Не транзитная страна. Будет ли Казахстан экстрадировать россиян?

21 июня казахстанские и кыргызские СМИ опубликовали новость о том, что Казахстан, Кыргызстан и Россия ратифицировали Соглашение о взаимной правовой помощи по административным вопросам в сфере обмена персональными данными. В документе сообщается, что между странами будет осуществляться обмен информацией о гражданстве, наличии документов, дающих право на постоянное пребывание, постановке на миграционный учет или регистрации по месту жительства, обязательствах имущественного характера, недвижимом имуществе, привлечении субъекта к уголовной или административной ответственности и так далее. Обмен будет производиться по запросу одной из стран.

Пользователи социальных сетей начали делиться мнением о том, что подписание соглашения может позволить властям Казахстана и Кыргызстана «ловить» россиян, находящихся под следствием по политическим мотивам в России.

МВД Казахстана заявило Власти, что Соглашение поможет выявлять факты двойного гражданства. При этом экспертное сообщество уверено, что обмен данными поможет выявлять больше личной информации о российских активистах.

Гражданин России Дмитрий (имя изменено – В.) приехал в Казахстан во время мобилизации после того, как увидел, что российская полиция ходит по подъездам и раздает повестки.

«В старых аккаунтах в соцсетях у меня есть довольно двусмысленные вещи. Очень хотелось высказываться о том, что происходит, но любая активистская деятельность в РФ сейчас возможна только в радикальном формате. Собираться и гулять, как это делали люди – это уже не работает. И вы только подвергаете себя риску, с учетом пыточного института», – говорит мужчина.

Дмитрий и его партнерка проводили антивоенные акции, используя «народные тропы» – максимально короткие пути от дома до автобуса или магазина, благодаря которым можно было избежать столкновения с полицией.

«Связь с русским гражданством все еще оставляет ощущение опасности, потому что Большой Брат может дотянуться до тебя и в другой стране. В свете событий с подписанием Соглашения между тремя странами, становится еще тревожнее. Сляпать дело о фейках за пост тысячелетней давности – очень просто. А в России ты ничего не сможешь доказать, тем более если это уголовная статья и политический суд», – отмечает мужчина.

Дмитрий вместе с друзьями планирует открыть в Казахстане бизнес и легализовать его, но опасается, что российская налоговая служба получит эту информацию: «В один прекрасный день проснуться от того, что к тебе пришла миграционная полиция – не очень этого хочется. К тому же российские спецслужбы также будут знать о том, где ты живешь в Казахстане. Это тоже очень опасно звучит».

Исключить двойное гражданство?

В Министерстве внутренних дел Казахстана Власти сообщили, что Соглашение о взаимной правовой помощи по административным вопросам в сфере обмена персональными данными было ратифицировано Казахстаном еще 1 апреля 2022 года. В течение года работа по обмену данными не проводилась, так как Соглашение вступило в силу только спустя 30 дней после его ратификации Кыргызстаном, то есть 21 июля.

Разработка Соглашения, отмечают в МВД, была вызвана необходимостью создания правовых основ для обмена информацией между компетентными органами государств СНГ. Информацию через запросы будут получать МВД, Министерство юстиции и Генеральная прокуратура.

Кроме того, Соглашение позволит исключать двойное гражданство у граждан при обращении впервые за получением удостоверения личности, а также родившихся в странах СНГ.

При этом если за гражданином Казахстана, согласно Конституции, не признается гражданство другого государства, то приобретение гражданином Кыргызстана иного гражданства не влечет за собой утрату гражданства Кыргызской Республики. В России приобретение иного гражданства также не влечет за собой прекращение гражданства Российской Федерации. Документ же был разработан в России еще в 2015 году, 7 лет назад.

В МВД добавили, что Соглашением определены условия конфиденциальности и ограничения в использовании информации, а также основания для отказа в предоставлении сведений. Например, отказ одной из сторон может прийти, если информация может быть использована для преследования лица, а также если она может нанести ущерб суверенитету, безопасности или иным интересам страны.

«МВД лукавит, потому что речь идет не только о гражданстве»

Менеджер правозащитных проектов «Ландшафт цифровых прав и свобод» и Internet Freedom Елжан Кабышев считает, что принятое Соглашение может упростить для граждан Казахстана процедуры получения различных видов социальных льгот, пенсий, страховых выплат и других видов поддержки от государства. Несмотря на это, документ также может повысить риски нарушения конфиденциальности и безопасности персональных данных граждан Казахстана при их передаче Кыргызстану и России.

