Почему Казахстану нужна прогрессивная система налогообложения?

После событий Қанды Қаңтар государство стало чаще говорить о проблеме экономического неравенства. Для его снижения в октябре 2023 года правительство выступило с одним из наиболее конкретных предложений по его снижению: введением прогрессивной шкалы индивидуального подоходного налога (ИПН).

Установленная в Казахстане плоская шкала ИПН уравнивает всех. И если для людей со сверхдоходами уплата 10% ИПН посильна, то люди со средним и низким заработком лишаются ощутимой части денег.

Международная практика подтверждает, что прогрессивная шкала налогообложения действительно является одним из эффективных способов снижения неравенства.

Но уже в ноябре 2023 года власти начали представлять инициированную ими же реформу как заведомо неудачную, соглашаясь реализовать ее лишь частично. Основной контраргумент против прогрессивной шкалы касается роста теневой экономики, который может спровоцировать появление нескольких ступеней ИПН.

Усиливая критику прогрессивного налогообложения, государство фактически сделало упор не на прямое снижение экономического неравенства в обществе, а на увеличение общих доходов бюджета и их возможное перераспределение на социальные нужды.

В сентябре правительство предложило еще одну меру для увеличения поступлений в бюджет: оно планировало повысить налог на добавленную стоимость с 12% до 16%. Однако лоббистская палата предпринимателей «Атамекен» предупредила, что это увеличит размеры теневой экономики.

Если правительство повысит НДС несмотря на риск увеличения теневой экономики, тогда не совсем понятно, почему оно отказалось от более сложной модели прогрессивного налогообложения.

Более того, НДС — это налог, который нанесет удар непосредственно по населению, потому как увеличит итоговую стоимость потребительской продукции и, как следствие, инфляции. Тогда как прогрессивное налогообложение улучшит положение казахстанцев, поскольку перераспределит часть денежных ресурсов в их пользу.

Эксперты убеждены, что Казахстану не стоит отказываться от более сложных моделей прогрессивного налогообложения. В противном случае в стране продолжит расти или сохранится высокий уровень неравенства.

Однако эту реформу необходимо соединить с другими нововведениями — налогами на ренту, дивиденды, прибыль, прирост капитала и имущество. А также повысить эффективность этих мер увеличением социальных расходов и запретом на использование налоговых гаваней.

Эффективность прогрессивной шкалы

Властям Казахстана потребовалось больше года после событий Қанды Қаңтар, чтобы предложить конкретные меры для достижения большей социальной справедливости. Одной из них стала прогрессивная шкала для индивидуального подоходного налога.

В предлагаемых поправках в налоговый кодекс сказано, что сегодня физические лица, получающие сверхдоходы, уплачивают те же 10% ИПН, что и граждане со средним и низким уровнями доходов.

«Применение такого порядка налогообложения приводит к социальной несправедливости», — констатируют разработчики документа.

Исследователи Эльмира Сатыбалдиева и Балихар Сангера из британского Университета Кента, отвечая на вопросы Власти, назвали нынешнюю ставку ИПН одной из самых регрессивных в мире, и потому довольно несправедливой.

«Казахстан относится к числу стран, в которых налоги собираются в основном косвенным образом, то есть с помощью налогов на добавленную стоимость, акцизы и торговый сбор). Это существенным образом перекладывает налоговое бремя на бедные слои населения, [поскольку они уплачивают их при покупке базовой продукции]», — подчеркивают они.

Сатыбалдиева и Сангера добавляют, что прогрессивное налогообложение, при некоторых дополнительных реформах, действительно является эффективным способом снижения социально-экономического неравенства. Это подтверждается как исследованиями неортодоксальных экономистов, например, Тома Пикетти в книге «Капитал в XXI веке», так и последними оценками Всемирного банка.

В исследовании «Бедность и общее процветание» специалисты Всемирного банка показывают, что прогрессивное налогообложение установлено во многих странах Европы. Причем они применяют прогрессивную шкалу преимущественно к прямым видам налогов — на личные или корпоративные доходы.

Прогрессивная шкала — это ставка налога, которая увеличивается в зависимости от уровня получаемого дохода. Для людей с низкими доходами устанавливается минимальная ставка, например, 5%. Тогда как для людей со средними доходами чуть повыше — 10%, а для людей с высокими еще выше — 15% или выше.

Страны с уровнем доходов выше среднего также используют прогрессивное налогообложение, например, ЮАР и Индия, модели которых сопоставимы с европейскими.

Причем в случае стран с низкими и средними доходами прогрессивная шкала действует эффективнее. Помимо больших расходов государства на социальные статьи, они также получают денежный прибавок, поскольку направляют меньшую сумму на уплату налогов.

Реформа и предубеждения

В Казахстане уже вводили прогрессивную шкалу налогообложения в 2006 году, но с целью выведения доходов граждан из тени.

