V.: Выборы в Сенат проходят при достаточно формальной конкуренции кандидатов, как правило, оппозиционные политики не имеют возможности участвовать в них из-за необходимости сбора голосов выборщиков. Это вызывает нарекания как международных институтов, так, собственно, и оппозиции внутри страны. Обсуждалось ли или планируется обсуждение изменения норм закона, которые бы способствовали реальной, а не формальной конкуренции на выборах в сенат?

В.Ф. Я не согласен с подобного рода мнениями. Говорить о том, что выборы в сенат парламента Республики Казахстан проходят при формальной конкуренции в корне не верно. Конкуренция и довольно острая на этих выборах есть всегда. Так в ходе нынешней избирательной кампании уже выдвинуто 83 кандидата на 16 мандатов сенаторов — это в среднем по 4-5 человек на один мандат. А ведь процесс выдвижения еще не завершен.

Можно, наверное, согласится с тем, что эта конкуренция не так ярко проявляется в медийном пространстве. Она носит более сдержанный, я бы сказал, более зрелый характер. Это вполне объяснимо тем, что сама специфика косвенных выборов, а также довольно высокие требования к кандидатам, касающиеся возраста, образования, необходимости постоянного проживания в том регионе, который кандидат будет представлять в парламенте и т.д., предполагают, что все участники избирательной кампании — уже состоявшиеся профессионально и обладающие заслуженным авторитетом люди.

Что же касается способа формирования верхней палаты парламента, который конституционно закреплен в нашей стране, когда сенат парламента формируется путем косвенных выборов и назначения, то необходимо отметить, что он в полной мере соответствует сформировавшейся мировой практике.

Ведь на основе косвенного голосования и назначения формируются верхние палаты парламента в 56-ти из 77-ми государств мира, имеющих двухпалатный парламент.

В качестве примера можно назвать такие демократические страны как Австрия, Бельгия, Великобритания, Германия, Ирландия, Канада, Нидерланды, Франция и т.д.

Поэтому ничего принципиально нового и необычного в действующей сегодня в Казахстане системе формирования сената парламента нет.

V.: Но ведь оппозиция практически не участвует в этих выборах.

В.Ф. Я бы не сказал, что кандидаты, придерживающиеся оппозиционных взглядов, не участвуют в выборах в сенат, но вы правы, их обычно не много. Однако причина этого, на мой взгляд, совсем не в способе формирования верхней палаты нашего Парламента или каких-либо административных препонах и барьерах.

Все гораздо проще. Ведь за кандидатов в депутаты сената голосуют выборщики, т.е. депутаты маслихатов, и, следовательно, прежде всего от их симпатий зависит, кто в итоге получит мандат сенатора. Поэтому, чтобы победить на выборах в сенат необходимо, сначала победить на выборах в маслихаты.

Т.е. политическим партиям и силам, для того, чтобы обеспечить своим кандидатам поддержку на выборах в сенат, необходимо на долгосрочной основе работать над тем, чтобы заблаговременно сформировать эту поддержку, в том числе активно участвуя в выборах в маслихаты, постоянно, а не только накануне крупных электоральных кампаний, работая с избирателями в регионах и т.д. и т.д.

V.: Но если аким области возглавляет филиал партии «НурОтан», у оппозиции мало шансов пройти в маслихат.

В.Ф.: Ну, а при чем же тут аким? Главные действующие лица, то есть субъекты этой избирательной кампании, — избирательные органы, которые обеспечивают организацию и проведение выборов, кандидаты и выборщики. Исполнительные органы помогают избиркомам в плане материально-технического обеспечения. Депутаты маслихатов голосуют, руководствуясь лишь своими убеждениями, а также интересами жителей региона. Ведь если мнение жителей не будет ими учитываться, то на следующих выборах в маслихаты они лишатся своих мандатов. Как видите система сдержек и противовесов в действии.

V.: Какие международные институты планируют наблюдение за выборами в Сенат? Планирует ли вести наблюдение за выборами ОБСЕ?

В.Ф.: Казахстан как участник многих международных организаций выполняет свои международные обязательства по приглашению международных наблюдателей на выборы. На предыдущих выборах в Сенат в международном наблюдении участвовали: Миссия наблюдателей от СНГ и Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), представители Кыргызстана, Латвии, Литвы, Монголии, Польши, Таджикистана, Турции, США. Мы ожидаем что примут они участие в наблюдении и за нынешними выборами.

