Айнур Турисбек, дизайнер одежды: О черном плаще, шитом белыми нитками

Айнур Турисбек, дизайнер одежды: О черном плаще, шитом белыми нитками

  • 41279

Айнур Турисбек, дизайнер одежды: О черном плаще, шитом белыми нитками

Мое счастливое отрочество пришлось аккурат на эпоху перестройки, в 90-е мы ступили независимым государством, и все как один переживали трудности периода становления. В Шымкенте, где я жила и училась в лицее №9 им. Кирова, были постоянные перебои с электроэнергией и горячей водой. Благо, что гормоны пубертата помогали воспринимать учебу при романтическом свете свечей с интересом, а хлынувшие потоком из зарубежья музыка и субкультуры скрашивали суровое по сути время.

Родители пропадали на работе, а за стаей внуков поочередно присматривали бабушки и дедушка, в то время уже вышедшие на заслуженный отдых. К слову, двоюродных братьев и сестер у меня, как истинной южанки, было много.

Учились мы все в том же лицее, в каждой параллели у меня было по старшему брату или сестре, а в одном классе со мной учились Жанибек и Айжан, мои брат и сестра со стороны отца и матери соответсвенно. Эта своего рода «клановость» ставила нас в особое положение перед всей школой: на обидчиков мы бросались слаженно, не хуже тренированных спецназовцев. Помню, однажды возвращаясь со школы, прямо перед домом бабушки я вижу, что на Жанибека вероломно напал Кабан со своими пацанами. Отшвырнув портфель в сторону и схватив лежащий рядом железный прут я, не раздумывая, налетела на неприятелей. Ох, и влетело нам за эту драку от Апаеньки.

В школе тогда было модно давать прозвища, которые, как выяснилось, приклеились к своим хозяевам на всю жизнь. Так Жанибек за свое недюжее обаяние перед противоположным полом был переименован в Джованни, а бесстрашная Айжан стала Бектаем. Светлый Тимур стал Хохлом, Данияров, чтобы не путаться нарекли Патологом и Беном, а Мурат за смуглость был прозван Черным. Наша разношерстная компания собиралась на заднем дворе школы прямо на баскетбольной площадке, где мы устраивали настоящие соревнования между школами, слушали Gala, East 17 и (о, ужас!) «Мальчишник» на кассетах с шипящим звуком, вместе читали какие-то журналы и обсуждали все на свете. Прописка в районе детского парка накладывала на тебя понятие «центровской», за которым существовали определенные обязанности. Центровские считались страшно модными, продвинутыми и вообще «впереди планеты всей».

Без ущерба для учебы (иначе от мамы влетело бы!) я оттачивала, как мне тогда казалось, свои стилистические способности.

Доставшиеся по наследству от старшего брата свитера-оверсайз, кислотную олимпийку и тренировочные штаны до сих пор вспоминаю с трепетом.

Айнур и Жанибек ("Джованни"), 1994 год

Однажды, мне взбрело в голову надеть в школу мамино платье. Черное в белый горох, размера на три больше моего, оно казалось мне шикарным. Я решительно достала его из шкафа, надела и послала «француженке» в зеркале воздушный поцелуй. По пути в школу мне встретилась бабушка – тоже Апаенька – с маминой стороны. Я ужасно испугалась: мое маленькое «взятие Бастилии» больше не казалось мне такой уж хорошей идеей.

- Айнурочка, - ласково потрепетала меня по голове бабушка, - какая ты красивая... Скажу Алмаше, чтобы отдала тебе это платье, оно тебе очень идет, - говорит. Только в школу его не носи, в школу надо ходить в форме. Будешь надевать его по праздникам праздники. А с Алмашей я поговорю, пусть непременно отдаст тебе это платье.

Вот она житейская мудрость в действии – похвалить за проступок, чтобы стало стыдно. Только вот моя страсть к моде была сильнее запретов. Да и как было устоять перед отцовской курткой из такой мягкой манящей кожи? Узнаю себя в сегодняшних трендовых фотосессиях Vetements, рукава той куртки доходили мне почти до колен.

