Интервью с моим бывшим коллегой Максимом Шатровым мы долго откладывали, вместе ездили на разные съемки, отдыхали. Так продолжалось до его дня рождения. И вот утром 8 января я купила подарки и вечером того же дня мы наконец поговорили о жизни Макса. Его супруга Таня помогла разговорить мужа и немного дополнила его рассказ.

— Я родился и жил в Алматы до 1995 года, а когда мне было 11 лет, переехал с мамой в Дубай. Она работала в турфирме, бизнес только-только начинал развиваться. Сначала мы приехали как туристы, потом продали две квартиры в Алматы за такие копейки, что сейчас даже страшно об этом подумать. Маме открыли рабочую визу, я ходил в русскую школу, русскоговорящих людей уже тогда в Эмиратах было много. В классе было не как у нас по 30 человек, максимум 10. Первая моя работа была в скейт-парке. В 1999 году большая часть моих друзей катались на скейте, я тоже начал. Это занятие поглотило меня, я сутками катался. Сегодня мне исполнился 31 год, а я все еще катаюсь.

Все это время я каждый год прилетал то в Алматы, то в Москву. Везде есть родные и друзья. И в любом месте я катался на скейте. После 11 класса год работал, я был подростком, Эмираты надоели, хотелось праздника, веселья, а тут все запрещено. С друзьями поехал в Словакию. Знал, что скейтовая среда там процветает, написал крутой компании Spectrum Skateboards. Параллельно с маминой подачи поступил учиться на бизнес-менеджера, но это было скучно. Меня тогда больше интересовал скейт и фотография, видео. Я достиг такого уровня, что катался профессионально. Профессионально — это когда ты начинаешь зарабатывать на этом. В Словакии у меня была зарплата, мои поездки оплачивались, и, как в Дубайском скейт-шопе, выдавали доски и одежду. У меня появилась промодель — доска с моим изображением. От каждой проданной доски мне шел процент. С этой компанией я был на разных конкурсах, катался от них в Праге, но представлял все равно Казахстан. В Словакии я проучился два года, понял, что бизнес — это не мое и вернулся в Эмираты.

После возвращения попал в аварию. В машине был, слава Богу, один. От автомобиля почти ничего не осталось, я проснулся в больнице: нога подвешена, перелом бедренной кости, сотрясение мозга, гематомы. И я не понимал, что произошло: забыл не только аварию, но и два дня до нее. Я был в шоке, спрашивал, боялся, что кого-то сбил. Медсестры ничего не знали, мол, просто ночью привезли меня. Потом выяснилось, что местная арабка пронеслась на красный свет, думала, что проскочит. Сейчас за подобное очень серьезно наказывают, а тогда ей выписали смешной штраф. Ее страховая компания выплатила мне компенсацию, хотя сначала они хотели только покрыть затраты на лечение. Потребовал компенсацию, потому что понимал, что с такими травмами не смогу вернуться в спорт. Я начал ходить без костылей только через три месяца. Сейчас у меня в ноге стоит пластинка из очень легкого метала, в аэропорту даже не звенит.

Фотография Андрея Артюхова

Кататься перестал, но круг общения остался тот же. На восстановление поехал к бабушке в Россию, там провел у нее лето. Именно там друг Андрей Артюхов посоветовал мне заняться фотографией, чтобы не менять привычное окружение, но и не бездельничать.

Я купил первый фотоаппарат в 2005 году, Canon 30D, пару объективов и маленькие вспышки. Начал фотографировать. Скейт я не бросил, через год опять начал кататься, но уже не так профессионально. Устроился на работу в турфирму к маме. Фотографировал скейтеров, стал работать на себя.

Однажды отдыхали с друзьями в отеле Jumeirah Beach, погода была ненастная - гроза, дождь, молнии. Поставил на балконе фотоаппарат на выдержку, сделал фотографию. Залил в livejournal, ее нашли редакторы National Geographic и написали мне, что хотят купить. Они приобрели снимок за 600 долларов. В 2012 году они опять мне написали: твоя фотография была у нас в журнале, мы собираем материал для книги. Так купили ее еще раз уже за 1000 долларов. Эта фотография стала популярной, прорекламировала меня. Мне писали люди в социальных сетях, просили продать. В итоге этот снимок я продавал раз 20, заработал на нем хорошие деньги.

После той молнии у меня появилась болезнь: как только начинает сверкать, я уже знаю на какую локацию поеду. В России тоже фотографировал, но там не так красиво вышло. В Эмиратах молнии редкое явление – бывают раз в год.

