Мрачная казахская волна: в прокате «Ауру» — кино с рейтингом 21+

Среди ценителей казахстанского кино «Ауру» давно стал одним из самых обсуждаемых и долгожданных проектов и причин тому было много: ленту снял один из самых ярких молодых режиссеров, промоушном занимались лучшие в digital маркетинге, а сама картина об актуальной теме: мошенничестве. После громкого дела руководительницы «благотворительного» фонда Перизат Кайрат Biz Birgemiz, присвоившей вместе с матерью 3,5 миллиарда тенге и осужденной в этом году на 10 лет, фильм Айторе заиграл новыми красками.

К тому же создатели «Ауру» создали прецедент — получили право на использование культового трека Feel Good Inc. британской группы Gorillaz в качестве саундтрека. За дистрибьюцию проекта взялась французская компания Loco Films, а его мировая премьера пройдет на одном из фестивалей класса А. Правда, из-за эмбарго пока нельзя говорить об этом, но понятно, что после участия в этом мероприятии, «Ауру» значительно расширит свою географию.

Для гостей закрытого показа продемонстрировали оригинальную версию картины, а широкий зритель увидит цензурированную работу, а жаль, ведь именно эти провокационные сцены и вызывают реакцию — заставляют вздрогнуть, порой вскрикнуть от неожиданности, зажмурить глаза и испытать весь спектр эмоций: от восхищения актёрской экспрессией до презрения к героям, от ужаса перед показанным до истерических смешков (там есть чёрный юмор). Перед показом предупреждают: детям, беременным, людям со слабой психикой, словом, всех, кого может стриггерить от насилия, такой фильм лучше не смотреть. К слову, смотреть на такое действительно не самый приятный экспириенс, и «Ауру» мог легко бы стать «Ауыр» («тяжелый» в переводе с казахского).

О чём кино «Ауру»

Главными героями этой картины становятся молодожёны: Азамат (Аян Отепберген) и Таншолпан (Дильназ Курмангали) или Танчо, как её ласково называет муж. Отпраздновав пышную свадьбу и купив квартиру, пара вдруг понимает, что по уши в долгах, а их заработков: таксиста и официантки ни на что не хватает. А когда кредиторы окончательно прижимают их к стенке, Азе приходит шальная мысль — они решают открыть сборы на лечение якобы смертельно больной Таншолпан. Они легко становятся самой популярной парой, которой жертвуют миллионы. Сначала ребята думают, что закроют кредиты и перестанут этим заниматься, но аппетит приходит во время еды. И когда на кону оказываются 250 миллионов тенге, выбраться из этой адской машины уже не представляется возможным. Ведь молодые люди — ауру, в переводе с казахского — больны. И болезнь их — одержимость деньгами.

Фильм заявлен как триллер, но это скорее бытовой хоррор с некоторыми элементами боди-хоррора, каким был тот же «Бақыт» Аскара Узабаева. К слову, та картина шла в прокате с рейтингом 18+ и стала одной из самых кассовых авторских драм. А вот стоило ли «Ауру» цензурировать, вопрос из числа риторических, ведь самое страшное в этой работе не сцены насилия и реки крови, а то, что у них в итоге получился чудовищный портрет современной молодёжи, где даже беременная Таншолпан кажется исчадием ада, не брезгующей обманывать казахстанцев, поверивших в благотворительность. Можно было бы сказать, что это художественная выдумка и мрачная фантазия, но ведь благотворительница, присваивающая деньги, собранные на голодающих детей из Сектора Газа, это ведь реальный персонаж из нашей с вами жизни.

Какой вышла картина «Ауру»

За эволюцией Айторе Жолдаскали интересно наблюдать — пошумев со своим хайповым сериалом Sheker о наркозакладчиках, он выпустил дебютный музыкальный фильм Shulama о провинциальных рэперах, которые пробились в Алматы. Помнится, на премьере своего первого полнометражного детища он пошутил, что «зашел в проект будучи молодой овечкой, а вышел оттуда матерым волком». В «Ауру» он уже и правда, молодой, безжалостный волк - в своём новом фильме он через своих героев убивает, быстро, без сантиментов и моральных угрызений, ни изящных бесед, ни мучений в духе Раскольникова или кого бы то ни было ещё. Устраняют тут всех эффектно, кроваво, иногда неожиданно и, повторимся, без особой философии и метафор.

