Галым Жусипбек, исследователь: «В наше время национальной идеологией должны стать права человека»

Президент Касым-Жомарт Токаев много говорил на прошлом национальном курултае о необходимости «массового распространения традиционных семейных ценностей». Что это значит?

Сложно сказать, что именно подразумевают власти Казахстана, ведь каждый человек воспринимает эти ценности по-своему. Однако, опираясь на политическую философию, мы можем предположить, какую модель семейных отношений называют традиционными ценностями в нашем обществе.

В политической философии популярны модели английских философов Джона Локка и Томаса Гоббса. Согласно модели Локка, в природе человека преобладает добро. По его словам, до создания государства люди стремились ладить друг с другом и объединяться. Однако они решают создать государство. Почему? Если появляется государство, они совместно строят дороги, больницы, школы, собирают налоги. В этой модели создание государства – это благое дело.

Глава государства в ней не может быть автократом, потому что народ создал «ограниченное государство», чтобы предотвратить появление диктатора. Если тот же пример подвести к отношениям в семье - если мы признаем, что природа ребенка добрая, то родители будут относиться к нему как к личности, уважать его самостоятельность и пытаться раскрыть его способности.

Логика Гоббса противоположна. По его мнению, человеческая природа эгоистична и жестока. Вот почему люди воевали и пытались уничтожить друг друга, прежде чем создать государство. Они решают создать государство, чтобы не уничтожать друг друга полностью. Государство создавалось с идеей, что «мы не можем контролировать себя, нам нужно государство тираническое, которое накажет нас, если будет необходимо». В этой модели функция государства изначально заключается в наказании человека. Ее можно спустить на уровень корпорации и семьи. Некоторые родители, особенно отцы, считают, что «ребенка следует воспитывать путем устрашения и наказывать», как в модели Гоббса.

Почему я это говорю? Что мы подразумеваем под традиционными семейными ценностями? Локковские ценности? Или ценности в модели Гоббса?

Полагаю, что люди, изучающие современную детскую психологию и гуманистическую педагогику, принимают модель Локка - более демократическую и они их не называют «традиционными». Поэтому, можно сделать вывод, что «традиционные ценности» могут разделять семьи, применяющие авторитарную модель воспитания.

Здесь важно добавить то, что люди, которые сейчас говорят: «Я даю казахское, традиционное воспитание», воспитывают своих детей по-советскому. Ведь альтернативной модели они не видели. Подумайте, три поколения в нашем обществе вышли из советской эпохи.

Но я не согласен с людьми из нашей оппозиции, которые говорят, что «Казахстан копирует политику России». Нет. Грузия тоже не копирует. Потому что существует консервативное представление об идентичности и культуре, и у нас то же самое. По их мнению, «идентичность и культура должны быть гомогенной, монолитной и статичной».

Почему такая ситуация сложилась в большинстве обществ, вышедших из Советского Союза? У нас есть одно общее – в 1920-е и 1930-е годы мы потеряли всю независимую интеллигенцию. Именно эти интеллектуалы говорили, что идентичность и культура — это динамичные, трансформирующиеся и гетерогенные феномены. Поэтому в грузинском обществе существует разрыв между молодыми и людьми среднего возраста. Это связано с тем, что молодые люди читают современную антропологическую, социологическую и другую научную литературу, и поэтому их мнения об идентичности и культуре человекоцентричны и гибки.

Если мы посмотрим на наших интеллектуалов, будь то джадиды или алашординцы, то это люди, принявшие концепцию современной идентичности и культуры. Они признали, что эти концепции динамичны, всегда нуждаются в развитии и необходимы, чтобы удовлетворять человеческие потребности. Джадиды критиковали социальные нормы, говоря, что «это неправильно, это нас сдерживает». Тем самым, они предприняли очень смелые шаги. У них не было такого, что «мы казахи, у нас такая застывшая идентичность». Что касается «традиции» как социального феномена в целом, то она была призвана защищать и развивать человека как личность. Она не должна загонять человека в рамки, в шаблоны.

Почему же власти Казахстана обращаются к этим понятиям?

Я думаю, что нынешняя власть ищет легитимность в постназарбаевскую эпоху. Потому что при Назарбаеве авторитет властей в глазах народа опустился на дно. Власть это знает, поэтому ищет опору в «традиционных семейных ценностях».

Это то, что принесет пользу в краткосрочной перспективе. Честь государства от этого не возрастет. На самом деле, большинство простых граждан особо не беспокоит ни ЛГБТИК+ тема, ни другие категории граждан. Их волнуют вопросы выплаты кредитов и других долгов, трудоустройства, образования и здоровья, достойных зарплат и жилья. Они даже краткосрочные баллы не смогут набрать, потому что пользы народу от этого никакой.

