На совещание Исекешев говорил о проблемах госпрограммы Форсированного индустриально-инновационного развития - слабой работе региональных акиматов, плохом качестве отбираемых проектов и недавно проваленных проектах по производству планшетных компьютеров и самолетов. В целом, совещание показало, что недоработок в госпрограмме достаточно много, а времени на исправление уже нет – в начале 2014 года закончится первый этап реализации карты индустриализации. Год уйдет у чиновников на анализ опыта и составление второго этапа программы.

V: Насколько, по вашему мнению, обоснована достаточно жесткая критика Исекешева?

Е.Х.: Критика вполне понятная. Причина плохого исполнения отдельных проектов лежит в совокупности факторов, где основная проблема – их недостаточная проработка. Однако вопросы размытой ответственности, в основном на региональном уровне, слабой межведомственной, межотраслевой координации, также значительно препятствовали выполнению отдельных, в том числе крупных проектов. Но остальные причины - отсутствие необходимого уровня квалификации технических и инженерных кадров, отсутствие должной системы мониторинга/обратной и т.д. также необходимо учитывать.

V: Думаете, уровень образования предпринимателей можно считать здесь ключевым? Каким образом стоит подойти к решению проблемы?

Е.Х.: Все же низкое качество проектов само по себе большая проблема. И дело здесь не только в уровне образования предпринимателей. Сюда стоит включить и отсутствие критической массы компаний оказывающих услуги по разработке ТЭО, бизнес-планов, и т.д. Предпринимателю не обязательно знать все тонкости технического исполнения. Для этого существуют узкие специалисты, но их отсутствие или недостаточная квалификация - это серьезный барьер при разработке проектов. Глубина проработки, учитывающая все возможные варианты развития проекта, основной критерий при рассмотрении проектов для Карты индустриализации. Помимо прочего, необходимы предпосылки для развития каждого отдельного проекта и его обеспечения ресурсами, выхода к рынкам сбыта, маркетингового плана и т.д. Другими словами, слабо проработанный проект вообще должен отсеиваться на начальном этапе, без рассмотрения. Необходима практика независимой оценки проектов, экспертного заключения до того как проект будет передан на рассмотрение в соответствующие госорганы.

Сегодня образовательные программы уже существуют в проектах помощи в развитии бизнеса у институтов развития, в частности Даму. Но необходимо расширение подобных программ, как в части регионального присутствия, так и по линейке предлагаемых образовательных программ, семинаров, тренингов и т.п. Для этого нужно создавать региональные бизнес-инкубаторы, более тесное взаимодействие со специализированными вузами, помощь в подготовке и переподготовке технического персонала, в том числе и среднего управленческого персонала. Должны рассматриваться и возможности доступа на международный рынок труда, для привлечения иностранных инженеров.

V: Скорее всего вы анализировали, почему некоторые предприятия, возьмем самые известные примеры – по производству планшетов и самолетов, так и не заработали. В чем основная причина - в плохом менеджменте или в коррупции?

Е.Х.: Просто все списать на коррупционную составляющую значит быть в общем тренде объяснения причин всего происходящего в стране. По-моему, в каждом отдельном случае совокупность факторов влияет на успех или провал проекта, а не какой-то отдельный элемент. В случае с производством планшетов, первую роль сыграла несогласованность действий участников проекта, а именно СПК «Каспий» и непосредственного исполнителя в части сроков исполнения проекта, распределения ответственности, обязательств и т.д. Проект по производству самолетов, в первую очередь, не был успешен из-за отсутствия нужного уровня квалификации у инженерно-технической группы.

V: Можно сказать, что первый этап реализации ФИИР на исходе. Какую общую оценку вы можете ему дать?

Е.Х.: Оценивать программу ФИИР в отрыве от событий, выпавших на старт программы, было бы неправильно и несправедливо. Ведь последствия финансового кризиса, вхождение в Таможенный Союз, волатильность на сырьевых рынках и т.д. достаточно сильно повлияли на исполнение программы.

Первая пятилетка в последнее время подвергается достаточно справедливой критике, но при этом именно с неё начался процесс диверсификации экономики и преодоления последствий глобального финансового кризиса. Программа индустриализации стала одним из антикризисных инструментов поддержки промышленности и позволила избежать сокращения производств и роста уровня безработицы на фоне кризиса.

