13597
22 июля 2024
Алмас Кайсар, Власть

Галым Жусипбек, исследователь: «В наше время национальной идеологией должны стать права человека»

Разговор об идентичности, религии, традиционных семейных ценностях и универсальности прав человека

Галым Жусипбек, исследователь: «В наше время национальной идеологией должны стать права человека»

По завершению политической кампании после Январских событий, президент Касым-Жомарт Токаев подчеркнул необходимость идеологических изменений, заявив, что Казахстану «необходимо сформировать новую систему ценностей». Помимо таких понятий, как «адал азамат», «независимость», «республика», Токаев сообщил, что поддерживает «традиционные семейные ценности». Наряду с этим, он подверг критике западные и религиозные деструктивные ценности, «чуждые нашей культуре».

С тех пор власти пытались принять законы, дискриминирующие различные меньшинства страны, ЛГБТИК+ или людей, носящих религиозную одежду. Власть взяла интервью у исследователя социальных теорий Галыма Жусипбека о традициях, идентичности, религии и о том, какая идеология нужна Казахстану.

Президент Касым-Жомарт Токаев много говорил на прошлом национальном курултае о необходимости «массового распространения традиционных семейных ценностей». Что это значит?

Сложно сказать, что именно подразумевают власти Казахстана, ведь каждый человек воспринимает эти ценности по-своему. Однако, опираясь на политическую философию, мы можем предположить, какую модель семейных отношений называют традиционными ценностями в нашем обществе.

В политической философии популярны модели английских философов Джона Локка и Томаса Гоббса. Согласно модели Локка, в природе человека преобладает добро. По его словам, до создания государства люди стремились ладить друг с другом и объединяться. Однако они решают создать государство. Почему? Если появляется государство, они совместно строят дороги, больницы, школы, собирают налоги. В этой модели создание государства – это благое дело.

Глава государства в ней не может быть автократом, потому что народ создал «ограниченное государство», чтобы предотвратить появление диктатора. Если тот же пример подвести к отношениям в семье - если мы признаем, что природа ребенка добрая, то родители будут относиться к нему как к личности, уважать его самостоятельность и пытаться раскрыть его способности.

Логика Гоббса противоположна. По его мнению, человеческая природа эгоистична и жестока. Вот почему люди воевали и пытались уничтожить друг друга, прежде чем создать государство. Они решают создать государство, чтобы не уничтожать друг друга полностью. Государство создавалось с идеей, что «мы не можем контролировать себя, нам нужно государство тираническое, которое накажет нас, если будет необходимо». В этой модели функция государства изначально заключается в наказании человека. Ее можно спустить на уровень корпорации и семьи. Некоторые родители, особенно отцы, считают, что «ребенка следует воспитывать путем устрашения и наказывать», как в модели Гоббса.

Почему я это говорю? Что мы подразумеваем под традиционными семейными ценностями? Локковские ценности? Или ценности в модели Гоббса?

Полагаю, что люди, изучающие современную детскую психологию и гуманистическую педагогику, принимают модель Локка - более демократическую и они их не называют «традиционными». Поэтому, можно сделать вывод, что «традиционные ценности» могут разделять семьи, применяющие авторитарную модель воспитания.

Такие модели работают на руку автократиям, потому что дети из таких семей будут подсознательно поддерживать авторитарного лидера. Некоторые люди могут интерпретировать семейные ценности в связи с этим. Потому что какие понятия есть в патриархальном обществе? Есть большой отец. Чем он занимается? Он управляет всем.

Фото Акорды

Здесь важно добавить то, что люди, которые сейчас говорят: «Я даю казахское, традиционное воспитание», воспитывают своих детей по-советскому. Ведь альтернативной модели они не видели. Подумайте, три поколения в нашем обществе вышли из советской эпохи.