Если углубляться в историю, наши власти, говоря об идентичности, начали прибегать к таким идеям, как «уникальная степная демократия». Они стали пропагандировать традиционные семейные ценности, противопоставляя нашу культуру Западу и выступая против «деструктивных религиозных течений». Может ли такая идеология придать властям легитимность?

В наше время национальной идеологией должны стать права человека. Если вы посмотрите на развитые, демократические страны, ни одна из них не ищет национальной идеологии. Для них национальная идеология само по себе – это права человека.

В принципе, в нашей истории можно найти много хороших идей. Например, первый казахский политический союз был создан людьми, стремящимися к свободе. Поэтому казахская государственность основана на идее свободы. В казахском обществе роль хана, т.е. исполнительной власти, никогда не была абсолютной, а ограниченной. Однако наша демократическая традиция не была полной. У нас была «белая кость» и «черная кость». Это застывшая иерархия.

В обществе не должно быть застывшей иерархии. Самая основная идея современных прав человека – это идея универсальности достоинства человека. Она говорит о том, что нет уровней или иерархий, и все представители рода человеческого обладают единым уровнем человеческого достоинства.

Граждане ЛГБТИК+, религиозные люди, беженцы без документов, мигранты, обычные граждане, олигархи, рабочие — все имеют одинаковый уровень человеческого достоинства и одинаковые права.

Сейчас по всему миру появляются популисты, которые стравливают одни группы с другими, ориентируясь на застывшие и колониальные взгляды на идентичность и традиции. Нам нужно больше идей в качестве альтернативы словам этих популистов. Их можно найти и в исламской цивилизации. Инклюзивные исламские мыслители, говоря метафизически, утверждают, что «в душе каждого человека есть частичка Бога». И это ценностная основа современных прав человека.

Тогда обязанность государства – создать возможность раскрыть потенциал каждого гражданина.

Универсальность человеческого достоинства - это политическая концепция, о которой говорили яркие представители исламского суфизма и рационализма, которая нам не чужда. Также, не стоит делить мир, следуя колониальным, ориенталистским паттернам на Запад и Восток, потому что это противоречит науке. Если мы пойдем по этому пути, мы последуем идее популистов о том, что «у нас есть свой особый путь». Кем были эти люди, которые это заявляли? Авторитарные лидеры, выступавшие против прав человека в 1990-х и 2000-х годах. Они пришли к власти, скандируя «мы не Запад».

Но если изучить историю и философию Всеобщей декларации прав человека, принятую в 1948 году, среди архитекторов этого документа была представительница Китайской Республики (ныне Тайвань) - философ Чжан Пэньчун, представители индуисткой и мусульманской общин Индии, а также представители Ливана и Египта.

Словом, над декларацией работали не только представители так называемых западных стран. Это была общая идея для всего человечества. Поэтому те, кто говорит «у нас свой путь», — это люди, не знающие своей истории, и истории прав человека.

Что касается нас, то для казахской культуры не свойственно стигматизировать какую-либо группу по биологическим признакам, утверждая что, якобы, у нас свой путь. Казахская культура – ​​это культура, принимающая универсальность человеческой чести и достоинства. Об этом говорили многие наши мыслители. Например, Абай говорил: «Люби человека как творение Божие».

Те, кто поддерживает автократию в нашей стране из-за «традиционных ценностей», — это те, кто не смог выйти из советизма. Если почитать интеллектуалов Алаша, кто из них поддерживал автократию?

В нашем обществе стигматизируют разные группы меньшинств, петиции против представителей ЛГБТИК+, дискриминирующие комментарии в адрес религиозных людей. Усилению этих тенденций нередко содействует и государство. Если так будет продолжаться, чем это может закончиться?

Скользкий путь. Если в качестве цели для стигматизации и репрессий выбрана какая-либо группа, то открывается путь и для всех других. За второй группой, может настать очередь третьей и так далее.

Что очень тревожно, так это то, что давлению подвергаются даже люди, которые не выражают радикальных идей и носят бороды. Считать человека экстремистом только на основании его внешнего вида — сама по себе экстремистская идея. Где это было? Это было во времена Сталина, это существует в Китае. Собираемся ли мы допустить это в Казахстане? Допустим, есть люди с экстремистскими идеями, но массовые гонения – это не способ борьбы с ними, гонения и репрессии не решают вопросы экстремизма и радикализма.

Главный вопрос должен заключаться в том, почему им пришла в голову такая идея. В наших условиях, по-моему, большую роль играет то, что эти люди были разочарованы системной несправедливостью и нехваткой возможностей для самореализации. Главная опасность для любого государства – это несправедливость.

