«Портрет с пулей в челюсти и другие истории» Ханны Кралль

Автор: Польская писательница и журналист. Евгений Евтушенко назвал ее «великой женщиной-скульптором, вылепившей из дыма газовых камер живых людей».

Вкратце: очерки Краль о судьбах отдельных людей во время Второй мировой войны. Эта тема хорошо знакома автору: после оккупации Польши нацистами, многие ее родственники, в том числе отец, погибли. Сама Краль скрывалась.

Цитата: «Когда объявили о создании гетто, дедушка с бабушкой перебрались в укрытие. Они позвали туда другие еврейские семьи, в итоге в схроне поселилось человек пятнадцать. Жизнь потекла почти нормально. Польский друг приносил покупки, бабушка сидела в кресле, а дедушка кашлял. Обитателей схрона этот кашель начал тревожить.

— Мейер, — говорили они, — люди услышат. Ты не мог бы сдерживаться? Нашел время кашлять…

Дед Мейер понимал, что время неподходящее, сосед приносил все новые лекарства, бабушка крутила гоголь-моголь, но кашель не прекращался. И однажды обитатели бункера вышли из себя. И задушили дедушку. И произошла удивительная вещь. К бабушке вернулась сила в ногах. Она встала с кресла. Закрыла дедушке глаза. Вышла из укрытия. Постучалась к польскому другу.

— Бегите, — сказала она. — Сюда сейчас придут немцы.

Остановила проезжавшую по дороге телегу и велела отвезти себя в жандармский участок. Немцы застрелили всех евреев. Бабушку тоже застрелили, но самой последней. Пояснили, что это ей в награду. Благодаря чему она увидела, как погибают дедушкины убийцы».

Кому читать: Краль пишет хорошо и на важную тему, поэтому – всем.

Издательство Corpus, 2017, перевод с польского Ксении Старосельской

«Психогеография» Ги Дебора

Автор: Знаменитый философ XX века, писатель, революционер.

Вкратце: В конце 50-х годов прошлого века в среде леворадикальных французских интеллектуалов возникли идеи о тотальном переосмыслении городской среды. Появилась концепция унитарного урбанизма Ивана Щеглова, согласно которой «архитектура — самый простой способ артикулировать время и пространство, простейший способ модулирования реальности, воплощения мечты». Для самого Щеглова, правда, воплощение мечты закончилось попыткой взрыва Эйфелевой башни, «которая отражала свет в комнату, и не давала уснуть ночью», и сумасшедшим домом. Однако его основная идея – города как воплощенного счастливого видения – получила заметную поддержку; в частности в лице философа Ги Дебора, распространившего в итоге такое понятие как психогеография – направление, изучающее точное влияние городской среды на эмоции человека и наоборот. Предлагаемая книга – сборник эссе Дебора, посвященный радикальному переосмыслению города и роли человека в нем. Среди прочего, автор предлагает очень интересный тип прогулки – дрейф. Марксист Дебор преподносит его в качестве альтернативы передвижений с конкретной – как правило, потребительской – целью, будь то шопинг или туризм (которые он относит к распространенным «наркотикам» буржуазного общества). Под этим термином Дебор понимает спонтанную, экспериментальную прогулку, когда человек следует за случаем и импульсом самой территории; таким образом, согласно Дебору, жизнь становиться захватывающей игрой, сценарий которой, вдохновляясь пространством, пишет сам человек, а не нанятые правительствами или корпорациями сотрудники рекламных агентств.

Цитата: «Во множестве занятий, которым мы заинтересованно или индифферентно предаемся, для нас есть лишь одна по-настоящему увлекательная сторона: это поиск зацепок для нового образа жизни. Какие- либо науки — эстетические или иные — быстро обнаруживают здесь свою бесполезность, поэтому их стоит без сожаления отбросить и заново очертить временные зоны наблюдения — в том числе наблюдения за некоторыми случайными и закономерными процессами на улице».

Кому читать: В первую очередь, пожалуй, архитекторам и городским чиновникам, отвечающим за строительство. Но и более широкой аудитории почитать книгу также имеет смысл: как минимум, есть возможность по-новому посмотреть на свой город и свое место в нем.

Cовместная издательская программа Музея современного искусства «Гараж» и издательства Ad Marginem, 2017, перевод с французского Александры Соколинской

«Пандемия: Всемирная история смертельных вирусов» Сони Шах

Автор: журналист и писатель. Пишет о науке, политике и правах человека в New York Times, Тhe Wall Street Journal, Foreign Affairs, Scientific American.

Вкратце: книга о том, каким образом может распространиться новая эпидемия того или иного вируса. В качестве одного из ярких примеров Шах берет холеру, один из самых опасных патогенов. Рассказывая об «этапах взросления» – от жалкого микроба до эпидемии – холеры, Шах также предостерегает о патогенах, которые идут вслед за ней; здесь и бактерия МРЗС (Метициллинрезистентный золотистый стафилококк, который вызывает у человека сепсис и пневмонию), поразившая семью автора, и, что страшнее (а также, признаться, интереснее – для чтения), новые, ранее невиданные вирусы-убийцы. Их, согласно расследованиям Шах, можно встретить в самых разных точках света – от трущоб Порт-О-Пренса и городских окраин Восточного Побережья США до китайских рынков.

