Уроки голосования

«Она ясно дала понять, что меня ждут большие проблемы во время сессии»

Найти свидетельства того, что в колледжах и университетах Алматы собирали подписи за строительство курорта на Кок-Жайляу не так сложно – достаточно более-менее внимательно почитать посты и комментарии в социальных сетях. Куда сложнее убедить возмущенных поговорить со СМИ, тем более открыто. Нам удалось побеседовать и списаться с почти двадцатью героями – учащимися, их родителями, преподавателями и рядовыми членами «Лиги волонтеров», – но подавляющее большинство собеседников опасались тех или иных негативных последствий. Для себя, для своих детей.

Студентка Международного колледжа бизнеса и коммуникаций (ICB) Дарья Кардапольцева – единственная, кто согласилась рассказать о сборе подписей под своим именем.

Она сообщила нам, что ее одногруппники знали о планах строительства курорта на Кок-Жайляу, но были против этого. Когда к ним во время занятий зашла преподаватель и попросила подписать петицию за строительство, девушка ответила ей, что группа не будет этого делать.

«Сначала, - вспоминает Кардопольцева, - она (преподаватель – V) достаточно вежливо спросила, по какой причине мы не будем подписывать, и сказала, что это все добровольно, но когда петицию подписали всего пара человек, она сказала: „Хорошо, раз вы мне не помогаете, я тоже не буду вам помогать, помощи у меня не просите“. Оказывается, на собрании колледжа она сказала директору, что соберёт все 500 подписей, которые поручил собрать акимат с колледжа».

Затем преподаватель еще несколько раз заходила к группе во время занятий. «Она ясно дала понять, что меня ждут большие проблемы во время сессии», – сказала студентка.

Мы написали запрос в ICB, но ответа к моменту выхода материала не получили.

Зарина (имя изменено по просьбе героини – V), студентка первого курса Алматинского государственного бизнес-колледжа (АГБК), сообщила, что ее группе принесли бланки и сказали студентам, чтобы они подписали их. Когда она спросила, можно ли не подписывать, преподаватель заверила, что от ее голоса «ничего не будет». «Что тебе, трудно?» – сказала женщина, принесшая бланки, и добавила, что она «сама будет подписывать, плюс еще за всю семью тоже».

Студентка утверждает, что помимо нее ставить подписи не хотели еще трое ее сокурсников, но в итоге они все подписали, испугавшись, что на зачёте им снизят оценки. «Мы сразу поняли, к чему это приведёт, да и не стали говорить», – делится она. По словам девушки, одна из групп третьего курса, несмотря на уговоры куратора и учителей, все же коллективно отказалась подписывать бумаги.

В АГБК ответили на наш запрос. Там уверяют, что «обучающиеся и преподаватели Алматинского государственного бизнес-колледжа к принудительному сбору подписей и участию на слушаниях по поводу строительства курорта на Кок-Жайляу отношения не имеют».

Преподаватель Алматинского колледжа полиграфии Катерина Дельвер (она попросила нас использовать название ее аккаунта в Facebook – V) говорит, что ее и ее коллег собрали на пятиминутке в преподавательской и сделали объявление.

«Сказали, что нужно собрать подписи студентов, родственников и друзей. Листочки, как уже мы знаем, пустые – в них ни заголовка, ни печатей, вообще ничего; только места для ФИО, подпись и номер телефона», - говорит Дельвер.

При этом она добавляет, что «не сказала бы, что нам приказали это сделать, нам просто сказали, что дескать это «общественное мнение».

Однако ее смутили формы для сбора подписей. «На человека дали по три листа. Уже точно не помню, я сдала их пустыми почти в тот же день, но около 60-75 подписей нужно было собрать», - говорит Дельвер.

Дельвер также утверждает, что им «изначально сказали, что это подписи “за” курорт на КЖ».

«И сразу же стали говорить о том, как это хорошо. Конечно, у каждого свое мнение по этому поводу, но разве таким образом не нарушается демократия? Я не юрист, но насколько я понимаю, эти листочки не имеют юридической силы. Но если так, то не вижу смысла собирать подписи, которые не будут учитываться. Однако когда я подошла и спросила зачем все это, если по сути они недействительны, то на мой вопрос дали неоднозначный ответ и просто разрешили сдать пустые таблицы», - вспоминает Катерина.

