Мади Мамбетов: Софья Кумаровна, со времени публикации обращения к акиму Алматы Ахметжану Есимову прошло какое-то время, уже последовала реакция от управления культуры?

Софья Кумаровна: Нам прислали проект по финансированию на 2015 год. Там наше финансирование уменьшено на 40 млн. тенге. Я, конечно, в печали. Это пока только проект, но если он будет реализован, нам придется сокращать штат. А все сотрудники – это незаменимые специалисты. Тем более, для детской библиотеки. Мы же в Алматы живем, а в Алматы самое большое количество детей, плюс подростки. Плюс сейчас мы не ограничиваемся обслуживанием только школьников, мы обслуживаем и студентов и пенсионеров. Наша задача – ответить на все вопросы. По факту мы уже не детская библиотека.

Светлана Ромашкина: А что?

Софья Раева: Дело в том, что мы работаем как центр. Больше 15 лет у нас работает академия юных художников, драматическая школа, поэтический клуб, клубы робототехники и бумажного конструирования, центр раннего развития и подготовки к школе, дискуссионный клуб, киноклуб, изучение английского языка и т.д. Это уже не библиотека, это ресурсный центр, арт-центр. Самое главное, что наша миссия – просветительская. И огромная издательская база – мы выпускаем разные пособия, научно-популярную литературу.

Мы создали эти кружки для того, чтобы дети через творчество пришли к книге или через книгу пришли к творчеству. Это очень важно сейчас, и все это понимают: вот, 2015 год в России объявлен годом литературы.

Мади Мамбетов: Письмо с обращением к акиму подписано коллективом и профсоюзом библиотеки…

Софья Раева: Я узнала об этом письме, когда оно уже было опубликовано.

Мади Мамбетов: То есть оно писалось без вашего ведома?

Софья Раева: Я в тот день была на встрече. Приезжаю - письмо уже в интернете. Надо понимать, что сотрудники – это не серые мыши, это люди, которые работают с информацией. У нас в библиотеке демократичная обстановка: они в любой момент могут зайти ко мне в кабинет, ко мне не нужно записываться на прием. Вот сегодня я звоню в одну организацию, совершенно простую, тоже организация культуры. Представляюсь: я такая-то такая, могу поговорить с директором? А мне говорят: по какому вопросу? Я сотрудников так делать не прошу. Мне могут мои сотрудники сказать: «Я на вас обиделся и не желаю с вами разговаривать». Они здесь прошли жесточайший отбор. Каждый из них ценен. И каждый из них личность, имеющая право на собственное мнение.

И когда письмо появилось, мне стали говорить: почему вы их не остановили? А как я могу их остановить? Это их конституционное право. Это первое. Второе: что послужило толчком? В понедельник позвонили из управления культуры и сказали, чтобы мы подали в «Юридическую газету» объявление о нашей ликвидации. В библиотеке за мизерную зарплату работают не пешки, а живые люди. Мы должны были подать объявление о ликвидации библиотеки как юридического лица, хотя постановления акима еще нет, и еще не определены пути слияния.

Мади Мамбетов: Каковы мотивы этой реформы?

Софья Раева: Мотив – оптимизация и модернизация. Объединяют все библиотеки города. При этом ссылаются на слова президента страны. Но он говорил о госструктурах, а не о социальных объектах! Сливают нашу библиотеку, которая когда-то была республиканской, и юношескую, тоже некогда республиканскую, с централизованной библиотечной системой города Алматы, которая состоит из 23 филиалов.

Мади Мамбетов: Это какое-то свежее решение?

Софья Раева: Об этом зашел разговор еще в июне прошлого года, и мы были согласны. Служебная записка поступила в августе этого года. О ней мы услышали только сегодня. Мне, честно вам скажу, предлагали возглавить эту систему. Я ответила отказом: я не в том возрасте, вы найдите молодых и креативных. Нам назвали кандидатуру, мы были довольны - адекватный интеллигентный человек. Потом вдруг эта политика сменилась и сейчас непонятно, кто будет директором. Что мы теряем? Мы теряем в зарплате, в первую очередь. Мы становимся филиалом. Существует Постановление №1400 Кабинета министров и в нем черным по белому определены классификации, по которым оплачивается наша работа. Раз мы филиал, значит, мы потеряем в заработной плате. Причем много. Допустим, у меня зарплата около 80 тысяч, на руки я получаю меньше, а в итоге потеряю 11 тысяч тенге. Это ощутимо. Затем потеря самостоятельности грозит международным проектам, которые мы реализовываем. Представьте себе, что Посольство США, например, заключает меморандум о сотрудничестве с библиотекой-филиалом?

Мади Мамбетов: Несолидно.

