Долгое время я надеялся, что проблемы будут услышаны и ситуация начнёт улучшаться. Но чем глубже погружался в наш окололитературный мир, тем лучше понимал, что государство не бездействует, как мне казалось раньше. Формально на литературу выделяются деньги, проводятся какие-то конкурсы, вручаются премии, вот только писатели, заслужившие признание вне административных стен, не имеют отношения к этому пиршеству. И поэтому сейчас, всё, что я хочу – внимательно посмотреть вместе с вами на то, как у нас поддерживают литературу: от многочисленных заседаний и круглых столов до EXPO-2017, от программы «Рухани Жаңғыру» до других национальных проектов. Посмотреть и понять, какое отношение ко всему этому имеет собственно литература.

Давайте пройдемся по наиболее заметным событиям последнего времени.

1.

Вот, например, в 2015 году в Казахстане объявили национальный литературный конкурс «Алтын Тобылғы».

Три столпа любой премии, которые обуславливают её качество и уровень – это профессиональное жюри, прозрачное освещение процесса и возможность читателю открыть для себя ярких авторов-лауреатов.

К «Алтын Тобылғы» есть претензии по всем трём пунктам.

Например, ни в положении, ни в анонсах премии не был опубликован список с фамилиями всех членов жюри. Обычно эту информацию организаторы не просто открывают, но даже рекламируют (а у меня большой опыт участия в литературных конкурсах), потому что от состава жюри зависит и внимание к премии, и степень доверия к ней. Ведь любое соревнование – хоть чемпионат по спортивной гимнастике, хоть литературный конкурс – требует оценки независимых экспертов, профессионалов, а иначе итоги такого соревнования обесцениваются. Можем ли мы быть уверены, что в жюри «Алтын Тобылғы» вошли только профессиональные писатели или критики, а не чиновники? Если это так, то почему их имена скрывают от нас?

Непрозрачным было и подведение итогов, подчеркну, национальной премии. Судя по довольно скупой информации в СМИ, в первом сезоне работы на конкурс собирали по 5 номинациям: «проза», «поэзия», «драматургия», «детская литература» и «Мәңгілік ел», но премию вручили только по 4 номинациям. О заявленной номинации «поэзия» просто промолчали. Как будто и не было ни самой номинации, ни поэтических заявок (хотя я точно знаю нескольких поэтов, которые подавали свои работы на конкурс). Что произошло, мне так до сих пор и непонятно.

Ну и, наконец, третий пункт – победители. Почти все их имена мне незнакомы, хотя за казахстанской литературой я стараюсь внимательно следить. Только через Литшколу, в которой я веду семинар прозы, прошло более 500 литераторов. А если к этому прибавить неограниченный городом Алматы круг легендарного уже общества «Мусагет»…. То, что имена не на слуху, в принципе, даже хорошо, ведь одна из задач любой премии – открывать новых авторов. Проблема в том, что работ большинства этих писателей в интернете я найти не смог. Какой смысл в премии, если читатель не знает где познакомиться с произведениями победителей, составить собственное мнение о них?

Зато в интернете легко найти краткие биографии лауреатов, судя по которым среди победителей первых двух сезонов литературного конкурса – сотрудники газет «Қазақ əдебиеті», «Астана Акшамы», «Айкын», телеканала «Қазақстан» и «Жетісу», общественного объединения «Мир великой степи» и т.д. Что-то меня в этом, честно говоря, смущает. А вас?

2.

Давайте сразу вспомним ещё об одной казахстанской премии. Совсем недавно у нас появился новый международный литературный конкурс «Рух». И вопросов к нему не меньше, чем к «Алтын Тобылғы».

Фактически конкурс объявили только 17-го ноября – всего за 18 дней до окончания приема заявок, что беспрецедентно само по себе. А результаты обещают огласить уже 12-го декабря! То есть весь конкурсный период от объявления до вручения укладывается в три с половиной недели. Как организаторы планируют успеть прочесть и оценить конкурсные работы за столь короткий срок – загадка. Могу судить по собственному опыту: буквально месяц назад я работал в жюри международного литературного конкурса в России, и понимаю, что внимательное прочтение даже 50 коротких работ отнимает колоссальное количество времени. А на сайте конкурса «Рух» уже почти 900 заявок, и среди них только романов аж 38 штук!

