19229
15 марта 2022
Дмитрий Мазоренко, фото пресс-службы НК КМГ

Помогут ли высокие цены на нефть избежать дальнейшего падения тенге?

Увеличение доходов от нефти может помочь Казахстану ослабить воздействие рубля на тенге, однако ситуация остается непредсказуемой

Помогут ли высокие цены на нефть избежать дальнейшего падения тенге?

С началом войны в Украине обесценивающийся российский рубль стал подталкивать тенге к ослаблению. Эксперты по-разному оценивают работу Национального банка и правительства по поддержанию тенге. Их антикризисная стратегия остается недоступной публике, из-за чего невозможно прогнозировать насколько долго и эффективно удастся поддерживать тенге за счет интервенций.

Несмотря на это, экономисты и аналитики считают, что благоприятная конъюнктура цен на сырье обеспечит национальной валюте определенный запас прочности. Однако экономическим властям Казахстана все равно необходимо дать обществу максимальный объем информации о динамике валютных торгов и потоков импорта.

За последние три недели национальная валюта Казахстана просела почти на 20% до 511-512 тенге за доллар. Национальный банк ответил на это повышением базовой ставки на 3,25 п.п. до 13,5%, а также валютными интервенциями более чем на $815 млн. Но несмотря на состояние крайней неопределенности, регулятор отказался публично представлять полную антикризисную политику, заявив лишь о продолжении участия в валютных торгах и готовности повышать базовую ставку в экстренной ситуации.

Эксперты расходятся в оценках действий Нацбанка. Одни упрекают его не только в закрытости, но и в неадекватности предпринятых мер, из-за чего становится невозможным анализ динамики курса тенге. Другие говорят о достаточности действий регулятора для сегодняшнего дня, однако не берутся утверждать, хватит ли их потенциала на весь период неопределенности.

«Сейчас мы находимся в условиях ажиотажа. Решения по курсу принимаются не рационально, они основываются на домыслах, слухах и сплетнях. В такой ситуации оценивать что-либо просто невозможно. Редкие выступления членов правительства и представителей Национального банка усугубляют ситуацию. Им нужно каждый день давать интервью и регулярно писать в социальных сетях о положении, чтобы сбить ажиотаж. Но этого не происходит», − говорит экономист Жарас Ахметов.

Основная сложность, по его словам, состоит в полной непредсказуемости потоков импорта из России. Исторически он колебался в пределах 35-40% и потому стал одним из ключевых факторов курсообразования тенге. Но из-за санкций, затрудняющих ввоз сырья, комплектующих, техники и технологий, выпуск российской продукции может заметно сократиться. Это может сказаться и на потоках российского импорта в Казахстан, и на спросе на рубль со стороны казахстанских предприятий и потребителей. Однако сейчас, по словам Ахметова, нельзя предугадать развитие событий.

Не меньшую сложность вызывает прогнозирование экспортной выручки, на которой может сказаться затруднение транзита нефти через Россию. «Есть ли у нас отгрузка нефти по линии Каспийского трубопроводного консорциума или нет? Договорились об этом с Транснефтью или нет? Последняя информация, которую я читал − отгрузка нефти идет в полном объеме, никаких ограничений нет. Это хорошая новость, если все так. Но мы не знаем правду и тем более то, насколько крепкими и длительными будут договоренности».

Маржан Меланич, директор аналитического департамента Centras Securities, считает, что нынешний объем интервенций Нацбанка свидетельствует о гораздо меньшем давлении на тенге, чем это было после падения цен на нефть в 2014-2015 годах. Потому действия Нацбанка кажутся ей адекватными нынешним обстоятельствам. «Но ситуацию осложняет непонимание того, сколько продлится неопределенность, вызванная геополитической напряженностью», − подчеркнула она.

Как отмечают аналитики Ассоциации финансистов Казахстана, валовые международные резервы Казахстана по итогам февраля составили $87,5 млрд, а находящиеся в их структуре золотовалютные резервы – $33,5 млрд. Благодаря росту цен на золото, за прошедший месяц они увеличились на $161 млн. и $132 млн., соответственно. Однако интервенции, проведенные регулятором с начала года, превысили эти значения в несколько раз. В результате чего, согласно расчетам Centras Securities, золотовалютные резервы за первые два месяца 2022 года сократились на 2,5%.