Кабышев отмечает, что «невозможно предполагать реальный масштаб межгосударственного сотрудничества по отлову беглых резервистов и призывников на основании этого Соглашения».

Правозащитник и директор Казахстанского международного бюро по правам человека и соблюдению законности Евгений Жовтис считает, что в Соглашении речь идет не только о двойном гражданстве. Оно также позволит казахстанским властям получать информацию об открытых на россиян уголовных делах.

«МВД лукавит, потому что речь идет не только о гражданстве. Это Соглашение позволяет обмениваться информацией между тремя странами, в том числе об активистах, в части как их гражданства, так и законности пребывания на территории государства-участника, так и в отношении того, какие претензии к нему имеются в той или иной стране. В России против многих уголовные дела открыты, в том числе по статьям, которых в Казахстане нет», – говорит Жовтис.

«Соглашение, очевидно, будет позволять казахстанским властям получать информацию об этих активистах и открытых уголовных делах, даже если Россия не подавала запрос на экстрадицию. И Казахстан будет находиться в ситуации, когда на его территории находится гражданин другого государства с висящими над ним уголовным преследованием», – отмечает правозащитник.

До принятия Соглашения Казахстан получал информацию об открытых на россиян уголовных делах после их объявления в межгосударственный розыск и при официальном запросе России на экстрадицию ее гражданина. Чаще всего активистов, находящихся в межгосударственном розыске, задерживают на границе – в рамках ОДКБ и Интерпола существуют электронные базы данных. Когда человека объявляют в межгосударственный розыск, его личные данные сразу попадают в базы.

«Эти базы данных имеют разные правовые последствия. Какие-то говорят о том, что если человек, включенный в базу данных, находится в межгосударственном розыске, то его необходимо задержать. Когда человека задерживают и допрашивают, то в большинстве случаев отпускают, потому что считают, что нет оснований для задержания», – объясняет Жовтис.

2 июня в Кыргызстане запустили систему идентификации лиц, объявленных в межгосударственный розыск в странах СНГ. Российские правоохранительные органы предоставили информацию по более чем 85 тысячам лиц в розыске. За 10 дней работы системы были установлены 57 человек, четверо из них, включая граждан России, были задержаны.

Эрика Марат, профессор института национальной обороны Вашингтона (США), считает, что благодаря как внешним поставкам технологий, так и внутренним возможностям, улучшилась возможность наблюдения за населением, особенно в Казахстане. Правительства теперь могут отслеживать отдельных лиц, сообщества активистов и коллективное поведение.

В МВД Казахстана на запрос Власти заявили, что в настоящее время видеокамеры с функцией распознавания лиц в стране не используются.

«Изменения происходят без широкого общественного обсуждения вопросов неприкосновенности частной жизни и гражданских прав. Как и везде в мире, эти технологии делают существующие стратегии правоприменения более эффективными. Правительство Казахстана, например, в прошлом пыталось предотвратить коллективные действия, задерживая активистов до того, как они добирались до мест проведения акций протеста. Теперь эти возможности стали еще более эффективными при обнаружении и наблюдении за активистами, их планами и аффилированными лицами», – говорит Эрика Марат.

Казахстан формально реагирует на запросы России об экстрадиции

Подписанное между тремя странами Соглашение не было принято для того, чтобы чаще экстрадировать или депортировать из стран людей, находящихся в международном розыске. Принимать для этого дополнительные соглашения нет необходимости, отмечает Евгений Жовтис. Для этого достаточно существующих законодательных норм, основная из которых – Минская Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам. Кроме того, с рядом государств Казахстан заключил специальные соглашения о взаимной выдаче.

К тому же у Казахстана есть ряд международных обязательств – Конвенция о статусе беженцев и Конвенция против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания, запрещают выдавать человека в страну, где к нему будет применена смертная казнь или пытки.

Казахстанские власти в большинстве случаев не принимают резких движений вроде задержания или экстрадиции россиян, находящихся в международном розыске, считает правозащитник. С начала войны Казахстан вынес решение о депортации в Россию только двух человек – майора ФСО Михаила Жилина и мобилизованного Игоря Санджиева.

