Последствия паводков Кульсары: «Дом, в котором я жил 20 лет, упал за 20 минут»

Город под водой

На въезде в город сразу ощущается тяжелый запах из смеси мусора и разлагающихся туш скота. По дорогам все время проезжают КамАЗы и строительная техника, поднимающие пыль.

Новостройки микрорайона «Атырау» полностью стоят в воде. Рядом с ним также подтоплен микрорайон «Автодорожник», преимущественно состоящий из частных домов и находящийся напротив размытого кладбища.

Виднеются остатки от детской площадки и машина, утонувшая в грязи возле заправки.

Рядом стоит прототип нефтекачалки - это единственный атрибут, напоминающий о том, насколько на самом деле должен быть богат этот регион, в котором ведет добычу «Тенгизшевройл». В прошлом году здесь было добыто 28,9 млн. тонн сырой нефти.

По трассе идут две женщины, укрываясь от пыли. Одна из них - в медицинской маске. 45-летняя Раушан Нурмагамбетова пришла посмотреть на свой дом, который все еще находится под водой.

«Вот так приходим, смотрим на дом. Еще внутрь не заходили. С детьми то туда хожу, то в другой аул», — говорит она.

Они подходят к краю дороги, за которым начинается вода. Нурмагамбетова вспоминает, что 5 апреля вода пришла «в миг». При этом она не получила никаких предупреждений о паводках.

Нурмагамбетова говорит, что у нее шесть детей, из-за паводков они пока не ходят в школу. Но даже если она и откроется, у них нет ни школьных предметов, ни одежды.

«Даже если мы зайдем (домой - прим. В), то там столько… Собаки мертвые, что только там не мертвое. Сами же чувствуете запах. Смотреть на это тяжело, но что поделать? Это мой муж построил дом. Наверное, до того, как мы зайдем в него, он упадет. Там фундамент уже опустился, дом накренился. Надеюсь, нам дадут новый дом», — говорит она.

Во время разговора то и дело останавливаются машины, водители, опустив окно, выкрикивают: «Вы оценщики?». Пару дней как в городе начала работу оценочная комиссия. Жители стали возвращаться из эвакуационных пунктов - из Актау, Бейнеу, Тенгиза и других городов, расположенных южнее, потому что во время паводков дорога в Атырау была размыта.

Неподалеку от жилых домов находится магазин стройматериалов, перед которым все еще остается вода. Люди выносят оттуда завернутые ковры и сушат их. Они переходят водную гладь через деревянный мост, который сделали хозяева магазина.

Вода плещется под мостом, а сам он трясется. Женщина, переходящая его, перепугано кричит, боясь, что он может упасть. Сзади ее подбадривают сотрудники магазина, уверяя, что мост не развалится.

Предприниматели, владеющие магазинами в торговом центре, не успели вынести свои товары в день паводка, так как вода пришла внезапно. Сейчас они, как и многие другие жители, ожидают оценочную комиссию.

«Ковры все остались под водой. Пока комиссия придет, они все сгниют. С тех пор, как прошли паводки, никто не спрашивал, что у нас происходит. Все, что осталось, то и вытаскиваем наружу, торговлю тоже прекратили», — говорит Азат, поднимая ковры и показывая нам, как с них стекает вода. Внутри здания сыро, а на стенах выступает влага.

По словам Азата, он узнал о приходе большой воды в город лишь за час до потоплений.

Азат считает 70% своего товара уже непригодным. Пока он не знает что делать с ним. Все, чем он занимается - это сутками охраняет здание.

«Если власти не помогут, нам самим сил не хватит. Чтобы вытащить промокшие ковры, нужно до пяти человек», — констатирует он.

После этого к нам подходит Мухит Естурганов, предприниматель, у которого также потоплен бизнес в другой части здания. Он проводит нас мимо магазина стройматериалов, где в кучу свалены товары, а на земле все еще стоят лужи воды.

«Перед нами построили дамбы, но вода прошла. До метра поднялась, там пониже в здании до полутора метров. Посмотрите на это, не знаю что в воде, но оно прожгло некоторые вещи», — указывает он на обожженные сапоги.

