Сейчас жизненный цикл реконструкции от первых эскизов до реализации занимает около года. Архитекторы работают в спешке, единственный анализ, который можно провести за это время — изучение топографической съёмки для дальнейшего рабочего проектирования. Всё это выливается в довольно поверхностный подход, сводящийся по большей части к обновлению, ремонту существующего благоустройства и исправлению отдельных проблемных участков. Пространство действительно становится визуально более привлекательным, что подтверждают публикуемые фото «до» и «после. Но более глубокого сдвига парадигмы не происходит, изменения больше косметические. И его сложно достичь, если единственной вводной информацией являются высотные отметки топосъёмки и данные по проходящим инженерным сетям, а цель заключается только в создании красивой картинки.
Именно предварительный сбор различной, многоплановой информации о реконструируемых пространствах является слабым местом изменений в Алматы. Его отсутствие не позволяет получить реальную и объективную картину до начала работ и оценить результаты не только по картинкам, но по реальным показателям. То есть необходим полноценный комплексный подход.
Подобная предварительная оценка общественных пространств в Алматы уже проводилась несколько лет назад. Ещё в 2014 году бюро Gehl Architects в ходе подготовки концепции «Алматы на пути к доступному и комфортному городу для людей» изучило отдельные участки алматинских улиц. Для этого подсчитали число пешеходов и изучили их активность на проспектах Жибек Жолы, Абая и Абылай хана, улицах Пушкина и Гоголя. Сбор данных происходил в течение всего дня, чтобы определить ситуацию в разное время суток. Но эти подсчёты делались четыре года назад, и сейчас их сложно назвать актуальными.
Архитекторы также изучали существующие проблемы — как для центра города вообще, так и для некоторых отдельных конкретных локаций. Ведь не зная проблематики невозможно исправлять ситуацию — кроме как косметически, но сегодня это зачастую и происходит.
На самом же деле подобный анализ является частью любого проекта по преобразованию городских пространств, независимо от масштаба и именитости его авторов. То есть процесс реконструкции улиц, площадей и скверов в Алматы должен начинаться ещё до того как архитекторы возьмутся за карандаш.
Более подробно процесс создания общественных пространств описывает изданная проектом UrbSpace рекомендация с буквальным названием «Методологический план для хорошего планирования общественных пространств», в оригинале «Methodology Plan for good planning and designing of urban open spaces».
Методология проектирования общественных пространств начинается не с описания приёмов благоустройства, а с указания необходимости всестороннего изучения существующей ситуации на реконструируемой территории. Исследование включает в себя изучение активности пешеходов в этом месте, транспортной инфраструктуры и её показателей, сбор информации о расположенном там бизнесе, изучение истории места и расположенного там исторического наследия, как архитектурного, так и малых объектов. Во-первых, эти данные дают полное представление о месте и позволяют разработать проект, раскрывающий все преимущества и решающий все недостатки. Во-вторых, это необходимо для оценки результатов работы.
Например, при работе с архитектурным наследием, где исследование должно касаться всей застройки, элементарное знание о её характере позволяет избежать неуместных, несуразных решений. Этот раздел вовсе отсутствовал в материалах, представленных экспертной группе.
Помимо этого, источником информации о месте, но также и рекомендаций являются местные жители. Это соучаствующее проектирование подразумевает под собой вовлечение как местных жителей, так и сообществ, бизнеса, активистов и экспертов. Это не означает, что они получают полную власть над проектом, окончательное решение остаётся за архитектором, но они помогают ему прийти к наилучшим решениям.
В своей книге «Соучаствующее проектирование» эксперт в этой области Генри Санофф приводит множество реальных примеров вовлечения горожан. При этом оно может выходить далеко за рамки привычных общественных обсуждений. Одним из таких кейсов является организация набережной в Оуэнсборо, штат Кентукки. В формировании видения будущего устройства берега принимали участие даже учащиеся местных школ. Детям предлагалось в любом удобном им формате (от рисунков до сочинений) предложить свои идеи, которые ученики старших классов реализовали в виде макетов. Таким образом, было собрано около 200 идей. Также в работе участвовали фокус-группы, составленные из жителей окрестных кварталов. Итогом исследования стал воркшоп, где местные жители совместно с профильными специалистами ознакомились с предложениями школьников, данными фокус-групп, а затем в составе отдельных групп определили цели развития отдельных участков проекта. Так архитекторы получили информацию и предложения ещё до разработки мастер-плана.
Прецедент с вовлечением местных жителей в работу над проектом реконструкции уже имел место в Алматы в парке Южный, но это была реакция на возмущение активистов и людей, живущих рядом. К тому же история с парком еще не завершилась и тянется с весны прошлого года.
Правильная организация процесса реконструкции должна начинаться ещё на этапе подготовки проектного задания, то есть ещё в акимате. Сейчас подготовка проектного задания происходит формально и отталкивается от границ проектируемого участка и бюджета проекта, но не ставит конкретных, целевых индикаторов и требуемой динамики их изменения.
В правильной же ситуации этот анализ должен состоять из двух этапов. На первом этапе подготовки проектного анализа от заказчика (акимата) должен проводиться анализ и сбор данных на территории затрагиваемой реконструкций. В таком случае становятся более ясны существующие проблемы и цели. Возможно, собранная информация потребует изменения границ строительства, чтобы реконструкция не затрагивала только фрагмент цельного пространства.
