Поможет ли стране Национальный совет общественного доверия?

Толганай Умбеталиева, политолог:

— Я думаю, что основная причина, по которой создается Национальный совет общественного доверия — наличие определенных дистанций или определенных проблем между властью и обществом. Есть очень много вопросов, которые вызывают недовольство у населения, поэтому такой диалог был необходим. Высокий рост протестности, высокий уровень недовольства населения — тем, как власть решает проблемы и какая ситуация создается в обществе, приводит к тому, что возрастает конфликт внутри общества. Прежде всего, между органами власти и населением. Чтобы решать эти вопросы и эти противоречия, необходимо было наладить диалог.

Однако Национальный совет общественного доверия вряд ли решит какие-то проблемы. На мой взгляд, абсолютно неправильно то, что власть сама выбирает, кто будет представлять народ. Этот орган, по своему статусу и значению, позволит создать диалог - это с одной стороны. С другой стороны, государство пытается сделать это сверху вниз, то есть власть сама решила, в каком формате будет проходить диалог. Понятие формата диалога предполагает не вертикальное общение участников, а горизонтальное. Соответственно, чтобы создать диалог, власть, прежде всего, должна была обсудить с обществом, в каком формате будет проходить этот диалог и кто будет представлять народ. Эта неэффективная позиция вряд ли что-то решит, она не вызовет доверия между партнерами. Токаеву нужно было обсудить с народом, как проводить диалог. Власти хотят оттянуть время, показать возможность, что совет создается и есть отклик. Протестующие не остановятся только потому, что какие-то известные люди сидят в Совете и обсуждают, как жить простым людям.

Сейчас лучше всего не разжигать эту силу разговорами и совещаниями, а встретиться с недовольными людьми. Я не исключаю, что во власти некоторые люди считают, что Национальный совет общественного доверия действительно поможет, однако им надо понять, что сейчас люди другие. Они не хотят разговаривать сверху вниз. Общество - равноправный партнер для диалога.

Евгений Жовтис, правозащитник:

— Национальный совет общественного доверия для меня - катализатор политических реформ. Это не структура, которая обладает полномочиями решать все проблемы. Он должен катализировать реформы, а дальше все должны выполнять свои функции, создавать новые институты на новых условиях и правилах.

Очень важно подчеркнуть, что когда кого-то куда-то приглашают или когда кто-то участвует на подобных площадках, это не означает, что человек представляет гражданское общество в целом, ведь никто его не выбирал. Людей в такие Советы включают чаще всего из-за репутации, успешности, авторитета. Человек, который чисто субъективно попал в Совет, должен понимать, какую ответственность он несет.

Общество сейчас не может общаться с властью, оно достаточно разобщено, неконсолидировано. Но для меня есть набор условий, которые власть должна выполнить, чтобы показать серьезность своих намерений, их я изложил в своем посте. В названии «Национальный совет общественного доверия» ключевое слово — доверие. Это значит, что к совету должно быть доверие. Чтобы этого достичь, нужно показать серьезность своих намерений. Я не могу сказать, что я буду жестко настаивать на всех моих условиях, но освобождение политических заключенных для меня принципиально.

Еще один пункт: если условия будут выполнены, это не значит, что Совет приобрел доверие, это лишь небольшой аванс. Дальше доверие будет формироваться из четкого понимания того, что Совет будет обсуждать и будет ли он отражать общественные ожидания. Если ожидания оправданы не будут, то ни о каком доверии речи не будет.

Я думаю, что, если власть и новый президент настроены на политические реформы, которые серьезно отстали от экономических, то первое, что должен сделать Национальный совет общественного доверия — менять условия выборов, проводить ближайшие выборы в парламент и в маслихат справедливо, менять законодательство о ключевых политических правах и государственных свободах: и о мирных собраниях и о политических движениях.

Аружан Саин, общественный деятель:

— От властей сегодня я жду конкретных решений проблем наших детей, через Совет, без Совета, как угодно. Тот, кто разбирается в других вопросах, защите прав и работе механизмов в других направлениях, уверена, ждет того же.

Для нас важно помочь не только детям сегодня, а сделать так, чтобы завтра бед не случалось, чтобы люди, попавшие в беду, могли спасти своего ребенка в нашей стране, чтобы дети были защищены. Может и не надо никаких Советов общественного доверия, нужно просто идти и делать дело. Коммуникации между народом и властью нарушены, их необходимо выстраивать. Кроме нас этого никто не сделает. Кто имеет опыт и знания - надо наводить порядок в политике, в экономике. Мы будем наводить порядок в тех вопросах прав детей, в которых имеем четкое понимание.

Я хочу, чтобы в моей стране были решены те проблемы, с которыми приходят к нам за помощью, это главное. И я буду использовать все возможности, чтобы выполнить это.

У нас цель — выстроить процессы так, чтобы права детей, жизни и здоровье были защищены. Чтобы наша страна стала честной и справедливой, хотя бы сначала для сирот, больных и инвалидов. Это наш диалог, попытки выстроить правильно работающую систему, обеспечивающую защиту прав детей.