В колледже полиграфии не ответили на запрос Vласти.

Михаил (имя изменено по просьбе героя), студент Центрально-Азиатского технико-экономического колледжа, вспоминает, что к ним во время пары зашла сотрудница колледжа. «Она сказала, что нам должны рассказать и показать ролик о постройке курорта на Кок-Жайляу, вся группа должна остаться на четвертую пару. Или же она просто принесет лист, мы „быстренько подпишем“, а ролик в Whatsapp'e скинет», – говорит студент.

Другие студенты уточняли, не подписывают ли они петиции за строительство курорта? Преподаватели отвечали, что это не так, и раз уж на то пошло, то здесь их мнения все равно никто не будет спрашивать. Некоторые отказались подписывать, и им пригрозили, что в наказание их оставят на четвертую пару. Если же они поставят свои подписи, то их тут же отпустят домой. «Нам долго объясняли, что это вовсе не голосование „за“ и „против“ постройки курорта, а просто ознакомление с тем, что эта постройка произойдет»,– говорит Михаил. В итоге часть группы поставила свои подписи.

После занятий преподаватели выслали студентам и их родителям по Whatsapp четырехминутный видеоролик, рассказывающий о том, как этот курорт необходим Казахстану, а также написали: «Сегодня студенты собрали подписи в поддержку создания курорта Кок-Жайляу. Некоторые не захотели подписывать петицию, пожалуйста, переговорите с ними».

Видеоролик, рекламирующий выгоду и пользу курорта на Кок-Жайляу, упоминает и другой собеседник – мать одного из студентов Алматинского автомеханического колледжа. Женщина также попросила не называть ее имени, потому что боится за сына. В телефоном разговоре она сообщила нам, что «сначала на Whatsapp пришло видео», которое сопровождалось сообщением: «уважаемые родители, проголосуйте».

«Видео прислал преподаватель. Можно я имя не буду называть? Так вот, я сначала не поняла, за что проголосовать то? Потом я посмотрела ролик. Он “за” курорт [агитировал]. И я написала в чат (родительский чат – V), чтобы уточнить, за что конкретно мы голосуем? Если “за” строительство, то я против этого. Я даже петицию подписывала. Ответа (в чате – V) я тогда не получила», - говорит женщина.

Она считает, что видеоролик «явно профессиональный был, не кустарная работа».

Некоторое время спустя женщина узнала от сына, что «с них собирали подписи».

Она уточнила у сына, объяснили ли ему и его одногруппникам, по поводу чего собирают подписи, но тот ответил, что зашел в аудиторию немного позже и не может сказать точно.

«Для него эта ситуация была шоком, он был ошарашен. Может тут моя вина есть? Мы думаем, что если мы что-то знаем, то все это знают… Мы не так подробно обсуждали эту проблему (строительство курорта на Кок-Жайляу – V) раньше. Потом я ему сказала, что их использовали. Когда я ему все объяснила, его все это задело. Он у меня неравнодушен к природе», - говорит женщина.

Еще одна мать, Айгерим (имя изменено по просьбе собеседницы – V), также возмущена тем, что преподаватели АГБК, по ее словам, нарушили права ее ребенка, «заставляя несовершеннолетнего ставить подпись неизвестно за что на пустом бланке».

Сын Айгерим, Даулет (имя изменено по просьбе героя – V), опубликовал пост на своей странице в Facebook о том, что его группу заставили подписывать петицию за строительство курорта. На следующий день преподаватель попросила посмотреть, что он написал, и якобы заставила молодого человека удалить публикацию. Во время разбора этой ситуации с заместителем директора преподаватель, по словам студента (он говорит, что обсуждение шло при нем –V), намекала на отчисление Даулета, однако позже, при разговоре с директором колледжа, отрицала, и то, что у них произошёл конфликт, и свое участие в сборе подписей студентов. Как рассказывает Даулет, публикацию об инциденте сделал не только он, но и другая студентка колледжа, и в итоге преподаватель, собиравшая подписи, была уволена. Однако к тому моменту подписи уже были переданы по назначению.

