После обеда старшая группа «Булак» проводит репетицию к приближающемуся новогоднему утреннику. В небольшую шоу программу по традиции войдут хороводы, песни и стихи. Детей строят в коридоре у входа в зал, где они с нетерпением ждут, когда зазвучит музыка.

По словам директора центра Майры Сулеевой, инклюзия – это не только пандусы, но и предоставление равных условий и возможностей:

— Дело в том, что спектр состояний детей различный. Пандусы – это для тех, кто в колясках. А для тех, кто плохо говорит, у кого проблемы коммуникаций, проблемы со зрением. Для них что?

В группы детского сада «Кенес» принимают детей с практически любым диагнозом, затрагивающим физическое и ментальное состояние ребенка.

В «Кенесе» уверены, что инклюзия нужна не только детям с особыми потребностями и их родителям, но и здоровым детям. Так они понимают, что в мире много разных людей, учатся взаимопомощи и ответственности. Сейчас 98% родителей готовы отдать своего здорового ребенка в группу дошкольной инклюзии.

На первый взгляд, да и на второй, тяжело понять, кто среди них «особенный». В группе из двадцати детей, в среднем от 3 до 5 деток с особенными потребностями. Это самые разные случаи — от ДЦП до расстройств аутистического спектра. Со стороны, группа «Булак» не отличается от других групп детских садов.

Проект дошкольной инклюзии начался в 2000 году. Однако родителей, желающих отдать свое чадо в группу с необычными детьми, в то время было немного:

— Выживать было трудно, в прямом смысле выживать, – вспоминает директор центра Майра Сулеева. – Мы понимали, что каждый метр здания стоит огромных денег, дети на вес золота. Коммерция у нас не идет. Все, что мы умеем делать хорошо – это работать с детками.

Тогда было решено открыть коммерческую группу:

— Мы стали всячески заманивать сюда родителей, нашли деньги на ремонт группы, новые кроватки. Мы все создали, а родители к нам не шли. Ни в какую. «Что вы?! Рядом с этими детьми? Нет и все!»

На помощь пришли родители, которые уже водили своих особенных детей в центр. Воспитатели стали приглашать в группы их братьев и сестер детсадовского возраста – родителям удобно, дети под присмотром в одном месте. Начинания нашли поддержку Бригитты Бухвальд – инструктора лечебной физкультуры и волонтера из Германии. Бригитта разместила объявления о наборе детей в смешанные группы детского сада в европейских посольствах. Так в детском саду при центре «Кенес» появились дети иностранцев, которых учили русскому языку. А дальше сработало, так называемое, сарафанное радио – детсад стали советовать друзьям и знакомым.

Затем был открыт проект раннего вмешательства и реабилитации детей с различными диагнозами и синдромами. Детей после этой программы стали отдавать в группы дошкольной инклюзии, чтобы адаптировать в социуме:

— Так коммерческая группа преобразовалась в группу дошкольной инклюзии. А потом начался такой пик, женщины в положении к нам приходили и занимали очереди в детский сад. Никакой рекламы не надо было. Люди, уходя отсюда, рассказывали о том, какой детский сад они посещали и о том, какие преимущества были у деток от сотрудничества с нашими особыми малышами. Родители уже целенаправленно шли сюда, – рассказывает Майра Сулеева.

25 декабря прошел долгожданный новогодний утренник.

Родители, наблюдая за своими детьми, волнуются не меньше самих выступающих.

— Практика показала, что эти группы нужны не только для деток с особенностями в развитии. Малыши видят, что есть другие ребята, они понимают, что нужно им помочь, – говорит методист, работающий с детьми Татьяна Шарипова.

Раньше в инклюзивных группах на партах клеили специальные маркеры – такая своеобразная метка для детей с особенностями, но позже от этого отказались, осознав, что это тоже дискриминация.

— Мы разработали свои собственные критерии включения детей в инклюзивные группы. В первую очередь должны быть сформированы социальные навыки ребенка, коммуникативные навыки. Процесс интеграции у всех индивидуальный, у каждого ребенка свой тип пластичности нервной системы. С детьми работают психологи, они вовлекаются в процесс. Дети чувствуют себя ответственными за своего товарища. Сами по себе малыши – изначально очень добрые. Это мы, взрослые, навязываем им свои клише: «Не ходи с тем, он такой-сякой», – признается Татьяна.

Сам детский коллектив зачастую помогает и детям и воспитателям:

— Такой простой пример, когда мама приводит ребенка и говорит: «Знаете, мы не очень хорошо держим ложечку». Проходит небольшой период времени, и ложка держится так, что многие позавидуют. То есть ребята смотрят друг на друга и стараются подтянуться, – объясняет Татьяна.

Детей, нуждающихся в подобной социальной адаптации много, больше, чем мест в четырех группах дошкольного инклюзивного образования. «Кенес» пытается сотрудничать с другими детскими садами Алматы, но не каждое дошкольное учреждение готово так работать:

— В дошкольную инклюзию у нас преимущественно попадают дети, которые прошли через программу раннего вмешательства. К сожалению, у нас не так много инклюзивных групп, а детей программы раннего вмешательства больше. Здесь нам приходится работать с другими детскими садами для того, чтобы они приняли наших детей. В прошлом году мы приглашали в «Кенес» директоров детских садов, чтобы они посмотрели, как мы работаем, но не все сказали, что они готовы принять детей.

— Лично для меня, я не вижу особой разницы между ребенком обычным и ребенком с особенностью. Когда любишь детей, работаешь и работаешь, – признается Татьяна.