Судьба Серика Ахметова – в руках самого Серика Ахметова

Ситуация в Карагандинском регионе с расследованием ряда коррупционных уголовных дел в отношении бывших руководителей Карагандинской области, в том числе и экс-министра обороны и бывшего премьер-министра Серика Ахметова стала едва ли не главной политической истерией 2014-го года. В этом контексте у нас заговорили про «крах карагандинского клана». Но важно понимать: само понятие «карагандинский клан» – искусственное, созданное масс-медиа, только потому, что три акима, руководившие этой областью, оказались в Астане на высоких постах.

Серик Ахметов, Нурлан Нигматулин и Абельгазы Кусаинов возглавили правительство, АП и профсоюзы, оказавшись в высшем эшелоне Левого берега, по-старому, членами бюро ЦК. Каждый пришел со своими командами, при ротации которых возникли определенные трения. Например, последний аким Бауржан Абишев был сменен неожиданным назначенцем – первым замакима Актюбинской области Нурмухамбетом Абдибековым. Как правило, смена руководителей сопровождается определенными проверками: опытные руководители – люди осторожные, не желающие нести ответственности за «косяки» предшественников. Первым делом все стараются провести аудит, в идеале – комплексную проверку прокуратурой и финполом. Существует некое джентельменское соглашение, когда кто-то из членов бывшей команды, чаще – заместитель акима/министра на время остается для того чтобы закрыть старые дела. Смена команды в Караганде также привела к проверке. На самом деле, этот регион не сильно представлен в центральных органах власти, но для казахстанской политической системы он имеет сакральное значение – оттуда, с подножья Улытау, как сейчас модно говорить, стартовал нынешний президент. Понятно, что область редко «вляпывалась» в коррупционные скандалы, не считая отдельных случаев. В остальном – старались работать достаточно тонко, но в современных условиях, при низких ценах на нефть, когда каждая копейка на счету, без использования каких-либо схем не обходится. Скорее всего, начали «копать» с городского уровня, а потом ниточка потянулась – горзем, аким города, аким области, бывший премьер… Смена руководства в силовых структурах, как правило, тоже катализирует борьбу с коррупцией, тем более что отчитываться за дела, которые возбуждались предшественниками – не комильфо. И вот здесь желание соорудить образцово-показательное дело такого масштаба (давно у нас премьер-министров не сажали) ситуацию усугубило. Еще одним фактором, подкосившим Ахметова, стало то, что последний, будучи хорошим акимом, хорошим министром, хорошим вице-премьером, пост премьера «не вытянул». Именно с этим был связан ряд перестановок весной. А потеряв позже заветное кресло (когда к тому же из всего правительства заменили только его), Ахметов выбыл из числа политических тяжеловесов. Утрата этого сакрального ореола ускорила действия следствия – копать стали непосредственно под бывшего премьера. И хотя криминальная составляющая еще не была озвучена, нельзя исключать, что кто-то из мелких сошек по образцу «Хоргоского дела» дал показания на высокопоставленных фигур с целью снизить себе срок или вообще избежать оного. Пока судить о перспективах этого дела – сложно. За последние годы мы наблюдали случаи, когда люди, которые, вроде, должны были сесть, не садились, а иные напротив – были закрыты на очень большие сроки. Тот же Ерлан Арын попросил прощения у президента, отрицая уголовный состав дела, по которому он проходил, и как-то очень удачно получил условный срок. Поэтому судьба Серика Ахметова – в руках самого Серика Ахметова. Вряд ли речь идет о его политическом добивании – ситуация для него оказалась результатом неудачного стечения обстоятельств. Тем более, в свое время многие проводили между ним и главой государства параллели – оба раки по гороскопу, оба окончили завод-втуз при Кармете, Темиртауский горком, Карагандинский обком; многие видели в Ахметове альтер-эго Назарбаева, и это тоже усугубило печальную развязку работы бывшего премьера. Этот судебный процесс может стать одним из главных событий 2015 года, но каким будет исход, судить пока рано. Возможно, используют «атырауский сценарий» – будут даны максимальные сроки максимальному количеству людей, кроме самого верхнего слоя, пребывающего ныне «в европах». Пока речь идет о 7-8 фамилиях, но о степени их вины и об их встроенности в схемы ничего сказано не было. Не исключено, что в скором времени будет сделан вброс через определенные сайты, и эти вопросы будут сняты с повестки дня. Говорить о политической расправе над Ахметовым я бы не стал: после отставки с поста премьера его звезда померкла, и он уже тогда вернулся в номенклатуру второго уровня.

Слишком много «И.О.»

Другое событие – перестановки в системе. Они были спровоцированы не очень удачной конфигурацией. Люди все оказались, вроде, и достойные, но не на своих местах. Премьеру явно не хватало веса, и, может быть, харизмы. Многие из акимов областей были хорошими замами, хорошими районными акимами, но области не тянули. Президент, по крайней мере, уже вернул Сергея Кулагина и Данияла Ахметова «в обойму», Алматинскую область получил Амандык Баталов, который должен был уйти в Сенат. Ситуация такая, во главе областей нужны тяжеловесы вроде Имангали Тасмаганбетова и Крымбека Кушербаева, которые больше по сути своей – кризисные менеджеры. В этом году мы столкнулись с феноменом, который фиксировался в последний раз в 1996 году – большое количество людей, исполняющих чьи-то обязанности. Ситуация не блестящая и говорит о том, что либо уровень требований президента вырос и далеко не все ему отвечают, либо о том, что у людей, лоббирующих кандидатов, не хватало веса, чтобы эти вопросы продвинуть. Приходилось идти на определенные политические договоренности («Ты моего двигаешь в финпол, я твоего – в прокуратуру»). Понятно, что те или иные посты и их функциональность определяются персоналией, которая этот пост занимает. Например, при Гульшаре Абдыхаликовой пост госсекретаря будет носить больше социальную направленность. То же самое – с постом секретаря Совета безопасности. Нурлан Ермекбаев, который его сейчас занимает – интересная фигура, хоть и малоизвестная на казахстанском поле. Он успел поработать и в бизнесе, и в органах, потом перешел на дипломатическую работу. Именно он считается человеком, которому многие приписывают авторство идеи создания холдинга «Самрук» по подобию сингапурского «Темасека». Назначение интересное, достаточно удачное, но для того чтобы понять, насколько успешно будет работать данная конфигурация, необходимо время.

