Как выглядит современная мозаика в Казахстане

Аяла Ибрагимова: Итальянская и советская мозаика – два разных языка

Художница Аяла Ибрагимова обучалась искусству мозаики в Италии. До этого она работала в художественной школе в Алматы, и директор предложила нескольким преподавателям поехать учиться в школу мозаики в Италии, в город Спилимберго. Аяла признается, что до этого она не имела никакого представления о мозаике, но ей сразу же понравился этот вид искусства.

«Я художник, иллюстратор, работаю с акварелью, где важно показывать текстуру каким-то особым образом, а в мозаике она своя, это текстура материала, который ты используешь».

Обучение в Италии продлилось три года. На первом курсе студентов обучали римской мозаике, на втором курсе – византийской и модерну, а на третьем – современной.

«Самый интересный, классный курс был третий, когда мы делали современную мозаику, - вспоминает Аяла. – Учитывая все полученные знания, мы должны были найти какое-то свое звучание, свой стиль. Там еще есть четвертый курс, но он больше похож на стажировку, мы выполняли разные заказы, которые получала школа».

До обучения в Италии Аяла не замечала мозаики в Алматы. Когда после первого курса она приехала на каникулы, то обнаружила немало интересных панно в городе. Она вспоминает, что в итальянской школе изучение советских работ входит в предмет «История мозаики». И в качестве одного из примеров преподаватель приводил иллюстрацию панно из Байконура.

В 2016 году, когда Аяла была на первом курсе, она вместе с другими девушками-мозаичистами сделала большое мозаичное панно, похожее на ковер, для художественной школы в Алматы. В прошлом году мозаику демонтировали, и одна из девушек забрала её себе и хранит дома. Теперь создательницы ищут место, где можно было бы разместить эту мозаику. «Это был наш первый самостоятельный проект, мы тогда были еще учениками и для меня это очень эмоциональная работа», - вспоминает Аяла.

В Италии она сначала работала в мастерской, изготавливающей большие мозаики для соборов и церквей. «Это была не авторская работа, а большой эскиз чаще всего на религиозную тему, и в лаборатории нас было человек 20, есть эскиз - какой-то фрагмент мозаики и ты сидишь и приклеиваешь кусочки. Мне не очень это нравилось, потому что я была частью большого механизма, а мне хотелось творческой работы. Потом я стала работать самостоятельно и у меня появились первые заказы».

Этот портрет американского музыканта Фрэнка Заппы Аяла Ибрагимова сделала за 2,5 месяца на заказ организатора фестиваля «Молодые таланты мозаики». Эта мозаика выполнена в стиле модерн - каждый кусочек материала - он называется тессера на итальянском, сделан стык в стык, между ними нет затирки. В рамках фестиваля Аяла изготовила и портрет актера Джанкарло Эспозито. В нем использованы в основном натуральные камни, а на фоне - смальта и иногда мастер включала туда пластик, металл, бумагу и т.д.

Кроме того, девушка выполняла мозаику для интерьеров: для ресторана это было панно, для дома – изголовье кровати. В Казахстане заказов пока не было.

Летом вместе с супругом Аяла выехала на машине из Италии в Казахстан. Позже они собираются отправиться в Монголию, Китай и другие страны. По дороге девушка постепенно собрала 8 килограммов «разных камушков», из которых она хочет сделать большое панно. «И я очень медленно, но делаю это дома. Немного неудобно, что здесь у меня нет своей мастерской. В Италии она у меня есть, пусть маленькая, но моя».

В этом году Аяла узнала, что в Алматы есть мастерская мозаики Art Oskolok. Она списалась с её хозяйкой Дарьей Заитовой и начала давать там мастер-классы по современной мозаике. По словам Аялы, современная мозаика очень сильно отличается по материалам: «В римской мозаике это в основном камни и иногда - смальта. В византийской наоборот больше смальты. В современной мозаике нет такого ограничения, вы можете работать со смальтой, натуральными камнями, металлом, стеклом, мастикой и т.д.»

В качестве примеров современного переосмысления мозаики Аяла приводит работы Джулио Кандуссио, провозгласившего, что с мозаикой нужно экспериментировать.