При этом необходимо уточнить, что согласно нашему избирательному законодательству международные наблюдатели осуществляют наблюдение за выборами на основе приглашения Министра иностранных дел или Председателя Центральной избирательной комиссии Республики Казахстан.

Министром иностранных дел направлены приглашения в Исполнительный комитет СНГ, Совет Межпарламентской Ассамблеи государств-участников СНГ и Секретариат ШОС. Согласно положениям о Миссиях наблюдателей от СНГ и ШОС, утвержденным Советами министров иностранных дел этих организаций соответственно в 2004 и 2005 годах, могут наблюдать за президентскими и парламентскими выборами (в том числе в Сенат), а также референдумами.

Председателем Центризбиркома направлены приглашения в избирательные органы 17 государств.

Что касается ОБСЕ, то Министерством иностранных дел прорабатывался вопрос приглашения наблюдателей этой организации, но был получен ответ, что ОБСЕ не осуществляет наблюдение за косвенными выборами и не направит своих наблюдателей.

Конечно же, примут участие в наблюдении за ходом избирательной кампании аккредитованные в Министерстве иностранных дел иностранные журналисты.

V.: ОБСЕ традиционно критично оценивает выборы в большинстве постсоветских стран, в том числе и в Казахстане. Россия в последние выборные кампании подвергала ОБСЕ критике за двойные стандарты и подходы. Какой позиции придерживается ЦИК Казахстана, считаете ли вы по-прежнему необходимым присутствие миссии ОБСЕ на выборах в нашей стране? Удовлетворены ли вы сотрудничеством с этим институтом?

В.Ф.: По Итоговым и промежуточным отчетам Миссий БДИПЧ/ОБСЕ, заявлениям о предварительных выводах Международных миссий по наблюдению за выборами БДИПЧ/ОБСЕ, Парламентских Ассамблей ОБСЕ и Совета Европы в нашей стране Центризбирком всегда готовит комментарии. Все они размещены на официальном интернет-ресурсе Центризбиркома.

На наш взгляд целый ряд замечаний БДИПЧ/ОБСЕ основываются на необъективной или непроверенной информации, на субъективной оценке. Так наши просьбы сообщить о конкретных фактах нарушений с указанием номеров избирательных участков на выборах в 2011 и 2012 годах Главами Миссий Дааном Эвертсом и Миклошом Харашти были проигнорированы.

При этом заявления о том, что БДИПЧ/ОБСЕ демонстрирует изначально предвзятое мнение о том, что выборы в Казахстане и других странах СНГ не могут соответствовать демократическим принципам, уже давно звучат не только со стороны России. Об этом говорят многие эксперты — представители самых разных стран. Я сам не раз находился в Вене, в Варшаве на мероприятиях ОБСЕ по человеческому измерению, где затрагивается выборный процесс, и не раз критиковал деятельность самой БДИПЧ/ОБСЕ в Республике Казахстан.

В 1991 году, когда создавался БДИПЧ/ОБСЕ, ему была поручена подготовка методологии наблюдения на пространстве ОБСЕ. Методология была разработана, но она никогда не была официально утверждена Постоянным советом ОБСЕ — одного из руководящих органов ОБСЕ, принимающего решения на основе консенсуса с учетом мнения всех 57-ми государств-участников ОБСЕ. Получается, что как осуществлять наблюдение за выборами, какую давать оценку выборов решает сам БДИПЧ/ОБСЕ. Из-за этого появились двойные стандарты и подходы.

На совещаниях ОБСЕ неоднократно говорилось о необходимости пересмотра формата наблюдения за выборами. Ко всем государствам-участникам ОБСЕ должен применяться один подход, исходя из единых для всех стран обязательств. Сегодня же БДИПЧ/ОБСЕ направляет в страны СНГ и бывшей Югославии полномасштабные, состоящие из нескольких сотен наблюдателей Миссии, и только по 10-15 экспертов на выборы в странах Западной Европы и Северной Америки.

Мы вправе и не приглашать БДИПЧ/ОБСЕ на выборы в нашей стране. Но, тем не менее, я думаю, что приглашать нужно для того, чтобы обеспечить прозрачность и авторитетность выборов, показать нашу открытость и ответственность.

Мы за равноправное сотрудничество и взаимный диалог, который приносит обоюдную пользу и направлен на совершенствование и развитие.

И если мы считаем, что наблюдатели пользуются недостоверной информацией, выдают желаемое за действительное, мы вправе быть услышанными. Вот простой пример.