При разработке и исполнении первой части программы были приняты основные нормативные акты, опробованы различные инструменты поддержки промышленности и выработаны подходы к дальнейшей реализации программы. В том числе были запущены механизмы привлечения иностранных инвестиций и поддержки экспорта.

V: Тем не менее, позволила ли стране сделать хотя бы несколько шагов в сторону диверсификации экономики?

Е.Х.: В целом, обрабатывающий сектор пусть и медленно, но верно отвоевывает позиции у добывающего. В первой пятилетке обрабатывающее производство стало расти быстрее. Если смотреть на цифры, то выпуск продукции обрабатывающей промышленности в реальном выражении вырос на 20%. Вклад несырьевого сектора в рост ВВП в 4 раза превысил вклад сырьевого и составил более 70% общего роста. В 5 раз увеличился объем иностранных инвестиций в обрабатывающую промышленность, а экспорт продукции обрабатывающей промышленности в денежном выражении вырос на 35%.

Кроме того, Казахстан освоил производство 150 новых видов продукции. Это продукты машиностроения, фармацевтики, химической промышленности. Опять же, наблюдая за базовыми показателями, по итогам 2012 года в сравнении с 2008 годом производительность труда в обрабатывающей промышленности выросла в 1,7 раза, увеличившись с 37 тыс. долларов США до 61,8 тыс. долларов США.

И все же уровень развития обрабатывающей промышленности в рамках ФИИР, в сравнении с ожидаемым, остается низким как по уровню занятости, так и по вкладу в национальную экономику. Доля обрабатывающей промышленности в ВВП не поменялась и остается на уровне 11,3%. Структура экспорта сохранила сырьевую направленность: в 2010-2012 гг. доля несырьевого экспорта составляла около 27,4% и изменялась незначительно.

V: Какие слабые и сильные стороны в первой части ФИИР вы могли бы отметить?

Е.Х.: Начну со слабых сторон. Главной проблемой первой программы считаю размытый отраслевой фокус. Критерии вхождения в Карту Индустриализации были слабо проработаны, поддерживались проекты, не имевшие прямого отношения к промышленному развитию.

Из других факторов отмечу слабую инвестиционную активность, как частного сектора, так и иностранного капитала. Крупные проекты, запущенные в рамках первой пятилетки ФИИР были либо со 100% государственной долей, либо со значительным государственным участием.

Доступность квалифицированных человеческих ресурсов также была и остается значительной преградой для программы. Причем не только этой, но и любой другой госпрограммы. Значительные узкие места в инфраструктуре, как промышленного, так и социального назначения и есть слабая сторона. И государству нужно начать действовать незамедлительно.

Среди прочих минусов - слабое техническое регулирование, низкая ресурсоэффективность действующих и новых производств, высокая стоимость ресурсов для национальной экономики и низкая доля предприятий МСБ в промышленности.

ГПФИИР финансировалась не полностью по ряду причин, связанных с недостаточной эффективностью финансовой системы. Одна из проблем - состояние системы БВУ, которая ограничивает доступ предприятий к долговому финансированию. Рынки капитала Казахстана показывают низкую ликвидность и не позволяют в нужной мере покрыть потребности в инвестиционном капитале.

Из сильных сторон стоит выделить законодательную и политическую стабильность, обширную линейку инструментов государственной поддержки, высокую привлекательность некоторых секторов за счет доступа к рынку Таможенного союза, и действующую систему институтов реализации промышленной политики.

V: А в чем, на ваш взгляд, главный недочет программы?

Е.Х.: Скорее всего, это недостаточно сбалансированное управление процессами её исполнения. В этом контексте проблема распыления ответственности - ключевая. Но дело ещё и в слабой системе мониторинга. Она не обеспечивает получение необходимого количества информации, достоверности и адекватного анализа с механизмами и процедурами принятия решений. В том числе в ней не применяется методология экономического анализа инвестпроектов.

Кроме того, исполнители программы не консолидированы. Ведомства и институты развития слабо координируются. Из-за этого почти вся ответственность легла на министерство индустрии и новых технологий. Это связано и с пробелами распределения ответственности на отраслевом, региональном и корпоративном уровнях, и с недостаточным пониманием идеологии и логики программы ни нижних уровнях исполнения. В результате низкая степень и сложные процедуры координации привели к увеличению сроков принятия решений и снижению эффективности государственной поддержки.