«Расписалось, мне сказали, 968 учеников, то есть, это порядка тысячи учеников всего колледжа. Хотя после того, как я провел свой частный опрос, очень многие студенты были категорически против. И даже мои однокурсники, которые подписали данную бумагу, дабы просто не было такого скандала, как у меня с педагогом, они подписали еще параллельно онлайн-петицию против застройки. Это является все-таки показателем того, что эти подписи не несут никакого смысла», – говорит молодой человек.

Мать Даулета, в свою очередь, рассказала нам, что, по словам администрации колледжа, директор во время случившегося была на больничном.

«Директор колледжа принесла извинения за случившиеся в ее отсутствие, сделала выговоры преподавателям и кураторам за “чрезмерную” инициативность. Обозначила, что никто не вправе угрожать отчислением, так как данное решение принимать может только она на основании ряда пунктов согласно закона и устава колледжа. Как родитель, я конечно, была в шоке, т.к. о самой ситуации узнала от друзей — я была в командировке в Астане. Конечно, настроена была “недружелюбно” по отношению к представителям колледжа, которые пытались давить административно на ребенка. Ждала, что кто-нибудь со мной свяжется, но, увы. Удивило, что именно со мной так никто и не попытался связаться (даже пропущенных звонков нет). Так же удивило, что все посты по данной ситуации быстро удалялись - посты моего сына удалили преподаватели в день, когда грозились отчислением. Посты моих друзей в защиту моего сына снимались и удалялись по-звонку или просьбам людей, которым они не могли отказать... по крайней мере мне так они и говорили, когда звонили и объясняли, что их “очень просили” те, кому не могут отказать... на мой взгляд, очень странная и путаная ситуация, если пытаются даже такого рода посты “просить” убирать. Чем собственно и привлекли внимание еще большего числа людей к ситуации. Возможно, присмотрюсь к данному инциденту по приезду», - написала нам Айгерим (орфография и пунктуация авторские – V).

Она также утверждает, что говорила со своими знакомыми в Управлении образования Алматы, чтобы понять, «как вообще возможно отчислить моего сына за то, что они (преподаватели и кураторы) нарушили его права и закон?».

В управлении образования на наш запрос не ответили.

Не ответили на наш запрос и в управлении культуры и архивов – туда мы писали, чтобы узнать мнение их руководителя, Ханзады Есеновой, об информации, согласно которой давление оказывалось и на деятелей культуры, которые получают заработную плату за счет государственного бюджета. В частности, в социальных сетях можно было наткнуться на жалобы артистов оркестра при акимате Алматы.

Один из недовольных дал нам комментарий на условиях анонимности. Собеседник сообщил, что у него состоялась встреча с Есеновой. «Она сама позвонила, попросила встретиться в удобном мне месте», - сообщил участник оркестра, добавив, что Есенова сделала своим подчиненным, превысившим полномочия, устный выговор.

Фонд в поддержку демократии VS управление по делам молодежной политики Алматы

Один из ключевых аргументов противников строительства на Кок-Жайляу – общественное мнение, которое, по мнению эко-активистов, на их стороне. В пользу этого они приводили открытое письмо против курорта в урочище, под которым свои подписи поставили 19 тысяч человек.

16 ноября активный участник общественного фонда «Лига волонтеров», его бывший руководитель Аблай Кондыбаев написал на своей странице в Facebook пост, в котором сообщал о том, что «Лига» якобы собрала 100 тысяч подписей за строительство на Кок-Жайляу. То есть, якобы больше, чем защитники урочища.

«Дорогие друзья, делюсь важной новостью. Мы собрали 100 тысяч подписей в поддержку курорта Кокжайлау! Многие из вас видели, как во время Общественных слушаний представителями движения «Защитим Кок-Жайлау» было передано открытое письмо с 19 тысячами подписей. Как сказал Талгат Калиев на общественных слушаниях, это даже не один процент населения. И еще как оказалось, большинство людей подписывали петицию против старого проекта еще 2014 года, тогда как проект 2018 года кардинально отличается от него», - писал Кондыбаев.

