Софья Пашкова, Астана, Vласть

Объем внешнего долга Казахстана – одна из самых любимых депутатами парламента всех созывов тем. Парламентарии не устают критиковать правительство за излишнюю любовь к заимствованию, и постоянно напоминают – по долгам рано или поздно придется платить. А чем и кому – вопрос остается открытым.

Депутаты нового, пятого, созыва не стали исключением. Разбору «долговой» ситуации они даже посвятили отдельный «правительственный час», пригласив на трибуну министра финансов Болата Жамишева. И выяснили массу интересных подробностей.

По словам министра, положение Казахстана с внешними долгами вовсе не такое критичное, как это иногда пытаются представить. Страна сегодня занимает 36 место в мире по внешней валовой задолженности в абсолютном выражении, и 43-е - по отношению внешнего долга к ВВП. Общий же объем валового внешнего долга Казахстана составляет 123,8 млрд. долларов, из которых непосредственно государственный долг - 5 млрд., или 4% от общей задолженности. Внешняя задолженность субъектов квазигосударственного сектора составляет 21 млрд. долларов или 17%. Банки второго уровня задолжали 8 млрд. долларов (7%). Самый большой объем долга – 90 млрд. долларов (72%) – это долг корпоративного сектора.

Впрочем, поспешил успокоить депутатов министр, 60 млрд. долларов из последней суммы приходится на долю межфирменных задолженностей, которые фактически являются частью прямых иностранных инвестиций. «Иностранные компании - в основном, это компании нефтегазового сектора - кредитуют свои дочерние компании», - пояснил схему глава Минфина. Однако риск давления этой части внешнего долга на государство, по его словам, крайне низок, поскольку «в данном случае кредитор, участвуя в управлении деятельности заемщика, разделяет ответственность за его платежеспособность».

Интересно, что глава Минфина предложил депутатам четко разграничивать собственно государственный долг и займы, привлеченные под гарантии государства (в чем разница, депутаты, судя по их комментариям, так и не поняли). И заверил их, что государство весьма разумно и осторожно подходит к вопросам внешнего заимствования.

Так, существующая в мире планка, при которой объем госдолга не должен превышать 60% ВВП, самим государством исполняется. Теперь правительство намеревается такую же планку применить и по отношению к займам субъектов квазигосударственного сектора – за исключением нацкомпаний, входящих в национальный холдинг «КазАгро» и фонд национального благосостояния «Самрук-Казына».

«Для всех остальных компаний вполне достаточно размещаться на внутреннем рынке и на привлечение внешних заимствований в силу того, что их заимствования не столь велики и, безусловно, могут без проблем размещаться на внутреннем рынке, наложить запрет», - уточнил он.

Депутатов же интересовало другое – кто будет платить по этим долгам. Жексенбай Дуйсебаев рассчитал: при нынешнем объеме внешнего долга на каждого казахстанца приходится 7,7 тысяч долларов. И сделал вполне логичный вывод: как бы правительство не разделяло долг на составляющие, результат будет в любом случае, один – возвращать долги придется все равно. Министр с депутатом не согласился:

«Когда кто-то говорит, что если это занимали казахстанские предприятия, то соответственно, это то, за что отвечает государство – это абсолютно неправильное понимание ситуации. У нас экономика базируется на частном секторе. Мы не устанавливаем каких-либо прямых ограничений на заимствования из-за рубежа. Тем более, что из 90 млрд. 60 млрд. – это межфирменная задолженность, это отношения между материнской компанией нефтяной и ее дочерней компанией. И материнская компания, понятно, что она отвечает за экономику своей дочерней компании. Если она доведет свою дочернюю компанию до состояния неплатежеспособности, у нее здесь в стране прекратится добыча нефти. Поэтому когда речь идет о валовом внешнем долге, когда начинают сравнивать валовый внешний долг с государственным долгом какой-либо страны, на валовый внешний долг нужно смотреть, из чего он состоит. Та часть, которая приходится на негосударственный внешний долг – это не ответственность государства. И это прямые иностранные инвестиции», - парировал министр.