Мои приключения с гардеробом родителей на том не закончились, пока я не потерпела сокрушительное фиаско с маминым плащом. Дефицит был тотальный, антрацитово-черный плащ надевался родительницей лишь по особым случаям и висел в гардеробе словно трофей. В тот ужасный день, когда я нет, не села за баранку этого пылесоса, а снова надела мамину вещь, я носилась по школе с каким-то важным учительским заданием, и в спешке каким-то неведомым образом зацепилась о перила лестницы карманом. Карман предательски поник, открыв взору зияющую дыру на подоле. Душа ушла в пятки, и я лихорадочно стала соображать, как решить возникшую проблему, в тот момент казавшейся мне важнее разделения Чехии со Словакией. Зашить и снова повесить в шкаф, - осенило меня. Придя домой, я отчаянно рыскала по буфету и тумбам, и нашла лишь моток белых ниток с иголкой. Время поджимало, и я решила шить дело белыми нитками, которые потом битый час методично закрашивала черной ручкой.

Закончив, я повесила плащ на место, и благополучно забыла о нем, пока в один прекрасный день не получила от мамы нагоняй.

После справедливого возмездия мама, еле скрывая улыбку, задала резонный вопрос:

- А почему нитки белые?

- Я не нашла черных, - прошептала я и отвела глаза в сторону.

Партнер проекта "Богатое прошлое" - RBK Bank

Аркадий Поздеев-Башта, краевед: «Дрались мы до первой крови»

Фотографии Жанары Каримовой и Аркадия Поздеева-Башты

  • 20954
  • 0
Подробнее
Арсен Баянов, музыкант и писатель: «Выступления съезда народных депутатов во времена перестройки я смотрел, как чемпионат мира по футболу»

Записала Зарина АхматоваФото Жанары Каримовой и из личного архива А. БаяноваМолодость, это период, когда ты открываешь мир. Для меня таким временем оказались 70-ые.У меня сосед был Саша Липов, мы его звали Хиппак. Я как-то зашел к нему, у него был магнитофон, а на стене висела фотография красивых-красивых чуваков. Это были «битлы», он включил - и все. Как в кино. Я ушел… Великое потрясение песней Little child. Марки выбросил – я их тогда коллекционировал. И ушел в музыку.

  • 24092
  • 0
Подробнее
Нагима Плохих, основатель первого детского хосписа: «Мы сегодня немножечко повторяемся»

Записала Светлана Ромашкина, фотографии Жанары Каримовой Я родилась в Алматинской области, в замечательном селе Верхняя Каменка, теперь оно в черте города. У меня есть старшая сестра и трое младших братишек, мы жили большой и дружной семьей. Папа и дедушка были участниками Великой Отечественной войны. Дедушка сопровождал поверженную армию Паулюса в Москву, он принял участие в Параде Победы 9 мая 1945 года. Папа мой вернулся с фронта в 1949 году, потому что три года после войны был занят тем, что участвовал в ликвидации остатков бандформирований в Западной Украине: фашистских и бандеровцев. Хорошо, что папы уже давно нет, он умер 5 февраля 1986 года. Если бы он был сейчас жив, то не смог бы пережить эти события, которые происходят на Украине. Это очень сложно. У меня там живет брат по отцу, и мы сейчас с ним не можем общаться на нормальном языке.

  • 24526
  • 0
Подробнее
Геннадий Дукравец, биолог-ихтиолог: «Я помню Арал большим морем»

Записала Светлана Ромашкина, фотографии Жанары Каримовой и из личного архива Геннадия Дукравца Я родился в городе Смоленске, в России. В конце 1940 года отца, военного корреспондента, направили служить в недавно ставший советским город Белосток, что рядом с новой границей. Мы с мамой и младшей сестренкой приехали к нему в мае 1941 года. Мои первые воспоминания связаны с началом войны, с бомбежкой, взрывами, криками, суматохой. Отец, конечно, остался в части, а нам с другими семьями военнослужащих удалось вырваться из города.

  • 25388
  • 0
Подробнее
Просматриваемые