Тогда в стране действовала 4-х ступенчатая шкала ИПН с налоговыми ставками от 5 до 20%. При этом доходы, не превышающие за год общий эквивалент 12 минимальных заработных плат, не подлежали налогообложению вообще.

Впрочем, уже в 2007 году реформу откатили ради снижения этой самой доли теневой экономики. «Стали широко распространены заработные платы “в конвертах”», — объяснил причину отмены прогрессивной шкалы премьер-министр Алихан Смаилов во время брифинга в ноябре 2023 года.

Однако данные исследования МВФ по объемам теневой экономики показывают, что к кардинальному улучшению ситуации введение плоской шкалы в 2007 году не привело. По итогам 2006 года объем теневой экономики равнялся примерно 35,1% ВВП. В следующие 8 лет он в среднем составлял 32,4%.

Разговоры о возвращении прогрессивной шкалы начались несколько лет назад. Правительство базировало эту реформу на предвыборной программе Касым-Жомарта Токаева 2019 года, в которой он пообещал сделать страну более справедливой.

В середине октября 2023 года министерство национальной экономики в ответ на запрос Власти сообщало, что правительство рассматривает введение 4-х ступенчатой шкалы для пассивных доходов и более высоких заработных плат. При этом в министерстве подчеркнули, что «восстановление шкалы, действовавшей до 2006 года, не планируется».

Впрочем, уже в ноябре Смаилов сообщил прессе, что реформа поменяла свой вид и теперь она включает две ставки — 10% и 15%. Последняя будет действовать для сотрудников крупных квазигосударственных, добывающих и финансовых компаний, чья зарплата превышает 40 млн. тенге в год (3,3 млн. тенге в месяц).

«Мы бы не хотели, чтобы введение прогрессивной шкалы привело к тому, чтобы зарплаты снова стали выдаваться в конвертах. Но мы все еще находимся на стадии обсуждения», — ответил на вопрос Власти премьер-министр.

С опасениями властей согласен и Марек Дабровский, экономист и сотрудник польского Центра социальных и экономических исследований.

«Прогрессивное налогообложение стимулирует вывод доходов в офшоры или в теневую часть экономики, а не увеличивает производительность труда и предпринимательскую активность», – ответил он в письме Власти.

При этом с неравенством он считает необходимым бороться с помощью повышения доступности образования и медицины; разрушения монополий и регуляторных привилегий; а также введения других налогов — на имущество, прирост капитала и наследство.

Добавка к реформе

В качестве альтернативы прогрессивной шкале правительство ведет разговор об увеличении налога на добавленную стоимость в 2025 году — до 16% с нынешних 12%.

Тем самым правительство фактически отказывается от прямых мер по снижению неравенства в пользу косвенных: предполагается, что социальная поддержка будет увеличиваться за счет общего повышения собираемости налогов.

При этом эксперты НПП «Атамекен» полагают, что рост НДС подтолкнет бизнес к тому, чтобы увести часть операций и доходов в тень. Хотя именно этого опасается правительство в связи с прогрессивной шкалой.

Повышение НДС ударит по финансовому положению граждан, повысив их расходы на импортную продукцию в условиях и без того высокой инфляции.

Сатыбалдиева и Сангера считают опасения по поводу роста теневой экономики после введения прогрессивной шкалы несостоятельными. За прошедшие 15 лет плоская шкала не помогла сократить ее существенным образом.

Более того, это решение продолжает ударять по фискальным возможностям государства, поскольку при плоской шкале люди платят меньше налогов.

«Регрессивное налогообложение постепенно подрывает соблюдение налогового законодательства и легитимность государства. Недавний рабочий документ Всемирного банка показывает, что люди охотнее платят налоги, если они прогрессивны», — поясняют исследователи.

Поэтому Казахстану, по их словам, не стоит отказываться от прогрессивной шкалы. Хотя одной этой реформы недостаточно — она должна сочетаться с высокими расходами на медицину, образование и инфраструктуру, и, что не менее важно, с другими элементами прогрессивной налоговой политики. Потому что проблемой является не только неравенство в доходах, но и неравенство богатства.

«Прогрессивное налогообложение должно быть направлено на сверхбогатых людей и охватывать все источники их дохода от активов: дивиденды, ренту, проценты, прирост капитала, прибыль и наследство», − отмечают Сатыбалдиева и Сангера.

Они убеждены, что такая налоговая политика окажет незначительное влияние на работающие домохозяйства и домохозяйства среднего класса, поскольку они не владеют значительными финансовыми, имущественными и деловыми активами.

Но чтобы прогрессивное налогообложение могло принести плоды, государству, по словам исследователей, необходимо установить запрет на перевод богатств в налоговые гавани, а также устранить лазейки для уклонения от уплаты налогов, введя более совершенное финансовое регулирование.