В Казахстане имя Ирины Хабер так или иначе известно многим, кто имеет хоть какое-то отношение к индустрии красоты. Сама Ирина с усмешкой говорит, что секрет ее популярности кроется совсем не в выдающемся таланте – виной всему короткая и звучная фамилия. Все остальное, по ее мнению, не что иное как счастливое стечение обстоятельств. А звезды сложились так, что желание стать профессиональным визажистом окончательно оформилось лишь к 28 годам. К слову, за год до этого Ирина, наконец, стала счастливым обладателем диплома о высшем образовании. Два исключения, перевод из одного вуза в другой, откровенная нелюбовь к учебе, в конечном счете, не помешали нашей героине получить экономическое образование.

«У мамы не было высшего образования, и она всю жизнь в общем проработала в одной компании - без роста, обычным исполнителем. У папы тоже незаконченное. Но так как были амбиции, я пообещала папе, что будет у меня высшее образование»

Амбиции – это слово нередко звучит из уст моей собеседницы. Именно они и подталкивали Ирину к диплому о высшем образовании. Родители совсем не настаивали на этом, «они меня принимали такой, какая я есть», говорит она. Те же амбиции, вероятно, и привели Ирину в банк. Пройдя 4 собеседования, девушка устроилась ассистентом зампреда административного департамента – к 28 годам она уже успела поработать секретарем и в собственном вузе, и на промышленном предприятии. Целый год наша героиня чувствовала себя ключевым человеком в банке, испытав на себе все «прелести» позиции ассистента руководителя. Спустя 12 месяцев Ирину уволили... и предложили место кассира-операциониста в отделении банка где-то на задворках цивилизации.

«Я, естественно, просто вгрызлась в головной офис и в итоге осталась там аналитиком. Два года я в соплях и слезах изучала программы Excel и Access. Я их освоила. Потом забрала под себя маркетинг, следом - сектор качества. И все это было на мне одной»

В какой-то момент начинает казаться, что мы беседуем не в собственном салоне красоты Ирины Хабер, а где-то в строгой обстановке офисного пространства. Речь неожиданно заходит о тендерных гарантиях банка. В свою бытность маркетологом, наша героиня задалась вполне прагматичной целью – выяснить, какие некредитные продукты приносят банку наибольшую прибыль. Тогда бытовало мнение, что среди такого рода продуктов самыми денежными являются платежные гарантии. Ирина углубилась в анализ и поняла, что, на самом деле, настоящая «золотая жила» – это те самые тендерные гарантии. Так наша героиня узнала, что даже в банке можно заниматься такой деятельностью, которая с точки зрения результата будет для нее очень интересна. Но со временем девушка ощутила и все минусы своего положения.

«Тяжело то, что ты говоришь: «Вот если вы нам дадите чуть-чуть денег на то, на то и на то, мы вам принесем денег». А нам говорят: «Не-е-ет, с деньгами все могут, а ты попробуй без денег!». Типичная ситуация. Но мы то понимаем, что у банка деньги есть. И я поняла, что постоянно буду бороться с этим»

Ирина не скрывает, что многие ее коллеги, как и она сама работали «на разрыв», и некоторые даже мечтали о переменах. Именно поэтому, вероятно, ее решение не возвращаться на прежнее место работы после декретного отпуска вызвало общественное одобрение.

«Я брала работу на дом. Этого нельзя рассказывать, тем не менее, я это делала. Вечером делала отчеты, утром приносила, бежала на обучение. Вечером приходила в 4 часа, делала там какие-то текущие вещи, забирала работу, приходила домой, делала отчеты… Такой день сурка. И так 4 года. А потом я просто забеременела»

Как и в первом декретном отпуске, когда Ирина открыла в родной Караганде свой собственный бизнес (не связанный с индустрией красоты, нет), во втором декрете она и не думала останавливаться и «конкретно зарабатывала». Уже спустя восемь дней после рождения дочки она готовила у себя дома очередную невесту к выходу. Кроме этого, оказавшись с новорожденным ребенком на руках, Ирина поспешила официально открыть собственную школу-студию. Сейчас, спустя 6 лет, школа Ирины Хабер – всего лишь одна из порядка 20 школ визажистов в Алматы. Мастер признается, что совершенно не следит за успехами других школ. Говорит, велик шанс, что начнутся натуральные «крысиные бега», а она знает, что «догонять никого нельзя, потому что теряется твой собственный почерк». А подход к обучению у Ирины, и вправду, довольно примечательный.