Далее мы заходим в зону с ламинатом, кафелем и мебелью, где товары испорчены водой.

«Мы только десять дней как сделали витрину с дверьми, готовились к продажам. Всё пропало. Только сервер уцелел на втором этаже, хоть приход и расход остался», — поясняет он, указывая на товары.

Естурганов говорит, что пока правила по возмещению ущерба вынесены на обсуждение. Сейчас государство занимается восстановлением жилых домов, лишь после этого начнутся работы по восстановлению бизнеса.

Это семейный бизнес, начатый отцом Естурганова более 20 лет назад. Мужчина считает, что несмотря на то, что это «природное бедствие», здесь есть и вина местных властей.

«В степях русло Жема вдвое уменьшилось, на пастбищах нет воды, потому что разные хозяйства начали свои дамбы строить, чтобы удерживать воду. Я вот не понимаю, неужели у местных властей не хватило зубов, чтобы эти дамбы снести? Из-за них вода туда упиралась, не могла пройти и зашла в город», — говорит он, напоминая также о том, что сейчас в городе больше воды, чем в степи.

Естурганова также волнует то, что в момент паводков в городе не было никаких специалистов, а люди строили дамбы «кто как знает».

«В данный момент наше главное опасение, что фундамент просядет. Вода еще тут 50 сантиметров стоит. Как долго она еще тут будет? Мы не были готовы к паводкам, у нас здания из ракушеблока, почти на всем западе так. Они впитывают в себя воду и очень долго сохнут. Поэтому тут так влажно», — говорит он.

«Пусть дадут деньги, а мы сами решим, будем ли мы жить в Кульсары»

Вокруг центра города, несмотря на то, что люди, казалось бы, возвращаются к привычной жизни, видны следы «боев» с паводками - разбросанные мешкотары, насыпка, улетевшая на дорогу и разгромленные бордюры.

Отчаяние, с которым боролись со стихией, можно заметить в руслах притока Жема - Курсая, вокруг которого высоко поднят песок, с одной части все еще стоят мешкотары, туда вода не проникла.

Неподалеку от Курсая расположен район «Шестой аул», где все еще продолжают откачивать воду.

Мы видим обломки дома и покосившийся забор.

«Дом, в котором я жил 20 лет, упал за 20 минут. Ночью нам сказали уйти. Мы и вышли. Жена только с галошами выбежала. Ничего не успели взять, вон там скот лежит», — говорит пенсионер Бейзат Бейсенулы, уроженец Кульсары, указывая на скотный двор, в котором видна лишь часть лежащего тела животного. Оттуда идет разящий трупный запах.

«Этот запах — кошмар. Не можем их вытащить, потому что мы ждем, когда санитарно-эпидемиологическая служба придет и всё почистит», — добавляет он.

Под воду ушел и магазин, который его семья открыла три месяца назад возле дома. Все товары сгнили.

Мужчина зол на то, как организована работа по восстановлению: «Мы уже устали бегать с бумагами! Зачем так мучить народ? Когда уже придет оценочная комиссия!?», — возмущается он.

Бейсенулы переживает насчет выделяемых денег, так как в 1993 году в Кульсары никто не получил компенсаций за ушедшие под воду дома.

Бейсенбайулы требует, чтобы государство немедленно создало условия для приобретения жилья тем, кто его потерял.

«Мы не слепые. Видим, как Кайрат Сатыбалды государству миллиарды тенге возвращает. Несколько тысяч домов ушло под воду, а чего государство так переживает? На эти деньги же могут люди себе дома построить. Пусть дадут деньги, а мы сами решим, будем ли мы строить дома, покупать квартиры, будем ли мы жить в Кульсары. Мы должны решать сами, а не аким, — злится он. — Эти паводки еще не сказали свое слово. Это произойдет завтра. Тогда все поймут, кто есть кто. Все всплывут наверх - и воры, и коррупционеры, и люди, которые болеют за свой народ».