Надо менять законы, систему, подходы во многих направлениях. Нужно менять людей, в первую очередь тех, кто дискредитировал себя на своих позициях и на протяжении многих лет от их деятельности мы не видим никаких результатов и пользы. На их место должны попасть патриоты, искренние люди, которые любят свою страну и готовы трудиться ради нее. Нужно работать всем над тем, чтобы жить достойно. Нужно налаживать коммуникации, давать направление, разрабатывать шаги, и не давать сойти с пути.

Вадим Борейко, журналист:

— Создание Совета напоминает мне события пятнадцатилетней давности, когда проходили выборы в парламент. В 2004 году тоже наблюдался подъем политической активности. В выборах принимала участие оппозиционная партия «Ак жол», в то время очень популярная. Все были уверены, что они наберут не меньше 30% мест в мажилисе, однако партия получила всего два мандата: один по партийным спискам и один по мажоритарным округам. Тогда Алтынбек Сарсенбаев, действующий министр информации и сопредседатель партии «Ак жол», объявил о фальсификации выборов. Вслед за ним такое же заявление сделал бывший спикер мажилиса Жармахан Туякбай. В конце ноября была создана Национальная комиссия по вопросам демократии и гражданского общества, сокращенно НКВД. Движение «Демократический выбор Казахстана», «Ак жол» и Компартия (Серикболсына) Абдильдина бойкотировали эту комиссию. Сейчас происходит примерно то же самое: Национальный совет общественного доверия – фактически клон НКВД. Однако ни в 2004 году, ни позже не случились никакие политические реформы.

На мой взгляд, главный их итог и плюс для общественной активизации – даже не митинги, а деятельность тысяч независимых казахстанских наблюдателей. Не припомню, чтобы на выборах когда-нибудь было столь большое число отечественных наблюдателей. 14 июня на пресс-конференции «Независимой избирательной комиссии Азамат» Серик Абишев рассказал об итогах подсчета голосов по протоколам с 208 участков Алматы, на которых кандидат от оппозиции Амиржан Косанов набрал на 23 тысячи голосов больше, чем ЦИК насчитал ему по всем 554 участкам города. Другой наблюдатель, Тимур Почанов, сказал: «Одного этого факта достаточно, чтобы признать выборы нечестными».

Если мне предложат вступить в Национальный совет, то я откажусь, однако, как журналист, готов освещать его деятельность.

Движение «Oyan, Qazaqstan» и Маргулан Сейсембай выдвинули условия, при выполнении которых они готовы принять участие в деятельности Национального совета общественного доверия. Это нормально: получить какие-то гарантии, чтобы не быть в очередной раз обманутыми. У Сейсембая эти требования скромные, и два из трёх практически выполнены: блокировки интернета прекратились, все участники митингов освобождены. У «Oyan, Qazaqstan» целая политическая программа.

Как бы ни сложилась работа Нацсовета, смысл его создания лично для меня заключается в том, чтобы узнать, до каких пределов политической либерализации готова пойти власть.

Недавно президент давал интервью The Wall Street Journal, в котором сказал, что экономическое развитие невозможно без политических реформ. Теперь хорошо бы подтвердить эти слова конкретными действиями.

Асем Жапишева, активистка Oyan, Qazaqstan:

— Как только наш президент заявил о создании Национального совета общественного доверия, мы сразу поняли, что это очередной орган, инициированный со стороны власти, чтобы один информационный шум перебить другим. Как показывает наша история, за последние 20 лет это уже 6, если не 7 орган, который организуется после политического кризиса. Я не помню, чтобы хоть раз эти органы что-то решали, кроме ситуации во время земельных митингов, когда объявили мораторий. Это отработанный способ власти для того, чтобы гасить информационные шумы и недовольства. Поэтому с самого первого дня, как только власти объявили о создании Национального совета общественного доверия, мы выступили как движение Oyan, Qazaqstan с нашими условиями для Совета и для власти.

У нас есть восемь требований, и мы сразу же их опубликовали в социальных сетях. Мы видим, что даже те люди, которых якобы с первых дней позвали в эти высокие кабинеты разговаривать, например, Маргулан Сейсембай, буквально в течение двух дней наконец-то осознали, насколько это безнадежная затея - пытаться войти в этот Совет и играть в их игры. Более того, они тоже начали выдвигать свои требования. Я поддерживаю всех людей, которые начали понимать, что все это - очередная легитимизация непонятных советов и движений, которые предлагает власть.

Это не значит, что мы, как Oyan, Qazaqstan отвергаем все инициативы власти. Мы говорим, что пока не будут приняты требования, нет смысла говорить о том, что есть какой-то диалог. Это значит, что власть не слышит. Это при том, что власти ознакомлены и с нашими требованиями, и с требованиями движения Respublika.

Сейчас мы ждем от них шага. Касым-Жомарт Токаев 19 июня запустил видео через правительственные СМИ, в котором сказал, что поддерживает движение Oyan, Qazaqstan. Мы хотим, чтобы он не на словах, а на деле поддержал это движение. Не для иностранных журналистов, а для своего народа. Когда наши требования будут удовлетворены, мы вернемся к остальным пунктам декларации, чтобы добиваться их.