Мозаика очень долго воспринималась как ремесло, но сейчас она стала отдельным искусством, считает Аяла: «В современном мире мозаика отвоевала себе место самостоятельного вида искусства, когда ты можешь взять любую основу и начать выкладывать мозаику без какого-либо эскиза. Потому что это отдельный язык, он не должен быть основан на каком-то эскизе из живописи и т.д. Мне кажется, так интереснее, потому что когда работаешь с камнями, смальтой, то сам материал многое тебе может подсказать. Ты находишь какие-то интересные куски и придумываешь что-то на ходу. То есть сам процесс становится творческим, завораживающим. А когда у тебя есть какой-то определенный эскиз, он тебя немного ограничивает, ты думаешь: а, вот тут такая цветовая гамма, буду в ней работать. Как будто бы нет этого саспенса (смеется). Это не моя идея, это кажется, художник Джино Северини первый сказал, что мозаика похожа на язык тем, что каждая тессера - это слово, а пространство между ними - это пауза между словами. Его идея заключается в том, что каждый мозаичист должен позиционировать себя как отдельный художник, он не должен основываться на каких-то эскизах, потому что раньше часто мозаичисты были как ремесленники. Им давали эскиз и они по нему выкладывали панно. А тот человек, который отрисовал эскиз, вот он художник, он артист. В современной мозаике пытаются уйти от этого. Еще часто бывает так, что художник, который делает эскиз для мозаики, не имеет представления о том, как она работает».

Она замечает, что советская мозаика очень сильно отличается от итальянской. В основном это связано с материалами – цвета советской смальты более приглушенные, в них есть сероватый оттенок. Иногда используются большие куски смальты и заметны большие промежутки между тессерами.

«Когда видишь советскую и итальянскую мозаику, сразу можно увидеть разницу, это словно два разных языка. В советской мозаике чувствуется монументализм советской живописи. Там нет зацикленности на каких-то маленьких деталях. На панно нужно смотреть издалека, с большого расстояния и каким-то вещам не придается большого внимания».

Аяла отмечает, что из того, что она видела в Алматы, ей очень понравилась мозаика внутри ТЮЗ им. Сац (бывший дворец АХБК): «Там внутри есть колонны из мозаики. Мне очень нравится цветовая гамма и то, как выложено. Вообще мозаика в 3D, по какой-то форме очень интересна, потому что ты повторяешь форму и за счет цвета, за счет линий получается очень интересно».

В советское время при строительстве больших объектов закладывались средства на монументальные работы: мозаики, барельефы, сграффито, витражи и т.д. Они украшали фасады зданий и интерьеры. Аяла обращает внимание на то, что в Алматы сейчас очень много пустых фасадов, куда мозаика могла бы хорошо вписаться. Она выглядит очень эффектно и невероятно долговечна. Когда строились станции метрополитена, художница думала о том, какие внутри будут мозаики, но их оказалось не так много: «Это как раз то место, где можно включить всех мозаичистов города и дать им какой-то интересный проект».

Дарья Заитова: Из бухгалтера в мозаичиста

Дарья Заитова работала бухгалтером пока друг не попросил её помочь выложить мозаику в его ванной. Дарье это так понравилось, что она начала искать курсы мозаичистов в Алматы. Их не было, поэтому пришлось отучиться в Санкт-Петербурге.

«У меня всегда лежала душа к творчеству, и я как-то сразу поняла, что это мое. Начала ходить по строительным магазинам в поисках материалов, что-то в России заказывала, завела инстаграм Art Oskolok, выкладывала картины, потом поучаствовала в ярмарке и не продала там ни одной вещи, но зато люди подходили и спрашивали, где можно этому поучиться. Так я поняла, что можно проводить мастер-классы. Приехала домой после выставки и в тот же день нашла помещение для мастерской и сняла его. Потом следующие два года были полны упорной работы и безденежья, потому что про мозаику никто особо не слышал, и тяжело завлечь людей туда, о чем они и не знают. И денег у меня особо не было, всё, что я зарабатывала, вкладывала в дело. Но постепенно аудитория начала набираться. Люди очень активно комментировали, лайкали, всем нравилась моя работа, но первое время я выезжала за счет вдохновения и благодаря отзывам людей».

Дарья вспоминает, что до обучения она не замечала мозаику: «Когда ты о чем-то не знаешь, ты проходишь мимо и для тебя это словно какие-то белые пятна. Я родилась в Петропавловске, и когда приехала туда после того, как начала заниматься мозаикой, то поняла, что в городе огромное количество мозаик. Я прожила там 11 лет своей жизни и не видела их. После того, как люди смотрят мой инстаграм или посещают мастер-класс, они начинают говорить: а вот мозаика, вот мозаика и скидывают мне фотографии с разных уголков мира и отмечают меня».