Он также негодовал, что якобы «защитники урочища говорят только о необоснованных минусах, не желая при этом участвовать в конструктивном диалоге». По его мнению, эту точку зрения «показали общественные слушания, которые едва не были сорваны из-за поведения этих самых активистов».

«Что касается распространения заявлений о якобы принудительном сборе подписей в поддержку Кокжайлау, то отвечаю – это провокация. Мы сегодня живем в таком времени, когда невозможно кого-то заставить, молодежь совершенно другая. Получается подписи «против» собирать можно, а сбор подписей «за» - это принуждение и нарушение прав?», - резюмировал Кондыбаев.

В тот же день на пост Кондыбаева среагировал активный противник строительства на Кок-Жайляу, журналист Вадим Борейко. Он написал пост в Facebook, где сообщал, что Кондыбаев работал под начальством ныне генерального директора ТОО «Almaty Mountain Resorts» Наиля Нурова.

«Энтузиазм Аблая Кондыбаева тоже легко объясним. В начале 2017-го он был старшим волонтером на Универсиаде в Алматы. Напомню, дирекцию по ее проведению возглавлял Наиль Нуров, с лета прошлого года гендиректор ТОО «Almaty Mountain Resorts» - управляющей компании по реализации проекта «Кокжайлау». В профиле Аблая написано, что он возглавлял общественный фонд «Лига волонтеров», - писал Борейко.

Из открытых источников мы узнали, что Аблай Кондыбаев действительно трудился на Универсиаде. В сюжете телеканала Almaty.tv от 20 января 2017 года видно, как Кондыбаев выступает перед акимом Алматы Бауыржаном Байбеком (который 9 ноября этого года презентовал проект курорта на Кок-Жайляу президенту Нурсултану Назарбаеву на межрегиональном форуме в Петропавловске) и директором «Almaty Mountain Resorts» Наилем Нуровым. Там же Кондыбаев отрекомендован как руководитель департамента по работе с волонтерами дирекции Универсиады-2017.

Чтобы узнать мнение по этому поводу самого Кондыбаева, мы попытались обратиться к нему напрямую. Нам удалось узнать его номер от Айсулу Ерниязовой, новой главы «Лиги волонтеров». Ни на один из наших многочисленных звонков Кондыбаев не ответил, а сообщения, которые мы слали ему в Whatsapp и Facebook, он не прочитал.

Тем временем, с сайта телеканала Almaty.tv удалили новость с заголовком «Сто тысяч подписей собрано молодежью в пользу строительства «Кок-жайляу».

Мы также взялись уточнить информацию, появлявшуюся в социальных сетях, согласно которой не все волонтеры были согласны с общей позицией молодежного общественного фонда, выступившего решительно «за» строительство. Одна из бывших волонтеров подтвердила нам, что раньше состояла в «Лиге», но, узнав позицию соратников по Кок-Жайляу, покинула организацию.

Другая девушка-волонтер сообщила нам на условиях анонимности, что не видит причин строить курорт в урочище. «Зачем строить курорты и портить природу, если им (Кок-Жайляу – V) можно и без курорта наслаждаться?», - сказала она, добавив, что ей дали «листки», чтобы она собрала подписи «для Кок-Жайляу».

«Они (волонтеры – V) просто тупо соглашались. Мне кажется, они подумали, что это задание такое», - сообщила девушка.

Мы обратились за комментарием к Айсулу Ерниязовой, новой главе «Лиги волонтеров». Она подтвердила, что некоторые волонтеры покинули организацию. Также она подчеркнула, что никакого давления организация ни на кого не оказывала. «Никого не заставляли (ставить подписи – V). Есть те, кто «за», есть те, кто «против». И они выходят из организации. Никаких санкций, никаких других вещей. Мы не влияем на их учебу, на их проживание в общежитиях, ни на что не влияем. Никак. Просто человек перестает посещать проекты, выходит из группы. Человек делает свой выбор, мы не можем его остановить. И переубеждать тоже не намерены», - сказала Ерниязова.

17 ноября на странице «Лиги» в Instagram появился скриншот части статьи «Кто платит противникам Кок-Жайляу», опубликованной на сайте NewTimes.kz. В статье противников строительства на Кок-Жайляу обвиняли в том, что они якобы отрабатывают грант американского национального фонда в поддержку демократии.

