1 августа в прямом эфире можно было наблюдать за тем, как общественность почти три часа обсуждала петицию, запущенную лидеркой “Казахстанского союза родителей” Багилой Балтабаевой. По итогу решили петицию удовлетворить частично, таким образом каждая из противоборствующих сторон может считать слушания своим, пусть и относительным, но успехом.
Что особенно обращает на себя внимание, так это подход к обсуждению со стороны профильных министерств – они говорили о чем угодно, только не по теме, они сваливали в кучу всё, что возможно, видимо, надеясь, что зрители не увидят разницы между словами “вейп”, “ЛГБТ”, “педофилия”, “насилие” и т.д.
Председатель комитета по правам детей Насыпжан Оспанова первая начала говорить о защите детей от вредной информации и о том, что учитывая культурные ценности петицию следует поддержать. Ринат Зулхаиров из министерства внутренних дел привел статистику по увеличению преступлений против половой неприкосновенности: изнасилований стало больше на 44 процента, мужеложества - в два раза, проституции - на 25 процентов и т.д. Рост таких преступлений он связал с распространением в сети и интернете информации о свободе сексуальных отношений, что “оказывает влияние на неокрепшие умы”.
Зулхаиров не смог это связать с ЛГБТ и на сессии свободного микрофона активист Амир Шайкежанов попросил чиновника предоставить информацию о том, сколько подобных преступлений было совершено ЛГБТ персонами. Зулхаиров сделал пометку в блокноте. Возможно, в будущем министерство разразится и такой статистикой.
Гульнар Сарсенбаева из министерства здравоохранения начала свое выступление с того, что здоровый образ жизни является предпосылкой для развития человека и что особенно агрессивная реклама влияет на образ жизни молодежи. Привела в пример рекламу энергетиков, которые вызывают сахарный диабет и другие заболевания. Когда она стала размышлять о маркетинге вейпов, раздался крик: “”Причем здесь вейпы?!.” Судя по ее логике, дети видят рекламу вейпов и тут же начинают курить, таким же образом дело обстоит и с сексуальной ориентацией.
“Тем самым пропаганда ЛГБТ может оказать негативное влияние на демографическую ситуацию в стране”, - неожиданно подытожила Сарсенбаева.
О демографии на этом обсуждении говорили много - в основном сторонники петиции: они уверены, что населения в стране мало, а территория будет “растерзана врагами”, видимо, ни они, ни чиновники, не следят за статистикой, иначе бы и те и другие знали бы, что население Казахстана, пусть и неравномерно по стране, но растет.
При этом никто из чиновников не смог привести статистики и научного обоснования того, как мнимая пропаганда ЛГБТ влияет на казахстанцев – как на юных, так и на зрелых. Никто не объяснил что значит “пропаганда” и как она проявляется в Казахстане.
По всей видимости, чиновники смешали в кучу все – и проституцию, и педофилию, чтобы в неокрепших умах выстроилась четкая связь с ЛГБТ, хотя ее не существует. Но так ли много нужно сторонникам Казахстанского союза родителей, чья лидерка, по всей видимости, даже не различает феминизм и ЛГБТИК+ и находится в поле российской информационной повестки? Один из ее сторонников кричал в микрофон: “Нам надо принять закон об иноагентах!”
На фоне активистов, выступавших против петиции и приводящих статистику, научные данные, данные ВОЗ, чиновники выглядели как школьники, не сделавшие толком домашнее задание и выкручивавшиеся “по ситуации”. Но нужно ли тщательно готовиться, когда решение уже принято? В таких случаях только и остается что создавать видимость обсуждения.
Но они не учли, что обсуждение было, и что активисты оказались на порядок подготовленнее, образованнее и убедительнее. Они не опирались на умозрительные заключения, как представитель МВД или Минздрава (как вообще такое возможно?!), а разбирали факты и задавали вопросы, на которые никто так и не ответил.
Что такое пропаганда ЛГБТ?
Как она будет определяться?
Кто будет решать, кто относится к ЛГБТ, а кто нет?
Через день после обсуждения выступила министр культуры и информации Аида Балаева, она частично поддержала авторов петиции, заявив, что «наш поколенческий долг – дать им правильные духовно-нравственные ориентиры, культивировать в них традиционные семейные ценности, создать условия для приверженности национальному культурному наследию и сохранению своего генетического кода».
А вот на обсуждение о переводе времени назад, прошедшее в пятницу, уже мало кого позвали: и зал был маленький и телефон, по которому нужно было записаться, не отвечал. Журналистов в помещение не пустили, хотя во время трансляции было видно много пустых мест.
Активисты пытались получить от представителей министерств ответ на вопрос как принималось решение о переводе времени, почему оно не было обсуждено с населением, как может быть единый часовой пояс у такой большой страны?
В ответ все чиновники заявляли, что жизнь наша наладилась с переводом часов и вообще человек за 1-2 месяца привыкает к новому времени и теперь мы находимся в полном единении с биоритмами.
По его словам, школьники теперь позже просыпаются, и его как-то не заинтересовал довод о том, что теперь ученики второй смены будут возвращаться с уроков затемно.
Вообще забавно, что в случае с этими двумя петициями все делалось “ради детей и в интересах детей”. Так же часто фигурировало слово “запад” - если в первом случае запад выступал как что-то плохое, на кого мы не должны ориентироваться, то во втором - мы наоборот, стремимся к западу и западному времени в прямом смысле этого слова.
Юрист Амангельды Шорманбаев отметил, что решение о переводе времени было принято правительством, тогда как по закону это прерогатива парламента.
Инициаторам петиции было отказано в переводе времени назад, оно и понятно - государство никогда не признает своих ошибок, но, по крайне мере, приоткрылась завеса над тем, как принимаются решения, как они основываются на “советах” ученых, не имеющих соответствующих компетенций или хотя бы публикаций в международных научных журналах.
Профессиональный подход - это то, чего не смогли продемонстрировать чиновники во время рассмотрения этих петиций.
И если петиции предполагались как шаг навстречу народу, то пока это выглядит как шаг в сторону.
Но было и хорошее в этих обсуждениях - пожалуй, впервые казахстанские активисты получили такую большую трибуну и как же достойно они на ней выглядели!
Поддержите журналистику, которой доверяют.