Я бы сказал, что у нас в стране безотлагательно нужно решать вопрос дискриминации. К сожалению, у нас нет даже правового определения дискриминации, которая может быть непосредственной, то есть прямой, косвенной, инфраструктурной, или же призывом, пропагандой к дискриминации.

Например, существует инфраструктурная дискриминация. Если проехать за сто километров от Алматы и Астаны, вы увидите разрушенные села, безработицу и людей, потерявших надежду. Если мы живем в постназарбаевскую эпоху, в «Новом Казахстане», мы не должны совершать тех же ошибок, что и раньше. Самая большая ошибка, которую он совершил, — это разделение людей на категории.

Не должно быть структурного и системного разрыва между богатыми и бедными. Необходимо отметить, что помимо разных популистов и автократов, самый большой враг современных прав человека - это капитализм.

Но самое главное, капитализм по сути, не признает универсальности достоинства человека. Капитализм делит нас на невидимые категории и страты, которые принимаются как нечто «вполне себе разумеющееся», так как это якобы результат работы «универсального закона рыночной экономики», хотя это рыночный фундаментализм.

Здесь появляются различные иерархии, а затем идея универсальности человеческого достоинства превращается в мираж. У кого больше возможностей, тот получит качественное высшее образование, пойдет в хороший детский сад, будет учиться в хорошей школе, университете. Здоровье у него тоже будет хорошее, он сможет купить дом в районе с хорошей больницей и экологией.

Одна из целей современного демократического государства — это создание механизмов перераспределения богатства посредством налогообложения и создания эффективной социальной политики. Казахстан должен быть настоящим социальным государством, каждый должен жить согласно человеческому достоинству. Универсальность прав человека — это идея не только защиты нас от посягательств других людей и государственной машины на наши права, но и от капиталистической рыночной экономики.

Как общество может развивать альтернативные идеи консервативной и популисткой идеологии, а также колониальным взглядам на идентичность и традиции?

Нам нужна сильная и независимая интеллигенция, чтобы бороться с такими теориями заговора и противостоять им. Сбор пятидесяти тысяч подписей под петицией обусловлен недостаточной силой интеллигенции. Наша интеллигенция не распространяет современные концепции. Например, Всемирная организация здравоохранения уже давно отвергла термин «пропаганда ЛГБТ». Это — наживка автократов. Есть объединение «Союз родителей Казахстана»,антиваксеры, которые верят в разного рода теории заговора и черпают информацию из России, которая скатилась в пропасть милитаризма. Это очень опасно для нас, они раскалывают общество.

Почему эти идеи набирают поддержку в обществе? Псевдонаучные идеи о статичности идентичности и культуры по-прежнему распространены в обществе. «Наши деды этого не делали, наша традиция не была такой». Окей, была ли у нас традиция носить джинсы? Люди выступают против хиджабов, против чьей-то бороды. Может быть, это его человеческое достоинство, его часть самовыражения? Также, если вы возражаете против чьей-то мини-юбки – это оскорбление человеческого достоинства.

Когда началась война в Украине, я думал, что далеко она не зайдет, что российский народ ее не потерпит и будет ей противостоять. Позже эта война стала войной не только Путина, но и россиян. Причина тому не только пропаганда. Как сказала белорусская лауреатка Нобелевской премии Светлана Алексиевич, причиной тому являются и «красные человечки». Это люди, вышедшие из тоталитарной и авторитарной системы, любящие подчиняться деспотичному лидеру, очень боящиеся фантомных страхов, не важно, как они их называют - «СОРОС, НАТО, ЛГБТ» или что-то другое. Единственный выход из этой ситуации – общественная трансформация, которая должна идти с проработкой травм и «реинжинирингом» личности.

На мой взгляд, главная необходимость на сегодня – это привнести современный, деколониальный подход к устаревшим концепциям. Устаревшие концепции являются расистскими. Фиксированная, гомогенная концепция идентичности и культуры близка к расизму. К сожалению, мы вынуждены вновь обсуждать то, о чем говорили наши интеллектуалы сто лет назад. Но наше общество динамично развивается. Одной из величайших особенностей деколониального дискурса является то, что оно против фатализма! На самом деле, нам следует посылать в общество что-то позитивное. Нашему обществу нужен диалог. Мы должны быть готовы прощать друг друга. Новое общество строится на основе института прощения. Один из самых главных примеров — это послевоенная Западная Европа. Если у нас есть застывшее отношение друг к другу, основанное на стереотипах, нам нужно от этого избавляться.