Софья Раева: Именно. С компанией «Шеврон» мы третий год продлеваем отношения. А сотрудничаем с ними с 2001-2002 года. Мы делаем множество проектов с разными партнерами, статус и независимость для нас важны. Эти проекты продуманные, не каждый проект сможет вести любой специалист. Чем еще это грозит? Потерей специалистов. Люди уйдут. Много дополнительной бюрократии появится. Вместе с этим Бегалинка среди всех библиотек, которые будут объединены, единственная имеет свое здание. Мы не в аренде, тогда как все остальные арендуют. Далее: комплектование фондов. Почему в Москве детские библиотеки вывези из состава ЦБС(Центральной библиотечной системы – прим. редакции)? Потому что комплектование детских библиотек началось по остаточному принципу. ЦБС в первую очередь учитывает запросы взрослых, а потом уже детей. Вот что в нашей стране в 90-е первым делом закрыли? Детские сады и детские библиотеки! На начало перестройки в Казахстане было около 900 библиотек, сейчас 261 или 271. Да просто вспомните, в месте, где есть взрослые и дети, кого взрослые в первую очередь отталкивают?

Мади Мамбетов: Детей.

Софья Раева: В мире самая дорогая – детская литература, ее надо издавать на особой бумаге, особым шрифтом, текст должен весь контролироваться. Сейчас мы являемся национальным книгохранилищем детской литературы. Могу привести пример по тем же «Дружкам» (старейшая республиканская детская газета «Дружные ребята» - прим. ред.). Сейчас у нас более менее полный архив «Дружных ребят» есть. А в самой редакции подшивок нет: техничка убирала и решила, что это мусор. Со всей страны нам делают запросы по детской литературе – и даже из-за рубежа. Здесь хранятся уникальные детские книги. И хотя с нас сняли название «республиканская», мы ежегодно проводим республиканские конференции, собираем людей со всей страны. Мы единственный центр в стране, который занимается изучением казахской детской литературы. У нас же аховое положение с художественной литературой на казахском языке! Когда возникают вопросы по детской литературе, звонят нам! Мы говорим: «Подождите, Министерство культуры в Астане, у них и спрашивайте», - «А нас послали к вам».

Мади Мамбетов: Почему убрали статус республиканской?

Софья Раева: Столицу республики перенесли.

Мади Мамбетов: Значит, в Астане теперь республиканская детская библиотека?

Софья Раева: Нет. Вообще нет такого учреждения теперь. И министерство культуры не обязало никого отвечать за детей.

Мади Мамбетов: По минусам реформы все понятно, но какие-то плюсы же в ней есть?

Софья Раева: Нам сказали, что нам «будет хорошо». Когда Надежда Петровна (Н. П. Филатова, заместитель директора библиотеки им. С. Бегалина – прим. редакции) встречалась с управлением культуры, она спрашивала про плюсы…

Мади Мамбетов: Без вас встречалась?

Софья Раева: Без меня. Я была на другой встрече, я опоздала. И если честно, я хотела, чтобы коллектив встретился с управлением культуры без меня. Они что, пятилетние малыши? Я пришла к концу разговора и спросила представителей управления: «Убедились? Вот как я им закрою рты?» Они взрослые люди!

Вот на этой встрече Надежда Петровна по абзацам прочитала вслух письмо и спросила представителей управления культуры: «А теперь скажите, где мы в этом письме вас оскорбили? Где мы написали неправду?». Она при мне говорит: «Вы мне пришлите плюсы этого объединения, и этим вы мне закроете рот». До сих пор нет ответа. Что выиграет от этого государство?

Мади Мамбетов: Ну, экономия!

Софья Раева: Какая экономия? Да, снимут с нас 40 миллионов и сразу станут богатыми? Кстати, на протяжении этих лет городу – ни юношеской библиотеке, ни другим, - не выделяли деньги на приобретение книг. Нам давали. Но когда не приобретаются книги, образуются лакуны и нарушается естественная деятельность библиотечных организаций. Существуют мировые стандарты – какой процент книг ежегодно должен обновляться.

Светлана Ромашкина: Давайте вернемся к письму. Какая все же была реакция от властей?

Софья Раева: Письмо к ним поступило в пятницу. Впереди были суббота-воскресенье. Понедельник был выходной, 2 декабря в 17.45 мне принесли письмо. У меня как раз был день рождения. Письмо гласило о том, что контракт со мной 31 декабря прекращается.

Мади Мамбетов: Лично с вами? Вы, вообще, в пенсионном уже возрасте?

Софья Раева: Да, уже давно пенсионерка, но голова у меня креативная - фору могу дать молодым. Это был «подарок» мне на день рождения.

Мади Мамбетов: Это письмо было реакцией на письмо ваших сотрудников, я правильно понимаю?

Софья Раева: Юридически они поступили грамотно. За месяц вперед меня предупредили об окончании контракта. На самом деле, я просила отпуск. Но мне его не дали, а прислали вот такое оповещение.

Мади Мамбетов: То есть с 1 января вы здесь уже не работаете?

Софья Раева: Это письмо двоякое. Мы вас оповестили, но можем с вами заключить контакт, а можем и не заключить…

Мади Мамбетов: Слушайте, ну у вас же наверняка есть свои идеи, оптимальные решения этого вопроса?

