Ярослав Разумов, специально для Vласти

«Долгоиграющая» история с разработкой Кашагана постоянно преподносит сюрпризы.  В числе последних есть - как уже совсем привычные отсрочки срока запуска добычи, так и кое-что очень неожиданное.

История с Кашаганом уже обрела многие черты эпического произведения. Нескончаемость и, как бы, закольцованность сюжета – как в «Одиссее». Там, как известно, едва герой выберет правильный путь домой, как что-то вновь его отбрасывает назад. Здесь, в «Кашагании», только заявят, что вот – окончательные даты начала добычи нефти! – и «опять двадцать пять»…  

Пафосность – что в погребальной сцене «Илиады». И интрига тоже:  может, представление о «колоссальных богатствах шельфа», это своего рода «Троянский конь» для Казахстана (не хотелось бы только, чтобы конец был как у Трои)? Драматизм, обилие действующих лиц, неожиданные повороты сюжета и, в итоге, Великая Цель! Ценность которой на протяжении всего эпоса не раз ставится под сомнение – а стоило ли оно того? Все есть в нашей «Кашагании».

В этом году большая часть событий вокруг Кашагана вполне укладывалась в традиционную эпическую канву. Перенос запуска проекта с первого квартала на второй, потом появление информации, озвученной, почему то, исполнительным директором Международного энергетического агентства (IEA) Ричардом Джонсом, что добыча начнется в следующем году…  Все это без сколько-нибудь внятных объяснений причин. Тоже, кстати, эпическая черта – боги так решили, зачем простолюдинам лезть в детали? В общем, все как обычно.

Несколько выпадает из традиционной сюжетной канвы спор о том, кто же купит долю ConocoPhillips, китайцы или индусы. Отвлекусь от эпических параллелей на собственное воспоминание:  как в конце 1990-х казахстанское правительство за 450 млн. долларов продало свою долю в проекте японской Inpex Nord Ltd. и американской, тогда еще не объединенной, Phillips Petroleum Co.

Тогдашний премьер-министр, Нурлан Балгимбаев, на пресс-конференции не скрывал воодушевления и подчеркивал:  нефть на Кашагане еще не добывают, а он уже приносит стране деньги, да какие! А что будет, когда он заработает! Сумма, правда, была не самой впечатляющей даже в те времена, но в конце 1990-х казахстанская экономика стояла на грани кризиса (как и сейчас – тоже «закольцованность» сюжета, только эпос другой). И любым деньгам приходилось радоваться. Тем более, правда, когда они так получены.

А пресс-секретари в разных важных государственных экономических ведомствах, особенно в одном Агентстве, еще около года перед пресс-конференциями по-свойски просили журналистов задавать шефам вопросы про приход Phillips Petroleum – иных экономических достижений тогда не было вовсе, а смотреть такой правде в глаза у нас не принято. 

Кто мог тогда предположить, что американская компания уйдет из проекта, не добыв ни грамма нефти? И что на момент этого решения вокруг Кашагана, по-прежнему будет больше вопросов, чем ответов?  Интересно, что, заходя в Проект, компания говорила о намерении построить завод по сжижению газа в западном Казахстане. Точную цифру планировавшихся мощностей не назову, но было что-то очень много. В разы перекрывало потребности Казахстана. Я тогда спросил VIP-а из компании – куда столько? Он в ответ, как положено, «растекся мыслею». Где-то этот завод СПГ теперь…

Появление «индийского гостя» в суете вокруг наследия ConocoPhillips тоже навело на воспоминания. Примерно в те же времена, когда пришла Phillips Petroleum, индусы уже пытались войти в нефтяной сектор Казахстана. И стоило им только обозначить этот интерес, как вдруг в газетах стали писать об открытии нефти в Павлодарском Прииртышье. Мол, продолжение западносибирской нефтяной провинции, и очень богатое. Где-то даже видели фонтан нефти! И индусам предложили вместо прикаспийских провинций взять прииртышские. Но те – люди умные, не зря в шахматах сильны. Отказались.

Почему-то мне не очень верится, что теперь, после всей тягомотины вокруг Кашагана, индийский нефтяной бизнес очень сильно заинтересован войти в этот проект. Почему же хотят это сделать китайцы? Бог их знает. Может, верят в светлое будущее проекта. Может, стратегия «максимального присутствия». А может, и не так сильно хотят. Как это говорит Ричард Джонс и наши деятели.

В общем, все те новости, которые появились вокруг Кашагана в последние месяцы, ничего нового не несут. За одним исключением. Но это своей сенсационностью перекрывает все.

На некоторых ресурсах появились ссылки на публикации в итальянской прессе о том, что, якобы, «казахское правительство «выкручивает» руки операторам проекта Кашаган, требуя дать первую нефть к 6 июля - к официальному «Рождеству» Астаны». Зная наших, с одной стороны, удивляться трудно. Но с другой – это ж даже не беспредел. Это запредел!

Значит, когда надо объяснить публике, почему сроки разработки Кашагана все время переносятся, говорится о его исключительной, невиданной в природе, геологической и технологической сложности. А когда хочется получить пиаровские дивиденды, об этом не вспоминают. Любое новое месторождение перед запуском на полную мощность должно пройти этап работы в тестовом режиме. Тем более, месторождение сложное.

Сколько времени должен занять этот этап у Кашагана? Никогда не слышал официальных комментариев на этот счет. Но крупнейший казахстанский эксперт, Э. Воцалевский, считал, что уйти на это должно очень большое количество времени. И после печально известной истории в Мексиканском заливе это очевидно. Не дай Бог, повторение чего- то подобного на закрытом Каспии приведет к таким последствиям и претензиям со стороны соседей, что страшно представить.

Возвращаясь к эпическим аналогиям, можно предположить, что некоторым из действующих лиц нашего эпоса не терпится «нагнать драматизма» в сюжет «Кашагании». Как бы только он не превратился в трагизм. Игры с «ящиком Пандоры» до добра не доводят.