ЖЕНЩИНА, С КОТОРОЙ ВСЕ НАЧАЛОСЬ

Дамегуль Отепова одной из первых решила вернуться на историческую родину: в 1997 году начался ее путь к дому, который она никогда не видела - в Казахстан из Каракалпакии. Ее решение обосноваться на земле праотцов изменило жизни нескольких десятков семей в Узбекистане. Ведь именно Дамегуль-апа положила начало переселению в Актюбинскую область многих репатриантов из Узбекистана.

- Я несколько раз приезжала в Алматы, в то время почти все ключевые ведомства находились в южной столице. Миграционными процессами занималась Алтыншаш Джаганова. Видимо, она во мне заметила организаторские способности – и предложила заняться вопросами переезда оралманов в Казахстан.

Мечта о возвращении в родные края у Дамегуль-апа появилась еще в детстве. Мама рассказывала детям о том, что у них есть историческая родина – Казахстан. Точную область или регион она не называла и Отепова решила воссоздать картину из воспоминаний матери. Семья ее деда жила тем, что продавала мясо и шкуры в город Новотроицк, что в Оренбургской области. От матери девочка узнала – когда наступил голод, многие семьи пошли вдоль железной дороги, через Шалкар, Аральск, переправились через Сырдарью и поселились на территории Каракалпакии. Дальше идти не было смысла – старик, встретивший переселенцев, рассказал, что те, кто все-таки решился продолжить путь, нашли не пристанище, а смерть. У выживших не было сил даже на то, чтобы захоронить тела. Переселенцы питались дохлой рыбой и травами.

- Там, где остановилось кочевье, познакомились мои родители, - рассказывает Дамегуль-апа, - у отца уже была дочь от первого брака. Позже появились мы, четыре сестры, из которых я - самая младшая.

ДОЛГАЯ ДОРОГА ДОМОЙ

Из рассказов старших дети узнали, что их предки пришли в Каракалпакию из Казахстана. Прошло много лет, и Дамегуль-апа оказалась в Алматы:

- Джаганова меня свела с одной репатрианткой из Монголии, экономистом. Они собирались создать общественную организацию, которая бы занималась реабилитацией оралманов. Готовили устав, много разных документов… Я включилась в работу. Но потом столицу перенесли в Акмолу и комитет, как и многие другие государственные органы, переехал.

Но Дамегуль уже успела помочь некоторым оралманам оформить документы на возвращение домой. Теперь ей важно было найти место, откуда в Узбекистан пришли ее предки.

- Мама часто говорила, что когда жила в Казахстане и варила мясо, то оно всплывало в казане – в мясе степного животного нет соли. А в Каракалпакии трава соленая и мясо оседало на дно. По таким деталям я восстанавливала картину. Если знать эти вещи, то многое можно понять про географию проживания. К тому же, когда я моталась между Алматы и Каракалпакией, я увидела сон, в котором мама пришла ко мне. Она сказала, чтобы я ехала в Казахстан и не сомневалась, иначе упущу момент. А я, такая наивная, во сне спрашиваю ее, есть ли в Казахстане газ и свет. В Каракалпакии пересказывали страшилки о том, что казахи до сих пор топят углем и сидят без света, - смеется женщина.

Казахи говорят, что любой должен знать историю своей семьи до седьмого колена, но исторические коррективы в устои переселенцев сама жизнь вносила кровавым росчерком – многие утратили первоначальную связь с родной землей. Прежде чем найти свою малую родину, Дамегуль-апа провела много встреч со стариками в Узбекистане:

- Старшие говорили, что наше кочевье вышло с запада Казахстана, и Младший Жуз в основном проживает именно в этой части страны. Я уже поняла, где это, и даже приняла решение, но в последний момент перед отъездом в Актобе у меня появился страх. Нам говорили, что на западе страны – ужасные бураны, и что зимой люди на улице умирают от переохлаждения. Меня страшил холод. Но, может, свою роль сыграло мое суеверие – я доверилась не слухам, а маме, которая явилась мне во сне. Тогда приняла решение во что бы то ни стало покинуть Каракалпакию.

Но на дворе был уже 1998 год, и Дамегуль узнала, что Казахстан приостановил программу возвращения репатриантов. Тогда она написала президенту Казахстана открытое обращение и направила его в газету "Туркестан".