В 2012 году на выборах в мажилис парламента, Миссия БДИПЧ/ОБСЕ заявила о том, что электоральные действия не соответствовали принципам демократических выборов. Мы провели анализ и выяснили, что данный вывод был сделан на основании наблюдения лишь на 12% избирательных участков, из которых негативная оценка электоральным действиям была дана наблюдателями только на 1%. И, тем не менее, делается общий негативный вывод. По-моему, это просто не профессионально.

V.: Значит ли это, что в казахстанском Центризбиркоме задумываются, стоит ли продолжать сотрудничество с БДИПЧ/ОБСЕ?

В.Ф.: Нет. Сотрудничество мы прекращать не собираемся. В любом случае оно обогащает наш опыт, и позволяет на практике соотнести его с опытом и законодательством зарубежных стран. Но повторюсь, мы за полноценный и равноправный диалог.

V.: После последних выборов в мажилис ОБСЕ направила Казахстану целый ряд рекомендаций по улучшению выборного законодательства. Какие из них выполнены, по каким Казахстан придерживается мнения об отсутствии необходимости совершенствования закона?

В.Ф.: В общей сложности, из 59 рекомендаций БДИПЧ/ОБСЕ данных по итогам выборов 2005 и 2007 года нами реализовано 40 рекомендаций или 66 процентов от общего числа.

Есть 19 рекомендаций БДИПЧ/ОБСЕ, которые реализовать невозможно в силу объективных причин. Некоторые из них противоречат нашей Конституции, некоторые — не улучшают, а ухудшают закон о выборах и т.д.

В 2011 году Миссией БДИПЧ/ОБСЕ сформулирована 21 рекомендация. В 2012 году — также 21 рекомендация, по которым проводится работа.

За последние годы выборное законодательство Казахстана претерпело значительные изменения в сторону усовершенствования и адаптации к изменяющимся социально-политическим условиям и в настоящее время в основном приближено к общепризнанным международным нормам. Так, с момента принятия Конституционного закона о выборах в 1995 году в него 14 раз вносились изменения и дополнения. В общей сложности было внесено 783 поправки.

V.: Планируется ли внедрение в Казахстане электронной системы подсчета голосов, которая бы транслировалась в онлайн-режиме? Такие системы действуют уже практически повсеместно, за редким исключением, Казахстан как раз одно из таких исключений. Планируется ли внедрение систем электронного голосования? Какова окончательная судьба АИС «Сайлау»?

В.Ф.: Опыт внедрения электронной избирательной системы у нас имеется. В 2004 году были решены необходимые законодательные, организационные и технические вопросы, положившие начало использованию электронной системы голосования в выборных мероприятиях.

В частности, она применялась на парламентских выборах 2004 и 2007 годов, а также на президентских выборах 2005 года.

При этом хочу отметить, что фактов срыва составляющих избирательного процесса по причине программных или технических сбоев не было.

Вместе с тем, мы не можем сказать, что электронное голосование у нас получило однозначное признание общества и всех участников избирательного процесса. По этой причине на избирательных участках, где установлено оборудование АИС «Сайлау», мы предоставили гражданам право самим выбирать способ голосования.

Как свидетельствуют прошедшие избирательные кампании, избиратели в большинстве своем предпочли воспользоваться традиционным бумажным избирательным бюллетенем. Так, если в 2004 году услугами электронного голосования воспользовались всего 7,2% избирателей, принявших участие в выборах, то в 2005 году — 5,8%, а в 2007 году лишь 2,2 %. Поэтому пока АИС «Сайлау» не применяется.

Мы изучаем опыт других стран по вопросу внедрения и развития различного рода электронных систем. Когда они будут внедряться в Казахстане пока я ответить не могу. Многое зависит от того каких финансовых и организационных ресурсов это потребует.

V.: Сейчас многие политики вновь начали поднимать вопрос о возвращении выборов в мажилис по одномандатным избирательным округам. Каково отношение Центризбиркома к этому предложению? Возможно ли это возвращение?

В.Ф.: В Казахстане, как и в других странах, избирательная система постоянно меняется, совершенствуется и развивается. Ведь нет предела совершенству. За 23 года мы прошли большой путь развития. В том числе это касается и развития избирательной системы. Вспомните: сначала у нас была одномандатная система выборов в Парламент, потом была смешанная система — по одномандатным округам и по спискам политических партий. Потом в обществе встал вопрос о необходимости развития партийной системы, усилении роли партий и перешли на пропорциональную систему выборов.

Вполне возможно, что когда-нибудь вновь возникнет необходимость введения новой системы. Но это прерогатива законодателей, то есть, самих депутатов.