Жилин вместе с семьей покинул Россию после начала мобилизации. Он решил пересечь границу незаконно, опасаясь, что его могут не выпустить из страны. Из Казахстана Жилин хотел вылететь в Армению, но не смог, так как в России его объявили в международный розыск за дезертирство. Перед посадкой на рейс его задержали. Казахстан отказал мужчине в политическом убежище и возбудил против него уголовное дело за незаконное пересечение границы. 29 декабря прошлого года Жилина депортировали в Россию.

Игорь Санджиев бежал из воинской части Волгограда в Уральск, при этом его паспорт остался в воинской части. Санджиев подал ходатайство о получении статуса беженца, в котором ему отказали. Вместо этого на него завели уголовное дело за незаконное пересечение границы, а после суд приговорил Санджиева к 6 месяцам условно и постановил выдворить его за пределы страны. Сейчас мужчина оспаривает решение в Верховном суде Казахстана.

Юристка и основательница проекта «Ковчег» Анастасия Буракова также считает, что Казахстан достаточно формально реагирует на российских активистов, находящихся в межгосударственном розыске – их могут задержать, опросить и отпустить. Случаи задержания крайне редко заканчивались заключением под стражу.

Буракова отмечает, что большинство российских мигрантов в Казахстане – это люди, которые не занимались активистской деятельностью, не имеют прямых рисков, но при этом выступают против войны в Украине. Большая политическая диаспора россиян концентрируется в Грузии и Армении.

Кыргызстан же активнее реагирует на запросы России об экстрадиции, в том числе неправовыми методами.

«Около месяца назад был случай даже не выдачи, а похищения человека и незаконного ограничения его свободы. В обход процедуры экстрадиции человека задержали, доставили на допрос в ГКНБ Кыргызстана, посадили в самолет вместе с сотрудником, и вывезли в Россию. Это вопиющее нарушение законодательства Кыргызстана. Там ситуация более тревожная, нежели в Казахстане, есть практика несоблюдения юридических процедур. Казахстан пытается балансировать», – говорит Буракова.

«Люди с уголовными делами будут до конца режима Путина находиться в очень подвешенном состоянии»

Несмотря на то, что казахстанские власти не выдают России ее граждан, находящихся в межгосударственном розыске, возникает другая проблема – активисты «застревают» в Казахстане. Привлечь к уголовной ответственности в республике их не могут из-за отсутствия в Уголовном Кодексе страны необходимых статей, например, о дискредитации армии. Выехать из страны они тоже не могут, потому что находятся в межгосударственном розыске.

«Оснований для привлечения нет, а выпустить достаточно сложно. К тому же у них начинают заканчиваться документы. Для получения новых нужно идти в консульство. То есть активисты еще и без документов, или с истекшими документами. Такие проблемы элементарно решаются в демократических странах. А у нас перемешивается право с политикой, и в результате активисты оказываются в серой зоне – ни туда, ни сюда. Мы оказываем юридическую помощь, пытаемся как-то между ОДКБ, ООН, нашими властями и правительствами других стран маневрировать. Но системного решения проблемы нет», – рассказывает Жовтис.

Проект «Ковчег» ведет адвокационную кампанию для россиян в межугосударственном розыске, у которых нет загранпаспорта – им помогают получить временные проездные документы стран Европейского Союза и покинуть Казахстан. Но пока это лишь ситуативный процесс.

«Они не могут пересечь границу и выехать из Казахстана. Люди с уголовными делами, видимо, будут до конца режима Путина находиться в очень подвешенном состоянии: в Россию можно уехать только в СИЗО, а покинуть территорию страны пребывания они не могут», – говорит Анастасия Буракова.

Журналистка Евгения Балтатарова приехала в Казахстан из Бурятии весной прошлого года и основала общественное объединение Точка [не]возврата, которое оказывает помощь другим прибывшим в Казахстан россиянам. Балтатарова объявлена в межгосударственный розыск стран СНГ – в России на нее заведено уголовное дело о дискредитации российской армии.

13 июня женщине отказали в получении разрешения на временное проживание, аргументировав тем, что ее паспорт не пересекал границу с Казахстаном.

«Чтобы не потерять время и чтобы меня не депортировали, я подалась на беженство. Сейчас у меня трехмесячная карта лица, ищущего убежище. В течение трех месяцев будет решение комиссии, скорее всего беженство мне не дадут. В дальнейшем непонятно, что со мной делать – я в межгосударственном розыске. Статья политическая, и экстрадировать в Россию меня нельзя по Кишиневским соглашениям. (Согласно Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам, в выдаче лица может быть отказано, если имеются веские основания полагать, что запрос о выдаче связан с преследованием лица по признаку расы, пола, вероисповедания, этнической принадлежности или политических убеждений – В.) Но при этом вполне могут выдворить на территорию России и меня сразу заберут силовики», – говорит Балтатарова.

