Скотоводство и взаимопомощь: чем занимаются кандасы на юго-востоке Казахстана?

Зарина Муканова, антрополог, специально для Власти

Проблема адаптации оралманов-кандасов обсуждается в научной литературе и независимых СМИ довольно давно и регулярно. Государственные программы приглашения этнических казахов из диаспор существуют с 1990 года. Они принимали разные формы, в том числе выделения государственных квот. Однако социальная адаптация этнических репатриантов, особенно не из бывших стран советского блока, исключающая возможность менее болезненно интегрироваться в русскоговорящие реалии исторической родины, до сих пор вызывает ощутимые сложности.

Какие стратегии адаптации используют кандасы из Монголии и Китая на юго-востоке Казахстана? Они включают в себя занятие определенной экономической ниши на основе, том числе, родственных и родовых принципов.

До недавнего времени вся официальная документация бюрократической системы Казахстана осуществлялась на русском языке, что вызывало сложности в прохождении элементарных процедур. Помимо этого, социальная стигма, основывающаяся на созданных советской идеологией предрассудках, увеличивала бытовые сложности и неприязнь между местными казахстанцами и кандасами. Предоставленные сами себе, кандасы были вынуждены использовать собственные стратегии адаптации, основанные на знакомых им способах построения коммуникации, и характерные для их культурной и исторической общности.

Политика нациестроительства запускалась в Казахстане для увеличения количества этнических казахов в составе населения страны. На момент распада СССР, казахи, согласно последней советской переписи 1989 года, представляли менее 40% всего населения. Основные принципы политики этнической репатриации осуществлялись в «Программе репатриации этнических казахов на их историческую родину». С 1997 по 2020 год к этническим репатриантам применялся термин оралман.

В начале 2021 года этот термин был упразднен, а вместо него в оборот вошло новое понятие «кандас», обозначающее «сородич, сокровник». Одной из целей этого решения было убрать негативную коннотацию слова «оралман» (который буквально означал временный статус этнических репатриантов с ВНЖ до получения статуса граждан Казахстана), стигматизирующую эту социально чувствительную группу населения. Тем не менее сложившиеся стереотипы о теперь уже кандасах продолжают жить, а основные проблемы их интеграции остаются нерешенными.

Скотоводство, как экономическая ниша

Будучи предоставлены сами себе, этнические репатрианты на исторической родине выстраивают горизонтальные инициативы в попытках найти доступные им экономические ниши. Действуя как диаспора, кандасы самостоятельно определяют фигуры, с которыми они ассоциируются. Одним из подобных способов становится (пере)создание своих собственных сообществ на основе шежире-генеалогии. Переселяясь в Казахстан, они собираются в сообщества людей со схожим жизненным опытом возвращения на историческую родину, беря за основу, в том числе, родственные и родовые связи.

Одной из самых сильных моделей идентичности, присущих диаспорам этнических казахов, является родовая, а также их значительная привязанность к обычаям и традициям. И то и другое, конечно, противопоставляло их местным казахам, которые выглядели слабыми в знании простых традиций. К тому же, они не всегда имели возможность вести разговор на казахском языке. Воспользовавшись нежеланием местных казахов жить в сельской местности и разводить скот, этнические казахи, родившиеся в Китае и Монголии, заняли эту экономическую нишу, пытаясь балансировать между интересами собственных хозяйств и экономики страны.

Мирасбек − казах, родившийся в Китае. В личной беседе он описывал препятствия в поиске работы на местном рынке труда Алматинской и Жетысуской областей. Попробовав разные виды бизнеса, он и его семья в конце концов решили заняться традиционным пастбищным животноводством: «Это был единственный выбор для нас, и мы преуспели». Так же как и другие казахи из Китая и Монголии, начинавшие свой путь пастухами на жайлау, он совершенно четко знал, что через несколько лет он соберет свое стадо. Сейчас у него небольшой табун лошадей и баранов, которые регулярно пасутся на жайлау, а также коров и коз, которых он держит недалеко от деревни. Кроме мяса и молочных продуктов, они также поставляют қымыз в ближайшие рестораны.