«Мы изучаем конкретно клиента, а не макияжи. Мы не демонстрируем возможности визажиста, мы с другой стороны подходим. Раньше я была визажистом, который показывал свои возможности, и школа так была построена. Я не понимала, что не нужен человеку мой макияж. Сейчас я показываю, насколько красив человек»

Полгода назад Ирина решилась на еще один революционный шаг – открыла собственный салон «полного цикла». Она признается, что это событие вполне сопоставимо для нее с рождением ребенка, которое, конечно, само по себе прекрасно, но все же довольно неоднозначно с точки зрения трудностей, сваливающихся на молодых родителей.

«Дуракам закон не писан. Мы же все напролом идем, и думаем, что у нас все получится. Ты что?! Если я задумалась хотя бы на минуту, я бы в жизни не открыла салон. Никогда. Вообще нельзя ни о чем задумываться. И сейчас не думаю. Как идет, так и идет»

Ирина при этом отдает себе полный отчет в том, что так дела не делаются. Бизнес, развивающийся по каким-то своим стихийным и совсем не коммерческим законам, в принципе не может быть стабильным. У нашей героини нет инвесторов («И слава Богу!», - говорит она), нет четкой стратегии (разве что наброски в голове), и нет денег на то, чтобы регулярно платить за аренду помещения. В ней есть другое – фонтан энергии, непреодолимая любовь к ремеслу визажиста и осознанное желание в самом ближайшем будущем стать «крутым бизнесменом». Оттачивать искусство макияжа нужно по умолчанию, ведь Ирина стремится к «выдающемуся результату». К результату, по сути, недостижимому, но оттого такому притягательному. Отсутствие планки, предела, какого-то закономерного финала – лучшее, что может быть в творческой профессии, считает визажист. И несмотря на, казалось бы, вечное стремление к какой-то запредельной внешней красоте, она понимает, что счастье совсем не в этом.

«В детстве я вообще была «гадким утенком», пока у меня не появился самый красивый мальчик на районе. Потом я стала думать о том, что раз я ему понравилась, значит, не так я страшна. Если тебя принимают, ты к себе менее критично начинаешь относиться. Меня любят, поэтому я к красоте стала относиться именно с этой точки зрения»

Наверное, именно поэтому Ирина с улыбкой называет себя «визажистом-освежителем». Она не любит делать пластические операции при помощи макияжа (хотя, безусловно, может), однако всеми силами стремится к тому, чтобы клиенты-«мышки» уходили с гордо поднятой головой, взглядом исподлобья и королевскими манерами. С большой нежностью она вспоминает, как в свое время экспериментировала над собственной мамой, делая ее при помощи лифтинга на 20 лет моложе. А начиналось все с художественной школы, где маленькая Ира с удовольствием вырисовывала человеческие лица. Было дело, после школы она хотела поступить на медицинский, потому что это была единственная возможность обрести профессию, хоть отдаленно напоминавшую визажиста. Однако, в конечном счете, устойчивое непонимание биологии не позволили ей стать «косметологом-эстетистом».

В свои 38 лет Ирина называет себя пресловутым «человеком с активной жизненной позицией». И тут же признается, что это частенько мешает ей жить.

«Был однажды момент: муж у меня был в командировке, а под окнами у меня убивали кого-то. Я это услышала, вылезла из окна и говорю, что сейчас вызову милицию. Я вызвала милицию. А утром я узнала, что это была какая-то программа «перехват», и поймали то по сути какого-то бандита. Когда я вышла, они говорят: «А, это вы с третьего этажа! Не побоялась же, вылезла из окна, милицию вызвала!».

«Вот в этом смысле, я абсолютно безбашенная», - продолжает она. За Родину, за правду, за «справедливость какую-то дурацкую» постоять – для Ирины Хабер не проблема. И если бы не это, наверное, она не смогла бы состояться в профессии. «Сидела бы себе в банке, кропотливо считала цифры», - рисует Ирина картину своего несостоявшегося, к счастью, будущего. Теперь она знает, что для того, чтобы чего-то в бизнесе добиться, «надо обязательно иметь срыв в башке». Так и живет с рождения, «стукнутая на голову». В самом хорошем смысле этого слова, разумеется.