Более 60% бюджета ГПФИИР на 2010-2014 годы не были связаны с реализацией промышленной политики напрямую. Её значительную долю составили проекты развития транспортной инфраструктуры, которая, конечно же, является важным компонентом развития промышленности, но не составной частью самого промпроизводства. Около 10% бюджета было затрачено на мероприятия даже формально не соответствующие целям и задачам ГПФИИР и отраслевых программ.

В моем понимании, развитие промышленности - безусловный фундамент для дальнейшего экономического роста Казахстана. Но все же эта мера чревата рисками, к которым, по различным экспертным оценкам, ускоренно близится Казахстан. Они связаны с так называемой «ловушкой среднего дохода». Не успев выйти на опережающий уровень развития промышленности, мы быстро приближаемся к пределам роста эффективности производства. То есть, сосредоточившись только на перерабатывающих мощностях, мы рискуем потерять вложенные инвестиции, если не предпримем комплексного подхода для дальнейшей индустриализации.

Этот комплекс должен включать и меры по снижению и жесткому контролю издержек, и меры по технологическому перевооружению. Но каждая из этих задач требует снижения внутренней экономической стоимости ресурсов и повышения производительности труда, трансферта, генерации и коммерциализации новых технологий, создания и привлечения квалифицированных трудовых ресурсов, развития научно-технического потенциала, и т.д.

V: Увеличился ли интерес зарубежных инвесторов к Казахстану после первой части программы?

Е.Х.: Опять же, обо всем говорят цифры. За истекший период удалось привлечь более 90 млрд USD прямых иностранных инвестиций. Это 40% от всего объема привлеченных ПИИ за годы независимости.

В пользу сыграл потенциальный объем доступных рынков, который открылся перед нами после вступления в Таможенный союз. Он вырос примерно в 10 раз, достигнув 3,5 трлн USD. Кстати, именно после вступления Казахстана в ТС иностранные инвестиции в несырьевые отрасли и показали значительный рост - на 31% в год. Если говорить об их объеме в целом, то они выросли более чем на 30%, с 29% до 41%.

С другой стороны, инвестиционная активность частных компаний в обрабатывающей промышленности все еще низкая и значительно отстает от уровня инвестиций в других развивающихся экономиках. Слабое развитие финансового рынка не позволяет в достаточной степени и объемах привлекать финансовые ресурсы. В целом по структуре инвестиций, вливания в основной капитал в добывающей промышленности сегодня составляют более 30% от общего объема, а в обрабатывающей промышленности всего 12%.

V: В перспективе создание и реализация второй части ФИИР. Чем она будет отличаться от первой? Чего в целом стоит ожидать от её исполнения?

Е.Х.: В целом, акцент второй части будет сосредоточен на отраслях экономики снижающих зависимость от добывающего сектора. Упор будет сделан на создание продуктивных рабочих мест и обеспечение трудовыми ресурсами отдельных секторов.

Бюджетное финансирование прямых и косвенных мероприятий будет пересмотрено с учетом прежнего опыта, а значительная часть государственных ресурсов будет направлена на развитие приоритетных секторов.

Будет создана и система стимулов для равных условий конкуренции хозяйственных субъектов. Государство возьмется за потенциально непривлекательные для частников сегменты промышленности, и будет развивать конкуренцию и обеспечивать доступ к инфраструктуре.

Главное новшество в том, что часть полномочий по выполнении программы отдадут в регионы. На акиматы будет возложена ответственность за промразвитие региона в соответствии с их региональной специализацией, закреплением личной ответственности за результаты. Регионы получат большую самостоятельность и оперативные возможности в принятии решений для развития промышленности. Контроль будет осуществляться на базе мониторинга ключевых показателей промразвития.

V: Вы говорили, что значительная часть государственных ресурсов будет направлена на развитие приоритетных секторов. На каких отраслях стоит сделать акцент?

Е.Х.: Учитывая ограниченность внутреннего спроса, экспортоориентированные продукты должны быть в первом списке приоритетов. То есть, необходимо сконцентрироваться на секторах обеспечивающих эффективную переработку национальных ресурсов и создающих высокий мультипликативный эффект на смежные отрасли.