Кроме того, в положении указали, что решение принимает жюри, но при подведении итогов конкурса будут учитываться результаты интернет-голосования. И это озадачивает вдвойне. Ведь фамилии членов жюри опять неизвестны, а значит, непонятен и уровень их компетенции. Верить же результатам онлайн-голосования бессмысленно, так как все мы знаем, что в таких случаях побеждает не тот, у кого лучшая работа, а тот, у кого больше друзей.

К тому же конкурс проводится сразу на трех языках: казахском, русском и английском, и в восьми номинациях, включающих прозу, поэзию, детскую литературу, драматургию и критику. Это значит, что члены жюри должны быть не только профессиональными писателями, причем разбирающимися во всех литературных жанрах сразу, но и владеть в совершенстве тремя языками. И плюс к этому обязаны обладать навыками скорочтения, чтобы прочитывать по паре романов в день. Представить себе такое, честно говоря, невозможно. Просто супермены какие-то.

Кстати, странно и то, что имена членов жюри не объявили, зато уже опубликовали длинный список «известных казахстанских деятелей культуры», которые приняли участие в конкурсе.

У премии, конечно, приличный призовой фонд – 24 миллиона тенге. И тем печальнее, что её итоги вызывают сомнения уже сейчас. Именно из-за этого многие мои знакомые писатели, как собственно и я, решили в данном конкурсе не участвовать.

Кстати, ещё один любопытный момент – в конкурсе «Рух» в каждой из восьми номинаций есть два призовых места, но не первое и второе, как можно было ожидать, а гран-при и первое. Подобное я встречаю впервые. Но это очень соответствует нашему самолюбивому менталитету – хочется, чтобы всё было громко. Если конкурс, то международный, если приз, то только главный. Вторым быть никто не желает. Видимо, зазорно.

3.

К слову о громких заявлениях – этим летом в Алматы прошёл Международный литературный биеннале в рамках EXPO-2017.

В анонсах события в казахстанской прессе писали, что в программе заявлены Нобелевские лауреаты по литературе (!), лауреаты других литературных премий и множество известных писателей из-за рубежа. Хотелось верить, что мероприятие будет грандиозным. Ближе к сроку в некоторых СМИ сообщили, что ожидаются Орхан Памук и Мо Янь – настоящие суперзвезды мировой литературы.

Что в итоге? Биеннале-то прошёл. Но о Нобелевских лауреатах по литературе и об известных зарубежных писателях я больше информации не встречал. А большая часть нашего литературного сообщества ничего не слышала даже о самом биеннале. Выглядит это, как очередная игра в имитацию. И как бы мероприятие ни прошло, громкое название как факт в истории осталось.

4

А вот ещё вспомнилось. Осенью 2016 года в Национальной библиотеке должно было пройти заседание рабочей группы по рассмотрению поправок в законодательные акты по вопросам культуры. Одна из ключевых тем – увеличение писательского гонорара.

Я, конечно, знал, что у нас есть издательская госпрограмма, но о том, что существуют целые законодательные акты, определяющие гонорары, услышал впервые. И так удивился самой постановке вопроса, что не мог пропустить это мероприятие, хотя меня и не звали.

Итак, встреча идет. На экран проецируют профессионально подготовленный видеоролик с фрагментами интервью писателей. Мысль, которую посредством ролика очевидно пытаются донести, в том, что главная проблема казахстанской литературы – слишком маленькие гонорары авторам от государства.

После просмотра ролика начались выступления. Назывались цифры, которые я не сумел точно запомнить, слишком много было нулей. Уже позднее я обнаружил фрагмент интервью с первым секретарем Союза Писателей РК Нурланом Оразалиным на одном интернет-ресурсе, где он сообщал, что «до сего времени от государства выделялось 800 с чем-то миллионов тенге для создания литературы», а «сейчас будут уже деньги выделяться дополнительно – 1 млрд 600 миллионов тенге». Кто же, интересно, получает эти деньги?

Ну ладно, бог с ними, с деньгами. Меня волнует другое. Судя по данным в СМИ, при поддержке государства в год может издаваться порядка 200 книг только художественной литературы. Кто-нибудь знает, что это за книги и где они? Читал ли их кто-нибудь? Зачем вообще государство спонсирует книги, которые неизвестно читают ли вообще?

