Еще месяц назад банки, в ответ на вопрос о ликвидности, говорили, что это остается одной из самых острых проблем. Сегодня председатель правления вашего банка Умут Шаяхметова сказала, что есть некоторые тенденции по улучшению обстановки. Скажите, насколько за прошедшие три месяца изменилась ситуация, пострадали ли темпы кредитования и серьезный ли объем средств сейчас необходим рынку?

Действительно, кредитование в тенге несколько замедлилось из-за того, что ставки стали выше и банкам сейчас не совсем комфортно фондировать короткими тенге более длинные кредиты, которые они выдают. Однако потребительское кредитование растет довольно большими темпами в силу того, что эффективная ставка там выше 14%, поэтому банки могут себе позволить занимать у Национального банка средства под 14% и кредитовать потребительский сектор. Но, на самом деле, это, скорее всего, часть определенной политики Нацбанка. Насколько мы понимаем, большее кредитование будет оказывать давление на курс тенге. Поэтому мы видим, что они планируют сохранить текущую политику, которая в теории называется монетарной рестрикцией. То есть, они снижают монетизацию экономики в местной валюте с тем, чтобы поддержать курс. Но из-за этого страдает реальный сектор. В связи с этим я бы сказал, что ситуация стабильно тяжелая. Предсказуемость есть, они успокоили рынок и это большой плюс. И сейчас они стараются удовлетворять все потребности в тенге. Они готовы предоставить ликвидность под залог ценных бумаг, либо под залог в долларах, чтобы поддержать банки, чтобы у них были достаточные расчеты для проведения в тенге.

Но сейчас есть только овернайт операции, насколько я понимаю, да?

Да, сейчас есть только овернайт (займы на одни сутки - V). Банки сейчас сидят на своего рода игле. Они постоянно должны закрывать свою позицию с Нацбанком. Но это понятная политика. В случае негативных тенденций они готовы закрыть этот канал, повысить ставку, сократить кредитование, сократить доступность тенге и тем самым снизить давление на курс, если он начнет возрастать.

Скажите, а из-за нынешнего количества своп-операций, насколько большие расходы несут банки?

Достаточно ощутимые. Раньше такого количества сделок не было, потому что Нацбанк не ограничивал в тенге. Это можно посчитать, в принципе. Недавно пиковое значение свопов составляло 300-400 млрд тенге. Возьмем, к примеру, сумму в 200 млрд и мы получим расходы на своповые операции за год в 28 млрд тенге. Для некоторых банков это существенная сумма, из-за которой они могут уйти в убыток и снизить капитал, что нарушит соответствие требованиям по достаточности капитала. Некоторые банки уже жаловались на это.

А ваш банк часто обращался к нему? И какой объем вы привлекли на сегодняшний день?

Нет, мы практически не обращались. Один раз, по-моему, обращались, в декабре или январе, когда была действительно тяжелая ситуация. Но мы стараемся закрывать (сделки) с клиентами, размещать облигации и т. д. Объем того свопа был примерно 10 млрд тенге, сравнительно небольшая сумма.

Сегодня утром я смотрел, что средняя ставка по свопам составляет 13,7%. А какой оптимальный размер ставки должен быть, чтобы, к примеру, вам стало интересно чаще пользоваться инструментом?

Порядка 6-8%. Я думаю, что для Казахстана это было бы оптимальным значением.

А какого объема ликвидности сейчас вам не достает, чтобы держать темпы кредитования хотя бы на уровне прошлого года?

Наверное, порядка 100-150 млрд тенге. Может быть, даже больше.

А чем взамен свопов вы перекрываете необходимость в ликвидности?

Облигациями. В этом году выпущенными на 50 млрд тенге из 170, а в прошлом году – на 100 млрд тенге. И те 50 млрд, которые мы взяли у ЕНПФ с прошлого года, мы направили на погашение предыдущих долгов перед ЕНПФ. Но все свободные тенге, которые у нас появляются, мы стараемся направлять на кредитование. Других активов и имущества мы не приобретаем. Но, понятно, что у нас есть обязательства, которые нужно погасить.

А почему вы не участвуете в размещении депозитов ЕНПФ?

Как я уже говорил, это не совсем прозрачная система. Они слабо диференцируют свои условия по рейтингам, что мы считаем не совсем справедливым. А, во-вторых, депозит всегда можно отозвать, и мы всегда можем находиться под этим риском. Но мы направляли свои предложения по улучшению системы.

Скажите, а действующие программы по кредитованию предприятий обрабатывающей промышленности позволяют существенно перекрывать потребность заемщиков в кредитах?

Это действительно своеобразная ликвидность для банков, и вся она идет на кредитование. Но интерес со стороны реального сектора остается высоким. И мы в свою очередь понимаем, что могли бы предоставлять деньги в куда больших объемах. Но этот объем средств – не капля в море, это существенные средства.

После того как Национальный банк объявил о размещении тенговых депозитов нацкомпаний на счетах банков второго уровня, рынку стало легче в плане ликвидности? К вам кто-то из компаний пришел после этого?

Нацбанк и правительство тем самым остановили спекулятивные покупки долларов. И это имело хороший эффект. Но новые средства, да, мы заметили, что нацкомпании теперь больше держат в тенге, и такого явного предпочтения в долларах, как раньше, мы не наблюдаем. Но сказать, что кто-то сконвертировал доллары в тенге особо нельзя. Эта система работает так: у компании есть доллары и тенге, доллары она тратит, а выручка, которая приходит в тенге, отправляется на депозит. Вообще, у нас обслуживается очень много нацкомпаний и мы видим, что там баланс сместился в сторону тенге. Но расклад в отношении клиентов после этой меры у нас не поменялся.

По вашим прогнозам, насколько в 2015 году просядет кредитование юридических и физических лиц?

Кредитование, скорее всего не просядет, оно будет расти, даже в текущих жестких условиях. Потому что потребительское кредитование растет. Национальный банк в малых объемах, но все равно дает какую-то ликвидность рынку. Госпрограммы идут, есть траты госбюджета и т.д. Мы планируем, что наш портфель вырастет на 10-12% и, я думаю, что рост рынка будет примерно в таких же объемах.

Сколько по вашим ощущениям продлится проблема с ликвидностью?

По большей части это зависит от политики Нацбанка. Но может продлиться довольно долго. Это зависит от того, чему приоритет мы отдадим – поддержке курса или развитию реального сектора экономики. Она может давить на рынок в течение одного-двух лет, а, может, и нет. Сейчас стоит вопрос о долгосрочной политике Нацбанка, какой она будет? Также от девальвации к девальвации или что-то другое. И если, как в странах Персидского залива, курс тенге зафиксируется, то это тоже вариант и с ним можно жить. Меры по дедолларизации, которые сейчас предлагают, стремятся к тому, чтобы не было спекулятивных покупок валюты. Мы видим, что в ближайшее время они начнут требовать, чтобы юридические лица при покупке валюты обязательно показывали контракты. По физическим лицам ограничений не предполагается. Они считают, что их трогать нельзя, поскольку это подорвет доверие к системе. А в плане монетарной политике они будут продолжать придерживаться монетарной рестрикции, о которой я говорил ранее. Пока других изменений мы не ожидаем.

Скажите, как ваш банк собирается работать всю оставшуюся часть года, с учетом нынешних сложностей в экономике?

Все зависит от рыночной ситуации. В текущем сценарии мы не планируем сокращения затрат, сотрудников или отделений. Но если времена станут совсем тяжелые, то исключать ничего нельзя. Вообще, мы будем оставаться универсальным банком и продолжать кредитовать все сферы экономики.