Если в google просто вбить Burj Al Arab, выйдет моя фотка с молнией в плохом разрешении. Возможно, оттуда ее взяли и использовали для магнитиков, карточек и других сувениров. Это было примерно год назад. Друзья, которые приезжали сюда отдыхать, увидели и написали мне. Я был в шоке. Сделал пост на Facebook, и мне люди с разных стран стали оставлять комментарии с фотографиями магнитиков: вот смотри, у меня такой есть, а у меня в Челябинске другой. Я тогда был в Алматы, отправил маму посмотреть. Она нашла, купила один и взяла чек. Я хотел раздуть это дело, но слишком много сложностей возникло. Оно того не стоило: гарантий, что выйду на людей, использовавших фотографию, не было.

С Таней мы познакомились до аварии, в 2004 году. Я периодически приезжал, мы общались.

Таня: Я была в скейтерской тусовке. Макс мне был симпатичен как друг. Он был такой хороший, добрый, ничего отрицательного сказать не могу.

Макс: А сейчас? (смеются)

Таня: В 2010 году он прилетел в Алматы, начал за мной ухаживать. Он был в отношениях с моей подругой, летом они расстались. Осенью он вернулся и оказывал знаки внимания, у меня это в голове не укладывалось. Он улетел в Дубай, мы переписывались. Мне хотелось постоянно общаться, а он – сухарь. Через раз напишет, что скучает и все. Весной он полетел в Россию к бабушке, и ляпнул: приезжай. Я только нашла работу тогда, на последние деньги купила билеты на поезд, придумала ангину и приехала. 3 дня в пути туда, 3 дня там с ним и 3 дня обратно. На 10 дней исчезла на работе и всего три дня провела с ним.

Макс: После этого героического поступка отношения уже были другие. Когда она приехала, я знал: она та, кто мне нужен.

Я делал для себя фотографии, ездил на бои быков, публиковал снимки в ЖЖ, там это тогда модно было. О сайте Vox Populi я уже знал, и знал, что буду там работать. Он только год существовал, я уже был в безумном восторге от него. Я загорелся идей делать фоторепортажи, написал главному редактору Мадине Искаковой, она предложила тему казахстанцев в Эмиратах. В итоге в сентябре 2011 года за 3 дня продал машину и переехал. Подумал, что в Алматы все есть: и друзья, и Таня, и работа будет крутая.

Я написал еще раз в редакцию Vox Populi, пришел, показал работы. На первой планерке познакомился со всеми и подумал: вот это крутые люди! Алишер Еликбаев, руководитель проекта сразу решил меня «убить» и дал тему – деньги на смерти. Это был первый репортаж, я его делал очень долго, хотя можно было и быстрее. Я никогда не брал интервью и не знал, что вообще делать. Работал параллельно в скейт-шопе, снимал разные мероприятия. Я разрывался, потом фотограф Карла Нур посоветовала сконцентрироваться на Воксе. Прислушался к ее совету, начал больше снимать для сайта. Набрал темп, делал репортажи быстрее, и через какое-то время меня взяли в штат. В 2012 мы с Таней сыграли свадьбу, потом родилась Милана. На первом дне рождения не смог присутствовать, был в командировке в Африке. А когда первый зуб вылез, был в Монако. Ее первые шаги, а я в Шымкенте на съемках.

От Алматы я устал, привык к комфорту, а в Казахстане денег не хватало. Постоянный стресс был. Мой друг в Дубаи работает в сфере рекламы и фильмов. Он предложил поработать в кино фотографом. Я не знал, что это будут «Звездные войны», все держалось в строжайшем секрете. Меня заинтересовал гонорар, сумма немыслимая за день работы, а съемки длились 3 месяца. Некоторые съемки были в пустыне, сложно, конечно, но ничего. Мне нужно было фотографировать подготовку, бэкстейдж. Возможно, появлюсь в титрах. Это незабываемый опыт, тем более фильм легендарный. Я поработал с людьми, которые снимали самые первые «Звездные войны», делали к ним декорации!

Сейчас работаю с местным Red Bull, казахстанский опыт в этом помог. В базе у них накопились мои хорошие фотографии. Полностью работаю на себя. Иногда проскальзывает тоска по фоторепортажам. Вся пресса тут под контролем, ничего лишнего не напишут. Если что-то плохое случается, это скрывают. Здесь происходит куча аварий, но снимать их нельзя. Недавно мы ехали, зачем-то решили сфотографировать ДТП, подбегает полицейский: включи, покажи, как ты удалил, не снимай больше. Попробуйте найти на youtube ДТП в Эмиратах, ничего нет.

Я решил, что мы переедем сюда, потому что тут тихо и спокойно, комфортно, уютно, море, песочек. Ребенку рай. Матом никто не ругается, наркоманы или бомжи не валяются, публично не пьют, грязи нет, погода роскошная. А летом будем ездить в гости в Алматы или Москву.