Знаю, что когда заходит речь о таких проблемах, литературные чиновники на редких с ними встречах мне иногда говорят, мол, а что же вы сами? Давайте приходите, обращайтесь….

Расскажу о своём коротком опыте участия в государственной издательской программе. Однажды по результатам Форума молодых писателей России и СНГ моя рукопись была рекомендована к изданию отдельной книгой. Когда такую рекомендацию давали россиянам, их книги печатались при поддержке российского Агентства по печати и массовым коммуникациям. А я был иностранцем. И Сергей Филатов – организатор Форума и президент фонда СЭИП – решил лично позвонить в Министерство культуры и спорта РК и попросить их оказать поддержку изданию. После его звонка люди из министерства вышли на меня и отправили в Союз Писателей Казахстана за рецензией. В Союзе Писателей мне сказали написать рецензию самому, а потом еще пытались уговорить поменять название книги «Чужая жизнь» на что-нибудь позитивно-возвышенное, чтобы заявка прошла, например, на «И восходит солнце…». Забавно, правда? В общем, заявка пролежала на полках министерства больше двух лет, так и не дождавшись своего часа. А потом книга вышла в России, в московском издательстве.

5.

Возьмём еще одну инициативу – государственные стипендии Первого Президента Республики Казахстан – Лидера Нации в области культуры. Смотрю список прошлогодних получателей стипендий. Стипендий, заметьте, а не премий и не наград. А ведь стипендия по ожиданию – это материальная поддержка учащихся, талантливой молодежи.

В списке 29 писателей. Средний возраст этих писателей – 73 года.

Стоит ли говорить, что некоторые имена в списках разных лет периодически повторяются. А каким образом формируются эти списки, я, честно говоря, так и не смог выяснить.

6.

Вся эта игра в имитацию кипучей литературной жизни продолжается. Новый этап игры – продвижение казахстанских авторов за рубеж в рамках программы «Рухани Жаңғыру». Очередная идея, которая вызывает множество вопросов.

Во-первых, мы до сих пор не смогли продвинуть нашу литературу в собственной стране. Наш народ не знает своих же авторов. Я регулярно встречаюсь со студентами или школьниками, выступаю на разных литературных мероприятиях и часто спрашиваю аудиторию, а знакомы ли вам современные казахстанские писатели? Для имён, которые мне называют, хватит пальцев одной руки. И то обычно знают авторов, не имеющих никакого отношения к госпрограммам. Если даже у нас не читают книги казахстанских писателей, то почему кто-то захочет их читать там, за рубежом? Не лучше ли начать с продвижения местной литературы здесь, на родине?

Во-вторых, большинство цивилизованных стран, стремясь развивать свою культуру, стараются в первую очередь переводить иностранную литературу на свой язык. Потому что пока таких переводов нет, нет и доступа к мировым знаниям, к мировой культуре. А сколько зарубежной литературы еще не переведено на казахский язык? Может быть, стоит думать не о переводах казахстанской литературы на иностранные языки, а о переводах мировой художественной литературы на казахский? На мой взгляд, невероятно важно, чтобы такие переводы появлялись, чтобы это были не наскоро сделанные подстрочники, а хорошие качественные литературные переводы, и вот тогда наша культура начнет развиваться.

И, наконец, если речь идёт о государственной поддержке переводов, то нельзя забывать и о переводах литературы с казахского на русский и с русского на казахский. У нас многонациональная страна и два основных языка общения. Но почему-то я до сих пор не видел переводов на казахский наших же классиков Юрия Домбровского и Павла Зальцмана. А сколько непереведенных на русский (или плохо переведенных) работ Абая, Магжана, Мукагали Макатаева, Жусипбека Аймауытова, Куандыка Шангитбаева!

И что вместо этого?