Но я не согласен с людьми из нашей оппозиции, которые говорят, что «Казахстан копирует политику России». Нет. Грузия тоже не копирует. Потому что существует консервативное представление об идентичности и культуре, и у нас то же самое. По их мнению, «идентичность и культура должны быть гомогенной, монолитной и статичной».

Почему такая ситуация сложилась в большинстве обществ, вышедших из Советского Союза? У нас есть одно общее – в 1920-е и 1930-е годы мы потеряли всю независимую интеллигенцию. Именно эти интеллектуалы говорили, что идентичность и культура — это динамичные, трансформирующиеся и гетерогенные феномены. Поэтому в грузинском обществе существует разрыв между молодыми и людьми среднего возраста. Это связано с тем, что молодые люди читают современную антропологическую, социологическую и другую научную литературу, и поэтому их мнения об идентичности и культуре человекоцентричны и гибки.

Если мы посмотрим на наших интеллектуалов, будь то джадиды или алашординцы, то это люди, принявшие концепцию современной идентичности и культуры. Они признали, что эти концепции динамичны, всегда нуждаются в развитии и необходимы, чтобы удовлетворять человеческие потребности. Джадиды критиковали социальные нормы, говоря, что «это неправильно, это нас сдерживает». Тем самым, они предприняли очень смелые шаги. У них не было такого, что «мы казахи, у нас такая застывшая идентичность». Что касается «традиции» как социального феномена в целом, то она была призвана защищать и развивать человека как личность. Она не должна загонять человека в рамки, в шаблоны.

Почему же власти Казахстана обращаются к этим понятиям?

Я думаю, что нынешняя власть ищет легитимность в постназарбаевскую эпоху. Потому что при Назарбаеве авторитет властей в глазах народа опустился на дно. Власть это знает, поэтому ищет опору в «традиционных семейных ценностях».

Это то, что принесет пользу в краткосрочной перспективе. Честь государства от этого не возрастет. На самом деле, большинство простых граждан особо не беспокоит ни ЛГБТИК+ тема, ни другие категории граждан. Их волнуют вопросы выплаты кредитов и других долгов, трудоустройства, образования и здоровья, достойных зарплат и жилья. Они даже краткосрочные баллы не смогут набрать, потому что пользы народу от этого никакой.

Алматы, фото Данияра Мусирова

Если углубляться в историю, наши власти, говоря об идентичности, начали прибегать к таким идеям, как «уникальная степная демократия». Они стали пропагандировать традиционные семейные ценности, противопоставляя нашу культуру Западу и выступая против «деструктивных религиозных течений». Может ли такая идеология придать властям легитимность?

В наше время национальной идеологией должны стать права человека. Если вы посмотрите на развитые, демократические страны, ни одна из них не ищет национальной идеологии. Для них национальная идеология само по себе – это права человека.

В принципе, в нашей истории можно найти много хороших идей. Например, первый казахский политический союз был создан людьми, стремящимися к свободе. Поэтому казахская государственность основана на идее свободы. В казахском обществе роль хана, т.е. исполнительной власти, никогда не была абсолютной, а ограниченной. Однако наша демократическая традиция не была полной. У нас была «белая кость» и «черная кость». Это застывшая иерархия.

В обществе не должно быть застывшей иерархии. Самая основная идея современных прав человека – это идея универсальности достоинства человека. Она говорит о том, что нет уровней или иерархий, и все представители рода человеческого обладают единым уровнем человеческого достоинства.

Граждане ЛГБТИК+, религиозные люди, беженцы без документов, мигранты, обычные граждане, олигархи, рабочие — все имеют одинаковый уровень человеческого достоинства и одинаковые права.

Сейчас по всему миру появляются популисты, которые стравливают одни группы с другими, ориентируясь на застывшие и колониальные взгляды на идентичность и традиции. Нам нужно больше идей в качестве альтернативы словам этих популистов. Их можно найти и в исламской цивилизации. Инклюзивные исламские мыслители, говоря метафизически, утверждают, что «в душе каждого человека есть частичка Бога». И это ценностная основа современных прав человека.

