Год ожидания перемен

Год активизма

Их было немного, но в этом году их стало в разы больше – активистов зарегистрированных и неофициальных организаций, движений и партий. Они объединяются в небольшие группы и действуют поодиночке. Их нещадно критикуют, но они, больше чем кто-либо, в реальности заслуживают похвалы. Активисты в этом году делали страну другой.

Небольшая их группа этой весной, растянув баннер «От правды не убежишь», заставила власть принимать быстрые и ошибочные решения, а потом – сплотила группу молодежи в яркое и заметное движение «проснувшихся». Их так старательно маркировали как «кофейных либералов» и «алматинских хипстеров», что было понятно, что они серьезно нервируют тех, кто привык к понятному и предельно простому казахстанскому общественному полю.

Другие активисты судились за правду об алматинском воздухе, третьи – требовали не застраивать крупнейший город страны нелепыми зданиями, четвертые – боролись за сквер в Павлодаре, пятые – раскрывали картину экологической катастрофы на западе. Они, активисты, не всегда добивались успеха, иногда им откровенно везло – их призывы было выгодно услышать власти, в других случаях власти было выгодно их не замечать. Это никак не обесценивает того, чего им уже удалось добиться – дать голоса многим из тех, кого до этого не слышали.

Год возвращения политики

Если описывать колебания настроений в Казахстане в первой половине года, то выйдет вполне себе кардиограмма. Резкий скачок 4 февраля – день гибели пяти детей в Астане, резкий скачок 19 марта – отставка Нурсултана Назарбаева, другой скачок на следующий день, когда новоиспеченный президент предложил, а парламент стремительно реализовал идею переименования столицы. Потом еще и еще скачки – до 9 июня, дня выборов второго президента. И тяжелый спад в ночь на 10 июня – разочарование действиями пришедшего в гонке вторым.

Инфаркта не случилось, а учащенное сердцебиение было лишь признаком вернувшейся в Казахстан политики. В последние двадцать лет власть старательно наставляла общество, что экономика – в приоритете, а демократия в Казахстане – степная, со своими особенностями.

Казахстанская политика перестала быть настолько скучной, какой была все эти годы, но и «полноценной» еще не стала. Осторожные реформы, предложенные вторым президентом Касым-Жомартом Токаевым, пока не оформлены в законы, да и представляют из себя лишь очень сдержанный ответ на звучащее все шире требование перемен. Несколько партий – еще в процессе создания, а парламентские выборы, обещают во власти, ждут страну только в 2021-м. Если не обманут, следующий год, в преддверии выборов, станет годом настоящего политического противоборства, от которого Казахстан давно отвык.

Год наблюдателей

«Сначала проголосовать, потом весь день – наблюдать, потом – не уходить, пока не сдан протокол» - сценарий действий активного горожанина 9 июня. С конца апреля, после акции «От правды не убежишь», десятки, а потом сотни людей по всей стране вдруг поняли, как важно стать сопричастным к происходящему в стране. Решением стало наблюдение на выборах, где для многих так и не появилось своего кандидата, а представляемого единственным альтернативным восприняли как кандидата «против всех».

Наблюдателями во многих случаях были те, кто до этого ни разу даже не голосовал, но на этот раз воспринял выборы как вызов – для себя и общества. Их работа позволила собрать сотни протоколов по всей стране и увидеть расхождение с официальными цифрами. Отразилось ли это на итогах голосования? Нет. Позволило ли части людей понять, как все устроено и происходит? Да.

На следующие выборы, какими бы они ни были – парламентскими или снова президентскими – наблюдателей наверняка соберется в разы больше.

Год протестов

С начала февраля, после трагедии с гибелью детей в Астане и до 16 декабря – дня памяти событий Желтоксана и в Жанаозене и дня независимости – страна, почти не переставая, протестовала. Масштабы и формы протеста были разными – одиночные пикеты везде, митинги и шествия, арт-акции и марши. Политические активисты, социальные группы, местные жители, работники предприятий – протестовали по-разному и с огромной частотой. Летом случилась неделя, когда акции протеста проходили ежедневно – в Алматы, столице, Шымкенте, Актобе. В некоторых случаях по нескольку раз в день.

Иногда ожидание протеста и подготовка власти к нему выглядела внушительнее самого протеста. В день инаугурации Касым-Жомарта Токаева опустевший в ожидании митинга Алматы наблюдал меньше сотни готовых к протесту людей, задерживаемых по одному.