По рассказам одного пастуха, родившегося в Китае, летние пастбища жайлау в северной части Алматинской и Жетысуской областей, на которых кандасы пасут свои стада, не принадлежат им. Они принадлежат местным казахам, взимающим аренду за возможность выпаса скота. Пастухи отдают им одного барана из ста раз в месяц. За летний сезон они передают владельцу земли четырех баранов. По словам того же пастуха, земли им не принадлежат, купить или взять их в аренду они не могут, но ждут когда получат эту возможность. Согласно закону о запрете предоставления в аренду и продаже сельскохозяйственных земель иностранцам, лицам без гражданства, принятому в 2021 году, кандасы не имеют возможности брать землю в аренду.

Оразбек − казах из Монголии, живущий в Казахстане уже более 30 лет. Он занимается малым бизнесом, управляет небольшим магазином у себя во дворе, но помимо этого держит скот. Когда-то он приехал по программе в Казахстан для работы пастухом в колхозе. Мужчина с ностальгией вспоминает эти времена. Сейчас Оразбек уважаемый человек в небольшой деревне на севере Алматинской области, к которому обращаются за помощью по любым вопросам. Использовав все доступные ему возможности и знание русского языка, он становится связующим звеном между оралманами-кандасами и местным населением. Он знаком со всеми: от ветеринаров до сельского акима. Он прекрасно знает местные нравы и помогает адаптироваться приезжим.

Адаптация через нетворкинг

После переезда на историческую родину, оказавшись в неожиданно изменившемся мире, этнические казахи из Китая и Монголии начали использовать эти вызовы как возможность построить новые человеческие связи через объединение одного рода. Это явление − довольно важное и уникальное. Оно может дополнить тренд на ретрадиционализацию в современном казахском обществе, в рамках которой идеализируются традиции прошлого и поощряется возврат к ним.

Одной из главных особенностей большого рода является то, что его членам разрешено вступать в брак друг с другом, так как он является довольно большим и разветвленным. Иначе говоря, потомки общего предка, давшего название роду, давно находятся в очень дальних связях друг с другом − дальше чем семь поколений. Важно отметить, что по правилу Жеті Ата разделение родов и появление новых родов всегда зависело от количества потомков, которые в будущем собирались образовать новые семьи, а также от положения каждого члена в сетке поколений. После семи поколений тот, кто принадлежал к восьмому поколению, мог образовать новый Ата или род, дав ему свое имя и включившись в более крупный род.

Примером одного из «родовых» собраний стал для меня большой той, куда были приглашены все известные представители рода Ители в Казахстане. В основной массе они были кандасами из Монголии и Китая. Однако гвоздями программы были этнические казахи из Турции, Германии, США, также ведущие свою генеалогию от легендарного Ители жившего 4-5 столетий назад. Согласно легенде, сам Ители был родом из восточного Казахстана. Основной идеей организаторов этого тоя было знакомство представителей рода друг с другом, в том числе для налаживания деловых связей.

Само мероприятие заняло почти целый день − более восьми часов. На него пришло около 500 человек. Сам формат мероприятия походил на праздник: гости были рассажены по разным столам в большом красивом ресторане, владельцем которого тоже был этнический казах из Китая. Той проходил в радостной атмосфере, его украшал богатый дастархан с традиционной кухней казахов из Китая. Сначала слово было дано аксакалам и именитым гостям, потом тамада звал в центр зала представителей казахов из разных ответвлений рода Ители. Тосты перемежались с танцами под популярные песни.

Среди гостей мероприятия, помимо прочих, были журналисты, писатели, историки и деятели культуры. Один из организаторов мероприятия уточнял, что они собираются здесь не по политическим причинам, а лишь для того, чтобы найти родственников, узнать друг друга. Действительно, представителям этого огромного рода, разросшегося за долгое время до малых диаспор в разных частях мира, практически невозможно было знать о каждом из членов этого рода.

Подобное мероприятие не является чем-то необычным, бывают также и мероприятия с меньшим размахом. Подобным событием можно назвать также собрание небольшого рода под названием Қоңысбай (название рода изменено в целях безопасности − .В) — одного из разветвлений крупного объединения Найман.