Тогда обязанность государства – создать возможность раскрыть потенциал каждого гражданина.

Если одна группа выступает против другой группы, например, если она публикует петицию, которая их стигматизирует, государство должно сказать: «Я не делю своих граждан на группы, я защищаю всех вас, вы все для меня равны».
Митинг в Алматы, фото Данияра Мусирова

Универсальность человеческого достоинства - это политическая концепция, о которой говорили яркие представители исламского суфизма и рационализма, которая нам не чужда. Также, не стоит делить мир, следуя колониальным, ориенталистским паттернам на Запад и Восток, потому что это противоречит науке. Если мы пойдем по этому пути, мы последуем идее популистов о том, что «у нас есть свой особый путь». Кем были эти люди, которые это заявляли? Авторитарные лидеры, выступавшие против прав человека в 1990-х и 2000-х годах. Они пришли к власти, скандируя «мы не Запад».

Но если изучить историю и философию Всеобщей декларации прав человека, принятую в 1948 году, среди архитекторов этого документа была представительница Китайской Республики (ныне Тайвань) - философ Чжан Пэньчун, представители индуисткой и мусульманской общин Индии, а также представители Ливана и Египта.

Словом, над декларацией работали не только представители так называемых западных стран. Это была общая идея для всего человечества. Поэтому те, кто говорит «у нас свой путь», — это люди, не знающие своей истории, и истории прав человека.

Что касается нас, то для казахской культуры не свойственно стигматизировать какую-либо группу по биологическим признакам, утверждая что, якобы, у нас свой путь. Казахская культура – ​​это культура, принимающая универсальность человеческой чести и достоинства. Об этом говорили многие наши мыслители. Например, Абай говорил: «Люби человека как творение Божие».

Те, кто поддерживает автократию в нашей стране из-за «традиционных ценностей», — это те, кто не смог выйти из советизма. Если почитать интеллектуалов Алаша, кто из них поддерживал автократию?

В нашем обществе стигматизируют разные группы меньшинств, петиции против представителей ЛГБТИК+, дискриминирующие комментарии в адрес религиозных людей. Усилению этих тенденций нередко содействует и государство. Если так будет продолжаться, чем это может закончиться?

Скользкий путь. Если в качестве цели для стигматизации и репрессий выбрана какая-либо группа, то открывается путь и для всех других. За второй группой, может настать очередь третьей и так далее.

Что очень тревожно, так это то, что давлению подвергаются даже люди, которые не выражают радикальных идей и носят бороды. Считать человека экстремистом только на основании его внешнего вида — сама по себе экстремистская идея. Где это было? Это было во времена Сталина, это существует в Китае. Собираемся ли мы допустить это в Казахстане? Допустим, есть люди с экстремистскими идеями, но массовые гонения – это не способ борьбы с ними, гонения и репрессии не решают вопросы экстремизма и радикализма.

Главный вопрос должен заключаться в том, почему им пришла в голову такая идея. В наших условиях, по-моему, большую роль играет то, что эти люди были разочарованы системной несправедливостью и нехваткой возможностей для самореализации. Главная опасность для любого государства – это несправедливость.

Я бы сказал, что у нас в стране безотлагательно нужно решать вопрос дискриминации. К сожалению, у нас нет даже правового определения дискриминации, которая может быть непосредственной, то есть прямой, косвенной, инфраструктурной, или же призывом, пропагандой к дискриминации.

Например, существует инфраструктурная дискриминация. Если проехать за сто километров от Алматы и Астаны, вы увидите разрушенные села, безработицу и людей, потерявших надежду. Если мы живем в постназарбаевскую эпоху, в «Новом Казахстане», мы не должны совершать тех же ошибок, что и раньше. Самая большая ошибка, которую он совершил, — это разделение людей на категории.