Рядом с домом Бейсенбайулы откачивать воду на одном из переулков помогает Куаныш Сатканбаев, местный житель.

«А что мне еще делать?, — отвечает он на вопрос о том, чем он занимается, — Помогаю откачать воду соседям. Работы у меня нет, да и какая работа в такое время».

Его жена и четверо дочерей эвакуировались в Бейнеу в день паводков. Вода в доме поднялась выше колен, все, что они успели - спасти технику.

Мы проходим в его дом, где также сразу отдает сыростью, поднят линолеум, а все вещи и мебель раскиданы по сторонам.

«Мы скотчем заклеили дверь, сделали всё, чтобы вода не вошла. Но не помогло. Все испортилось - газплита, еда, одежда детей. Кто же знал, что так будет? Вода же не предупреждает о своем приходе. Аким говорил, что никакой угрозы нет, а тут за день всё затопило», — говорит он.

Сатканбаев считает, что помимо материального ущерба, государство должно выплатить и возмещение морального ущерба.

«Это и есть забастовка!»

После обеда к областному акимату стекаются люди, они самостоятельно заполняют бумаги на получение выплаты для пострадавших. Внутри не видно государственных служащих. У здания акимата дежурят полицейские.

Мы вынимаем камеры и за считанные секунды вокруг нас собираются люди и начинают кричать:

«Мы ходим как бродяги, для нас не создано никаких условий, — эмоционального говорит одна из женщин. — Скот помер, вода всюду. Грязь, не можем ни есть, ни пить. Я уже страдаю от кашля, от безысходности сюда пришла! Что за ужас! Мы как беспризорный народ, как на войне. Теперь мы сюда пришли, а тут говорят, что выплаты только тем, у кого дом ушел под воду, а тем, у кого нет? Они что, не люди!?».

После этого люди начинают поочередно высказывать все свои претензии: безработица, бедность и закредитованность в нефтяном регионе.

«Мы находимся посреди нефти! Вы на три месяца останавливаете выплаты по кредитам? А что дальше? Уже месяц прошел. Нет работы. Живем вместе с дочкой и ее мужем в чьем-то сарае в аренду», — возмущается Оралша Куракбаева, предпринимательница, чей дом и автомойка затонули.

Еще одна женщина, тоже предпринимательница, говорит, что у её семьи затоплено пять домов и пять магазинов. Один дом принадлежит ей, другой - сестренки, в двух жили дети, один - родителей.

«Мы пять дней были в эвакуации в Бейнеу, не выдержали и живем тут в аренду. Если даже в нашем доме дезинфекцию сделать, там все равно невозможно жить. Всё сыреет и гниет!», — возмущается она.

После этого Куракбаева вскрикивает, что «это и есть забастовка» и что они готовы круглосуточно лежать перед акиматом. Они требуют, чтобы им списали кредиты, а выплаты по 369 тысяч (единовременная выплата пострадавшим от паводков) были ежемесячными.

«Мы с четырьмя детьми лишились кормильца»

Муж Эльмиры Кулжановой 37-летний Азамат Жуманов вышел из дома по работе 6 апреля. Утром 7 апреля она узнала о том, что было найдено его тело.

«Во время паводков мы поехали в аул Косшагыл. На следующий день его начальник позвонил ему, попросил перевезти вещи из магазина. Он вообще работал на том предприятии как тракторист с января», — вспоминает его жена.

В этот день вместе с Жумановым погиб и его 50-летний начальник Абыл Сакабиев. Министерство по чрезвычайным ситуациям 7 апреля сообщило, что они «самостоятельно без соответствующего разрешения выехали на тракторе на обследование затопленного жилого дома, и съехав с дороги в кювет перевернулись».

Жуманов оставил после себя четверых несовершеннолетних детей - старшему 12 лет, а младшему нет и года. Семья, потерявшая кормильца, сейчас арендует квартиру в Кульсары.

Мы отправились с Эльмирой в один из старых домов в районе «Ардагер».

