Я пишу эту статью на фоне критически важных переговоров с кредиторами моей страны – переговоров, результат которых может не только стать символом для целого поколения, но и поворотным моментом для развернутого Европой эксперимента с валютным союзом.

Специалисты по теории игр анализируют переговоры так, как будто это дележ пирога с участием эгоистичных игроков. Ввиду того, что я провел много лет своей предыдущей деятельности, занимаясь исследованием теории игр, некоторые комментаторы поспешили предположить, что, будучи новым министром финансов Греции, я энергично придумываю уловки и прочие варианты, пытаясь выиграть партию при плохих картах.

Но ничто из этого не является правдой.

Скорее наоборот: мой опыт изучения теорий игр убедил меня, что было бы полным безрассудством полагать, что текущие переговоры между Грецией и нашими партнерами являются торгом, в котором можно выиграть или проиграть посредством блефа или тактических уловок.

Проблема с теорией игр – как я когда-то рассказывал моим студентам – состоит в том, что мотивы игроков принимаются как данность. В покере или блэк-джеке данное предположение не проблематично. Но в сегодняшних переговорах межу европейскими партнерами и новым правительством Греции вся суть состоит в том, чтобы найти новые мотивы. Чтобы сформировать свежее мышление, которое выходит за пределы национальных разногласий, растворяет различия между должником и кредитором в пользу панъевропейского аспекта и ставит всеобщее благополучие всех европейцев превыше мелких политических игр. Чтобы найти догму, которая при ее универсализации станет токсичной.

Будучи министром финансов небольшой, финансово нестабильной страны, которой не достаточно иметь свой собственный Центробанк и в которой многие партнеры видят проблемного кредитора, я убеждён, что у нас есть лишь один единственный выход: избегать любого соблазна относиться к текущему поворотному моменту как к эксперименту по разработке стратегий. А вместо этого открыто показывать факты, касающиеся социальной экономики Греции, предложить свои варианты роста экономики Греции, объяснить, почему данные меры соответствуют интересам всей Европы, и обозначить красную черту, за пределы которой нам не позволяет заступать наши логика и обязательства.

Большое различие между действующим правительством Греции и предыдущим включает два аспекта: мы решительно настроены бороться с монополистическими интересами, чтобы перезагрузить экономику Греции, и вновь завоевать доверие наших партнеров. Мы также решительно настроены добиться того, чтобы к нам не относились как к задолжавшей колонии, которая должна страдать. Принцип большой экономии для находящейся в упадке экономики был бы привлекательным, если бы сам по себе не приводил к излишним страданиями.

Меня часто спрашивают: если бы единственным способом обеспечить финансирование была необходимость пересечь критическую черту и принять меры, которые мы видим частью своих проблем, а не решением – чтобы бы было тогда? Так как я предан тому принципу, что просто не имею права на блеф, мой ответ такой: черта, которую мы называем критической для нас, не будет пересечена. Иначе, она не будет действительно критической, а всего-навсего блефом.

Меня также спрашивают: а что если наши принципы приносят столько проблемы народу? Наверное, вы блефуете.

Проблема с данным аргументом состоит в том, что он предполагает, что наряду с теорией игр, мы являемся заложниками последствий. Предполагает, что нет таких обстоятельств, в которых нам просто необходимо принять правильное решение не потому что это наша стратегия, а потому что оно…правильное.

И чтобы противостоять подобному скептицизму, новое правительство Греции будет внедрять перемены. Мы должны воздерживаться – какими бы не были последствия – от договоренностей, которые могут нанести вред Греции или Европе. Игра «продлевай и надейся», начавшаяся после того, как в 2010 государственный долг Греции стал неуправляем, закончится. Не т кредитам – пока мы не разработаем надёжный план роста экономики с целью выплаты по этим кредитам, поможем среднему классу снова встать на ноги и примем меры по борьбе с жутким гуманитарным кризисом. Нет программам «реформ», нацеленных на бедных пенсионеров и частные фармацевтические организации, которые оставляют нерешенной проблему масштабной коррупции.

Наше правительство не спрашивает наших партнеров о том, как выплатить долги. Мы просим наших партнеров о нескольких месяцах финансовой стабильности, которая позволит нам взять новый курс на реформы, которые нашли бы поддержку среди широких слоев населения Греции. Чтобы мы смогли вернуться к росту и снова стать способным выплачивать свои долги.

Кто-то может подумать, что этот отход от теории игр продиктован лево-радикальными намерениями. Это не так. Основное влияние здесь исходит от Иммануила Канта, немецкого философа, который учил нас тому, что разумные и свободные могут избежать господства целесообразности, если будут делать то, что правильно.

Откуда мы знаем, что наши скромные политические устремления с критической чертой правильны с точки зрения Канта? Мы можем это понять, заглянув в глаза голодных горожан на наших улицах, обратившись к проблемам среднего класса или к интересам работоспособного населения в каждой европейской деревне или городе в нашем валютном союзе. Как-никак, вернув доверие людей, поставив в центр угла их интересы, Европа восстановит свой дух.

The New York Times