Мила Фахурдинова, специально для Vласти
Режиссер и сценарист Мила Фахурдинова продолжает рассказывать о секретах кинопроизводства. На этот раз о том, как исчезает отснятый материал и почему на съемках так важен кинокорм.
— Напиши про съемки! Да-да, про съемки ведь всегда самое интересное!
На самом деле, это, конечно так, но каждый фильм (да что там – каждый съемочный день!) настолько уникальное явление, что какие-то общие закономерности сложно выделить. Попробую.
Одна смена – это в трудовом 8 часов. Ни разу в своей жизни такого чуда не видела, хотя рассказывали. Байки, наверное. Меньше 14 часов почему-то никогда не получается и это самое важное, что нужно знать и помнить. Обычно (опять же, зависит от человека) операторы и актеры относятся к задержкам с пониманием, продюсеры могут ругаться (каждый час – дополнительные расходы), остальные же вполне себе могут встать и уйти. Нет, они не хотят доплаты. И нет, они не плохие и все понимающие люди. Просто у ребят, в отличие от вас, это пятый фильм и тридцатый рабочий день за месяц. Они просто хотят спать.
Также, лично у нас постоянно случается другая проблема – исчезновение отснятого материала. Это происходит различными путями – можно уронить хард-диск, куда только что все скинули с карты, а карту уже успели почистить; можно засунуть флэшку из камеры в китайское считывающее устройство – моментальное исчезновение с вероятностью восстановления в 3% из 100; можно совсем по глупости очистить память компьютера (хард-диска, флэшкарты), не уточнив, что это единственный хранитель нескольких часов (дней) нечеловеческого труда. Здесь рецепт один (может такое вообще только у нас происходит?) – делайте много копий, выделите для этого специального человека, проверяйте все по сто раз и не суйте важные вещи куда попало.
Кажется, это Сталин рассказывал, что «незаменимых людей нет»? Вот тоже супер важный момент. Следите, чтобы всей информацией владело как минимум три человека. Не должно быть так, что только ассистент по актерам знает телефон приглашенной звезды, только реквизитор помнит, где лежат вот те синенькие шляпки, и только художник сфотографировал, как стояли баночки на столе героя в кадре пятом сцены один. Такой подход - верный путь к задержкам, провалам и прочим неприятным вещам, потому что: ассистент может проспать с выключенным телефоном и ваш актер, не найдя место съемок, обиженный, отправится домой; реквизитор может заболеть и вы перероете все, но никогда не узнаете, что шляпки лежат в коробке с нитками в хозяйском диване на локации – ну да, где ж им еще быть; художник же вполне себе может нажать не на ту кнопку, просто забыть снять или случайно удалить «эту самую фотографию» и вы ни за что не повторите узор из баночек на столе героя, а ведь кадр, снимаемый сегодня, идет прямо за кадром снятым позавчера – как монтировать будете?
Все, самое страшное рассказала, теперь о других мелочах с примерами.
В нашей первой короткометражке никто не произносит и слова за весь фильм, но зато все такое символичное-символичное, метафора на метафоре сидит, так сказать. И по сценарию у главного злодея есть некий помощник, почти что серый кардинал. У помощника роль не сложная – колоритно выглядеть, уметь чистить рыбу и бесконечно надувать пузыри из жвачки.
— Как тебе вот этот кандидат? Мы ему еще вот сюда шарфик повяжем и вот так волосы красиво сделаем!
— Обалдеть! Вот это фактура! Берем! Берем!, - скакала я на столе на кастинге.
И плакала под столом на съемках.
Нет, артист был прекрасен во всем и выбор был, однозначно, правильным, но он никогда в своей жизни не надувал пузырей. Как?! Как такое возможно?! Я не верила своим глазам, но это действительно случилось. Каждый из нас по очереди, от продюсера до водителя, показывали бедняге технику этого нехитрого развлечения. Все было бесполезно. Полтора часа съемочного времени потрачено впустую. А ведь это не просто пузырь! Это ж метафора! Символ! Аллегория, в конце концов!
— Нет, репетировать с ним заранее не будем – что там репетировать? Рыбу все умеют чистить.
Виновата только я, что не проверила сразу. Ну, первый фильм, как-то даже в голову не пришло. Вывод ясен.
Работа с детьми – самое сложное в эмоциональном плане. Здесь либо приглашать дополнительно аниматора, либо самим готовить развлекательную программу и не знать ни минуты покоя. Дело в том, что как показывает практика, дети очень быстро теряют интерес. И пока переставляется свет, перекладываются рельсы и идет прочая подготовка между кадрами – им уже не хочется сидеть в душном помещении, им хочется «гулять-кушать-играть-спать-домой».
Не важно, кто это будет делать, но занимать детей нужно все время, пока их не заберут родители. Кстати, могут и не забрать. У нас такое было – мальчик жил за аэропортом, и заботливые предки посчитали, что мы не изверги и одного малыша в такую даль не отправим. Так зачем им самим тогда в город ехать? Расчет их был верен, но для нас сюрприз был неприятным.
А знаете, что самое долгожданное и самое любимое для всех на площадке? Кинокорм! Какое бы напряжение не царило, как бы все не устали – стоит появиться на съемках еде, как каждый расплывается в улыбке и на полчаса наступает мир и гармония. Некоторые, в целях экономии времени, практикуют питание без отрыва от производства – пока часть команды ест, друге работают, потом меняются. Крайне не рекомендую. Эти полчаса, на самом деле, как всякая совместная трапеза, способствуют сплочению коллектива, а также дают возможность обсудить снятое или предстоящее, обдумать какие-то решения или непредусмотренные ранее находки. Если в команде есть вегетарианцы, уточняйте в кейтеринговых компаниях, кто будут вас кормить, что курица – все же больше мясо, чем растение. Несколько раз мы на этом попадались, люди оставались голодными. Голодными – значит злыми.