Скриншот «Лига» сопроводила следующим комментарием (пунктуация и орфография авторские – V): «Такие заголовки появились сегодня в СМИ. Ни для кого не секрет, что Лига волонтеров приняла позицию «ЗА» строительство горнолыжного курорта. Активисты Кокжайляу сразу же резко отреагировали на это заявление, позволяя себе комментарии оскорбительного и клеветнического характера. Они начали необоснованно обвинять нас в том, что нас якобы подкупили. Уважаемые противники Кокжайляу! Вы обвинили нас в меркантильности. Нас, волонтеров, которые отрабатывают на самых крупных мероприятиях города и республики БЕСПЛАТНО. В то время, как вы отдыхаете на концертах, тысячи волонтеров трудятся во благо процветания нашей страны, не требуя ничего взамен Ситуация с Кокжайляу не исключение. Нам никто за это не платил и платить не будет! Как выяснилось, в отличии от вас. Не нашлось другого заработка в таком огромном городе? Бескультурные высказывания и провокационные выпады: все это обрушили на плечи юных добровольцев. Быть против строительства курорта «Кокжайляу» - это, естественно, ваш выбор. Но оскорблять нашу организацию в том, что вы делаете сами, как минимум, неразумно».

Примечательно, что статья «Кто платит противникам Кок-Жайляу» с сайта NewTimes.kz была удалена.

Передав точку зрения «Лиги» о якобы ангажированности защитников Кок-Жайляу, думаем, будет справедливо написать и о том, что подобные же аргументы могут адресовать руководству волонтерского объединения.

Помимо совместной работы Кондыбаева и Нурова на Универсиаде, есть и другие факты, которые могут указывать на ангажированность «Лиги волонтеров» тоже. 19 ноября мы обнаружили на сайте infonpo.kz, в базе данных неправительственных организаций, что в 2017 году «Лига волонтеров» выиграла три тендера от управления по вопросам молодежной политики акимата Алматы. Это были тендеры на услуги по реализации проекта по развитию волонтерского движения «Волонтерский корпус г. Алматы», услуги по организации и проведению «Форума молодежи г. Алматы» и услуги по реализации проекта по развитию студенческого самоуправления. Общая сумма договоров между управлением акимата и «Лигой волонтеров» составила 24 миллиона тенге.

На следующий день, 20 ноября, на своей странице в Facebook Вадим Борейко опубликовал пост, где также сообщал о тендерах 2017 года, упомянутых выше, а также о других – за 2018 год. Ссылаясь на сайт goszakup.kz он утверждал, что в этом году «Лига» выиграла шесть тендеров от управления по вопросам молодежной политики. «Всего за два года управление по вопросам молодежной политики г. Алматы заключило с ОФ «Лига Волонтеров» 9 договоров на общую сумму 38 млн 905 тыс. тенге», - писал Борейко.

Мы также перепроверили данные за 2018 год. На сайте goszakup.kz действительно есть информация о шести тендерах 2018 года от управления акимата, которые выиграла «Лига».

Мы позвонили в управление по вопросам молодежной политики акимата, где у нас состоялся следующий разговор:

- По нашим данным «Лига волонтеров» выигрывает тендеры от вашего управления на протяжении последних лет…

- Да.

- Вы не могли бы прокомментировать качество их работы?

- Дело в том, что я специалист, только руководитель отдела может этот вопрос прокомментировать. Сейчас он в Азербайджане на молодежном форуме. Только он может прокомментировать. Как только он приедет, он сможет прокомментировать.

- Но это же правда, что «Лига волонтеров» выигрывала тендеры от вашего управления? Вы можете эту информацию подтвердить или опровергнуть?

- Я не знаю, не в курсе.

- Но это ведь ваша работа.

- Руководитель отдела.

- То есть руководитель отдела знает все, а его подчиненные – нет?

- Нет, почему же, мы знаем. Насчет тендера мы не в курсе, мы не участвуем в тендере, руководитель отдела решает.