Атырау, фото Алмаса Кайсара

Не должно быть структурного и системного разрыва между богатыми и бедными. Необходимо отметить, что помимо разных популистов и автократов, самый большой враг современных прав человека - это капитализм.

Но самое главное, капитализм по сути, не признает универсальности достоинства человека. Капитализм делит нас на невидимые категории и страты, которые принимаются как нечто «вполне себе разумеющееся», так как это якобы результат работы «универсального закона рыночной экономики», хотя это рыночный фундаментализм.

Здесь появляются различные иерархии, а затем идея универсальности человеческого достоинства превращается в мираж. У кого больше возможностей, тот получит качественное высшее образование, пойдет в хороший детский сад, будет учиться в хорошей школе, университете. Здоровье у него тоже будет хорошее, он сможет купить дом в районе с хорошей больницей и экологией.

Одна из целей современного демократического государства — это создание механизмов перераспределения богатства посредством налогообложения и создания эффективной социальной политики. Казахстан должен быть настоящим социальным государством, каждый должен жить согласно человеческому достоинству. Универсальность прав человека — это идея не только защиты нас от посягательств других людей и государственной машины на наши права, но и от капиталистической рыночной экономики.

Алматы, фото Жанары Каримовой

Как общество может развивать альтернативные идеи консервативной и популисткой идеологии, а также колониальным взглядам на идентичность и традиции?

Нам нужна сильная и независимая интеллигенция, чтобы бороться с такими теориями заговора и противостоять им. Сбор пятидесяти тысяч подписей под петицией обусловлен недостаточной силой интеллигенции. Наша интеллигенция не распространяет современные концепции. Например, Всемирная организация здравоохранения уже давно отвергла термин «пропаганда ЛГБТ». Это — наживка автократов. Есть объединение «Союз родителей Казахстана»,антиваксеры, которые верят в разного рода теории заговора и черпают информацию из России, которая скатилась в пропасть милитаризма. Это очень опасно для нас, они раскалывают общество.

Почему эти идеи набирают поддержку в обществе? Псевдонаучные идеи о статичности идентичности и культуры по-прежнему распространены в обществе. «Наши деды этого не делали, наша традиция не была такой». Окей, была ли у нас традиция носить джинсы? Люди выступают против хиджабов, против чьей-то бороды. Может быть, это его человеческое достоинство, его часть самовыражения? Также, если вы возражаете против чьей-то мини-юбки – это оскорбление человеческого достоинства.

Когда началась война в Украине, я думал, что далеко она не зайдет, что российский народ ее не потерпит и будет ей противостоять. Позже эта война стала войной не только Путина, но и россиян. Причина тому не только пропаганда. Как сказала белорусская лауреатка Нобелевской премии Светлана Алексиевич, причиной тому являются и «красные человечки». Это люди, вышедшие из тоталитарной и авторитарной системы, любящие подчиняться деспотичному лидеру, очень боящиеся фантомных страхов, не важно, как они их называют - «СОРОС, НАТО, ЛГБТ» или что-то другое. Единственный выход из этой ситуации – общественная трансформация, которая должна идти с проработкой травм и «реинжинирингом» личности.

На мой взгляд, главная необходимость на сегодня – это привнести современный, деколониальный подход к устаревшим концепциям. Устаревшие концепции являются расистскими. Фиксированная, гомогенная концепция идентичности и культуры близка к расизму. К сожалению, мы вынуждены вновь обсуждать то, о чем говорили наши интеллектуалы сто лет назад. Но наше общество динамично развивается. Одной из величайших особенностей деколониального дискурса является то, что оно против фатализма! На самом деле, нам следует посылать в общество что-то позитивное. Нашему обществу нужен диалог. Мы должны быть готовы прощать друг друга. Новое общество строится на основе института прощения. Один из самых главных примеров — это послевоенная Западная Европа. Если у нас есть застывшее отношение друг к другу, основанное на стереотипах, нам нужно от этого избавляться.