В Казахстане все чаще бастуют рабочие. Получается ли у государства решить их проблемы?

С декабря 2020 года в Казахстане регулярно проходят забастовки. Сначала их объявляли работники сырьевых предприятий, например, «КМК-Мунай», «АМК-Мунай», «Си Бу», Bonatti и других. Позднее их стали проводить крановщики-машинисты, школьные бухгалтеры, водители общественного транспорта и скорой помощи, а также работники частных заводов и коммунальных предприятий. По подсчетам Vласти, за прошедшие 3,5 месяца в стране прошли не менее 23 забастовок в 14 регионах. Во всех случаях работники выдвигают требования по повышению заработных плат в несколько раз и улучшению условий труда. Результаты этих выступлений разнятся: в одних случаях люди добиваются полного или частичного выполнения своих требований, в других − подвергаются давлению и лишаются работы.

Несмотря на такую плотность забастовок, министерство труда и соцзащиты в 2020 году и в первые полтора месяца этого года зафиксировало 7 трудовых конфликтов со стоп-акциями. Наиболее протестными сферами в этот период, согласно ответу ведомства на запрос Vласти, оставались предприятия нефтегазовой и нефтесервисной отраслей, сосредоточенные в западных регионах Казахстана. Требования работников были выполнены только в двух случаях: на предприятиях «М-Техсервис» в Актюбинской области и «Транко Жезказган» в Карагандинской области. В остальных же работники вынужденно согласились на «взаимоприемлемые решения» руководства. Помимо этого Минтруда зарегистрировало 24 «резонансных случая» в трудовой сфере. Больше половины из них касались повышения зарплат, 6 − задолженности по зарплате, 3 − несогласия работников с системой оплаты и условиями труда, и 1 − с сокращением рабочих мест.

Минтруда пытается предупреждать и разрешать трудовые конфликты при помощи комплексного плана, утвержденного правительством в мае 2019 года. Он предусматривает совместные действия различных государственных органов, местных властей, Федерации профсоюзов Казахстана и НПП «Атамекен». Однако основным инструментом этого плана являются коллективные договора, которые регулируют социально-трудовые отношения организаций и их работников. К сегодняшнему дню, по данным ведомства, их заключили 96% крупных и средних предприятий. Помимо них действует 22 отраслевых и 200 региональных трудовых соглашений. Чтобы отслеживать все возникающие конфликты, ведомство на ежемесячной основе формирует Карту трудовых рисков, которая сейчас только начинает автоматизироваться. «В результате принимаемых мер за последние годы наблюдается заметное снижение протестной активности в трудовых коллективах», − убеждены в министерстве.

Данные Федерации профсоюзов Казахстана (ФПРК) в свою очередь позволяют усомниться в снижении конфликтных случаев. В 2020 году госинспекторы труда провели почти 4500 проверок и выявили 7260 нарушений прав работников. Но работодателям было выдано только 2614 предписаний и наложено 1090 штрафов на 182 млн. тенге. В начале 2021 года ФПК зафиксировала 27 трудовых конфликтов, подавляющее большинство которых произошло на частных и иностранных предприятиях. Эти конфликты каждый раз принимали форму коллективной приостановки работы. Но подобные решения, по словам первого зампреда ФПРК Мухтара Тиникеева, принимались «стихийно», то есть не были инициированы профсоюзами. Последние не действуют на тех предприятиях, где проводятся забастовки.

Неохваченность профсоюзами, настаивает Тиникеев, подкрепляет нежелание работодателей предотвращать трудовые разногласия на ранних стадиях: «В большинстве случаев работодатели сознательно идут на обострение ситуации. <...> Придерживаясь авторитарного стиля руководства и опираясь на отсутствие механизмов сопротивления со стороны работников, работодатели практически произвольно формируют трудовые отношения на своих предприятиях. Злоупотребления работодателей, явный эгоизм собственников, перенаправляющих финансовые потоки в свою пользу, послужили «горючим» материалом для накопления потенциала социального взрыва во многих регионах страны». Наличие же профсоюзов позволяет решить большую часть этих проблем. Однако Тиникеев не пояснил того, насколько легко работники могут создавать независимые профсоюзы и почему они предпочитают не создавать их в рамках лояльной государству системы ФПРК.

Те же предприятия, которые взаимодействуют с профсоюзами, регулярно подвергаются мониторингу ФПРК по оценке вероятности трудовых конфликтов. Помимо этого представители организации часто проводят встречи с работодателями и представителями государственных органов, на которых обсуждаются меры «по недопущению» трудовых конфликтов. Из ответов Тиникеева следует, что ФПК является сторонником «примирительных процедур». Для этого организация подписала меморандум о взаимном сотрудничестве с Верховным судом, позволяющий урегулировать споры в досудебном порядке. Вместе с тем она поддерживает работу 17 центров примирения − по одному в каждом регионе. Примирительные шаги зачастую оканчиваются подписанием коллективных договоров. На сегодня, по данным ФПРК, они внедрены в 47,1% предприятий страны.

Однако ограничение коллективных договоров состоит в том, что их условия не базируются на общих законодательных стандартах, а варьируются от предприятия к предприятию.