- Вы наверняка сталкиваетесь с «Лигой волонтеров». Вы можете хотя бы уточнить, кто их руководитель? Везде разная информация: в СМИ председателем иногда называют Ерниязову, а иногда Азиза Кажденбека. Он же указан на сайте госзакупок и infonpo.kz.

- Ерниязова.

- Почему в документации тогда указан другой человек?

- Сейчас, минуточку, пожалуйста.

Проходит немного времени.

- Скорее, Кажденбек был до этого, до Айсулу председателем. Скорее всего, возможно.

- То есть точно вы не знаете?

- Угу.

Затем мы позвонили Айсулу Ерниязовой. Наша цель заключалась в том, чтобы, следуя принципам объективности, дать главе «Лиги» высказать свое мнение по поводу фактов, которые защитники Кок-Жайляу наверняка будут использовать, чтобы доказать ангажированность «Лиги» и конфликт интересов. С Ерниязовой у нас вышел не менее занимательный диалог:

- Мы хотим дать вам возможность высказаться.

- Я сейчас не могу говорить, я занята.

- А когда вы сможете? Мы просто хотим вам дать возможность ответить оппонентам. Вы воспользуетесь [возможностью]?

- Если я захочу отвечать, я с вами свяжусь.

К моменту выхода материала Ерниязова так с нами и не связалась.

Примечательно, что «Лига», выступающая за строительство на Кок-Жайляу, не только выигрывает тендеры у государства, но и содержит офис за его счет. «Ребята собираются в любое время, ассоциируют проекты, идеи. У них есть, элементарно возьмём, доступ к интернету, к электричеству, бесплатно благодаря государству. И в таких условиях невозможно не творить, не стараться что-то предпринять», - сказала 6 ноября этого года в интервью телеканалу 24.kz Ерниязова.

Славное прошлое

Принуждение учащихся к участию в тех или иных мероприятиях – не новая практика. Чтобы показать это, мы обратились к тем, кто получил высшее образование еще в советское время.

Евгений Жовтис, директор Казахстанского международного бюро по правам человека и соблюдению законности, подтверждает, что подобные механизмы использовались и в СССР.

«В советское время этим ведали две структуры – КПСС и ее подразделения на местах, и ВЛКСМ и его подразделения на местах. Одни занимались взрослыми, другие – молодежью. Все это рассматривалось как один из главных инструментов государственной политики и обеспечение идеологии», - говорит правозащитник. По его мнению, сейчас функции компартии и комсомола перешли к управлениям внутренней политики – как на уровне администрации президента, так и на уровнях местных исполнительных властей.

Как вспоминает Жовтис, когда он был студентом, у него и его сокурсников был большой список обязанностей перед государством: «Везде, где государство организовывало демонстрацию, мы должны были на нее выходить. С шариками и плакатами. Особенно почетно было катить огромные портреты членов Политбюро. Их катили на тележке, и надо было катить мимо нашего партийного руководства». Также нужно было посещать митинги, ездить на сельхозработы, слушать лекции обществознания о ситуации в мире о том, «куда нас ведет Партия», а еще было дружиничество – нужно было вместе с милиционерами ходить группами по 3-5 человек и патрулировать город».

Политолог и преподаватель Казахстанско-немецкого университета Рустам Бурнашев говорит, что принуждение было вполне обычной практикой и в его молодости. Но часто оно воспринималось как нечто естественное, как объективная реальность. Еще до университета, перед получением аттестата об окончании школы, его вместе с одноклассниками попросили грузить металлолом. «Так мы пару недель ходили за аттестатом, параллельно выполняя просьбы руководства. А это было проблемно, потому что мы тогда активно готовились к университету, надо было уже документы подавать, а у нас аттестата не было», – рассказывает он.

В университете также нужно было участвовать в демонстрациях, ездить на сельскохозяйственные работы. «В университете сложнее было. Ситуация поменялась, восприятие было иное. Спектр, куда могли привлечь ребят, увеличился – взрослые же люди. Ребенка на демонстрацию не поведешь. А студентов запросто. В университете остались субботники, сельхозработы и добавились более массовые мероприятия, демонстрации. Я хлопок собирать (Бурнашев учился в Ташкенте – V) не ездил, поэтому участвовал в переписи населения», - вспоминает политолог.

