В сообщениях признается, что предложение РФ, идущее вразрез интересам США, свидетельствует об изменении энергетической политики Москвы в Южной Азии.

Между тем, данная новость достойна большего внимания, ибо напрямую касается большой геополитической игры, развернувшейся в 21 веке между мировыми и региональными центрами силы и постепенно приближающейся к своей кульминации. В частности, в ней активно участвуют с одной стороны США и его союзники в лице ЕС, монархии Персидского залива, другие арабские страны, а с другой - КНР, Россия, Иран, Сирия. К этапу окончательного определения своих позиций вплотную подошли «регионалы» - Индия и Пакистан.

Так, идея строительства газопровода в Пакистан у Тегерана возникла еще 1989 году после окончания войны с Ираком, и восточное направление транспортировки углеводородов для ИРИ являлось реальным, которое, к тому же, включало прокладку «трубы» в Индию. К этой идее Тегерану пришлось вернуться после начала американцами реализации стратегии Большого Ближнего Востока (ББВ), направленной на переформатирование важнейших нефтегазодобывающих регионов. Ее задачи - получение контроля над углеводородными ресурсами и маршрутами их транспортировки, противодействие экономическому возвышению Китая.

В частности, после вторжения в 2001 году в Афганистан международных коалиционных сил Вашингтон начал лоббировать проект строительства из Туркменистана в Пакистан Трансафганского газопровода (ТАФ) с перспективой вывода трубы на главного потребителя Южной Азии – Индию. В случае реализации проекта огромных объемов туркменского газа лишались китайское и российское направления, а также отпадала необходимость Пакистана и Индии в иранском газопроводе. Уже после свержения Западом режима Саддама Хусейна в 2003 году в Ираке, где китайские компании занимали прочные позиции, Иран на несколько лет потерял возможность развивать экспорт углеводородов на Ближний Восток и, одновременно, стал очередной мишенью Вашингтона как самый независимый и важный сырьевой донор КНР. К середине «нулевых» под предлогом противодействия иранской ядерной программе США разрушили планы использования иранского газа в европейском проекте Набукко.

В этих условиях, самым оптимальным направлением экспорта газа для Ирана осталось «восточное» - в Пакистан и Индию, которых Тегеран сумел убедить и даже примирить. Проект предусматривал прокладку из Ирана от крупнейшего месторождения Южный Парс в Южную Азию газопровода «Мир» или ИПИ (Иран-Пакистан-Индия) для поставок 55 млрд. куб. м газа, из которых 33 млрд. кубов приходилось бы на Индию, а 22 млрд. кубов – на Пакистан.

В 2008 году перед самым началом практической реализации проекта ИПИ Белый дом все же сумел при помощи политических и экономических рычагов «переубедить» Дели отказаться от иранского проекта и включиться в проект ТАФ, переименованный из-за этого в ТАПИ. Что касается позиции Исламабада, то в обстановке энергетического кризиса он включился в обои проекты – ИПИ и ТАПИ, но Вашингтон также оказал на него мощнейшее давление и.…. перестарался, после чего Пакистан стал постепенно «остывать» к туркменскому потоку.

При этом, если с 2010 года строительство ТАПИ регулярно откладывалось из-за сложной военно-политической обстановки в Афганистане, то сокращенный вариант газопровода «Мир» (Иран-Пакистан), наоборот, стал быстро возводиться, хотя только Ираном в одностороннем порядке к границе с Пакистаном, давая возможность Исламабаду устоять перед политическими и военными провокациям США. В частности, в решающие для строительства 2012-2013 годы в Пакистане наблюдался небывалый всплеск активности террористических групп и политической оппозиции, не говоря уже прямом шантаже со стороны администрации США.

В настоящее время строительство газопровода на территории Ирана завершено и уже продолжается в Пакистане, для чего Тегеран даже выделил Исламабаду силы и средства. Окончание строительства и полный ввод объекта в строй ожидается в 2014 году, что грозит поставить «крест» на проекте проамериканском ТАПИ, участники которого уже дезориентированы и разобщены. Мало того, летом текущего года в СМИ уже прошла информация со ссылкой на представителей Министерства нефти и природных ресурсов Пакистана, что Исламабад не желает энергетического сотрудничества с Дели, в том числе в рамках проекта ТАПИ.

Однако газопровод «Мир» не только срывает планы США по изоляции Ирана, но и задачи по перекрытию каналов транспортировки энергоносителей в Китай в связи с возможностью продолжения трубопровода по одному из самых высокогорных районов мира вдоль Каракорумского шоссе к границе Поднебесной.

В частности, китайская корпорация CNPC, участвующая в разработке месторождения Южный Парс, рассматривает такой вариант. А это уже будет серьезным контрударом по США со стороны сложившейся в Азии стратегической коалиции Иран-Пакистан-Китай. Подтверждением является усиление пакистано-китайского экономического и военного сотрудничества, в чем «красуется» факт передачи Исламабадом порта Гвадар под управление Пекину.

В этой связи ничего удивительного, что к данной коалиции намерена подключиться Россия, у которой свои счеты с США, свои проблемы с углеводородами, свои непростые отношения с Центральной Азией и свои интересы с КНР, ИРИ и Пакистаном. В частности, в условиях ослабления и утери энергетических позиций во многих регионах мира Москва только сейчас начала переводить энергетическую стратегию с традиционных рынков на азиатские, но сталкиваясь с новыми проблемами. Поэтому для РФ сейчас важно войти на новые рынки в любой форме и сохранить позиции по влиянию на энергетическую ситуацию в регионах. Кроме того, в запасе у Газпрома имеется фантастический проект по транспортировке газа из Сибири через Центральную Азию в Пакистан и Индию, что видится не таким страшным в сравнении с прокладкой трубопроводов в условиях вечной мерзлоты.

Думается, что все члены указанной коалиции будут заинтересованы в участии России, как политической силы и энергетической державы.

К примеру, Китаю важна возможность РФ заблокировать отвлечение туркменского газа и вообще центральноазиатского газа с китайского направления. Напомним, что в планах Запада давно стоят задачи вывести газ Казахстана и Узбекистана не только на транскаспийское направление в Европу, но и в Южную Азию. Не случайно в марте 2013 года в СМИ прошла информация о предложении Дели изменить проект строительства газопровода ТАПИ, начав его строительство с территории Казахстана от города Шымкента, где пересекаются газопроводы ТУКК(Туркменистан-Узбекистан-Казахстан-Китай) и «Бейнеу-Бозой-Шымкент».

Кроме того, участие России будет способствовать подключению к газопроводу «Мир» и другим проектам Индии, в чем заинтересованы все участники.

Конечно, происходящие изменения обязательно приведут к дальнейшему осложнению политической ситуации вокруг Китая, Ирана и России, а также террористической и антиправительственной активности в Пакистане.