Как это, например, произошло на улице Байсеитовой, реконструированной в 2017 году. Участок улицы между Курмангазы и Шевченко проходит через сквер на месте «косых» домов, но его реконструкция никак не коснулась. При этом Байсеитова является частью этого сквера, его центром, то есть, неразрывной частью. И если бы проводился анализ, то стало бы ясно, что сквер проектировался на этом месте с конца 60-х годов, архитекторы города последовательно закладывали его создание из одного генерального плана в другой, для создания единой цепочки скверов и площадей от Площади Республики к площади Астана.
На этом этапе агрегируются все планы и проекты (строительные, инженерные, транспортные), которые город планирует реализовать на этой территории или около неё в будущем. Например, красные линии застройки или коридоры, по которым пройдёт скоростной общественный транспорт.
Красные линии перспективной пробивки улицы проходят по краю участка будущего музея
С этой проблемой может столкнуться проект, не совсем относящийся к общественным пространствам. В рамках создания центра сакской культуры на улице Розыбакиева, будет благоустроена территория вокруг расположенного там кургана, но довольно близко к нему пролегают красные линии, в пределах которых должна пройти пробивка, соединяющая улицы Торайгырова и Дунаевского, на которой в будущем может появиться LRT. И неизвестно, учтён ли проектом этот вопрос, проводился ли анализ?
После завершения подготовки проектного задания и его передачи исполнителю реконструкции, наступает очередь второго этапа — анализа со стороны проектировщика. Если исследование до этого было стратегическим, то ему предстоит выявить тактические данные и пути решения конкретных проблем.
Средством сбора информации на обоих этапах являются общественные обсуждения и вообще взаимодействие с будущими пользователями пространства — как с местными жителями, так и с остальными горожанами. Сейчас же они проходят постфактум, когда обсуждаются рабочие проекты, которые вот-вот или уже находятся на государственной экспертизе, когда вносить в них изменения запрещает законодательство. И то это обсуждение первоначально выглядело как подсчёт лайков и обмен комментариями под постом в Facebook. То есть влияние на будущую реконструкцию не только минимально, оно почти невозможно.
После завершения проектирования и физической реализации проекта его необходимо оценить. Сейчас всё ограничивается сравнением обновлённого пространства и его прошлого состояния, оценке визуальных качеств разных видов плитки, аккуратности её укладки и дизайна уличной мебели. Именно поэтому нынешние реконструкции 2018 года ближе к косметическому ремонту, нежели реальной реконструкции.
После реализации проекта, наступает время проведения контрольного анализа, с помощью которого нужно отследить реальный эффект произведенных работ на теперь уже обновлённое пространство. Увеличение числа пешеходов, изменение их поведения с транзита на постоянное пребывание в этом месте, снижение числа преступлений, увеличение выручки местного бизнеса и прочие показатели в своей динамике дают куда больше понимания «жизни» места, нежели сравнение фотографий.
Кроме того, такая оценка позволяет аргументированно отбирать удачные и неудачные решения, позволяя постепенно формировать набор лучших мер и подходов к созданию комфортной среды. Сейчас возможно отбирать только дизайнерские решения исходя из их эстетики.
Но самым главным является системный отбор кандидатов на будущие преобразования. Если в центральной части города выбор как-то связан с концепцией, подготовленной Gehl Architects, то в нецентральных районах он оказывается практически хаотичным. Сейчас в каждом районе Алматы предполагается создать «свою Панфилова». При этом изменение улиц строго по примеру Панфилова может быть невозможно из-за абсолютно иных условий, например, присутствия реальной транспортной нагрузки. Среди перспективных реконструкций вне центра указаны Шолохова, Алтынсарина, Момышулы, Райымбека. То есть слово «Панфилова» оказывается синонимом плитки, скамеек и прочего благоустройства, хотя повторить её в точности нельзя.
Если же подразумевать под словом «Панфилова» улицу, на 90% принадлежащую пешеходам, то для этого лучше подойдут бульвар Мусрепова, улица Айтеке би, Мендикулова, центральный пешеходный бульвар в Аксае, набережные рек, расширенные за счёт сноса частного сектора. И в целом важно, чтобы слово «Панфилова» не превратилось в слово с пустым содержанием, в ярлык.
Наглядным примером подобного подхода является преобразование улицы Жибек Жолы, запланированное к реализации в этом году. Первоначальный проект не включал создание полноценной пешеходной улицы, вся реконструкция сводилась к простой замене асфальта на плитку. После высказанных замечаний проект начал эволюционировать в строну бульвара с двухсторонним движением и в последней версии, точно повторяя предложение экспертов – «...для организации транспортного обслуживания улицы достаточно обустройство проезда только по южной стороне с односторонним движением с запада на восток на отрезке от Сейфуллина до Абылай хана – для обслуживания располагаемых на этой стороне улицы объектов, а также для проезда во внутридворовые территории».
За последние два года реконструированы многие километры улиц, несколько площадей, всё это было нужно, чтобы показать возможность изменений. Теперь, когда мы понимаем, что город можно изменять, пора научиться делать это разумно, то есть переходить от количества к качеству. Для этого необходим глубокий анализ и качественное планирование. Вопрос верного подхода к строительству обсуждался ещё в конце 20-х годов при переносе столицы в Алма-Ату, тогда одним из участников событий было сказано: «Американцы готовятся к строительству год, а строят в течение двух месяцев, а мы готовимся к строительству два месяца, а строим год, а потом всю жизнь выстроенное перестраиваем, если оно совсем не развалилось». Спустя 90 лет мы до сих не научились работать «по-американски».