- Не дождались мы тогда помощи от властей, и я с поникшей головой вернулась обратно. Но, как оказалось, ненадолго. С нами связались, сообщили хорошую новость о том, что в бюджет на следующий год заложили средства на программу. Хорошие и плохие вести чередовались. Счет актюбинского областного управления по миграции был закрыт из-за долга, и деньги, предназначенные для репатриантов, зависли там. И лишь к концу года нам сообщили, что надо торопиться. Если мы до конца декабря не приедем, то неосвоенные деньги вернут государству, - рассказывает Дамегуль-апа, грустно улыбаясь.

И тут настал ее час. Она стала собирать списки тех, кто хотел уехать в Казахстан, помогала им с документами. Мало того, что нужно было торопиться, так ситуация осложнилась и политическим моментом – тот период совпал с предвыборной президентской гонкой в Узбекистане. Людей просто так не выпускали из страны.

Дамегуль переживала больше остальных – ей было страшно подвести людей, которые доверились ей и рассчитывали на ее помощь.

НАЧАТЬ СНАЧАЛА

- Пять раз в день на намазе молила Аллаха, чтобы все получилось, плакала по ночам, переживала. Мои молитвы были услышаны. 20 семей, а это порядка 100 человек, стали собираться в путь. Нам выделили специальный состав – несколько вагонов, на месте нас встречало руководство региона. 4 миллиона тенге поступило на счет управления по миграции. На эти деньги надо было и жилье купить, и обеспечить людей подъемными. Часть оралманов поселилась в селе Хлебодар Мартукского района Актюбинской области, четыре семьи остались в Актобе. Людей поселили в квартиры, правда, некоторые в первое время жаловались, почему, мол, у соседа дом лучше.

В Актобе Отепова создала общественную организацию. Консультировала оралманов. Выпускала газету «Жас талап» и запустила собственное ателье по пошиву национальных костюмов и постельных принадлежностей, которое работает по сей день. Параллельно преподавала «Теорию государства и права» и «Конституционное право» в местном филиале Государственной юридической академии.

- Не скажу, что оралманы живут бедно. Некоторые построили дома, у кого-то есть машины, кто-то поднял свой бизнес. Все зависело от конкретного человека, - рассуждает она.

В этом году Дамегуль-апа в третий раз совершила хадж. Первую поездку в Мекку она посвятила дедушке, вторую – отцу.

"В этот раз – маме", - говорит она и снова, видимо, вспоминает сон, оказавшийся вещим. В ближайшее время Отепова планирует написать книгу о переселении, у нее уже есть рабочее название – «Женщина, которая положила начало кочевью».

МЫРЗАГУЛ

Хлебодар - классический казахский аул, достаточно большой – 950 семей, в 30 километрах от города. Дороги не асфальтированы, люди общительны. Мы знакомимся с Мырзагулом Нуркасыном. Он, как и Дамегуль Отепова, сыграл немаловажную роль для многих оралманов.

Семья Нуркасына (у него 6 детей – три дочки и трое сыновей) приехала в Казахстан из Каракалпакской автономной республики в 2001-м. Там Мырзагул работал экономистом-бухгалтером, долгие годы занимался хлопковым хозяйством. В отличие от Дамегуль-апа он вернулся только со своей семьей. Но уже здесь помог многим репатриантам.

- Наш аул рядом с Актобе. Здесь очень удобные места под пастбища. Автобусы ходят три раза в день, в город добираемся на такси. Но сейчас почти в каждой семье – машина, а то, может, и две, - рассказывает Мырзагул.

Сам он в апреле зарегистрировал ТОО, скоро у него будет свое фермерское хозяйство. Уже должны были прибыть закупленные овцы, но из-за карантина, объявленного в Айтекебийском районе области, скот пока не привезли. Мырзагул построил сарай на 500 голов, под новое дело взял кредит – 2 миллиона тенге. Теперь хочет получить субсидии на закупку племенного скота.

Когда-то в Хлебодаре благодаря Мырзагулу Нуркасыну около 120 семей оформили документы на землю. В округе знали – Мырзагул силен в грамоте и разбирается в тонкостях документации. К тому же он славился принципиальностью – не раз отстаивал интересы земляков, а однажды даже обратился в прокуратуру, чтобы помочь репатриантам. Меры сработали – люди получили документы на землю. Сейчас район-новостройка, где в основном проживают оралманы, называется «Кыналы кар» - зимой в районе всегда метет. Здесь порядка 250 домов, 80 процентов которых занимают возвращенцы.