Софья Раева: Мы предлагаем три варианта. Первый: оставить нас самостоятельными. На отчетном собрании о состоянии города аким Алматы сказал, что на базе старейшей библиотеки им. Бегалина мы создадим библиотеку XXI века. Аким это сказал, это позиция городских властей – так зачем же теперь библиотеку XXI века уничтожать? Да и в практике других стран есть похожие случаи. Например, в Москве Городская детская библиотека им. А. Гайдара всегда была вне системы. Библиотека им. Достоевского была вне, она как национальное достояние. Второй вариант: объединить, но сделать две библиотеки - Центральную библиотеку, которая будет обслуживать взрослых и центральную детскую библиотеку на базе нашей, которая объединит детей и руководителей детского чтения. И третий вариант: объединить нас, но сделать это грамотно.

Светлана Ромашкина: А что остальные библиотеки думают по этому поводу?

Софья Раева: Управление культуры вызвало на встречу руководителей всех библиотек. В кулуарах работники других библиотек активно говорят, что не хотят объединения. Это и понятно – кто хочет терять независимость?

А потом слышу: все, кроме вас, согласны. Только что в коридоре люди говорили, что не хотят объединения – а сейчас возмущаюсь открыто только я. Остальные промолчали. Это их право. Теряем мы все одинаково. В зарплате, в статусе, что немаловажно. Когда приходил человек из Министерства культуры, и обещал нам, что мы ничего не потеряем, наша заведующая сказала: «У нас в отделе комплектования работают 2-3 человека, а при объединении библиотек будет единый отдел комплектования. То есть один человек будет этим заниматься».

Мади Мамбетов: Ну, и мы опять приходим к сокращению штата…

Светлана Ромашкина: Эти все изменения вводится с 1 января?

Софья Раева: Постановления еще нет. Но нельзя же людей бесконечно лихорадить! Что еще послужило причиной того, что коллектив взорвался? У нас же в библиотеке локальная сеть компьютеров, почту может прочесть любой сотрудник. И вот пришел устав и с ним письмо: обсудите устав для объединения. Так что все без меня оказались проинформированы. О нашей команде замначальника управления культуре сказал, что это «команда бабушек и девушек», - но они все в своей области профи. Мы все профи. Я смело могу сказать, что вхожу в пятерку лучших библиотекарей страны. Я знаю международные стандарты, я знаю, как это поставить правильно. Сама работаю, а не просто сижу в кабинете и руковожу.

И я не вечна. Я очень хочу найти кандидатуру, человека себе на смену, чтобы все ему показать, объяснить, как что работает, с кем надо разговаривать, к кому ходить. Нужно человека еще научить.

Мади Мамбетов: В управлении культуры готовы обсуждать ваши варианты?

Софья Раева: Мы сейчас их обсуждаем.

Мади Мамбетов: С их стороны-то добрая воля есть?

Софья Раева: Да, я могу сказать, что во внутреннем аудите сейчас работает молодой человек, и он с нами все обсуждает. Но я не знаю, какого мнения придерживается руководство.

Ответ на открытое письмо сотрудники так и не получили. Уже начали переживать родители детей, потому что дворец школьников закрылся на ремонт, а теперь и мы под угрозой. А ведь в свое время мы приняли некоторые кружки из дворца школьников в своих стенах - шахматы, вокал и т.д.

Мади Мамбетов: Вы до акима собираетесь добраться?

Софья Раева: Я знаю, что он дал поручение дать ему информацию, но не знаю, какая будет резолюция. Они разбираются. Но аким знает нашу библиотеку, он у нас был, он давал благословление на реконструкцию нашего здания, он подтвердил, что заинтересован в том, чтобы мы работали.

Мади Мамбетов: Значит, есть надежда, что найдется выход.

Софья Раева: Я вам кое-что честно скажу: понимаете, я вышла на финишную прямую. Завтра мне отчет держать «там» (поднимает руку в сторону неба – прим ред.). Что ты сделала для своего народа? Для меня в первую очередь важна честь, намыз, как казахи говорят. Я к этому привыкла. У меня отец в 18 лет на фронт попал, имел солдатские награды и потом получил Орден Ленина и Знак Почета. Я выросла в достаточно образованной семье, я понимала цену слова и цену чести. Я инвалид детства. Может быть, мое личное мужество в том, что я встала и работаю, хотя могла бы сидеть на инвалидности. Я это себе не позволяла, никогда не терялась ни в каких ситуациях. Я не потеряла себя, когда из-за врачебной ошибки погибла моя внучка. И понимаете, я сейчас в таком возрасте, когда должна отдать то, что имею. Я в любом случае собиралась работать только до сентября 2015 года. Моему внуку в сентябре исполняется 6 лет, он пойдет в школу, и я вплотную хочу заняться его образованием.

Мади Мамбетов: В этой ситуации ничего не страшно? Не страшно потерять работу?

Софья Раева: Мне не страшно потерять работу. Но мне жалко своего детища. Библиотеку, людей, наработки, проекты, которые могут – и должны, - развиваться дальше.