольно неожиданным, опровергающим устоявшиеся теории. Конечно, мои аргументы не должны быть голословными. Необходимо доказать свою точку зрения, предоставить данные. Чтобы написать эту работу, я работала в архивах Санкт-Петербурга, Москвы, Ташкента и всего Казахстана.

Опять же, я признаю, что это не единственно правильный взгляд, моя цель в том, чтобы показать, что такой подход к этому историческому процессу возможен. Данные, которые я предоставила, говорят сами за себя. Однако, возможно, другие ученые могут прийти к другому выводу. Вот так и формулируется определенная точка зрения на исторические события.

О популяризации истории как науки

Новые исторические исследования должны быть доступны общественности, но для этого необходимы большие усилия. Мы можем назвать это популяризацией или гласностью. А начинается она уже в школе. Детские познания истории не должны ограничиваться именами батыров. Половина того, что они сделали — это мифы. В школьных учебниках также должны появиться новые исторические исследования и высказанные в них взгляды. Но это совершенно другое поле деятельности, а именно — огромный пласт педагогической работы.

Казахстанцы должны знать, что наши предки были сильным воинственным народом и что русские правители боялись казахов-кочевников, не говоря о завоевании. Русские цари баловали, уважали и даже боялись казахских султанов, ведь они были потомками Чингисхана. А Чингисхана русские хорошо помнили. Их называли «чингизиды», дарили им подарки и откупались деньгами. Если посмотреть на казахский фольклор XVIII века, казахи воевали только с джунгарами и калмыками, они не считали русских своими врагами, не считали их за равных. Я считаю, что сейчас маленькие дети должны гордиться тем, что их предки были такими.

Сотрудничество с казахстанскими учеными

Я всегда на связи с казахстанскими историками и этнографами. Сотрудничество наше двустороннее: я часто приглашаю историков в Колумбийский университет, а также сама посещаю наши университеты. Я провела конференцию об Алашординской интеллигенции в Институте Гарримана и пригласила туда наших историков.

Сегодня у меня нет официального статуса ни в одном учебном заведении Казахстана. Но когда я пишу о казахах, я чувствую себя человеком, причастным к казахстанской науке. Я стараюсь как можно больше общаться с отечественными учеными. Я всегда ищу и читаю труды казахстанских историков. Мне также интересно мнение моих казахстанских коллег по опубликованным мною статьям. Мы обмениваемся новыми книгами и вместе обсуждаем окончательные идеи.

Я считаю, что казахстанские историки много работают и хорошо публикуются. Однако проблема заключается в отсутствии доступа к зарубежным исследованиям, невозможности включить их в свои изыскания. Поэтому в итоге часто их работа не выходит за рамки одного государства. Не хватает диалога, обмена мнения. Мы хвалим и оцениваем друг друга, так сказать варимся в собственном соку, без взгляда со стороны. Если ученый-историк хочет выйти на международный уровень, он должен знать иностранные языки. Необходимо также работать совместно с коллегами из других стран, участвовать с ними в дискуссиях по своей теме исследования.

Библиотеки — лаборатория историка

История — это книга. Без книг и данных невозможно проводить научные исследования. Университеты и библиотеки в Казахстане должны хорошо финансироваться, чтобы иметь доступ к новым публикациям. Кроме произведений на других языках, нам порой не хватает даже книг на русском языке, издаваемых в Москве. Мы не знаем, что пишут в соседних странах, потому что не читаем друг друга и не сотрудничаем.

Наши библиотеки могут работать с зарубежными библиотеками, будь то американские, европейские или российские. Даже при отсутствии бумажной версии книги, всегда можно получить доступ к электронной версии. Также необходим доступ к научным базам данных. Это стало бы большим подспорьем для ученых. Думаю, что нам нужно организовать этот процесс. Студентам, докторантам, учителям и профессорам должны быть предоставлены одинаковые возможности заниматься наукой. Только тогда мы сможем конкурировать с западными учеными.

Важные публикации по истории Центральной Азии

Есть много ключевых научных журналов о Центральной Азии, издающихся с начала двадцатого века. Например, Slavic Review, Nationalities Papers, Central Asian Survey, которые пишут о России и постсоветских странах. Эти журналы предоставляют обзор новых публикаций по Центральной Азии, а также публикуют научные статьи. Молодые историки получают признание, публикуя там свои статьи. Это возможность обменяться мнениями со специалистами в своей области, представить свои работы миру. К сожалению, эти публикации не доходят до библиотек Казахстана, и многие молодые ученые даже не знают о них.

Как написать статью, если не читаешь научных журналов?

А как тогда можно написать качественную статью, если ученый не читает качественные международные журналы?

Недавно в нашей стране было введено правило, что казахстанские ученые должны публиковаться в журналах с высоким импакт-фактором. А ученые до этого никогда не видели и не читали эти научные журналы. Публикация статьи в журнале — это тоже искусство. Например, на Западе студенты учатся писать подобные статьи в течение пяти лет. Уметь систематизировать свои мысли, как писать введение и заключение, как правильно оформить исследовательскую работу — для всего этого нужно время. Студенты здесь пишут по пять-шесть статей в семестр, каждая из них по 20-25 страниц. В Казахстане студенты, преподаватели и ученые обязаны регулярно публиковать статьи. Как государство может предъявлять такие требования, если у ученых нет навыков для написания качественных публикаций?

О цели визита в Казахстан

Сейчас я нахожусь в творческом отпуске. Я приехала в Алматы, чтобы написать свою следующую книгу. Кроме того, я являюсь иностранным научным руководителем докторанта факультета журналистики Казахского национального университета им. аль-Фараби. Она изучает труды интеллигенции Алаш Орды по публикациям в газетах и журналах. Я также преподаю историю Центральной Азии на факультете журналистики.

Казахстанская наука: пациент скорее жив или мертв?

Я не знаю, как развиваются другие отрасли науки. Но ситуация в истории сейчас очень сложная, репутация историков упала. История мне кажется пациентом, который никому не нужен. Никто не заинтересован в его лечении и не хочет на это тратить деньги. Молодежь не хочет идти в эту область науки, потому что у историков нет достойной оплаты труда и необходимой инфраструктуры для работы.

Данная публикация стала возможна благодаря помощи американского народа, оказанной через Агентство США по международному развитию (USAID) в период с 05.03.2021 по 04.07.2021, и был подготовлен в рамках “Центральноазиатской программы MediaCAMP”, реализуемой Internews при финансовой поддержке USAID. Проект «Gylym Faces» несёт ответственность за её содержание, которое не обязательно отражает позицию USAID, Правительства США или Internews.

USAID является ведущим международным агентством развития и выступает катализатором достижения устойчивого развития. Деятельность USAID направлена на продвижение национальной безопасности США и экономического процветания, демонстрирует щедрость американского народа, способствует достижению самообеспеченности и жизнестойкости стран-бенефициаров.