Сразу нескольких депутатов заинтересовала ситуация с займами субъектов квазигосударственнго сектора. Так, Айткуль Самакова напомнила, что уже на протяжении многих лет Счетный комитет по контролю за исполнением республиканского бюджета нещадно критикует деятельность этих предприятий за их неэффективность. А государство, помимо того, что вливает в них из бюджета многомиллиардные суммы, так еще и заимствовать на внешних рынках им разрешает. Глава Минфина и в этой ситуации нашел, что возразить, заявив, что убыточность – дело житейское.

«Основная часть государственных предприятий – это предприятия в сфере образования, здравоохранения и вообще социальной сферы. То есть, это предприятия, которые, и вы правы, что они предприятия социальной сферы, финансируются в основном за счет заказа из бюджета. Эти предприятия никогда не были и не будут в перечне тех, кто осуществляет внешние заимствования», - уточнил Жамишев.

К слову, о предприятиях социальной сферы Счетный комитет не говорил. Речь шла о таких субъектах квазигосударственного сектора, как, к примеру, Инвестфонд и Инновационный фонд, которые не только не приносили прибыль, но и несли убытки. Несмотря на все вливания.

Мухтар Тиникеев заострил внимание на несоответствии дивидендов от госпредприятий и размеров зарплат в них. «Срезайте заработную плату им тогда! Они жируют! Получают нормальную зарплату, и в то же время – в долгах как в шелках. Куда вы смотрите тогда? Говорите о том, что мы теперь будем выдавать разрешение дочерним, внучатым, признаете, что есть внучатые компании у них, и тому подобные. Собираетесь ли вы нашим квазигосударственным компаниям срезать зарплаты?» - негодовал он.

Глава Минфина с депутатом отчасти согласился: действительно, если эффекта от предприятий нет, если не выстроена система управления финансами, то о высоких зарплатах и речи быть не может. Однако сейчас «срезать зарплаты», как потребовал мажилисмен, никто не собирается: «Речь нужно вести о том, чтобы этим должным образом управлять, а не с позиции что-то запретить, закрыть и так далее».

Мажилисмены вспомнили и о долгах прошлых лет – в 90-х годах активно привлекались внешние займы на реализацию всевозможных проектов под гарантии государства. И потребовали, чтобы министр огласил «весь список» - с названиями предприятий и фамилиями тех, кто займы взял, а проект не реализовал, и долг не вернул, оставив государству долговое наследие. Причем вопрос этот интересовал очень многих.

Министр, до этого упорно старавшийся обходить скользкую тему, признался: «Госгарантии были по целому ряду проектов в сельском хозяйстве, транспорте – за счет внешних займов закупались автобусы для целого ряда областей, - и эти обязательства не были исполнены. По сельскому хозяйству – достаточно много проектов, в 90-е годы гарантии выдавались, они заимствовали, и эти обязательства не были исполнены. Поэтому практика 90-х годов по государственным заимствованиям, по результатам, понятно, тут следует согласиться, что она была неправильной. Этих предприятий достаточно много, которым выдавались гарантии в 90-е годы. Длинный перечень, которым сейчас занимаются. Никому никто ничего не простил, реабилитационный фонд министерства финансов занимается взысканием этой задолженности, это достаточно долгий процесс, процент взыскания по сельхозпредприятиям достаточно низкий».

Фамилии должников, правда, министр так и не назвал. А единственный вывод, который сделали депутаты после такого ответа – рассчитываться все же придется государству. Правда, хоть свои претензии они и высказали министру в лицо – на конечный результат, в итоге, это никак не повлияет. Хотя бы потому, что на «правительственном часе» мажилисмены лишь высказывают свое личное мнение и могут дать правительству рекомендации. А принимать эти рекомендации и депутатские оценки во внимание или нет – решать правительству.