Тем не менее, сейчас самое подходящее время для того, чтобы подвести итоги и сосредоточить внимание на том, что уже было понято, даже если только для того, чтобы извлечь урок. В истории мало того, что является неизбежным, и исход в Сирии является результатом того, что правительства, группы и отдельные лица решили сделать – и то, что не стало их выбором. Действительно, бездействие в Сирии оказалось равносильным действию.

Никогда это не было столь очевидным чем, когда Соединенные Штаты не выполнили свою угрозу, привлечь к ответу правительство Асада за использование им химического оружия. Это оказалось упущенной возможностью не только, чтобы изменить динамику конфликта, но также подчеркнуть принцип, что любое правительство, использующее оружие массового уничтожения, будет об этом сожалеть. В конце концов, правоприменение имеет важное значение для эффективности будущего сдерживания.

Для того, чтобы извлечь дополнительные выводы, необходимо вернуться в 2011 год, когда мирные антиправительственные демонстранты были жестоко подавлены, и действующий Президент США Барак Обама и другие потребовали, чтобы Асад ушел в отставку. В данном случае, также, никакие меры или ресурсы не поддержали резкую риторику. Возникновение такого большого разрыва между средствами и целями, практически всегда обрекает политику на провал.

Это особенно актуально, когда целью является смена режима, и когда действующий режим представляет собой значительное меньшинство разделенного населения. Эти обстоятельства, как правило, способствуют противостоянию, где победитель получает все – а проигравший теряет все. Не удивительно, что те, кому есть что терять, предпочитают вести борьбу с огромным упорством.

Специалисты в области международных отношений часто пишут о воспринимаемых пределах целесообразности применения военной силы. Но Сирия показывает, что военная сила может иметь решающее значение – особенно когда применяется в массивных дозах, не особо беспокоясь о числе погибших или перемещенных гражданских лиц. Россия, Иран и правительство Асада продемонстрировали, чего может достигнуть крупномасштабное и часто неизбирательное применение военной силы.

Другой жертвой Сирийского конфликта является термин “международное сообщество”. На самом деле, у глобального сообщества есть немного возможностей для раздумий или действий. И, с более чем 500 000 мертвых и еще десятью миллионами перемещенных лиц в Сирии, хваленая доктрина “ответственность защищать” (R2P), также была поставлена под удар.

Единогласно принятая Генеральной Ассамблеей Организации Объединенных Наций в 2005 году (частично как ответ на геноцид в Руанде десять лет назад), R2P основана на концепции, что правительства обязаны защищать своих граждан от физического насилия. Когда они не в состоянии или не желают этого делать, согласно R2P, другие правительства обязаны вмешаться, чтобы защитить тех, кто подвергается насилию.

Если какое-либо правительство и не выполнило норму R2P, то это было Сирийское правительство. Но, связанное с этим, международное вмешательство, не было предназначено для защиты невинных жизней или ослабления удерживания Правительством власти; вместо этого, оно было призвано обеспечить, преобладание правительства. И это удалось.

Международное сообщество сделало только отчасти лучше, когда отреагировало на массовый кризис беженцев, вызванный войной. Тот факт, что многие страны не желают открывать свои границы для значительного числа лиц, ищущих убежища, подчеркивает, что лучшей политикой по вопросам беженцев является та, что препятствует в первую очередь тому, чтобы невинные мужчины, женщины и дети становились беженцами.

Дипломатическим усилиям не удалось добиться многого на пути спасения Алеппо или его жителей, и они вероятнее всего не положат конец войне. Какими бы талантливыми и преданными не были бы дипломаты, дипломатия как правило отражает, а не создает, реальность на местах. Будущие дипломатические усилия по обеспечению прекращения боевых действий или конкретного политического результата будут успешными лишь в той степени, в которой позволяют военный баланс и тенденции.

Заглядывая вперед, правительство Асада останется на месте и будет контролировать большую часть страны, но не всю. Различные суннитские террористические группы, менее радикальные суннитские повстанцы, прокси-силы, такие как Хезболла, турецкая армия, сирийские курдские силы и другие, будут конкурировать за контроль над отдельными регионами. Аутсайдерам, подобным США, было бы целесообразно принять эту реальность на ближайшее будущее и сосредоточить свои усилия на стабилизации районов, освобожденных от Исламского государства, защищая гражданское население, развивая политические и военные связи с не террористическими суннитскими группами, способствуя прекращению огня на местах, чтобы не допустить новых Алеппо.

Цель обеспечения перехода к другому правительству, сформированному на более широкой основе, должна быть сохранена. Но это долгосрочное предложение. Урок последних пяти с половиной лет должен быть принят близко к сердцу: те, кто хотят вступиться за Сирию ограниченной волей и ограниченными средствами, должны установить ограниченные цели, если они хотят достичь даже ограниченного количества добрых дел.

Project Syndicate, 2016