Помимо интервенций Нацбанка, власти Казахстана поддерживают тенге непрямыми способами, продолжая продажу иностранной валюты из Национального фонда и валютной выручки субъектов квазигосударственного сектора. В феврале объем этих операций составил $700 млн.

«Сейчас невозможно прогнозировать то, как долго и в каких объемах регулятор будет способен проводить интервенции − это зависит от геополитической ситуации, обстановки на других рынках и прочих факторов», − отмечает Меланич. Тем не менее она не видит необходимости в экстренном наращивании резервов для поддержания тенге с помощь интервенций. Вместо этого правительство Казахстана может использовать немонетарные возможности, которые расширяются благодаря высоким ценам на сырьевые товары.

По словам министра национальной экономики Алибека Куантырова, правительство ожидает увеличения валютных поступлений в Нацфонд в результате роста цен на нефть. Часть этих средств затем может быть направлена в республиканский бюджет, оказав определенную поддержку тенге в момент конвертации.

Для таких ожиданий действительно есть основания. Как рассказали Vласти в пресс-службах НК «КазМунайГаз» и министерства энергетики, контракты на поставку казахстанской нефти заключаются на различные периоды, но ценообразование осуществляется согласно формуле с привязкой к котировкам нефти. НК КМГ уже законтрактовала весь объем нефти, предназначенной для экспорта в 2022 году. «Условия этих контрактов предусматривают продажу нефти по рыночной цене на момент поставки с учетом различных поправочных коэффициентов, дисконтов/премий, дополнительных расходов и т.д.», − подчеркнули в КМГ.

Сейчас фьючерсы на нефть марки Brent с поставками в мае торгуются у отметки $100 за баррель. Ранее котировки достигали аналогичного уровня в 2014 году. Тогда поступления в Нацфонд составили $19,3 млрд, резервные активы Нацбанка увеличились на $4,3 млрд., а профицит текущего счета сложился на уровне $6 млрд. «При этом следует учесть, что объемы добычи нефти выросли с 2014 года почти на 20%. Соответственно, валютные поступления могут быть более существенными при прочих равных условиях, что будет способствовать сглаживанию геополитического фактора при курсообразовании», − полагают аналитики Ассоциации финансистов Казахстана.

Ахметов также отмечает, что высокие цены на нефть и металлы помогут сгладить ситуацию с российским импортом: «Я смотрел на статистику 2015 года, тогда цены на нефть шли вниз и курс тенге ослаб, но мы как-то выжили. Никакой катастрофы не произошло. Если ажиотаж не будет вечным, то все нормализуется. Равновесный курс тенге-доллар рано или поздно найдется, и вряд ли он будет на нынешнем уровне. Тенге должен быть крепче».

Несмотря на это давление на рынок будет оставаться значительным, убежден экономист. Поэтому правительству с Нацбанком необходимо держать непрерывную коммуникацию с обществом и субъектами экономики, показывая размеры валютных операций, динамику импорта и экспорта, а также изменение логистических маршрутов в ежедневном режиме. «Пока этой открытости не будет, общественный ажиотаж будет перекрывать весь эффект инструментов Нацбанка».

Фото Жанары Каримовой

В критической ситуации Казахстан может обратиться к протекционистским мерам, если их удастся реализовать в рамках ЕАЭС, замечает Меланич. Страна может попробовать ввести торговые ограничения, например, квотирование товаров или временный запрет на ввоз конкретной продукции. Однако говорить о том, насколько вероятен этот сценарий не представляется возможным, подчеркивает аналитик.

При любом развитии ситуации Ахметов считает необходимым начать переговоры с властями России. Им важно объяснить, что они могут потерять последнего союзника в лице Казахстана, если будут манипулировать казахстанской экономикой в условиях дешевеющего и сокращающегося импорта. «Нам необходимо начать работать честно, договориться о какой-то системе клиринговых расчетов и хоть в каком-то объеме поддерживать российский импорт в Казахстан. Необязательно в полном объеме, это может быть нерешаемая задача, но важно облегчить переходный период, чтобы избежать экономических шоков. Пока же мы боимся российских начальников до потери памяти», − резюмировал экономист.