По его словам, на его практике случались и комические случаи. «Бывали случаи комического характера. Однажды нас направили на демонстрацию в честь октябрьской революции. Это где-то 86, кажется, год был. Вышел фильм Шахназарова «Курьер». Мы стояли на демонстрации. Мы стояли, стояли, а потом нам надоело. Решили пойти на фильм «Курьер». Тем временем, пока мы были в кино, состоялась генеральная репетиция, в ходе которой четко закрепили, кто на каком месте идет (на демонстрации в честь годовщины Революции – V). И когда мы вернулись на следующий день, нам устроили большой скандал, сказав, что теперь мы не можем участвовать в демонстрации, потому что для нас места нет. Теперь будете в резерве, сказали нам. Нас собрали на факультете. Среди нас был парень-экономист, ленинский стипендиант. Ему больше всего досталось. Нас никто не особо не трогал, а вот его ругали: ты, мол, ленинский стипендиант, как ты мог? Но мы просто кино хотели посмотреть, никакого политического подтекста в наших действиях, конечно, не было», - говорит Бурнашев.

Эпизоды абсурдистского характера вспоминает и Жовтис. «Когда я закончил университет, стал молодым ученным, работал в институте горного дела, там все это осталось. Мы ездили на овощехранилище, нас выгоняли на демонстрации. Организовывали слушания. В 80-х, помню, нас собрали в актовом зале. На сцене сидел человек, один из наших профсоюзных или партийных товарищей. Он читал вслух труды Брежнева. С 4 до 6 вечера это длилось. «Поднятая целина», «Малая земля» – это он читал. Слушать его было невозможно, картина была сюрреалистическая. И несколько сотен человек это слушали! Минут десять он монотонно читал, а спустя десять минут выкрикивал: не спать! В общем, с этой бредятиной я столкнулся не только будучи студентом, но и ученным», - говорит правозащитник.

Филолог, редактор и преподаватель Наиля Садыкова, откликнувшись на нашу просьбу поделиться своим опытом, написала:

«Я училась на филологическом факультете КазГУ в 1971-1976 годах. В то время нас обязывали только участвовать в демонстрациях 7 ноября и 1 мая. Правда, за неявку наказывали, могли даже лишить стипендии до конца семестра. А одну студентку отчислили уже с первого курса. Ее звали на русский манер Зина, она до поступления работала на АХБК (Алма-Атинский хлопчатобумажный комбинат) и жила в рабочем общежитии, поскольку к ноябрю ей еще не дали общежитие в универе. Так вот она проспала на демонстрацию, и ее отчислили. Сомнений нет, что именно за это, ведь первый учебный год только начался, мы проучились месяц – октябрь, потому что в сентябре были на сельхозработах, как это было принято раньше».

Садыкова работала в ВУЗах с 1978 по 2012 год. «В ЖенПИ до 84-го, в КазПИ до 1990 и в КазГУ - 22 года. Но мне везло, я никогда не была куратором, некоторое время работала замдекана по учебной работе, и меня не касалась эта сторона жизни факультета. Знаю, что студентов гоняли на выборы депутатов в маслихаты и в мажилис, когда не было партийных списков, принуждая голосовать за «нужного» кандидата в 90-е. Студенты и раньше были трусливы. Даже если их подтолкнуть к правильному решению: всей группой или курсом, объединившись, воспротивиться тому, что против их убеждений - они не пойдут против деканата. Бесхребетная в большинстве своем молодежь. Они даже преподавателю не возразят, если тот несправедливо низкий балл поставит за СРС, например. Боятся мести, потому что преподов-самодуров тоже хватает. Много стариков-ретроградов, которые не умеют до сих пор проставлять баллы в электронных ведомостях и которые не признают современные средства обучения и оценивания. Они учат и заставляют студентов беспрекословно подчиняться руководству, как это было в их время. А куда деваться студентам?! До сих пор удивляюсь, как организовали студентов в 86-м, когда они вышли на площадь, рискуя жизнями. Хотя они не понимали и не представляли, чем они рисковали...», - считает Садыкова.