Дарья выполняет различные заказы, но именно преподавание искусства мозаики дает стабильный заработок, и всегда есть чем закрыть текущие расходы.

Мозаичные панно нередко заказывают в качестве подарка, сейчас у Аrt Oskolok появились регулярные заказы от дизайнеров интерьеров. Так Дарья вместе с дизайнером изготовила два панно, мозаики для тумб и сейчас в планах оформление камина.

В кафе Vanilla на Бухар Жырау висит мозаика, посвященная Алматы, её делала команда Дарьи. На занятия в Аrt Oskolok ходила девушка, которая посоветовала хозяйке кафе заказать панно у мастеров. «Мне кажется, что в заведения заказывать мозаики очень круто, потому что это что-то необычное, на что люди сразу обращают внимание. В Vanilla нас попросили сделать табличку, что это наша мастерская делала, потому что очень многие интересуются чья эта работа. На нее было огромное количество отзывов, потому что это душевная алматинская картина», - рассказывает Дарья.

У Аrt Oskolokа сейчас есть амбициозная идея сделать уличную мозаику в Алматы. «Хочется чего-то яркого, современного. Я раньше об этом даже не задумывалась, потому что для большой уличной мозаики нужна большая команда, а я столько лет была одна. И как-то я не чувствовала в себе сил, чтобы сделать такую работу ну и плюс не хватало, конечно, знаний».

Сейчас такая команда собралась: Аяла на полгода приехала, в мастерской преподают два мозаичиста из Санкт-Петербурга, переехавшие в Алматы после начала войны в Украине. Еще есть художница Александра Поминова, которую Дарья обучила мозаике. Пять человек достаточно для для создания большого панно. Дарья отмечает, что команда могла бы быть и больше, но пока нет большого объема работ.

Скорее всего это напрямую связано со стоимостью мозаичных панно - цена может доходить до полутора миллионов тенге за квадратный метр. Для удешевления производства Заитова думает о том, чтобы поработать со стеклянной плиткой, которая дешевле, чем камень и смальта, тогда стоимость снизится примерно до 500 тысяч за кв. метр.

«У нас все упирается в дороговизну. Материалы дорогие, инструменты дорогие, и плюс ты долго этим занимаешься, много этапов работы. Это не может стоить дешево», - рассказывает Дарья.

Материалы она находит в строительных магазинах, камень и смальту приходится заказывать в России, потому что в Алматы не такая богатая цветовая палитра.

У Дарьи был опыт переноса сграффито Евгения Сидоркина в мозаику. «Эти сграффито идеально подходят под мозаику, словно я распечатала эскиз, сделанный специально для мозаики, не нужно стараться и думать о том, какими линиями выложить камушки. И работы Сидоркина эффектно смотрятся». При этом ей больше всего нравится техника модерн, когда мозаика в основном выкладывается из смальты, но люди в основном заказывают римскую мозаику из камня.

«У современной мозаики вообще нет никаких границ. Можно из чего угодно собирать мозаику. Я недавно наткнулась на страницу парня, который делает очень классные мозаики из разноцветных шлепок».

Елена Старожилова: Мозаика требует больших знаний

Елена Старожилова преподает мозаику в алматинской специализированной гимназии №199. Когда-то в этом здании на улице Кекилбайулы был интернат с довольно казённой обстановкой, теперь же в саду стоят малые архитектурные формы, а внутри висят работы учеников.

Когда создавали класс мозаики, директор гимназии спросила Елену, что нужно для обучения, и она вспомнила столы, которые были сделаны в итальянской школе мозаики – Елена училась там вместе с Аялой с 2014 по 2017 год. По просьбе Старожиловой для гимназии изготовили такие же удобные столы под специальным уклоном, с торцом и полкой.

Елена отмечает, что обучение в Италии было недорогое - 600 евро в год. Главная же трудность состояла в том, что ей было сложно перестроиться на то, что она снова студент, а не учитель.

«Да, сама программа не суперлегкая, но достаточно интересная. До этого как такового знакомства с мозаикой не было, все произошло в Италии. Да, у нас есть мозаика. Мы рассказываем о ней на уроках ученикам: на каких зданиях она есть, какие материалы использовались, какие мастера изготавливали, и что у нас в городе даже есть техника trencadis - по принципу работ Гауди - наши старые керамические остановки. Это тоже малые архитектурные формы в технике мозаики, просто они немножко отличаются. Мозаика у нас не была развита из-за специфики материала, и, конечно, когда мы рассказываем об этом на уроках детям, это углубляет их знания, потому что цвет в мозаике очень сильно отличается от цвета в живописи, к которому они привыкли».

