Александр Яковлевич 25 лет проработал в НИИ гигиены труда и профзаболеваний, где занимался наукой:

— Затем случилась перестройка, сменился строй. Институт был ликвидирован. Можно сказать, что я остался ни с чем. Ну что же, пришлось начинать снова. И мебельный цех у меня был, и с бригадой ездили по районам и занимались настройкой оборудования для регулировки топливной аппаратуры тракторов. Господи, чем только не занимался. И деньги в Россию отправлял, когда невозможно было из Казахстана в Россию деньги отправлять, а у меня были каналы. Пришлось начинать с нуля, потому что никому наука была не нужна. Ну, ничего страшного, зато было веселое время, главное не стоять на месте, а двигаться вперед. Изменился мир, надо меняться самому, иначе пропадешь.

О коллекционировании

— Знаете, в любом человеке живет вирус коллекционирования, просто у кого-то он активен, у кого-то пассивен. Например, школьники очень любопытные, обязательно что-то собирают: кто-то камушки, кто-то магнитики, кто-то вкладыши от жвачек. Потом человек уже взрослеет, появляются другие интересы, и вирус коллекционирования попадает в неблагоприятную среду. Наступает 40 лет. Это переломный период, когда квартира есть, карьера сделана, дети выросли. Появляется досуг, человек чувствует потребность в чем-то. Кто-то начинает играть в футбол, кто-то ходит в горы, а кто-то возвращается к коллекционированию.

Супруга очень довольна тем, что у меня есть такое хобби. Это хобби очень полезное с разных сторон: постоянная интеллектуальная нагрузка не дает мужчине заржаветь, употреблять алкоголь некогда, потому что постоянно приходится работать, смотреть на других женщин некогда (улыбается). Я 40 лет гоняюсь по всему миру за этими открытками. По городу Верному крайне мало материала. Прошло сто лет, а это: революция, Первая мировая война, Великая Отечественная война и сложный период в 30-е годы, когда люди жили в страхе. Если в доме обнаружат письмо, написанное в царское время, то это станет документом, с помощью которого упекут на 20 лет без права переписки. Люди боялись, уничтожали свои архивы. Самая неожиданная страна, из которой я получил открытку с видом Верного – Франция. Как она туда попала – неизвестно.

В советское время было жуткое информационное «недоедание» по городу Верному. Не публиковалось ничего, это не запрещалось, но и не приветствовалось. Исследований не проводилось, потому что идеология мешала. Коммунистов не интересовало, что было до их революции, а после – пожалуйста. Не было книг, информации, статей.

— Хобби началось с первой увиденной мною открытки с видами Верного. На ней были последствия землетрясения, произошедшего в 1910 году, кстати, оно широко освещалось именно в открытках. Вот оно передо мной – изображение города, которого уже не существует, потому что за сто с лишним лет здесь все перестроилось, изменилось, понимаете? Я увидел то, чего нет. Это документ эпохи, другого такого может и не быть. Вот он, мой родной город, в котором родился я, мои дети и мои внуки. Именно открытка – носитель памяти, окно в прошлое. Причем окно широко открытое. Эти открытки неповторимы.

В чем прелесть коллекционирования? Вот я впервые взял в руки открытку, которую давно ищу и испытываю удовлетворение, я можно сказать в экстазе. Я искал, пытался ее получить. Ведь многие не хотят просто отдавать открытку за деньги, хотят в обмен на что-то. Я вынужден производить двойной, тройной и даже четверной обмен. Представляете, какая сложная цепочка? Это не день и не два, иногда целый год уходит на то, чтобы заполучить открытку.

Если открытка сохранилась в семье, то ее обычно оставляют у себя, семья не отдаст, это реликвия. Обычно открытки лежат у коллекционеров, то есть они понимают, что она кому-то понадобится. За 40 лет я ни разу не встречал, чтобы старые открытки находились у случайных людей.