Сама история тоже рассказана складно, без серьёзных сюжетных дыр, но, на вкус искушенного зрителя, слишком просто. А ведь жестокость и насилие без поэзии и глубины это просто аттракцион. Впрочем, местами получилось довольно остроумно. Взять хотя бы использование золотого артефакта «добра» в одной сцене. Внимание, СПОЙЛЕР! А идея битвы мошенников, с грабителями вообще чудо как хороша. Борются два отмороженных слоя молодёжи — «нормальные» молодожёны со свадьбой в кредит и долговыми обязательствами с маргиналами-наркоманами. Самое забавное, что люмпены тут смотрятся симпатичнее «обычных», пара и героев Азата Жумадила и Аиды Курмангалиевой хотя бы будто бы любят друг друга, называют друг друга ласковыми словами. Схватка такая яростная, но даже «злодеи из вселенной Sheker’а» меркнут по сравнению с настоящими чудовищами.

Технически «Ауру» великолепен — актёрские работы шикарны (особенно стоит отметить Аяна Отепбергена и Аиду Курмангалиеву); музыка - без комментариев, когда вы видели, чтобы в казахстанском фильме саундтреком был мировой хит, удостоенный премии Grammy? Визуал и операторская работа Багдата Аргинова — одного из наших самых талантливых камерамэнов очень хороши; монтаж отличный - ритм в сцене с приготовлением отбивной прекрасен. Даже сценарий, написанный Казбеком Оразбеком и Алдияром Жаппарханом структурно удовлетворительный, не будем придираться к мелочам - ни к особенностям переводов на крупную сумму, когда любой казахстанский банк заблокирует транзакцию, пока не убедится в правомерности операции, ни к тому откуда все узнали правду; ни к теряющему темп третьему акту.

Да, наши ребята научились производить за относительно небольшие деньги кино, которое технически не уступает какому-нибудь гонконгскому фильму и смотрится отлично, даже с очень сырым и схематичным сюжетом («Sheker. Последний шанс» Дархана Тулегенова) или токсичными отношениями героев («Умри или вспомни» Ернара Нургалиева). Но чтобы месседж этих лент был свеж, оригинален и тронул сердце до глубины души, с этим у нас пока проблема. И Айторе хоть и показал, что способен снимать конкурентное авторское, но при этом абсолютно зрительское кино с большим кассовым потенциалом, но зайтись в восторге от «Ауру» всё равно сложно, как бы ты не симпатизировала этому молодому режиссёру.

Большой хит получается в результате многих факторов и одним из главных является попадание в нерв времени и обнаружение нового социального пространства, как это случилось с тем же «Дәстүр» (речь не столько о теме домашнего насилия, сколько об обнаружении аутентичного тёмного казахского мира суеверий). Картина Айторе тоже максимально точно попадает в дыхание эпохи, но если говорить о форме, то она не отличается новизной — сделана в той же радикальной традиции, в которой снят «Бақыт» Аскара Узабаева. А если говорить о содержании, то темы, которые поднимает работа - домашнее насилие, коррупция, мошенничество, наркомания - тоже не то, чтобы нам незнакомые. Мошенничество именно на благотворительности и исследование феномена медийности и известности — вот два фактора, которые делают ленту особенной. Но повторимся, наблюдать за героями «Ауру» неприятно, к ним нет ни малейшей симпатии. Взять хотя бы лоботряса Азу, который хотел легких денег с самого начала и кредит отдавать, похоже, даже не планировал.

Ценнее другое. Главный интерес картины — не в сюжете и не в персонажах, а в антропологическом выводе, который делает фильм: в Казахстане места героев прочно заняли антигерои. Причём не сложные люди со своим отрицательным обаянием, а просто форменные психопаты. Вера в настоящего героя вообще будто исчезла с радаров. Но почему?

На премьере сказали, что «Ауру» будет фильмом, который откроет очередную новую казахскую волну. Думается, не начнёт новую, а продолжит уже наметившуюся - чёрную, мрачную волну, начало которой уже есть: сюда можно отнести упомянутую драму «Бақыт» Аскара Узабаева и степной нуар «Дала қасқыры» Адильхана Ержанова.

