— Все начиналось с рисунков в тетрадях, потом — в скейтчбуке, затем — на стенах. Увлечение граффити свело меня с такими же ребятами, мы собирались в студии, где каждый день улучшали свою технику. Граффити еще не носило такой явно выраженный коммерческий оттенок как сейчас: уличные художники держались в стороне от всякого рода культурно-массовых мероприятий и «обязаловки». Конечно, не все стали художниками — но и с граффити ситуация поменялась. Нарушается главный принцип граффити — его пытаются легализовать, впихнуть в рамки. К нему присоседились фестивальщики, коммерсанты, околотусовщики, всякого рода популисты. Когда я понял, что это уже совсем не то, что привлекало меня в граффити, то стал искать другие формы, нашел себя в стрит-арте. Решил открыть мир, путешествовать, обнаружил единомышленников, помощников, учителей. Так и начался свой путь.

Само по себе современное искусство — это как гладить против шерсти. Протест — это громкое слово, если речь идет о том, что я делал.

Протест выходит за рамки искусства, и еще под большим вопросом, насколько приемлем и продуктивен сам по себе протестный путь. Протест — это что? Категорическое отрицание, борьба, связанная с насилием. Насилия и агрессии сейчас слишком много. Я далек от этого: мне близок поиск ответов на вопросы, которых слишком много накопилось, в том числе и к системе. А система не любит неудобных вопросов. Вот в этом и состоит противостояние. Я всего лишь ставлю на повестку дня вопросы — а что делает система?

Меня никто не гоняет, все знают, что у нас предупреждают один раз и навсегда. После акции «Трусы», которые были развешаны перед зданием акимата, Есимов обещал, что меня не будут наказывать. Но слова своего не сдержал: уже на следующий день приехали люди в погонах, провели профилактические беседы, оштрафовали, предупредили. Сотрудники управления культуры развернули настоящую бойню против меня в социальных сетях. Мне кажется, они меня боятся. Потом с жесткой критикой выступил в прессе Союз художников Казахстана. Там они быстренько решили: «Это — не искусство». А сейчас, когда мои работы выставляются за рубежом, мой сайт просто отрубили. Без объяснений.

Знаете, чего они хотят? Они просто выдавливают всех неудобных из страны. Им было бы очень комфортно, если бы все талантливые и свободолюбивые люди взяли бы и уехали из страны.

Команда Артишока — это выдающиеся актеры, не имеющий аналогов экспериментальный театр, огромной величины и значения люди! Это мои друзья. Я очень горжусь тем, что мы дружим, и я могу быть полезен им. Они предложили встретиться, сделать у них проект на внешней стене театра к открытию нового сезона. Предоставили абсолютную свободу. Я решил не нагромождать деталями свою работу: а сделать в минимализме одну большую букву ‘’А’’: Артишок, Алматы. Была бы такая возможность, я бы все здание перекрасил в оранжевый и сделал эту букву на весь дом. «Артишок» исколесили с гастролями полмира. Они хорошо известны. Их любит весь город. Они единственные в своем роде. Больше десяти лет на сцене, а до сих пор город им ничего не дал — они ютятся в подвальчике. Год культуры!

На фотографиях Паша оформляет вход в театр Артишок. Бесплатно и на дружеской основе.

Меня злило то, как АртБат Фест относится к нашим художникам. Они берут на искусство миллионы бюджетных денег и выступают от лица художников. Платят гастролерам, возят их по ресторанам, а наших ребят просто используют как бесплатную рабсилу. И я перестал следить за тем, что они делают. Их проблема в том, что они принимают зрителей за дураков, которые все стерпят, все «скушают». Так бывает, когда искусство попадает в руки коммерсантов.

Я всегда восхищался творчеством Banksy. Он не перестает удивлять. При этом он очень плодовит на работы и отражает в своем творчестве самые острые темы, и делает это с юмором.

Я знаю, есть много людей, которые поддерживают мое творчество. Не знаю, насколько этично называть их имена. Но для меня это очень важно. Это дает уверенность в силах. Они живо интересуются всем, что происходит, распространяют мои работы через социальные сети. Друзья и единомышленники есть в Ташкенте, Санкт-Петербурге, Екатеринбурге.

Сейчас у меня переломный момент. Я переосмысливаю свои подходы. Хочется отойти от громких заявлений и акций. Может быть, я немного растеряю внимание зрителей, зато вопросы, которые я подниму, будут глубже.

Коммерции сейчас слишком много, но успешными, как это ни странно, становятся именно некоммерческие работы. Передо мной стоит задача: крепко встать на ноги, выйти на международный уровень. А еще мечта — открыть свою школу стрит-арта. Надо все успеть сделать, пока есть огонь!