5 июля в Астане был задержан российский активист Андрей Павлов, который приехал в Казахстан в декабре прошлого года. Его поместили в ИВС на 72 часа по причине нахождения в межгосударственном розыске и заочного ареста в России по статье о дискредитации армии. Павлов подал ходатайство о присвоении ему статуса беженца. Правозащитники отмечали, что запрос о розыске не мог быть исполнен, потому что законодательство Казахстана не предусматривает выдачу лиц, преследуемых за деяния, которые не считаются национальными законами противоправными. Активиста отпустили на свободу на следующий день.

«Павлову попытались оформить административное нарушение – он не заплатил в автобусе. Я не оправдываю его, но финансовая ситуация россиян здесь иногда вынуждает. Человек приехал сюда, он инвалид 2 группы и не может устроиться на работу. Уехать в другую страну, где бы ему платили пособия, он тоже не может, потому что находится в розыске. Родственников у него нет. Он ехал на калым утром и не оплатил проезд. Начали оформлять административный штраф, проверять по базам, а там уголовная статья о дискредитации армии. Его сразу повезли в отдел, продержали несколько часов. Адвоката к нему не пустили, она смогла зайти в ИВС только через 6 часов», – рассказывает Балтатарова.

9 февраля этого года в Алматы по запросу России задержали 19-летнего анархиста Дениса Козака. В России он обвиняется в оправдании терроризма за то, что написал комментарий в поддержку анархиста Михаила Жлобицкого, который совершил самоподрыв в здании управления ФСБ в Архангельске. С февраля активист находится в СИЗО Астаны в рамках экстрадиционного процесса, 15 марта арест продлили на год.

«Его статья – оправдание терроризма, экстрадиционная, потому что в казахстанском законодательстве есть схожий свод законов. Его статья основана на комментарии во ВКонтакте. Этого было достаточно, чтобы назвать его террористом, – отмечает Балтатарова. – Россия запросила его сразу под экстрадицию, но Казахстан его арестовал и не выдает. Человек находится в транзитной камере, хотя сидит 4 месяца, а сидеть ему всего 14 месяцев. У Козака есть немецкая гуманитарная виза, но Казахстан не выпускает его ни из СИЗО, ни из страны».

«Казахстан практически никогда не давал убежище гражданам государств, с которыми он граничит»

Ни один российский активист, находящийся под политическим преследованием, не получил статус беженца в Казахстане. Евгений Жовтис отмечает, что Казахстан практически не выдавал политическое убежище гражданам соседних государств.

«Проблема в том, что действуют политические соображения, а не гуманитарные, которые вытекают из Конвенции о статусе беженцев. Казахстан за всю 30-летнюю историю независимости предоставлял политическое убежище только беженцам из Афганистана. В основном тем, кто уже был на территории Казахстана. Они отказывались ехать назад. Таким предоставляли убежище, в том числе потому, что международное сообщество продавливало, – поясняет Жовтис. – Но Казахстан практически никогда не давал убежище гражданам государств, с которыми он граничит. Ни уйгурам из Китая, ни даже гражданам Китая казахского происхождения, которые пытались бежать в Казахстан. Не дают убежище туркменам, таджикам, узбекам и россиянам. Логика очень простая – не хотят ссориться с соседями. Не хотят создавать себе политические головные боли».

При этом у людей, бегущих в Казахстан, есть все основания получить политическое убежище – они преследуются по политическим мотивам и при возврате на родину к ним могут быть применены пытки.

«Я не вижу смены политики в отношении россиян, которые находятся под следствием по политическим мотивам на территории Казахстана или Кыргызстана. Практика в отношении тех, кто находится под следствием по политическим мотивам, складывается больше из политической ситуации и витка взаимоотношений. Я бы не сказала, что в Центральной Азии или на Южном Кавказе можно говорить о стабильном правовом механизме, который точно не поменяется. Мы постоянно следим за отдельными кейсами и практикой. В странах ЕС достаточно устоявшаяся практика, основывающаяся на законе и правовых нормах, поэтому ситуация для преследуемых по политическим мотивам наиболее стабильна и безопасна», – подытоживает юристка Буракова.