Все дети Мырзагула уже создали собственные семьи и живут в городе, с ним остался только младший:

- Ему 26 лет. Не хочу его отпускать. Я старею. Если дело пойдет в гору, мне нужен будет помощник. К тому же, он как кенже-бала (младший - V) должен смотреть за родителями. Все мои дети поступили в высшие учебные заведения. У некоторых – по два диплома. В городе для двоих старших сыновей построили дом. Они с семьями живут вместе. Хорошо устроились. Боюсь сглазить, пусть бог поможет им всем. Уже пошли внуки, - улыбается глава семейства.

Недавно Мырзагула Нуркасына как начинающего предпринимателя пригласили на курсы. Учили правильно продавать – находить покупателей, экспортировать продукцию, участвовать в закупках.

- Пока мы сдаем мясо на рынки города. Но перекупщики ставят свои цены. Завышают. Бывает, когда нужны деньги, мы соглашаемся – отдаем за копейки. Им выгоднее покупать привозное российское мясо. Говорят, это мясо «бракованных» коров, старых или тех, которые уже не плодятся. Перекупщики на этом делают большие выручки. И, естественно, нам придется снижать стоимость нашего продукта, который мы получаем нелегким трудом, - возмущается он.

Когда семья Нуркасын приехала в Хлебодар, здесь было всего 19 семей оралманов. Мырзагул хорошо помнит те годы. Их встречали объятиями.

ИСКЕНДИР-АТА

История семьи Нуркасын, как и многих других репатриантов – драматична. Дед Мырзагула – Искендир был грамотным человеком. Хорошо знал арабский язык, исповедовал суфизм. В годы коллективизации его семью, как и многие другие, раскулачили. Казахи бежали. Через Узбекистан и Таджикистан перебрались в Афганистан. Там их никто не ждал. Женщин пытались заставить носить паранджу, а казахские семьи обложили данью. Беглецы прожили там полгода, затем решили, что пора возвращаться. Но среди своих оказались предатели, которые известили местных. Беглецы обвязали пояса веревками, чтобы не потонуть, и стали перебираться через реку. Тем, кто не успел, пришлось остаться. Предки Мырзагула осели в Каракалпакии. Дед Искендир работал на государственной службе. Тайно ночами обучал арабскому языку всех желающих. Но кто-то донес на него – Искендиру грозила смертная казнь. У него были высокопоставленные друзья, которые предложили помочь организовать побег. Но Искендир-ата отказался. Сказал, что такова воля Аллаха. Перед смертной казнью дедушка поручил родственникам, чтобы они изменили фамилии детям – в последние дни его не заботила своя жизнь, его больше волновали судьбы потомков.

ХЛЕБОДАР

Если хлебодаровские оралманы на что-то и жалуются, то лишь на проблемы, которые могут повлиять на будущее их детей. Сауле Сулейменова приехала с семьей в Казахстан из Каракалпакии в 2009 году. Остановились в селе Каратогай, купили нехитрый домик. Позже перебрались в Хлебодар, построили собственное жилье. Сейчас Сауле-апай на пенсии. Присматривает за внуками.

- Сегодня не пришел школьный автобус. До школы – 4 километра. Невестка с маленьким ребенком лежит в больнице. Когда она дома – сама водит детей в школу. У меня же ноги больные, поэтому сегодня внуки в школу не пойдут, - расстроена она.

Самый старший внук женщины – Абилкайр, ему 30 лет, он, как того требуют казахские обычаи, воспитывался родителями своего отца:

- В Узбекистане я пас скот. Подрабатывал, как мог. Здесь с работой тяжело, недавно нашел одну, но покалечил ноги. Три месяца лежал в больнице. Ноги до сих пор болят. Но домашние дела делаю, - рассказывает Абилкайр. - У меня нет специальности. Не создал до сих пор семью.

- В Хлебодаре нет нормальных дорог. Нужна школа, нужен детсад, - возмущается еще один житель Балтабай Орынбаев. - Мы живем по улице Жанаконыс. Благо, все коммуникации подведены. Но детям трудно. Особенно зимой, в дни, когда нет автобуса, дойти до школы трудно. Бывает, что дети опаздывают, а иногда вовсе пропускают занятия. Ни учителя, ни мы, родители, ничего не можем сделать.

Местные школьники с удовольствием рассказывают о своей учебе и устремлениях, а взрослые угощают журналистов и показывают свой быт. Все-таки адаптация оралманов – длительный процесс и проходит небезболезненно и для страны, и для самих репатриантов. Хлебодарским оралманам, к слову, все-таки повезло – среди них есть грамотные общественники. Семьи ощущают их поддержку – если возникают какие-то проблемы, сразу же консультируются. Но трудности, которые эти люди испытывали поколениями и годами, закалили их, возможно, поэтому они почти не жалуются – привыкли надеяться только на себя.