Собственно, нынешний проект продвижения казахстанских авторов за рубеж в рамках программы «Рухани Жаңғыру» имеет все признаки так называемого «vanity publishing» – самиздата во имя тщеславия, только на государственном уровне. Судите сами. Как пишут в СМИ, отбор авторов и книг для продвижения делает некая казахстанская комиссия. Дальше их собираются переводить на языки ООН и, как выражаются чиновники, «интегрировать в мировой культурный фонд». По словам Аиды Балаевой, одного из руководителей проекта «Современная казахстанская культура в глобальном мире», «Министерство иностранных дел уже ведет активную работу по выработке механизмов продвижения». Организаторы, судя по всему, считают, что это вопрос технический - нужно просто взять никому в мире не известных авторов, перевести их книги на иностранные языки, и эти книги автоматически окажутся частью мировой культуры.

Однако сколько ни проводи презентаций книг, выставок и прочих громких мероприятий по самопродвижению (почему-то вспоминается цитата из сюжета казахстанского канала «Хабар» о презентации «Рухани Жаңғыру» в Париже: «…изысканная парижская публика рукоплескала…») – это не будет иметь никакого отношения к реальному признанию. Серьезные зарубежные издательства и переводчики сами ищут по-настоящему талантливых авторов и работают с ними. А в случае с госпрограммами продвижения за рубеж – насильно мил не будешь, как ни старайся.

Самое главное – всё это проходит на фоне того, что в нашей стране появились, наконец, современные авторы, которые получили определенную известность за пределами Казахстана, благодаря своему таланту, а не деньгам, связям и т.п. Например, целый ряд казахстанских писателей сейчас успешно публикуется и издается в России. Я могу назвать 5-10 наших авторов, которые за последние годы становились финалистами и лауреатами действительно престижных международных литературных премий. А есть и такие авторы, произведения которых уже активно переводят на иностранные языки – английский, немецкий, французский, польский, языки СНГ - и публикуют в литературных журналах самых разных стран мира. Но все они работают абсолютно без поддержки нашего государства. Этих авторов для Казахстана как будто не существует. Уверен, что там, наверху, их знают, но просто игнорируют. Наверное, потому что на другом полюсе – люди, приближенные к определенным кругам, которые по госпрограммам хотят делать себе литературную карьеру здесь, а теперь и за рубежом.

7.

Это, конечно, далеко не полный перечень – только самые яркие примеры.

Складывается ощущение, что главная цель происходящего не в том, чтобы дать толчок для развития нашей литературы, и не в том, чтобы нашей литературой заинтересовались в мире, а в том, чтобы напустить пыли в глаза. Ведь если не копать глубоко, то можно смело заявлять, что у нас проходят международные грандиозные литературные события, произведения казахстанских авторов собираются переводить на множество языков, чуть ли не каждый год появляются новые литературные премии и т.д. и т.п. А по сути – это освоение бюджетов на ярмарке тщеславия. Мы, кажется, не хотим работать, чтобы стать великим народом, нам просто нужна медаль с надписью «великий народ», которую можно было бы показывать соседям. И именно ради этой медали мы устраиваем пышные презентации в Париже и Лос-Анджелесе, рассказывая там о модернизации сознания людей, которые живут в Талдыкоргане и Кызылорде.

P.S

Вспоминаю, как я однажды участвовал в Международной Франкфуртской книжной ярмарке. В программе ярмарки у меня была встреча с читателями на российском стенде. Да, на российском, потому что в тот год мне присудили «Русскую премию», и в московском издательстве «Текст» вышла моя новая книга «Тимур и его лето», которую я и должен был представить. Встреча шла с переводом на немецкий язык. В большом зале сидели люди из самых разных стран, но только не из Казахстана – журналисты, издатели, литературные переводчики.

В это же время прямо на соседнем стенде одного из казахстанских издательств шла презентация 100-томной серии казахского фольклора. Иностранцев там, судя по всему, почти не наблюдалось, зато наблюдалось шампанское, что для Франкфуртской ярмарки необычно. И закуски. И звучали гордые тосты о том, что подобного издания 100 томов фольклора не было ни в одной стране мира. Там чокались бокалами, а в мою сторону старались не смотреть.

А еще на одном стенде другого казахстанского издательства в это время и не было никого – только стояли на полках унылые книжки в мягких обложках об уголовном праве, бухгалтерском учёте и налоговом законодательстве.

Лучшей метафоры для описания нынешнего положения в казахстанском литературном мире и представить себе невозможно.