Наталья Кармазина, специально для Vласти

В марте в мажилисе прошла презентация изменений и дополнений в закон «О молодежной политике». Градус интереса самой молодежи к этому событию близок к нулю — в Сети его обсуждали от силы несколько десятков человек. Однако собирательный образ активной и прогрессивной молодежи преследует нас со страниц СМИ, отчетов различных государственных программ и концепций. Так ли силен на самом деле этот ресурс для развития государства?

Принятый в 2004 году закон о молодежи всегда признавался рамочным и вот, наконец, дождался внимания законодателей.

Работа началась в прошлом году, и молодежь получила возможность участвовать в процессе реформирования документа. Обсуждение проекта прошло по всей стране и выявило, что активная молодежь, объединенная в сотни организаций, вроде бы очень хочет быть причастной к политике, но понятия не имеет, как это делать.

Многие ее предложения были либо недодуманными, либо не возможными в рамках данного закона, либо не реализуемыми в принципе. Концепция «партнерство вместо патернализма», предложенная несколькими продвинутыми лидерами, не прошла бюрократические барьеры. В итоге: в законе почти нет поправок от имени молодежи.

Эту треть населения страны любят называть «наше будущее» и приписывать ей мифические качества разной степени обобщенности, полярности и тяжести. Например, чрезмерную активность, патриотизм или отрыв от традиций и «поклонение Западу». При этом никто не может сказать точно, насколько молодежь реально вовлечена в общественно-политическую деятельность страны, и каков ее потенциальный интерес к этой области.

Портрет молодых казахстанцев мы попытались нарисовать вместе с экспертами — лидерами молодежных организаций, с опытом работы от 5 до 15 лет.

Собирательный образ «нашего будущего» получился довольно неопределенным. Хотя экспертами и отмечены некоторые возможности, создаваемые государством для развития молодежи, — видимо, они не всё или не совсем то, что ей нужно. Общественная политика — пока темный лес для нового поколения, где оно не выступает инициатором, а лишь идет по указанным тропам.

Политика – не комильфо

Глава Молодежной информационной службы Казахстана Ирина Медникова обращает внимание на то, что молодежь — очень разнообразная по составу социальная группа, и в первую очередь по возрасту: от 14 до 30 лет могут быть совершенно разные интересы и объединения, разный уровень понимания политики и разная степень мотивации и вовлечения в нее.

«Молодежь объединяется по личным интересам или примыкает к уже существующим объединениям, руководствуясь ими же. Но может быть и принудительно объединена в довольно большие группы, которые со стороны выглядят естественными формированиями, — напоминает Медникова. — И если вы видите многочисленное молодежное крыло какой-либо партии, то не нужно думать, что это всё молодые политики».

Естественные интересы студентов, по мнению эксперта, это досуг и развлечения, а также — заработок и все, способствующее карьере. То, что может, по ее словам, объединить старшую молодежь — повышение социального статуса, собственный бизнес, а также семья и жилье. Есть и те, для кого досуг и личностное развитие сливаются в общественную деятельность, а оттуда они уже растут в общественную политику, если тому помогают обстоятельства.

«Если говорить о политической включенности, например, студентов, как наиболее структурированной группы, то она очень слабая. На уровне среднестатистического учащегося вуза — это не информированность и не понимание, что такое политика. Мы столкнулись с тем, что они в большинстве не различают общественную и политическую деятельность, зачастую общественную деятельность считают оппозиционной только потому, что НПО поднимают проблемы (коррупции, свободы слова, мирных собраний, справедливых судов). А если вы критично выскажетесь в отношении власти, тут же будете причислены к ярым оппозиционерам. Это может казаться смешным, но так и есть, — рассказывает Ирина Медникова. — В таком понимании политикой, конечно, заниматься не комильфо, ее боятся. Безопасными выглядят проверенные «лифты» Жас Отана, программы или организации с выраженной государственной поддержкой».

Глава МИСК отмечает, что в целевой группе интерес к политике проявляют не больше стандартных для всего мира двух процентов. Но обратный интерес — политиков к молодежи гораздо выше, особенно во время выборов.

«И у молодежи есть какое-то внутреннее скрытое понимание, что в стране много несправедливости — коррупция в вузах, низкие перспективы трудоустройства, напряженность со своим жильем, одинаковые выборы и вечные обещания, — перечисляет она. — Это даже не недовольство, а такое пассивное разочарование. При этом молодые не видят себя проводниками изменений, надеются на кого-то».

Пока, по наблюдениям Ирины Медниковой, это оформляется в «чемоданные настроения» или маргинализацию. Во что может вылиться еще — трудно предположить.

Лидеры, которых нет на карте

Глава фонда «Ар.Рух.Хак» Бахытжан Торегожина считает, что интересы у молодежи разные, но условия зачастую не позволяют ей развиваться.

«К сожалению, мы восточная страна, где люди до 40 лет могут слушать родителей, — напоминает она. — Молодым людям нужно с юности начинать самостоятельно мыслить и принимать решения. А как это сделать, если все возможности у них связаны с родителями — оплата учебы, связи в трудоустройстве, возможности продвижения, помощь с жильем».

Что в такой ситуации может делать молодежь? О какой политике речь? — задается вопросами Торегожина.

«Сейчас она безынициативна, очень осторожна в принятии решений, если не сказать напугана. Вот, ко мне пришли студенты, интересуются Жанаозенем, говорят, что в вузе их запугали, сказали: выйдете на митинг — отчислим. Они признаются, что болеют сердцем за это, хотят участвовать, но не знают как», – говорит она.

