Эту пластинку можно было слушать на повторе бесконечно – и мы с мамой слушали. Голос Розы то мощной трубой, то весенним ручейком струился из колонок, а за ним звучала музыка, которая говорила все… «Атамекен», «Песня о храбром Кебеке», «Айголек» - хит за хитом, песни, от которых бросало в пляс, или которые заставляли тебя молча сидеть и слушать. И моя любимая – «Мы встретимся». Там, в последнем куплете лиричной песни, печальной, тревожной, невыразимо красивой, поет звонкий, сильный мужской голос – и этот финальный штрих, эти два голоса, звучащие в унисон, превращали эту композицию в настоящий шедевр.

Этот голос принадлежал тому парню с обложки, красавцу, крайнему слева. Ему же принадлежало и авторство. Был 1987 год. Батыр вошел в мою жизнь еще до того, как он стал Батыром.

(Спустя годы он рассказывал, что петь он, саксофонист, стал случайно – вокалист «Арая» Наджиб Вильданов простыл и посадил голос, и Батырхану пришлось его подменять на концертах. Так коллеги поняли, что он петь может)

Потом мама купила пластинку «А-Студио». Ту самую, 1990 года, «Джулия». Через полгода меня слегка подташнивало от «Белой реки» или «Мальчика пинг-понг» - мама, кажется, стала фанаткой номер один новой группы, и супер-модные треки звучали ежедневно, из месяца в месяц, на повторе. Тогда-то Батырхан Шукенов, - уже фронтмен группы, - превратился в настоящую звезду и каждый знал его имя. Вся декада до 2000 года превратилась в триумф за триумфом для «A-Studio». А потом на русском MTV появился сольный клип Шукенова, и началась эпоха Батыра.

В нулевых годах мне довелось поработать в течение нескольких лет музыкальным обозревателем. Я познакомился с большинством локальных исполнителей, молодых и взрослых, поп-певиц и рок-вокалистов, делал интервью с десятками разных людей. Но для меня особенную радость приносило личное знакомство с теми, кого я видел на обложке той пластинки 1987 года. Наджиб Вильданов, Булат Сыздыков, Байгали Серкебаев, и особенно те двое, которые спели «Мы встретились» - Роза и Батырхан.

С Батыром мы познакомились в период, сыгравший переломную роль в его карьере, - выходил альбом «Отан ана». Эта пластинка, плод сотрудничества двух гениальных музыкантов, Шукенова и Шильдебаева, стала эпохальной как для Батыра, так и для самой казахстанской музыкальной индустрии. И, конечно, для миллионов зрителей и слушателей. Несколько раз я брал интервью у Батырхана, - для газет или для телевидения. На последнее я притащился – вопиющий непрофессионализм, - с двумя дамами. Первая, Софа Янлосы, руководитель нашей программы и мой учитель, хотела встретиться с Батыром после огромного перерыва – в свое время она ездила с тремя братьями Шукеновыми на БАМ. София Ибрагимовна была журналисткой с радио, Шукеновы уже тогда были музыкантами. Она показывала мне фотографии тридцатилетней давности, черно-белые, уже выцветающие, на которых три загорелых кызыл-ординских мальчишки улыбаются в камеру. Этот альбом она показала Батырхану. Вторая женщина на съемках была моя мама – я не мог отказать своей родительнице в шансе познакомиться с человеком, чьи песни она заслушала до дыр.

Сегодня утром стало известно, что Батыра не стало. Как сообщают, инфаркт. 52 года.

Объем и масштабы этой утраты нам сегодня осознать не дано. Ушел не просто гениальный музыкант, чьи ипостаси в музыке невозможно перечислить – саксофонист, вокалист, композитор, - ушел неиссякаемый источник вдохновения. Уже мои друзья, начиная заниматься музыкой, создав группу Metis’s, использовали «Нелюбимую» с сэмплом вокала Батырхана, как отправную точку для своего творчества. И сколько их таких.

Ушел пример высочайшего профессионализма. Ушел «фирмач», создававший – если абстрагироваться от божественной сути музыки, - продукт непревзойденного качества. Ушел учитель.

Ушел сын, брат, муж и отец. О значении этой утраты говорить бессмысленно – но каждый, кто терял близкого человека, понимает, каково сейчас семье Шукеновых.

Ушел артист, не только талантливый, но и невероятно харизматичный. Человек, всегда говоривший негромко, не игравший на публику, не пустой, не шумный, - но который всегда становился незримым центром притяжения, стоило ему лишь войти в комнату.

И ушла одна из последних настоящих легенд казахстанской музыки. И эта потеря для нас сопоставима с уходом Майкла шесть лет назад для американцев. Артистов такого масштаба, такого опыта и такого уровня влияния уже не будет. Изменилась сама музыка, сама индустрия, сам мир, - и будут еще «звезды», будут таланты, будут знаменитости, - но легенд не будет. Батыр, с его стартом в советские времена, с его карьерой, растянувшейся на почти четыре декады, - был символом казахстанского общества всю последнюю четверть века.

Он был трансцендентален. Именно в том смысле, что его творчество переступало все границы, которые выставляет наше время. Его голосу внимали все, пел ли он на казахском языке, или на русском. Снимал ли он клипы в Москве или в степях под Алма-Атой. Выступал ли на тое для ВИПов или пел на сборном концерте на площади. Он пел для всех казахстанцев – и даже русскоговорящие, не понимавшие ни слова в песне «Отан ана», замирали при ее звуках.

Горечь этой потери нам сегодня оценить не дано. Но мы точно знаем, что эпоха не закончилась. Все великие музыканты живут в веках. Их время не заканчивается на границах человеческой жизни. Батыр не уйдет от нас никогда.