Раньше искать открытки было сложнее. Были специальные журналы, в которых печатались объявления коллекционеров. Представьте, написал письмо обычное, сделал запрос. Оно туда месяц идет, какое-то время его рассматривают, потом обратно идет письмо. Два месяца на один мой вопрос, а вопросов, как правило, бывает 10-20. Представляете, какая сложная переписка? А с появлением Интернета стало легче, процентов 70 своей коллекции я нашел благодаря современным технологиям. На электронное письмо я могу получить ответ уже через час. Раньше нужно было идти в библиотеку для того, чтобы найти какую-нибудь статью. А теперь можно набрать запрос в поисковике и найти статью. Поиск материала для коллекции это тоже одно из удовольствий. Сложный, длительный, но интересный процесс.

Почти на всех фотооткрытках есть либо красочное паспарту с адресом фотографа, либо небольшой рекламный штамп. Фотооткрытки издавались очень маленьким тиражом. Типографий не было, знаменитые верненские фотографы Лейбины ездили снимать, получали негатив на стекле, с негатива печатали фотографии на специальной фотобумаге, на обратной стороне которой была такая разлиновка, так называемая линия подсказок. Они не могли напечатать тысячу или две тысячи фотооткрыток, они печатали 10-20 штук. Им ведь нужно было их продать.

«Милая Ирочка!

Очень прошу тебя напиши мне письмо (непонятно) с Надей.

Так скучно здесь жить без писемъ, от всех вас далеко. Хорошо ли идут твои успехи по музыке? Играешь ли что на память? И с Надей в 4 руки. Купила я здесь материи на драповые пальто тебе и Наде. Скоро пошлю. Ну напиши же. Кланяюсь…»

«Вера, как жить хочется скорее скорее уехать из Верного, так все надоело, а главное так скучно без театров и музеев»

—Родители отправили дочь на сельскохозяйственные курсы в Москву. Она пожила там один год, а потом вернулась в Верный на лето. Представляете ее впечатления? Верный – маленький городишко без ничего и Москва, где вся цивилизация. Это Вера Гавриловна – дочь верненского табачного короля, — комментирует открытку Александр Яковлевич.

«Лена!

Получил твое и мамино письмо. Горячо благодарю васъ обоих за письма. И очень трогает меня то обстоятельство, что Вы соскучились по мне и очень хотите видеть.

Поверьте, и я очень соскучился по вам и мне тяжело не заехать в (нет фрагмента), но однако нельзя этого делать, так как очень много я потеряю от такого и долго не окончу институт».

«Здравствуйте!

Верите всему, что пишутъ въ Семиреченской об. (непонятно) Публика успокаивается. Вы получите пособие за землетрясение около 400 руб. Лекарства и инструменты скоро получите. Они уже в Верном. Приветъ Вани и … супругъ …»

«Вот тебе снимок путешествия на верблюдахъ. Здесь ездятъ кроме ихъ еще на ослах и быкахъ. Какъ тебе нравится такого рода удовольствие. Завтра утром рано еду и я но только на лошадяхъ и въ кибитке»

По словам Слащева, минимальная цена открытки города Верный 10 тысяч тенге, а есть и выше цены.

— Открытка – это предмет исследования. Вот открытка с видом озера Иссык. Здесь все понятно. А есть неподписанные. Написано: «Город Верный», а где именно нет. Никто не знает, и я не знаю. Сколько я обращался к краеведам, сколько я показывал на форумах, чтобы определить, но так и не смогли.

Напоследок мы спросили у Слащева о будущем его коллекции:

— Я уйду из этого мира, но коллекция останется. Не знаю куда она попадет, но не думаю, что она будет уничтожена. Многие о ней знают, многие ее хотят. Это уже тот вопрос, который будет решаться без меня. Моя задача – сконцентрировать как можно больше такого материала в одном месте. Открытки были рассеяны по всему миру, а сейчас они собраны вместе. Надо продолжать. Я выскреб уже все, поступлений практически нет. Последняя открытка была получена год с лишним назад. Я не бездействую: пишу запросы, даю объявления. Я надеюсь на коллекционеров, которые в силу возраста не могут выйти в интернет. У них есть открытки, но они вне доступа, потому что выйти на них, не зная ничего, очень сложно. Вы поймите, этот материал будет только дорожать, это хорошие инвестиции.

В материале использованы открытки из коллекции Александра Слащева.