По словам Елены, в гимназии стараются, чтобы дети пробовали работать с разными материалами: со стеклом, керамикой, мозаикой. «Да, мы понимаем, что не все дети будут художниками, но культурная, эстетическая основа, которую мы в них закладываем, всё равно очень сильно на них повлияет».

Елена отмечает, что есть дети, которые целенаправленно хотят изучать мозаику. В гимназии им дают начальную ступеньку для того, чтобы они могли потом серьезнее заниматься этим искусством. «Здесь мы изучаем мозаику, заменяя какие-то материалы на альтернативные: на мастику, гальку, полимеры и т.д. Надеемся, что у ребят появится больше возможностей для того, чтобы они могли заниматься любимым делом и развивать мозаику в Казахстане. Но, к сожалению, декоративно-прикладное искусство сейчас у нас приходит в упадок», - отмечает Елена.

На стене класса мозаики висят работы школьников, сделанные на основе ресайклинга. Здесь использованы самые разнообразные материалы: пластиковые трубочки, глина, пробки, монтажная пена, гвозди, нитки, ракушки и т.д.

Елена объясняет, что идея была в том, чтобы дети задумались о более бережном отношении к вещам и занимались поиском фактуры и текстуры: «Они смотрели как выглядят разные материалы под микроскопом, делали фотографии и приближали кору дерева, изучали под микроскопом крыло бабочки и т.д.. Это был творческий поиск, потом, после утверждения картинки, начинался поиск материалов, чего-то, что может получить вторую жизнь».

Сейчас у школьников начинается работа с галькой. Для этого закупили в зоомагазинах разные камни.

«Дети хотят суперклассную, сложную работу, но я им объясняю, что это уровень человека, который два года отучился в школе мозаики, что эта работа делается на протяжении нескольких месяцев. Здесь, в рамках учебного процесса невозможно это сделать, потому что столько времени нет».

Этот портрет актера Аль Пачино Елена делала для конкурса портретов в школе мозаики в Италии. Лицо собрано из разных камней. На эту работу ушло около месяца.

«Это большой труд и большие знания по оптике, по физике, по цвету, по передаче формы, по пространственности, по глубинной части, как показать этот объем и все прочее. Здесь нужно учитывать пластическую анатомию, форму и освещение. Самое сложное в портрете - глаза, потому что если неправильно посадил камушек, то глаз получится либо кривой, либо глаза будут смотреть в разные стороны. Там много маленьких деталей, верхнее, нижнее веко, белок. Поэтому художественное образование было большой пользой, хотя считается, что ты можешь быть крутейшим живописцем, художником, но если ты не умеешь работать в команде, ты не можешь быть мастером мозаики. Ведь большие глобальные проекты не создаются в одиночку. Нас даже учили создавать коллективные работы в плане того, что ты должен уметь подстраиваться под руку своего напарника. А если за одной работой вас шесть человек, то не должно быть видно, что вас тут шесть, должно быть ощущение, что это один. Это приучает работать в команде, дисциплинирует, ты ориентируешься на общую скорость и качество работы. Это очень важно, детишек мы тоже стараемся учить этому, мы давали такой проект, когда не у каждого ребенка своя мозаика, а где-то им пришлось делать групповую работу».

«Я объясняю детям, что есть гамма, что есть холодные, теплые оттенки и как они ведут себя в мозаике, чтобы они понимали как работать с глазом, с носом, как работает кожа, источники света, мы засвечиваем сторону или теневую выводим, как передавать фактуру волос, какие-то узоры, как наложить сверху волосы, но при этом не испортить лицо, чтобы не было ощущение разделения, как может быть не по классической форме можно передать такую интересную фактуру», - объясняет Елена, показывая портрет девушки.

Она вспоминает, что когда они собирались в Италию, то думали, что в школе мозаики в основном учатся мужчины, потому что стучать молотком сложно физически. Но оказалось, что там больше девушек, потому что сидеть и скрупулёзно выкладывать мозаику у мальчиков не всегда хватает терпения. Монтажом уже каких-то больших частей, например, когда делается купол в соборе, занимаются мужчины.