Цитата: «Сундарбанские крестьяне и рыбаки жили по колено в солоноватой воде — идеальной среде для вибрионов, так что проникнуть в человеческий организм бактерии не составило труда. Рыбак ополаскивает лицо забортной водой, крестьянин пьет из колодца, подтапливаемого приливом, — оба прихватывают неразличимых в воде веслоногих и с ними — до 7000 вибрионов на каждом. Благодаря такому тесному контакту холерный вибрион и получил возможность «перейти» или «переключиться» на человеческий организм. Это не значит, что бактерию ждал теплый прием. У человека имеется неплохая защита от непрошеных гостей — это и кислотная среда в желудке, нейтрализующая большинство бактерий, и полчища микробов-конкурентов, населяющих кишечник, и несущие постоянный дозор клетки иммунной системы. Но со временем холерный вибрион адаптировался к человеческому организму, с которым по-прежнему то и дело контактировал. В частности, приобрел длинный, похожий на волос, жгутик на хвосте, с помощью которого вибрионы получили возможность связываться между собой и образовывать плотные микроколонии».

Кому читать: особенный интерес книга представляет для научных журналистов, но, учитывая эпидемию холеры в Йемене и литературный талант Шах, прочитать ее имеет смысл всем.

Издательство «Альпина нон-фикшн», 2017, перевод с английского Марии Десятовой

«Намедни. Наша эра. 1931-1940» Леонида Парфенова

Автор: знаменитый российский тележурналист, автор документальных фильмов и книг.

Вкратце: Восьмой по счету том книжного проекта «Намедни. Наша эра». В нем речь о советской истории 1930-х. События и герои: Большой террор и Битва за Британию, Ворошиловский стрелок и «Веселые ребята», Гитлер и Голодомор, «Золотой теленок» и «Закон о трех колосках», Каганович и «Кукарача», «Краткий курс» и «Катюша», Павлик Морозов и пакт Молотова-Риббентропа, Рузвельт и «Рабочий и колхозница», Торгсин и тюбетейки, убийство Кирова и «Утомленное солнце», Хрущев и Халхин-Гол, Циолковский и ЦПКиО. В томе порядка 500 иллюстраций – плакаты, фотографии, карикатуры, репродукции картин того времени.

Цитата: «Власть больше не ищет «союза с мужиком» – крестьяне, абсолютное большинство населения страны, рассматриваются как средство для достижения цели, а то и как препятствие на пути к ней. В ноябре 1930-го принято постановление Политбюро «Об усилении налогового нажима на явно и скрытно кулацкие элементы». «Скрытными» чаще всего оказываются середняки. Теперь единоличные крестьянские хозяйства с доходом 500–700 рублей должны будут отдать казне до 90% средств, а при доходе 700–1000 рублей – 120%. Декабрьский 1930 года пленум ЦК повышает «директивы по контрольным цифрам» – в новом году колхозы должны составить преобладающее большинство сельхозпроизводства. Обобществление вместе с землей личного инвентаря, скотины и даже домашней утва- ри впредь не будет считаться «перегибами».

Кому читать: Книжный проект «Намедни», как известно, вырос из колоссальных телевизионных трудов Парфенова, и нацелен на самую широкую аудиторию.

Издательство Corpus, 2017

«Питер Пен должен умереть» Джона Вердона

Автор: американский писатель, автор детективов-бестселлеров.

Вкратце: автор ставит новую задачу перед своим героем, частным детективом Дэйвом Гурни: на этот раз бывший полицейский, разбираясь в очень запутанном деле, разоблачает своих бывших коллег, которые ошибочно вычислили убийцу и закрыли дело; в тюрьму попала женщина, обвиненная в убийстве собственного мужа.

Цитата: «Было время, когда он мечтал стать главой великой страны. Ядерной державы. У него, президента, всегда под рукой была бы ядерная кнопка. Одним движением пальца он мог бы запускать ядерные ракеты. Уничтожать целые города. Мог бы положить конец вонючему человечеству. Стереть все с этой чертовой грифельной доски — начисто. Однако с возрастом пришло осознание своих перспектив, более реалистичное понимание возможностей. Он понял: до спускового механизма ядерного оружия ему не дотянуться. А вот до других спусковых механизмов — запросто. Раз за разом, выстрел за выстрелом — так много чего можно добиться. И пока он думал обо всем этом — а в подростковые годы он не думал почти ни о чем другом, — планы на будущее медленно обретали контуры. Теперь он знал, кем станет, когда вырастет, — что будет его сферой деятельности, его искусством, областью совершенства. А это уже немало, поскольку до тех пор он не знал о себе почти ничего, не ведал, кто он и что он. У него не осталось почти никаких воспоминаний о том, что было в его жизни до двенадцати лет. Только кошмар. Кошмар, повторяющийся снова и снова. Цирк. Его мать, совсем крошечная — меньше всех прочих женщин. Ужасный смех. Музыка с карусели. Басовитый, неумолчный звериный рык. Клоун. Огромный клоун, который дал ему денег, а потом сделал ему очень больно. Сипящий клоун, чье дыхание отдавало рвотой. И слова. В кошмаре они звучали отчетливей некуда — как острые осколки льда, разбитого о камень. “Это наш секрет. Скажешь кому, я тебе язык вырву и тигру скормлю”.

Кому читать: любителям сильных детективов.

Издательство Corpus, 2017, перевод с английского Марии Виноградовой