В Народной партии Казахстана также заявили, что занимаются мониторингом социально-политической обстановки в стране. Однако партия оправдывает свое скромное участие в решении трудовых конфликтов тем, что коллективы работников отказываются политизировать свои выступления и дистанцируются от взаимодействия с политическими силами. Тогда как в парламенте НПК стремится «системно работать» над вопросами низких доходов граждан, «работающей бедности», справедливого распределения национального дохода, малой эффективности госпрограмм развития, высокого уровня коррупции и т.д. Для этого фракция НПК регулярно инициирует депутатские запросы. Один из них, посвященный снижению благосостояния казахстанцев, партия направила правительству 17 февраля. Однако в нем содержались лишь общие призывы к адекватной оценке бедности и социального неравенства, а также выработке мер по их снижению.

В качестве собственного решения НПК предлагает приступить к созданию программы «Социальное единство и благосостояние граждан». Ее главными установками должны стать улучшение экологической ситуации вместе с повышением доступа к медицине, образованию, различным социальным услугам и инфраструктуре. Но шанс начать ее разработку и реализацию низок из-за невысокого статуса партии в представительных органах власти.

«Представленность нашей партии в мажилисе позволяет решать только часть вопросов, потому что на сегодня фракция НПК находится в парламентском меньшинстве», − отметил председатель партии Айкын Конуров. Поэтому пока НПК ограничивается взаимодействием с правительством, местными властями и правоохранительными органами для разработки различных законов и «защиты интересов» граждан.

Целенаправленным совершенствованием трудового и профсоюзного законодательств вместе с Минтруда, правительством и НПК занимается и ФПРК. Федерация выступает за упрощение процедуры выдвижения требований и разрешения коллективных трудовых споров; ужесточение ответственности работодателей за давление на работников во время забастовок; а также усиление наказания за задержку и невыплату зарплат. Наряду с этим организация призывает к расширению полномочий профсоюзов и вовлечению работников в процессы управления предприятиями. Но пока эта работа принесла скромные результаты. Ключевые меры по индексации заработных плат и повышению минимального уровня оплаты труда до сих пор полноценно не реализованы. Сейчас, как разъяснили Vласти в Минтруда, рабочие могут договариваться о них со своим работодателем в частном порядке − в законодательстве же они не признаны обязательными. И в целом участившиеся забастовки, на которые люди решаются даже под угрозой увольнения, говорят о том, что коллективные усиолия правительства, официальных профсоюзов и политических партий не соответствуют запросам работников.

Мира Риттман, старший исследователь правозащитной организации Human Rights Watch по Центральной Азии, полагает, что всю работу государственных и официальных структур девальвирует одно только содержание закона о профсоюзах 2014 года, а также суть изменений в трудовом и уголовном кодексах 2015 года. «[Эти документы и поправки] подрывают права трудящихся на организацию, коллективные переговоры и забастовки, как это гарантировано международным правом. Без четких и простых процедур, прописанных в законе и реализованных на практике, которым будут следовать работники и работодатели для разрешения споров, и до тех пор, пока права работников полностью не защищены, любая государственная политика, направленная на "противодействие трудовым конфликтам" будет неэффективной в долгосрочной перспективе», − полагает она.

Коллективные договора − приоритетный инструмент для Минтруда и ФПРК − действительно могут служить защите прав трудящихся. Но проблема, по словам Риттман, в том, что трудовое законодательство Казахстана не предоставляет работникам и независимым профсоюзам необходимых условий для участия в свободных и добровольных коллективных переговорах, как это предусмотрено международным правом.

Кроме создания препятствий для стихийных протестов власти страны подавили независимое профсоюзное движение: «Несмотря на принятые в мае 2020 года поправки в закон о профсоюзах, которые юридически облегчают процесс регистрации, на практике независимые профсоюзы по-прежнему сталкиваются со значительными препятствиями при попытке организовать и защитить свои права. Начатые многолетние репрессии в отношении независимых профсоюзов и профсоюзных лидеров привели к принудительному закрытию в 2017 году Конфедерации независимых профсоюзов Казахстана, и тюремному заключению нескольких профсоюзных лидеров − Нурбека Кушакбаева, Амина Елеусинова и Ерлана Балтабая. А в феврале 2021 года суд в Шымкенте приостановил на три месяца деятельность отраслевого профсоюза, на основании того, что он якобы нарушил положения о регистрации действующего законодательства. Это стало еще одним ударом по свободе объединений и правам работников осуществлять свою деятельность без вмешательства со стороны государства».

Если правительство действительно хочет уменьшить количество трудовых конфликтов, то оно, настаивает Риттман, должно сделать две вещи. Во-первых, необходимо добиться справедливого отношения работодателей к своим сотрудникам и гарантировать достойный уровень оплаты труда для работников всех сфер. В этом случае, при обнаружении нарушений со стороны работодателей, необходимо налагать на них подходящие санкции. А во-вторых, важно законодательно обеспечить полную защиту прав трудящихся, чтобы они могли создавать независимые профсоюзы и избирать профсоюзных лидеров, которые будут представлять их интересы, пользуясь высоким доверием. Казахстан также должен смягчить требования к проведению коллективных переговоров, чтобы при возникновении споров работники и работодатели могли сидеть за столом переговоров на равных.

«[Все эти действия] − в интересах правительства Казахстана. И особенно сейчас, во время пандемии коронавируса. Многие страны мира пережили экономический спад в связи с пандемией, и Казахстан не является исключением. Сокращающаяся экономика может обострить социальную напряженность. Не говоря уже о том, что [стране должно быть] совсем неловко, когда Международная Организация Труда на протяжении многих лет беспрерывно выделяет тебя за регулярные нарушения трудовых прав», − подытожила Риттман.