Там она встречается вместе с общественниками, которые обеспокоены тем, как дальше будет жить семья погибшего.

«Я хорошо знала эту семью, но когда услышала о погибшем, не думала, что это муж Эльмиры. Я об этом узнала во время раздачи гумпомощи, — говорит жительница города Раиса. — Он же умер во время работы. Предприятие должно поддержать эту семью».

По словам Кулжановой, ее супруг работал в «Эко Қала XXI», компании по вывозу мусора. На предприятии ему выплатили 300 тысяч тенге, а благодаря распространению видео общественников, акимат ей выдал 500 тысяч.

«Но нам нужно жилье, нам нужно освободить дом в мае. Мой муж был единственным кормильцем семьи», — говорит она.

В компании же сообщили, что она будет продолжать выплачивать семьям зарплату обоих погибших людей на протяжении трех лет.

«Дальше мы будем помогать, пока их дети не встанут на ноги. Потом можно будет взять их детей на наше предприятие, не оставим на улице», — сказал «Власти» временный директор компании Хамидолла Аубишбаев.

По официальным данным, в результате паводков, начавшихся с конца марта, погибло семь человек - четверо из них в Кульсары.

Помимо Азамата Жуманова и Абыла Сакабиева, 14 апреля в Кульсары были найдены тела пропавших отца и сына - 48-летнего Болатбека Ермекбаева и 24-летнего Асылхана Нуржауова. Они не вернулись после того, как пошли проверять дом.

Родственница погибших Диана Нуржауова в своем интервью Радио «Азаттык», сообщала, что поисковые работы были медленными. Их нашли спустя 8 дней в полутора километрах от дома.

Можно ли было предотвратить бедствие?

Позже мы встречаемся с депутатом областного маслихата Сырымбеком Сарсенбаевым, который в день паводков обращался к президенту Касым-Жомарту Токаеву с просьбой отправить всех людей на защиту города.

Он показывает нам дамбы и насыпку в пятом ауле, который они организовали, чтобы удержать воду.

Сам он 4 апреля прибыл в Кульсары, чтобы помочь с организацией постройки дамб.

«Четвертого апреля мы начали действия самостоятельно. Наши аксакалы дали бата, собрали порядка 200 человек. Я разделил людей, кого-то поставили в сигнальщики, других за руль, третьих снабженцами в палатки, а четвертых - на охрану», — рассказывает он.

Они приносили песок из своих домов, использовали личную технику и автомобили, также им присылали помощь местные предприятия.

«Пятого апреля была эвакуация, парни уехали в Актау, Бейнеу, Боранкул и Тенгиз, чтобы отвезти свои семьи. Мы с семью парнями тут остались и отстраивали слабые места, чтобы туда не проникла вода. До самого утра работали, потом вернулись парни и сменили нас», — добавляет он.

Он говорит, что благодаря тому, что они удержали тут воду, они смогли спасти тысячи людей, так как дальше находятся 7 микрорайонов.

Мы проходим дальше. Сарсенбаев показывает нам русло Курсая, которое заросло камышами и наполнено мусором.

«Здесь все надо было своевременно чистить, а дноуглубительные работы проводить качественнее», — замечает он.

«Я помню паводки 1993 года, тогда мне было десять лет. Был дождь, хорошо в этот раз без него было. Я думаю, что многие парни отчаянно боролись с паводком, потому что они не хотели дать воде пройти, как это было в 1993 году. В этот раз надо было защитить наш город», — считает Сарсенбаев.

Депутат говорит, что есть несколько причин, по которым был затоплен город, но одна из главных - незаконное строительство дамб.

«Много было незаконных дамб. Разные хозяйства застраивали Жем дамбами из песка, чтобы сохранить воду, когда будет засуха. После этого была неправильная подготовка к паводкам. Надо было косить камыш, чистить русла, проводить дноуглубительные работы», — утверждает он.

По словам депутата, он несколько раз поднимал тему незаконного строительства дамб. Еще с ноября он говорил об одной из них и писал письма в генеральную прокуратуру, а также в мажилис. Уже после паводков об этом стали говорить депутаты Ринат Заитов и Абзал Куспан.

