Vласть совместно с Bank RBK запускает спецпроект «Богатое прошлое»

Кажется, это было ровно 22 года назад. Я только что пошла в первый класс. В первый класс в новой стране, отгроханной на еще не отдышавшей свое старой. На углях этой тризны «совок» будет догорать еще не одно десятилетие.

  • 34032

В ноябре 93-го стало известно, что суверенной стране – своя валюта. Всего за пять дней теперь уже казахстанцы должны были сдать рубли и получить новые денежные знаки – символ независимости, манящего будущего и начать с ними с нуля. Практически всю жизнь.

Позже я пойму, что объявили об изъятии рублей внезапно. Рубль менялся из расчета 500 к 1 одному. На человека старше 16 лет - максимум 200 тенге. На нашу семью – двое взрослых, трое детей - полагалось 400.

400 тенге, чтобы начать жить на обломках почти вековой истории. В магазинах – тотальный дефицит. Инвестировать (как сказали бы сейчас) было нечего и, главное, не во что. Люди скупали ненужное, деньги символично превращались в несущественное. Из них можно было жечь костер на площади. И греть руки. Это теперь понятно, что все главные вещи, как гласит эпоха Facebook, не вещи. Остались люди.

Эти люди вышли на поселковую площадь, где обычно немыми свидетелями массовых празднеств были не самые изящные советские памятники. Теперь монументы наблюдали, как люди жались друг к другу в ноябре у дверей «поселкового совета», который превратится чуть позже в акимат. Получив свои 200 тенге, они выходили в новый мир с сияющими лицами. Я запомнила Чокана Валиханова, он, красивый, с щегольскими эполетами, совсем не советский (это слово уже превращалось в ругательство и крамольную единицу идеологического спора), взирал с купюры в 10 тенге. Бумажку пересекала блестящая защитная линия. Она напоминала мне, 6-летней, что скоро новый год. Мы трогали с сестрой ее по очереди озябшими пальцами. И слушали взрослых. Они говорили, что «у нас даже красивее, чем марки», что «говорят, деньги печатались в Германии», и что «с рублями не сравнить». Нам всем надо было верить.

Люди менялись купюрами разного номинала, а школьники рассказывали родителям, кто именно на них изображен. Вместе с деньгами пришло понимание - и с историей теперь уже казахстанцы не больно знакомы.

Тогда мы в очередной раз остались ни с чем. Большинство из нас. Но верили – начнем сначала. Несмотря на то, что для новой жизни из материальных благ - 200 тенге и скупленный в ажитации хлам. Вера тогда оказалась неядовитым топливом, которое вынесло всех на орбиту новой жизни.

Да, позже будут уродливые китайские одежды; академики, ведущие философские разговоры на барахолке; бабушки, которые продавали томики Достоевского и герань, разложив этот скарб на промозглом асфальте...

Это позже к нам ворвется ужасающая своей бесформенностью попса, низкопробные фильмы, криминальные сводки.

Это позже свободы будет взахлеб, а сказать будет нечего.

Макароны - каждый день, это тоже неплохо. Многие еще долго не смогут принять, что «паста Болоньезе» и «макароны по-флотски» не одно и то же.

Хлеб еще по карточкам.

Сапоги – одни на сезон (в лучшем случае).

Конфеты «Мишка на Севере» - праздник.

Отвратительный «Сникерс» делится на 5, а иногда и на 7.

Почва уходила из-под ног, нужно было пройти очередной порог и не потонуть. Время больших побед и преодолений.

Преодолели. Просто в нашей общей истории и до новой валюты было очень много кровавых пятен. Бабушки и дедушки жгли «керосинку» в «хрущевках» во время «веерных отключений» в 90-х, и повторяли: «Выдюжим, лишь бы не было войны».

Они знали, что такое война.

Мы немного окрепли. Кто-то сколотил большие капиталы. Кто-то просто не спился. Посмотрели мир. Научились разбираться в пасте и креветках. Знаем названия европейских улочек и возвращаемся туда вновь за настольгией, запахами и воспоминаниями.

Получили дипломы.