Елена отмечает, что в Алматы много интересных мозаик, например, на здании КИМЭПа, на улице Гагарина выше Толе би, на горе Кок-Тобе, но они старые, а новые практически не появляются.

«Конечно, хочется чего-то нового, чего-то интересного. Не хотелось бы видеть каких-то абстракций как у Поллока, но хочется что-то с учетом местного колорита и традиций. Даже если попробовать какую-то работу казахстанского художника сделать в мозаике, тоже было бы круто, почему бы нет. Взять, например, работы Гульфайрус Исмаиловой: просто образ красивой казахской девушки, как ее можно подать в саукеле, это очень красиво. Да, это большой труд и здесь мозаика в какой-то степени переходит уже больше в индустриальную мозаику, потому что это все-таки город, другое восприятие, другие масштабы».

Елена вспоминает, что когда в Алматы ремонтировали подземные переходы, то мозаичисты предлагали сделать вставки мозаики, но выходило дорого и долго.

Евгений Антонов: Мозаика и мимолетные вещи

Евгений Антонов переехал из России в Казахстан и сейчас преподает мозаику в мастерской Art Oskolok. У Евгения художественное образование, сначала он учился в Челябинске, затем шесть лет - в Санкт-Петербургской государственной художественно-промышленной академии им. Штиглица. Его педагогами были художники, которые в советское время занимались монументальным искусством. Во время учебы он учился по обмену в Вильнюсе на кафедре монументального искусства.

«Так совпало, что первые большие работы были связаны с мозаичной техникой. Через большие проекты я понял, что мозаика как-то да востребована, хотя не каждый о ней знает. В России есть разные заказы, есть государственные, есть церковные, наверное, больше вторых. Есть история о своем роде меценатства, когда богатые люди решают вложиться именно в церковную мозаику. И, конечно, частные заказы есть. Когда просто хочется сделать что-то красивое, чтобы это было в частном доме. Это могут быть и уличные мозаики, все зависит оттого, насколько человек располагает средствами».

В Алматы Евгений замечает небольшие объекты в этой технике. Например, асыки в районе Тастака - это объемная и лаконичная мозаика. Художник отмечает, что сейчас есть много экспериментов с мозаикой, чаще всего связанных с материалами и технологиями. Так, например, в болгарском зоопарке сделали панно с изображением животных из пластиковых крышечек, которые собирали посетители.

Евгений в своем творчестве исследует объемные мозаики и одновременно изучает тему еды, в том числе фаст-фуда.

«Мне нравится контраст, когда берется какая-то очень древняя техника, а мозаика отличается тем, что она практически неубиваемая, если ее специально не убивать, то она может храниться тысячелетиями. И когда мы берем такую долгоиграющую технику и соединяем с мимолётными вещами, может возникнуть интересный контраст, интересные мысли могут зародиться. Это небольшие объемные скульптуры, бургеры, рожки с мороженым, кусочки мяса, надкусанная шоколадка. Всё сделано из мозаичных материалов: смальты, плитки. На фотографиях это может быть выглядеть красиво и съедобно».

Недавно Евгений открыл для себя пиксельную мозаику и посвящает ей мастер-классы и надеется сделать несколько проектов побольше.

Говоря о интересных современных мозаичистах, Евгений вспоминает Чака Клоуза, умершего пару лет назад. Его работы украшают метро в Нью-Йорке и для многих художников он стал ориентиром.

«В современной мозаике есть такой любопытный момент, когда какие-то известные люди, например, музыканты, могут создавать с мозаичными студиями коллаборации. Мне вспоминается проект Each One, Every One, Equal All Ника Кейва».

Рассуждая об алматинской мозаике, Евгений отмечает, что есть разница с тем, что делалось здесь в советское время и тем, что было в России, несмотря на то, что мастера монументального искусства тогда учились в одних и тех же академиях: «Бросается в глаза чей-то авторский стиль. Здесь один или несколько главных художников, которые рисуют эскиз в своем стиле. Всегда есть индивидуальный почерк и у местных казахстанских художников он присутствует и это сразу было видно. У меня есть насмотренность, я знаю как делались похожие вещи в Питере или в Москве и это отличается. Плюс еще не надо забывать, что есть традиционные мотивы, которые так или иначе присутствуют в мозаиках. Есть узоры, образы, национальные черты в людях, в героях этих мозаик. Конечно, это видно практически сразу».