Эти дамбы были признаны незаконными генеральной прокуратурой. Тем не менее, многие из них были взорваны динамитом лишь после паводков.

«Из-за высокого давления, когда вода упирается в дамбы, она ищет слабые места и так она зашла в город. Это все произошло из-за бездействия. Все знали о постановлениях прокуратуры, о том, что дамбы нужно было сносить», — констатирует он.

«Не было возможности защитить некоторые микрорайоны»

В этот день аким Жылыойского района Жумабек Каражанов, как нам сообщили в его пресс-службе, находился на разъездах. Позже он письменно ответил на наши вопросы.

По его словам, подготовка к паводкам со стороны протока Курсай реки Жем была сделана. Тем не менее, вода пришла в неожиданных объемах и с юго-востока, поэтому «не было возможности защитить некоторые микрорайоны».

Касательно информации, что он заявлял о том, что «все находится под контролем», Каражанов говорит, что это было опубликовано в качестве предупреждения 2 апреля на сайте местного исполнительного органа.

«Можно определить как ответственных местный исполнительный орган [за заявления о контроле - В.], но надо учитывать, что за первые предупреждения о паводках ответственны департамент по чрезвычайным ситуациям и “Казгидромет”, — считает аким района. — Это означает, что эти госорганы должны присылать нам свои официальные сообщения. Теперь все это, я думаю, будут рассматривать компетентные органы».

На вопрос о незаконных дамбах, Каражанов говорит, что «крестьянские хозяйства могут устанавливать шлюзы, но они не строят дамбы, которые могут остановить русло реки».

«Даже если были построены дамбы, то это будет выяснено компетентными органами при изучении последствий паводков (...) А вообще, у нас шлюзы местное население называет дамбами. Дамба - это горизонтальное препятствие, которое останавливает воду. Шлюз - это регулирующее устройство, которое управляется вручную или полумеханически», — сообщил он.

Что касается работ по защите от паводков, которые, по словам жителей, делались ими самими, Жумабек Каражанов отвечает, что «со стороны акимата личная техника жителей была обеспечена дизельным топливом и бензином».

Помимо этого, аким района заявил, что для установки водостоков уже после паводков, акимат заплатил им за труд, что означает, что они работали через договор с акиматом.

Аким района также сообщает, что в городе продолжаются работы по откачке воды, а также уборке мусора. Там, где безопасно, организован вывоз трупов домашних животных и скота. Помимо прочего, он сообщил, что за каждую погибшую голову скота будет компенсация в отделе по сельскому хозяйству.

Насчет погибших людей, Каражанов уверяет, что акимат оказал материальную помощь семье, где погиб отец и сын.

«По второй ситуации, да, это досадный случай (имеет в виду Азамата Жуманова и Абыла Сакабиева - В.). Было заранее сообщено, что затопленные места могут быть опасны. Но каждый гражданин думал по-своему, мы не можем сказать, что заставило их пойти в дом, который был под водой», — говорит он.

Заместитель акима района Нурболат Сарманов сообщил нам, что сейчас (23 апреля - В.) они планируют совершать оценку 50-60 домов в день, а после оценщиков будет еще больше. Сперва занимаются техническим обследованием, проверяют безопасность и пригодность дома, а после приходят оценщики.

Людям, чьи дома пострадали, будет предложено два варианта: строительство нового дома или покупка любого жилья, согласно оценке и рыночной цене.

«Если и это не будет подходить, мы решим. Если человек хочет остаться в своем доме, то поможем. (...) Вообще, все это будет из бюджетных средств, я подал заявку в область и республику. Если будут внешние фонды, то мы можем решать некоторые вопросы, которые не предусмотрены в законе, через них», — говорит он.

Сарманов подтвердил, что выплата пострадавшим будет лишь один месяц, но если они будут долго выбирать себе дом, то им помогут с арендой жилья, строительством вагончиков и деревянными домами.

«Мы не оставим народ на улицах», — уверяет он.