Так как род Қоңысбай является все еще молодым, и представители этого подрода приходились друг другу в очень близком родстве, инициаторше этого собрания было важно узнать друг друга и познакомиться. Сам Конысбай, который родился в конце 19 века в Синьцзяне, приходился кому-то дедом или прадедом, имел внушительное количество детей и внуков. В конце 20 века из-за репатриации многих его потомков связи прервались и одна из представительниц этого рода, уже находясь в Казахстане, решила собрать и объединить своих родственников. Многие селились рядом с городом Алматы, в Алматинской и Жетысуской областях. Несмотря на то, что это мероприятие было по-настоящему низовой инициативой, создалась группа в WhatsApp, и на мероприятие-знакомство друг с другом пришло около 90 человек.

Подобные «родовые» мероприятия помогают расширить социальное пространство «своих». Это позволяет кандасам привлекать к своей скотоводческой работе людей, которых они не считают чужими, а, напротив, культурно и исторически близкими.

Выживание с помощью низовых инициатив

Хотя кандасы появились в Казахстане как группа больше тридцати лет назад, их адаптация и социализация была оставлена на их собственное усмотрение. Особенно проблематичной оказалась группа казахов из Китая, которые почувствовали себя еще более отстраненными из-за агрессивной политики КНР против национальных меньшинств мусульман, проживавших в северо-западной провинции Синьцзянь. В этом ключе важно отметить опыт низовой инициативы Серикжана Билаша и его соратников, помогавшей в начале двухтысячных почти 70 семьям этнических казахов переселиться в Казахстан и адаптироваться в местных реалиях.

Позже, используя эти связи, близкие и родственники кандасов из Китая обращались к Серикжану и его соратникам за помощью в поисках своих пропавших родственников и членов семьи в Синьцзяне. На тот момент ещё не было достоверной информации о лагерях перевоспитания в Синьцзяне, были только разговоры, но не было официальных данных. Однако нужно отдать должное Серикжану Билашу и его соратникам, создавшим организацию «Атажұрт», которые не просто публиковали свидетельства и жалобы родственников и членов семей в Синьцзяне, но также переводили их на международные языки, делали достоянием мировой общественности и подавали жалобы в различные международные правозащитные организации.

После того как за помощью в «Атажұрт» обратилась бежавшая из Синьцзяня Сайрагуль Сауытбай − первая живая свидетельница лагерей перевоспитания и геноцида мусульман, дело которой прогремело на весь мир − у зарубежной общественности больше не осталось сомнений о преступной деятельности КНР против национальных меньшинств в своей северо-западной провинции. Таким образом, «Атажұрт» берет на себя инициативу защиты прав своих сородичей, имея поддержку канадсов-оралманов из Китая.

Подобные низовые объединения, построенные по родовому и эмигрантскому признакам, помогают не только построить различного рода связи между людьми, в том числе деловые. Они становятся самостоятельной трудовой нишей для репатриантов. Они работают с людьми, которые не только имеют схожий опыт эмиграции, но и объединены по родовому и родственному принципу. Работа в таких низовых инициативах ищется через знакомых, родственников и друзей − зачастую таких же кандасов, которые рекомендуют соискателей как «своих».

Горизонтальные связи, которые формируются во время мероприятий-знакомств и совместного политического действия, помогают маргинализированным кандасам стать сильной социальной группой, занимающей определенную экономическую нишу, и отстаивающей свои права перед безразличной властью и остальным обществом. Тем не менее они как будто бы строят свои параллельные миры, едва соприкасаясь с людьми, родившимися в Казахстане. Не имея достаточных ресурсов власти, кандасы пытаются выжить всеми доступными им способами, создавая и воссоздавая институты на основе уже известных им видов горизонтальных связей. Подобные связи формируют новые сообщества, основывающиеся на определенном виде солидарности − эмигрантской и родовой.

Этот материал написан в рамках большого проекта Власти «Регионы Казахстана». В этом проекте мы рассказываем о различных проявлениях неравенства между областями и крупными городами Казахстана, критически разбираем нынешнюю парадигму развития регионов, и рассказываем истории людей, которые живут в них и пытаются изменить все к лучшему.