По словам Жовтиса, сегодняшние студенты воспринимают государство точно так же, как и их родители – поколение, жившее в советское время, когда можно было остаться без работы, отказавшись выполнить поручения государства.

Рустам Бурнашев тоже замечает у студентов такое восприятие: «Когда я разговаривал с нашими второкурсниками, подняв вопрос слушаний по Кок-Жайляу, они были уверены, что университет – не наш, а какой-нибудь абстрактный университет – может студента отчислить или испортить ему жизнь, занижая оценку». Объяснение этому политолог видит в том, что сейчас почти на всем постсоветском пространстве происходит откат от демократических ценностей к ценностям авторитарным. «Если мы выстраиваем авторитарную систему, то она вся базируется на изъятии некоторых пунктов свободы. Чтобы человек перестал бояться, он должен видеть, что человек, который его к чему-либо принуждает, понесет за это ответственность. Но ведь у нас никакой ответственности никто нести не будет», – объясняет Бурнашев.

Другое дело, что, по его словам, мы живем во фрагментированом обществе, где есть разные силы, а не одна, как в СССР. И студент, если захочет, может найти способы воздействия на свое начальство. Бурнашев вспоминает, что однажды это удалось даже его сокурсникам, жившим в куда более жесткой системе: «На третьем курсе мы начали ходить на военную кафедру. Предполагалось, что 3, 4 и 5 курс будут проходить сборы. В это время студенты журфака стали против этого протестовать: зачем мы целых три года будем ходить на военную кафедру? Из-за их возмущений военную кафедру убрали».

Отвечая на вопрос о том, как принуждение может повлиять на формирующуюся личность в будущем, Бурнашев заметил, что спрогнозировать это не так просто. Куда интереснее, по его словам, понять: «Почему люди искренне думают, что насилие по отношению к ним возможно? И, более того, безнаказанно и легально?».

«Петицию надо подписывать добровольно! У нас же демократия в стране?»

В сентябре этого года студентка института «Сорбонна Казахстан» Замира Нармет встала рано утром, чтобы впервые в жизни побывать на Кок-Жайляу. Она собралась туда с друзьями. Путь был тяжелый, но оно того стоило. Когда они, наконец, добрались до цели, Замира чувствовала себя очень уставшей, но счастливой. «Я тогда в первый раз побывала на Кок-Жайляу. Поднималась где-то три часа, было непросто, но весело. Я поняла после этих испытаний, что красоту, которую я увидела наверху, не описать. Шел дождь, но нам было все равно. Люди поднимались туда, все шли и шли. Давали воду, плед, зонтик», - вспоминает студентка.

Поднимаясь к урочищу, Нармет и ее друзья увидели группу людей, которая подписывала петицию против строительства на Кок-Жайляу. Она и ее друзья тоже подписали петицию, потому что они любят природу.

Спустя некоторое время она узнала в соцсетях о слушаниях по вопросу Кок-Жайляу. «Узнала, что там было, и поняла, что это кошмарно. Я начала звонить сестрам и друзьям, просила их подписать петицию против курорта. Говорила, что это минутное дело, ничего сложного нет. Давайте сохраним нашу природу, которой и так почти не осталось! Люди, которых я просила подписывать петицию, охотно соглашались. Вся моя семья подписала. Они тоже любят природу и животных», - говорит Замира Нармет.

Она очень хотела бы поспособствовать сохранению урочища, но уже успела разочароваться в демократических процедурах.

«Недавно мой друг с универа сказал, что его знакомый в колледже тоже сталкивался с принуждением. Угрожали отчислением. Это меня добило! Петицию надо подписывать добровольно! У нас демократия же в стране? Но здесь демократией не пахнет. У нас нет права голоса!», - говорит Нармет.

Буквально через полчаса после выхода статьи, мы получили ответ от управления образования города Алматы. В ведомстве сообщили, что в общественных слушаниях по Кок-Жайляу студенты колледжей Алматы «участия не принимали, к акциям в поддержку строительства курорта на Кок-Жайляу отношения не имеют».

«Со стороны Управления образования задания по сбору подписей в поддержку строительства курорта на Кок-Жайляу не было», - утверждают в управлении.