Vласть поговорила по телефону с Анной Цайтлингер, адвокатом бюро «LANSKY, GANZGER + partner», представляющего интересы потерпевших и гражданских истцов в уголовном деле об убийстве топ-менеджеров «Нурбанка».

Анна, расскажите, как на ваш взгляд прошли первые дни слушаний и как вы оцениваете их результаты?

Я думаю, что оценивать первые 10 дней судебных слушаний нужно очень осторожно, поскольку дать однозначный ответ – в чью пользу сейчас склоняются присяжные, в любом случае нельзя. Тем не менее, мы должны принимать во внимание ряд событий, произошедших в последнее время. На первом этапе судебных слушаний была посвящена допросам обвиняемых и вступительным речам, которые произносили защитники. На мой взгляд, обвиняемые абсолютно бездоказательно заявляли, что они являются политически преследуемыми людьми. Вадим Кошляк говорил, что преследуется за то, что являлся сотрудником Рахата Алиева, а Альнур Мусаев - за дружбу с Алиевым. При этом рассказывались с их стороны такие истории, которые мы не слышали на стадии следствия. В частности, что преследование Алиева началось еще в 2001 году, а особенно обострилось в 2006. При этом о сделанных Алиевым заявлениях по поводу президента Казахстана в 2007 году ничего сказано не было. На мой взгляд, имела место новая трактовка обоснования политического преследования. Все эти истории кажутся совершенно абсурдными для тех людей, кто хорошо знаком с личностями подсудимых. Тем не менее, определенное воздействие этих эмоционально окрашенных заявлений на суд произвели.

На втором тапе была заслушана сторона потерпевших, их взгляд на произошедшее и на роль Кошляка и Мусаева в этих событиях. Со стороны потерпевших исходили жесткие высказывания о том, что им пришлось пережить. В частности, выступали Абильмажин Гилимов, Армангуль Капашева, Шолпан Хасенова, Булат Абдулаев – те люди, которые сталкивались с Кошляком и Мусаевым напрямую. Капашева и Хасенова описывали свою беседу с Мусаевым в Вене в 2009 году, свидетелем которой я была лично, где Мусаев уже дал понять обеим женщинам, что их мужей нет в живых, и указывал на причастность Кошляка и Алиева к их убийству. Подобные заявления тоже произвели особый резонанс. Также были заслушаны судмедэксперты, которые исследовали останки погибших на токсикологию и экспертные заключения о состоянии останков в момент обнаружения. Это была очень тяжелая и эмоциональная информация. Ключевой вывод из этих экспертиз таков, что люди были жестоко убиты, предположительно задушены, останки были обнаружены в той форме, в которой находились по заявлениям соучастников преступления, которые были сделаны в 2007 году. Это и ужасающий внешний вид и тяжелое состояние токсикологического воздействия, которое было обнаружено в тканях убитых. Кроме того, после тщательного анализа и озвученной методики исследования, было заявлено, что предполагаемое время убийства – 2007 год – является одним из наиболее вероятных.

Третий этап слушаний был окрашен известным решением судьи (освобождением из-под стражи Мусаева и Кошляка - V), которое следует оценивать как определенный выпад судебного президиума в отношении обвинителей – представителей прокуратуры, их обвинительного заключения и тех доводов, которые защита собиралась представлять в этом процессе. На этой неделе, как и на прошлой, свидетели были допрошены и тому, как развивались события 2007 года будут посвящены еще два месяца исследования свидетельских показаний и других данных.

Можно ли уже говорить о каких-то предварительных итогах этого дела?

Сейчас говорить об итоговом исходе дело рано - процесс только начался. Естественно, что, в зависимости от выступающей стороны, процесс будет окрашиваться в определенную сторону. И сейчас однозначно определять баланс сил попросту нецелесообразно. И такое состояние процесс будет претерпевать до последнего дня.

Как вы оцениваете реакцию судьи и его решение по освобождению Кошляка и Мусаева?

Реакция судьи для нас остается за рамками понимания и объяснения. С нашей точки зрения, такое заведомо предвзятое отношение к свидетелям и собранным доказательствам обвинением на такой ранней стадии судебного разбирательства недопустимо и вызывает недоумение. На наш взгляд, судебный президиум основывался на абсолютно не имевших место противоречиях, и рассматривал их по делу, которое не имеет отношения к материалам основного дела. Мы очень подробно анализировали обоснование, которое выдвинул председательствующий судья. Все тезисы, которые он озвучил, на наш взгляд, не находят подтверждения в материалах дела, а, напротив, противоречат тому, о чем говорилось в материалах. Ко всему прочему, они не находят подтверждения в тех свидетельских показаниях, которые противопоставил судья и которые показались ему противоречивыми. По нашему мнению, это поверхностная эмоциональная оценка судьи, основанная на предубеждениях общего характера о приезжающих людях из Казахстана. Но главное – предвзятое отношение к результатам следствия, которое проводила прокуратура Вены несколько лет.