Покупаем туфли под настроение.

Ведем онлайн-дневники наступившей новой жизни.

Но в наших жилах всегда будет течь история. Одна на всех, и отдельная - для каждого из нас.

Интернет-журнал Vласть совместно с Bank RBK запускает новый спецпроект «Богатое прошлое» Мы собираем истории, которые мы не придумали, истории, которые мы прожили.

Мы расскажем про несколько десятилетей устами и судьбами людей. Про людей в нашей стране почему-то часто забывали. Возможно, сегодня пришло время вспомнить.

Субстраница спецпроекта разбита по 10 лет, каждые из которых вы увидите сквозь призму ощущений наших героев – известных и не очень.

Если вы вдруг решите поделиться с нами дорогими моментами (мы завели для этого отдельную подрубрику) вашей жизни, событиями, которые происходили с вами в переломные исторические периоды, напишите нам письмо с пометкой «Богатое прошлое» (vlast.media@gmail.com).

Нам всем есть что вспомнить.

Зарина Ахматова, Vласть

Фото 1987 г.


Главная страница спецпроекта "Богатое прошлое"

50-ые: Ерболат Тогузаков, актер: «Я видел любовь»

70-ые: Альмира Наурзбаева, доктор философских наук: «Мы ездили на «картошку» и пели «битлов»

90-ые: Сауле Сулейменова, художник: «Мы пытались разбудить людей»

Аркадий Поздеев-Башта, краевед: «Дрались мы до первой крови»

Фотографии Жанары Каримовой и Аркадия Поздеева-Башты

  • 20944
  • 0
Подробнее
Арсен Баянов, музыкант и писатель: «Выступления съезда народных депутатов во времена перестройки я смотрел, как чемпионат мира по футболу»

Записала Зарина АхматоваФото Жанары Каримовой и из личного архива А. БаяноваМолодость, это период, когда ты открываешь мир. Для меня таким временем оказались 70-ые.У меня сосед был Саша Липов, мы его звали Хиппак. Я как-то зашел к нему, у него был магнитофон, а на стене висела фотография красивых-красивых чуваков. Это были «битлы», он включил - и все. Как в кино. Я ушел… Великое потрясение песней Little child. Марки выбросил – я их тогда коллекционировал. И ушел в музыку.

  • 23934
  • 0
Подробнее
Нагима Плохих, основатель первого детского хосписа: «Мы сегодня немножечко повторяемся»

Записала Светлана Ромашкина, фотографии Жанары Каримовой Я родилась в Алматинской области, в замечательном селе Верхняя Каменка, теперь оно в черте города. У меня есть старшая сестра и трое младших братишек, мы жили большой и дружной семьей. Папа и дедушка были участниками Великой Отечественной войны. Дедушка сопровождал поверженную армию Паулюса в Москву, он принял участие в Параде Победы 9 мая 1945 года. Папа мой вернулся с фронта в 1949 году, потому что три года после войны был занят тем, что участвовал в ликвидации остатков бандформирований в Западной Украине: фашистских и бандеровцев. Хорошо, что папы уже давно нет, он умер 5 февраля 1986 года. Если бы он был сейчас жив, то не смог бы пережить эти события, которые происходят на Украине. Это очень сложно. У меня там живет брат по отцу, и мы сейчас с ним не можем общаться на нормальном языке.

  • 24507
  • 0
Подробнее
Геннадий Дукравец, биолог-ихтиолог: «Я помню Арал большим морем»

Записала Светлана Ромашкина, фотографии Жанары Каримовой и из личного архива Геннадия Дукравца Я родился в городе Смоленске, в России. В конце 1940 года отца, военного корреспондента, направили служить в недавно ставший советским город Белосток, что рядом с новой границей. Мы с мамой и младшей сестренкой приехали к нему в мае 1941 года. Мои первые воспоминания связаны с началом войны, с бомбежкой, взрывами, криками, суматохой. Отец, конечно, остался в части, а нам с другими семьями военнослужащих удалось вырваться из города.

  • 25360
  • 0
Подробнее
Просматриваемые