Шолпан Айтенова, специально для Vласти

Предстоящая, уже третья, легализация капитала в Казахстана принципиально отличается от тех, которые проводятся на том же Западе. У них это является, по сути, налоговой амнистией: люди возвращают в страну капитал под небольшой налог. Но изначально этот капитал легальный. В Казахстане речь идет о капитале, происхождение которого нельзя объяснить. Вкупе с «Народным IPO» это выглядит нехитрой комбинацией «под заказ».

По разным подсчетам размер теневой экономики у нас достигает 40% ВВП. Но регулярные легализации капитала, равно как и всеобщее декларирование доходов, борьба с коррупцией и теневой экономикой пока не сделали экономику чистой и прозрачной.

Правительство рассматривает легализацию теневого капитала как существенный источник инвестиций. При этом необходимо помнить, что, собственно, причинами наличия теневого капитала, как правило, являются коррупция и административные барьеры. И, если заранее или синхронно не меняется система, то даже амнистированный капитал вновь уйдет в тень.

Если условия в стране позволяют или вынуждают аккумулировать теневой капитал, есть ли гарантии равных, прозрачных и открытых условий для активной и выгодной работы легализованного капитала на экономику страны?

Как ожидается, финансовая амнистия, которая начнется в Казахстане уже в этом году и завершится в следующем, станет базой для введения в будущем всеобщего декларирования доходов. Таким образом, правительство, совместив это с приватизацией госимущества, рассчитывает дать новый импульс развитию казахстанской экономики.

С одной стороны на фоне постоянно сдвигающихся сроков Кашаганского проекта, глобального кризиса, санкций в отношении ключевого партнера по ТС — объявление амнистии капитала, совмещенное с инициированием приватизации госимущества и возобновлению программы «Народное IPO» — выглядит резонным.

Однако вряд ли речь идет о перспективе создания так называемого «народного капитализма». При наличии цели — на что направить амнистированный капитал, правительство не озвучило природу и размеры капитала, подлежащего амнистии. Поэтому в итоге нас, очевидно, ждет все тот же сценарий: укрепление олигополии и растущий индекс Джини.

Достаточно вспомнить, что за 2012 год в программе «Народное IPO» приняли участие только 34 тыс. казахстанцев из 8,6 млн. экономически активного населения страны, то есть 0,4%. Большая часть граждан не готовы или не имеют достаточной финансовой возможности для участия в разгосударствлении и приватизации госсобственности и приобретении активов национальных компаний.

Да, кризис подталкивает страны к проведению финансовой амнистии, рассматривая ее как дописточник инвестиций и поступлений в казну. К примеру, в течение минувшего года правительство Бельгии, пытаясь сбалансировать бюджет, изучало возможность повышения налогов либо проведения налоговой амнистии. В результате парламент Бельгии принял закон о налоговой амнистии для незадекларированного капитала.

В 2013 году правительство Грузии также разработали законопроект о финансовой амнистии, который не был поддержан парламентом страны, так как, по мнению председателя парламентского комитета по юридическим вопросам Вахтанга Хмаладзе, «это будет узаконением незаконности». И эта фраза полностью относится к казахстанскому сюжету амнистии капитала, принципиально отличающемуся от того, что делают в Европе.

Возьмем пример той же Бельгии, которая провела налоговую амнистию в 2004 году; а также Ирландия и Италия, организовавшие легализацию капитала в 1988 и 2001-2002 годах соответственно. В результате им удалось пополнить бюджет и повысить деловую активность.

Бельгийский опыт интересен тем, что граждане предпочитали хранить деньги в странах с меньшей налоговой нагрузкой. В результате государство позволило им объявить о своих сбережениях при условии уплаты налога в размере от 6% (если средства будут инвестированы внутри страны) до 9%. В итоге, 18 тыс. бельгийцев легализовали 5,7 млрд евро, а в виде налогов в бюджет поступило 496 млн. евро.

Легализация капитала в Казахстане, которая была проведена в далеком 2001 году, когда был принят закон «Об амнистии граждан в связи с легализацией капиталов», позволила узаконить $480 млн., или 14% республиканского бюджета. Примечательно, что граждане чаще всего выводили из тени наличные деньги, а государство, желая простимулировать это, освобождало теперь уже законный капитал от налогов.

Результаты второй подобной акции, которая прошла в Казахстане в 2006-2007 годах, были более внушительны. Тогда удалось вывести из тени 845 млрд тенге, или $6,6 млрд, что составило 56% республиканского бюджета 2006 года. Кроме того, легализация принесла в госказну в виде поступлений 60 млрд тенге.

Интересно, что закон «Об амнистии в связи с легализацией имущества» рассматривался парламентом в течение трех лет. В итоге казахстанцам дали также возможность узаконить находящиеся на территории республики неоформленные дома, квартиры, дачи, земельные участки, расширив, таким образом, налогооблагаемую базу.

Очевидно, что будь то налоговая амнистия (которая позволяет пополнить бюджет) или амнистия капитала (имеющая целью привлечения инвестиций в экономику страны), как и легализация имущества — останутся полумерами без создания классических условий для бизнеса. Такими как оптимизация и стабилизация процедур, контроля, нормативной базы, прозрачность, подконтрольность обществу и так далее.

Приватизация в виде «Народного IPO» или в любой другой форме в сильно расслоенном обществе — по умолчанию усилит в нем дисбаланс и латентные конфликты.

Разумеется, все эти масштабные процессы Казахстану нужны, но именно в комплексном виде, с пониманием, для чего и для кого это делается.

Свежее из этой рубрики
Просматриваемые