За последний год с момента ареста обвиняемых судами разных инстанций на территории Австрии – и судом первой инстанции, и судом второй инстанции – верховно-земельным судом, и даже Федеральным судом рассматривались материалы дела по разного рода жалобам в отношении обвиняемых. Как на заключение под стражу Алиева, Мусаева и Кошляка, так и по жалобам самих обвиняемых в отношении действий прокуратуры Австрии. В общем и целом все эти жалобы сводились к ответу на вопрос – есть ли подозрение в совершении двойного убийства и действительно ли Алиев, Мусаев и Кошляк являются теми, кто совершил это убийство. 13 решений, которые выносились судами всевозможных инстанций, подтверждали, что это так. А второй вопрос этих жалоб – это правомерность заключения обвиняемых под стражу на время следствия. И в этом вопросе суды также 13 раз принимали положительное решение и говорили об обоснованности меры пресечения на фоне возможного наказания за преступление – пожизненного лишения свободы. И никаких иных обстоятельств, чтобы исключить эту меру пресечения или избрать другую, суды не усматривали.

Кроме того, обвинительное заключение, в котором стояли вопросы о достаточности и существенности доказательств для передачи дел в суд, степени доверия к ним и о том, насколько срочное подозрение в этом случае может быть явным, помимо судов, рассматривалось и министерством юстиции Австрии. Оно давало свою оценку на основании экспертизы совета старейшин – это три очень уважаемых юриста Австрии, которые не просто формально пропустили экспертное заключение, а опросили свидетеля и произвели конкретное и детальное изучение дела. После чего для прокуратуры были вынесены определенные рекомендации, которые прокуратура учла перед составлением обвинительного заключения.

Как вы оцениваете намерение прокуратуры Вены опротестовать решение судьи?

С нашей точки зрения протест со стороны прокуратуры в отношении решения судьи абсолютно правомерен. Объем жалобы прокуратуры составил более 33 страниц, которые обосновывают, насколько решение судьи юридически и фактически неверно. Сложно прогнозировать, когда эта жалоба будет рассмотрена. С одной стороны, решение будет рассматриваться Верховным земельным судом, который уже четырежды изучал обстоятельства этого дела. И, конечно, у нас есть определенная надежда на то, что суд, который раньше занимал положительную позицию, займет её сейчас и таким образом, что в судебном процессе это будет видно. Но подобных сроков рассмотрения законодательство у нас не предусматривает.

Решение по этой жалобе может быть вынесено уже после того, как решение по основному делу о двойном убийстве будет оглашено судом. Именно поэтому я хотела бы подчеркнуть, что основной упор, который для нас имеет первостепенное значение – процесс исследования доказательств сегодня. Поэтому нужно рассчитывать не только на то, что решение будет принято в нашу пользу. Борьба за то, чтобы убедить присяжных в виновности Мусаева и Кошляка продолжается и мы не собираемся сдаваться.

Vласть также поговорила с Армангуль Капашевой – вдовой убитого банкира Жолдаса Тимралиева.

Армангуль, как вы оцениваете первые результаты слушаний?

Я очень многого ждала от этого суда. Около года прошло со времени ареста Алиева, Мусаева и Кошляка. Мы 8 лет ждали этого суда. В Казахстане нам потребовалось 3 месяца, чтобы возбудить уголовное дело, а в Австрии – 8 лет. И сейчас мы видим предвзятое отношение судьи и то, что подсудимых выпускают из-под стражи. Мы продолжаем верить в то, что суд вынесет справедливый приговор.

Как вы отнеслись к решению судьи выпустить из-под стражи обвиняемых?

Я не разделяю той версии, которой придерживается судья. Этот конфликт - моя жизнь и этим я живу последние 8 лет. Судье «не понравился» приговор военного суда (2008 года о насильственном захвате власти - V), но он нас не касается. Приговор об убийстве (топ-менеджеров Нурбанка - V) уже вступил в силу, но обвиняемые не понесли наказания только потому, что их не было в Казахстане. Но то, что судья сосредоточился на приговоре военного суда – это абсурд. И еще он опросил лишь малую часть свидетелей из всех 60 человек, хотя мы намерены заявить о еще нескольких свидетелях и защита тоже может пригласить новых свидетелей, и выносить решение без этого никак нельзя. Более того, все предыдущие решения прошли через 13 инстанций. Мы оспариваем решение судьи. С самого начала мы подавали ходатайство на его отвод, который он сам и отклонил. А вчера прокурор Земельного суда Вены подала протест против судьи.

Судья также обратил внимание на ваш фонд «Тагдыр» и ваше нежелание раскрывать имена его участников…

Но там не было никакой проблемы. Да, судья хотел, чтобы я раскрыла его участников. Но он на этом не настаивал, а если бы настаивал, мне пришлось бы их раскрыть. Это была тактика подсудимых, сторона обвинения говорила, что в фонде принимают участие государственные органы. Но у госорганов есть свои адвокаты, им легче было бы финансировать их самим. Да и вообще с государственными органами мы сотрудничаем только в рамках правовой помощи. Наши адвокаты запрашивали у них какие-то документы, материалы, которые затем были представлены в австрийских судах.

Какого исхода суда вы ожидаете?

Дальнейшее развитие ситуации трудно прогнозировать. Вчера был допрос Курмана Акимкулова и судья грозил ему арестом за ложные показания, хотя Курман сказал все правильно, как и говорил раньше, разве что внес небольшие уточнения. Но мы надеемся на справедливый исход ситуации и на то, что преступники будут наказаны в любом случае. Мы намерены до конца добиваться справедливого решения, подавая апелляции во все возможные инстанции. Мы будем оспаривать эти решения и уже оспариваем.