Этажи без телефонной связи

Уровни управления в нашей стране представляют собой не вертикаль, а этажную конструкцию, между блоками которой нет телефонной связи, и даже лифт не ходит. Сверху иногда спускают директивы, которые внизу не всегда читают. Снизу вверх – шлют открытки и конверты, которые, соответственно, тоже не всегда читают.

Самый верхний этаж может командовать четными этажами, но нечетный ему не подчиняется. Мы видим это и в региональной политике, и в силовом блоке, и в министерствах, и в президентских структурах. Получилась вертикаль такого зиккуратного типа – ступенчатая пирамида с невозможностью обеспечения полноты принятия решения. Свои элиты есть на всех уровнях, и человек из района не может попасть в область, из области – в правительство, и так далее. В каждом блоке – своя молодежь, свои традиции, своя система набора кадров. Все это приводит к тому, что ты можешь хорошо справляться с районом, но область тебе не дадут, а если дадут, то сделают все, чтобы ты там быстро спекся. Когда появляется человек в том или ином регионе, имеющий желание и могущий выстроить более жесткую вертикаль, то у него попросту нет возможностей это сделать. Подобная взаимонепересекаемость составляющих всей системы приводит к закупорке кишечных клапанов – условно, еда попадает в рот, но не поступает в желудок, а находясь в желудке, не всегда может выйти на свободу. Каждое звено работает обособленно. Людей, умеющих принимать решения, у нас мало, добиваться их выполнения – еще меньше. На всю страну – не больше дюжины. При этом ситуация усугубляется периодическим ожиданием смены власти, будь то экономическим путем, политическим или биологическим. Многие начинают примерять (как минимум, в фотошопе) определенные регалии. Остальные, не вовлеченные, начинают играть против потенциально тех, кто мог бы стать Тем Самым. Или же оказывают им медвежью услугу чрезмерным лоббированием. В стране нет ни одного сановника, достигшего определенного влияния и веса, который бы по доброй воле даже в страшном сне назвал бы себя кандидатом на белую кошму, или, не дай бог, случайно бы обмолвился об этом за завтраком. Сложился паритет, когда вокруг президента есть определенная когорта соратников, каждый из которых, в принципе, мог бы продвинуться по государственно-пищевой цепочке. Но один шаг впереди колонны – и он фактически подставляет спину всем позади идущим. Что мы видим? Если никто не добивает или не выдавливает в оппозицию отличившегося (традиционное место «канализации» несостоявшихся преемников), то запросто делает так, чтобы этот человек выбыл из политического листа ожидания. Поэтому масса разборов в последние годы связана не столько с тем, что чиновник А – вор, а чиновник Б – некомпетентен, сколько с внутриэлитными разборками. «А» может и не брать взятки, а «Б» может справляться со своей отраслью. Но проблема в том, что независимой прессы в стране, откровенно говоря, нет, и большинство информационных войн ведутся с целью устранить конкурента от автодоилки, скипетра и телефона с большим количеством нулей. Под того же Серика Ахметова копали довольно долго, но как-то все не получалось – не было ни одного документа. Вменяемый чиновник, планирующий работать в стране, старается не давать повода к тому, чтобы даже после смерти его хладное тело с табличкой «знатный вор» было выставлено на всеобщее обозрение. Не будем говорить о топорных схемах, появляющихся не столько от беззакония, о котором все говорят, сколько от скудоумия и жадности. Накопать реальный компромат очень сложно – тут нужно либо политическое решение, либо трактовка документов.

Разъяснять – не реализовывать

Прогнозировать – сложно. Хорошо выписанные документы и законы из года в год не исполняются. Послание президента повторяет одни и те же тезисы. После – все бегают с плакатами и цифрами, графиками и инфографикой, проводят конференции, круглые столы, разъясняют послание, но в итоге оказывается, что разъяснять проще, чем реализовывать. Традиция уже сложилась, и каждый год похож на предыдущий. Мы в декабре обсуждаем потенциальные для страны риски на следующий год. Социальный взрыв, массовая безработица, трудовые конфликты, воспаление терроризма, гиперинфляция, обвал национальной валюты, смена власти, и самые любимые темы – досрочные выборы и отставка правительства. Каждый год все дают одни и те же прогнозы, если покопаться, как минимум, с 1992 года, они будут повторять друг друга. И если что-то из «предсказаний» сбывается, то происходит это случайно, но дает автору прогноза право бить себя в грудь: «Я же предупреждал!». Но в условиях отсутствия стратегического планирования сложно говорить о точных прогностических способностях аналитика. В стране есть базовые ценности – стабильность, согласие, мир, труд, май, инновационное развитие, поддержка МСБ, демократизация и борьба с коррупцией – все это знают даже дети. Поэтому, давая прогноз на следующий год, надо понимать – если что-то и сбудется, то не потому, что тенденция к этому располагала, а потому, что Луна вошла в Водолей, и все поняли: надо срочно менять акима Н. или вице-премьера Б.

Материал опубликован в 3-м номере журнала Vласть, любая перепечатка возможна только с письменного разрешения редакции.