Ведомой казахстанской молодежи глава «Ар.Рух.Хак» противопоставляет молодежь других стран, которая «непослушанием приводила к прогрессу».

Большинство студентов, по ее наблюдениям, живут в режиме «учеба-дом», иногда впрыскивая некоторое разнообразие каким-нибудь «творчеством» а ля «Мисс универ». В таком монотонном мире, говорит она, мелькают даже суицидальные настроения.

«Молодежи нужны герои, которые будут мыслить по-новому, двигать все и поведут за собой, — уверена Бахытжан Торегожина. — У нас острая нехватка креативных ребят — политологов, юристов. Когда-то Ерлан Карабалаев (ныне Начальник управления анализа, мониторинга и социальных программ департамента по воспитательной работе и молодежной политике при министерстве образования и науки) вышел в стенах «Ак жола» со своей речью — это было очень свежее веяние».

Сегодня же молодежь, по ее мнению, далека от политики и ничего в ней не решает.

Медалей не хватаем, но активность растет

Молодежь у нас очень разная, и диапазон ее предпочтений широк, уверен исполнительный директор Конгресса Молодежи Казахстана Шахмардан Байманов: это творчество и искусство, спорт, политика, образование и наука.

«Соответственно, и объединяется она вокруг своих интересов. Талантливая молодежь организует музыкальные группы, творческие объединения (например, союз молодых художников, молодежный медиа-союз, объединение молодых поэтов и писателей), — делится наблюдениями глава молодежной организации. — Та часть молодежи, которую отличает социальная активность и интерес к общественно-политическим процессам, активно участвует в деятельности различных неправительственных организаций, политических партий, студенческих советах. Или создает свои молодежные организации».

Среди главных потребностей молодежи Байманов называет получение качественного образования, развитие будущей карьеры и конкурентоспособность. При этом он указывает на созданные государством условия: это и грантовая система обучения в вузах, и президентская стипендия «Болашак», и строительство новых учебных комплексов и научных лабораторий, а также создание рабочих мест.

Второе и третье место, по мнению Шахмардана Байманова, заняли саморазвитие и спорт.

«Все больше молодых людей можно заметить в тренажерных залах, на ледовых катках, в различных спортивных секциях. Сейчас действительно становится модно быть в хорошей физической форме, тем более, когда государством повсеместно создаются современные спортивные залы и сооружения», — снова подчеркивает глава молодежного конгресса.

Еще одна мода — интернет,  «поголовное сидение» молодежи на различных сайтах, социальных сетях, блогах. И это закономерно, считает эксперт, ведь нужно уметь упрощать и ускорять информационные процессы.

Политика не вошла в список главных интересов нового поколения. И Байманов соглашается, что молодежи Казахстана нельзя дать награду за самый высокий уровень политической активности. Однако назвать ее аполитичной он также не может.

«Наоборот, с каждым годом количество молодежи, которое прямо или косвенно участвует в общественно-политической жизни страны, возрастает, — констатирует он. — Она принимает активное участие в электоральных процессах, интересуется государственной политикой, в частности теми программами, которые затрагивают ее сферы деятельности».

Активность проявляется, по его мнению, в том, как молодые граждане «активно и свободно высказывают свои точки зрения на деятельность государственных органов и отдельных общественно-политических деятелей, оценивают введение и реализацию законопроектов и государственных программ, предлагают свои рекомендации по улучшению ситуации».

«Все это свидетельствует о том, что казахстанская молодежь политически и социально активна, с высоким уровнем гражданской позиции», — с оптимизмом резюмирует глава Конгресса молодежи.

Политика как шкурный интерес

Чуть больше проблем здесь видит директор Ассоциации юных лидеров (АЮЛ) Наталья Бахмутова.

«Молодежь ориентирована в первую очередь на успешность и карьеру, — считает она. — При этом в последние годы она начала совмещать работу с общественной деятельностью».

Глава АЮЛ заметила, что в политику молодежь идет только, если это соответствует ее интересам и возможности реализовать себя.

«Очень мало идут в политику, процент увлеченных ею такой же, как был всегда. Никто не рвется. Но тенденция такова, что политика воспринимается так, будто это тебе зачем-то нужно, ты преследуешь в политике какие-то свои цели, — поясняет она. — А то, что в политике ты можешь принести пользу обществу — этого понимания у молодежи нет. И это большой перегиб, ведь социальная политика — тоже политика. Неправильному пониманию способствуют скандалы, разбирательства, ругань между партиями — все это молодежь видит в интернете».

Потрет нового поколения, по мнению Бахмутовой, довершается зависимостью от интернета и новых технологий.

«Молодежные объединения сегодня возникают в интернете, в социальных сетях, по интересам — делится она наблюдениями, — это с одной стороны облегчает работу — распространять информацию легче, но минус в том, что ты работаешь с массой, и тяжело дойти до каждого. Плюс в том, что есть возможность обмена мнениями, но минус в том, что молодежь «висит» в социальных сетях, и мало кто готов прийти общаться в реале или делать проекты».

Потребность молодых — это обучение, считает Наталья Бахмутова. По ее мнению, сейчас молодежи больше предоставляют возможность высказываться, но не учат простым навыкам и компетенциям — коммуникации, планированию.

«Ведь они не умеют эффективно распределять свое время, организовывать простейшие мероприятия. Поэтому и распадаются школьные и вузовские самоуправления, не умеют работать. — рассуждает глава АЮЛ. — НПО учат этому точечно, а системно никто. Поэтому не возникает на системном уровне участия молодежи в жизни страны».

Фото автора