Антон Морозов, политолог, специально для Vласти

Примерно в это же время 6 лет назад наиболее используемыми терминами из отечественного политического тезауруса были: «казахстанский путь», «революция сверху», «формула стабильности». Пресса восторженно писала о том, что ученые с мировыми именами, авторитетные международные эксперты называют модель развития Казахстана «особым путем развития для новых независимых государств, а успех страны напрямую связан с реализацией собственной модели реформ».

Поводом для ликования послужили поправки в конституцию страны, принятые по итогам работы Государственной комиссии разработке и конкретизации программы демократических реформ в 2007 году.

Но работа в данном направлении началась задолго до этого. Первый звонок, свидетельствующий о необходимости большего контроля за властью со стороны общества прозвучал в 2001 году, когда возникло движение ДВК. Конечно, считать его организаторов борцами за демократию было бы наивно. Создание ДВК было продиктовано желанием его учредителей защитить свои экономические и иные ресурсы от Рахата Алиева, находящегося на тот момент на пике могущества. Появление класса крупных собственников (в который вошли помимо бизнесменов и чиновники) и его желание эту собственность сохранить, привело к политизации бизнес-элиты. Нарастали противоречия между политическими и экономическими элитами, разрешать которые в рамках существующей политической схемы становилось все труднее.

Потребность в дальнейшей демократизации политической системы стала обретать все более оформленный и системный характер. Стал заметен разрыв между политическими экономическими реформами. В этих условиях перед Казахстаном встала задача сохранения стабильности, что, в свою очередь, требовало создания механизма согласования интересов наиболее крупных общественно-политических и социальных страт.

Вариантов решения этой проблемы было два. Первый – сохранить все как есть, то есть «заморозить» процесс политической модернизации, используя имеющиеся в наличии силовые структуры для обеспечения стабильности.

Второй – осуществить политические реформы и наполнить этот процесс конкретным содержанием: приблизится к классической модели демократии – с балансом ветвей власти, развитым гражданским обществом, вовлеченностью граждан в процесс принятия политических решений.

Но Казахстан в очередной раз выбрал свой собственный путь – обозначил пути реформирования, внес изменения в основной закон, но, практически, произвел еще большую централизацию. И этот процесс растянулся на 6 лет. Согласование интересов происходило в рамках различных диалоговых площадок – сначала Постоянно действующего совещания по выработке предложений по дальнейшей демократизации и развитию гражданского общества, затем Национальной комиссии по вопросам демократизации и развития гражданского общества, затем Госкомиссии по разработке и конкретизации программы демократических реформ. В конечном счете, их работа вылилась в Закон «О внесении изменений и дополнений в Конституцию РК».

Вспомним, какие поправки были приняты.

В рамках повышения роли парламента ему была передана часть полномочий президента, усилена ответственность исполнительных органов власти перед законодательными, расширились контрольные его возможности, повысилась роль парламента в формировании ряда государственных органов, были расширения полномочия сената.

В частности, парламент получил право формировать республиканский бюджет и осуществлять контроль за его исполнением. Была усилена ответственность правительства и каждого министра и акима перед парламентом. Был упрощен порядок выражения парламентом вотума недоверия правительству и отдельно взятому министру, расширены полномочия парламента при формировании Конституционного Совета, ЦИКа, Счетного комитета.

Переформатированию подверглись и взаимоотношения внутри самого парламента. При этом значительно усилилась роль сената, которому было предоставлено право продолжать законодательную деятельность в случае роспуска мажилиса.

Кроме того, увеличился численный состав палат парламента, произошел переход от пропорционально-мажоритарного к пропорциональному принципу выборов в мажилис, а также, в избирательный механизм была включена квота от АНК.

По идее, это должно было привести к изменению системы сдержек и противовесов. Говорилось даже о переходе к президентско-парламентской форме правления.

Предполагалось, что конституционные нововведения дадут серьезный импульс для развития партийно-политической системы. Ведь переход к пропорциональной системе выборов в мажилис должен был усилить возможности партий в формировании законодательного поля. Звучали предположения о формировании в Казахстане либо двухпартийной, либо полуторапартийной системы. На развитие многопартийности была направлена поправка, предусматривающая частичное финансирование партий со стороны государства.

Определенные шаги были сделаны в вопросе внедрения местного самоуправления. Решение о создании системы местного самоуправления на основе маслихатов должно было обеспечить права населения на широкое участие в процессе государственного управления.

Полиэтническую специфику Казахстана отразило придание конституционного статуса АНК, которая получило право делегировать своих представителей в парламент. Предполагалось, что благодаря этому этническая политика станет более гибкой и эффективной.

Таким образом, были выявлены проблемные узлы и сформулированы конкретные направления политического реформирования, направленные на установление нового баланса в системе государственного управления.

Это, во-первых, завершение децентрализации государственной власти через совершенствование системы местного государственного управления и внедрение системы местного самоуправления. Во-вторых, установление оптимального баланса между ветвями государственной власти на основе системы «сдержек и противовесов».

Но получилось, практически, по Черномырдину: «как всегда». В результате реформы сложившаяся структура государства стала формально соответствовать мировым нормам демократии, что позволило Казахстану занять кресло председателя ОБСЕ. Пожалуй, это стало основным позитивным результатом конституционной реформы. Остальных задач достичь, увы, не удалось. Органы государственной власти по-прежнему недостаточно дееспособны, общественный контроль над исполнительной властью по-прежнему минимален. Нерешенными остались проблемы характерные для периода до поправок – масштабность распространения коррупции, глубокое расслоение общества по размерам доходов, отчуждение государственного аппарата от общества.

Между тем, решение этих проблем возможно только при повышении прозрачности процесса принятия политических и экономических решений. А значит, впереди новые реформы.

Важно: Не допускается полная перепечатка материала в других СМИ. Может быть перепечатано не более одной трети материала, гиперссылка на сайт www.vlast.kz обязательна в первом абзаце материала