Как жестокость стала новым киноязыком нашего кино?

Как так получилось, что авторское казахское кино последних лет всё чаще стало отказываться от классического героя? Почему его место заняли персонажи, которые пребывают по ту сторону эмпатии: абьюзеры, садисты, мизантропы, морально опустошённые люди, вращающиеся внутри насилия, как будто это единственно возможная среда существования? А может, персонажи «Ауру» не просто злодеи, может, они продукт системной апатии, тотального обнищания и духовного разложения? Демонстрация среды, в которой насилие стало базовым механизмом коммуникации — вот где главный ужас. «Не мы такие, жизнь такая», - сказал на премьере Айторе цитату из «Бумера». Получается, мы действительно живём во времена неприятных героев? И кругом сплошной мрак и дикий мир, в котором нет ни капли любви и надежды?

Понятно, что уровень проработки героев в перечисленных фильмах разный. Брайюк из «Дала қасқыры» в исполнении Берика Айтжанова — это глубоко травмированный персонаж, лишенный то ли в силу пережитого горя, то ли в силу своего характера базовых человеческих чувств. Ержанов пытается вывести его вне системы добра и зла, но в мире без добра он всё равно выглядит как представитель тьмы. Но факт - сероглазый убийца со сломанным носом и в бандитской куртке с одним оторванным рукавом — один из самых запоминающихся образов в фильмографии Айтжанова.

«Бақыт» действует более зрительскими и менее изысканными приёмами и идет по пути создания шок-контента. Герой харизматичного Ерболата Алкожа, сыгравшего одного из самых гнусных персонажей в современном казахском кино — это примитивный, предсказуемый казахстанский абьюзер. Но зато тут очень интересна героиня Лауры Мырзахметовой — она там коуч по семейному счастью, которая из жертвы абьюза сама становится насильницей. Герой же Аяна Отепбергена максимально односложный персонаж, мы ничего о нём не знаем, кроме того, что он не любит работать, а деньги, наоборот, обожает. «Дала қасқыры» — бессердечная, темная и даже злая работа, в которой утверждается, что добра нет (а зло представлено во всем многообразии), но это кино по крайней мере загружает интеллектуально. В картине Айторе кроме острых впечатлений и отчаянного крика «хватит увлекаться деньгами», непросто разглядеть что-то большее.

Насилие в корейских фильмах поэтично — взять любую работу Ким Ки Дука, Пак Чхан Ука, да кого угодно, а в европейских интеллектуально и провокационно (самый яркий пример - Ларс фон Триер). В американских картинах оно зачастую результат психотравмы героя (Скорсезе) и нередко выступает шоковым приёмом, чтобы кардинально и незаметно поменять условия игры (как это у Тарантино, который через насилие на самом деле переписывает историю рабства, историю борьбы с фашизмом или главные голливудские мифы). В японском кино насилие изощренно, намеренно театрально и ритуально (Такаси Миикэ и Такеши Китано). А какое же насилие в казахском кино? Пока что оно имеет лишь одну общую черту — чёткую социальную подоплёку в виде несправедливости, коррупции и социального расслоения. А вот глубина высказывания зависит от уровня мастерства конкретного режиссёра.

Подытоживая, скажем, что «Ауру» — это любопытное, шоковое и очень амбициозное кино. Да, оно напичкано сценами насилия, но так оно словно хочет по-настоящему достучаться до аудитории и ,может быть, у него даже получится это сделать, ведь его аудитория будет в любом случае в разы больше, чем у интеллектуального Ержанова. Радует один факт, появились режиссёры, фильмы которых зрители расценивают как событие и готовы за него платить по 12 000 тенге за билет на VIP-места. Ну, когда такое было с нашим кино?

Айторе Жолдаскали сообщил в своих соцсетях, что они делают всё, чтобы картина дошла до широкого зрителя. Действительно, будет обидно, если её не увидит большинство. Тогда молодым режиссёрам в следующий раз не захочется экспериментировать и раздвигать жанровые границы. А это существенно притормозит развитие нашего кино.