А за пару дней до этого, в день выборов, страна наблюдала другую картину – сотни протестующих, которых задерживают сотни полицейских. День голосования таким в историю и вошел. Силовики день за днем после 9 июня признавали все растущее число задержанных – десятки, потом сотни, потом тысячи человек в Алматы и столице. Судьи, работавшие на износ, выносили сотни решений об административных арестах протестовавших и случайных прохожих, задержанных полицейскими. Мест в спецприемниках не хватало и арестованных увозили в другие регионы.

Но реакция на протесты всегда оказывалась разной. На акции, проводимые ДВК Мухтара Аблязова, – всегда жесткой и непримиримой. Сторонники движения в этом году чаще всех оказывались под административным арестом, отдельные активисты – под уголовными делами, которые уже в судах выглядели совсем плохо скроенными.

Акции других политических групп заканчивались задержаниями реже. Летом власть и вовсе начала аккуратно сдавать позиции, разрешив первые политические митинги в Алматы и столице, потом – еще, не задерживая участников пикетов и шествий.

Власть на протяжении всего года старательно делала вид, что старается идти на диалог. Для этого был запущен механизм совета общественного доверия и именно на его заседании Токаев анонсировал изменение отношения к акциям протеста: пора понять, что митинговать – это нормально, говорил он, обещая принятие закона о мирных собраниях и изменение характера их проведения – с разрешительного на уведомительный. Множество других ограничений конечно никуда не исчезнут, а к протестам Казахстану еще предстоит окончательно привыкнуть.

Год бесконечных перестановок

Встречая 2019-й в своем кабинете с видом на Акорду, премьер-министр Бакытжан Сагинтаев вряд ли представлял себе, что в следующие полгода сменит еще три должности. Сначала переедет как раз в Акорду, потом сменит там один кабинет на другой, а потом и вовсе уедет за тысячу с лишним километров от столицы (переименованной) на юго-восток. Встречая 2020-й, Сагинтаев вряд ли будет представлять, что ждет его в году новом.

Как и он, десятки других чиновников успели в этом году переместиться из должности в должность, из кабинета – в кабинет, из города – в город. Перестановки к середине года пытались объяснять только самые отчаянные, остальные – перестали. Четыре руководителя администрации президента, четыре госсекретаря, три министра образования и науки, вице-премьеры, министры, акимы, вице-министры. Система пришла в движение и не снижает скорости.

Перемены руководителей приводили к очевидному – непоследовательности действий. Реформы, начатые предшественником, сворачивались, открывалось поле для новых программ и стратегий. Ярчайшим примером стал как раз побывший в этом году премьером, госсекретарем, руководителем администрации президента, нынешний аким Алматы. Он так стремительно сворачивал реформы, начатые Бауржаном Байбеком, что тому пару раз даже пришлось комментировать обоснованность принимавшихся его командой решений. Реформистский градус нового руководителя, правда, это не сбавило.

Год надежды?

24 июля Мухтар Джакишев, осужденный на 14 лет лишения свободы по обвинению в хищениях бывший глава национальной атомной компании «Казатомпром», впервые за десять лет выступал публично. Он был на видеосвязи из колонии, где отбывает наказание, с судом, решавшим, можно ли его освобождать условно-досрочно.

Джакишев выступал всего несколько минут и сказал, в том числе о правде:

Суд над Джакишевым рассматривался как тест для меняющейся системы власти: отпустят, значит, система обновилась, оставят за решеткой – нет. Джакишева не отпустили, в сентябре апелляционный суд закрепил решение.

Этот год запомнится как год, когда надежда то появлялась, то исчезала, как в случае с судом над Джакишевым и в десятках других случаев. 2019-й - это год решений, которые многие сочли популистскими – по Кок-Жайлау, например. Год, когда страна, объединившись, восстанавливала взорванный город Арыс, а власть многократно сдвигала сроки сдачи в нем объектов. Это год переименования столицы и год, когда кандидат, которому поверили избиратели, слишком быстро признал свое поражение на выборах.

Оставил ли этот год надежду на перемены? Да. Пусть ее и не стало много больше, но она осталась. И эта надежда – в тех людях, которые перемены приближали в 2019-м и не прекратят это делать в 2020-м.