Кайрат Келимбетов, председатель Нацбанка: «Многие, к сожалению, воспринимают переход к инфляционному таргетированию как простое проведение очередной девальвации»

В минувшую среду председатель Национального банка Кайрат Келимбетов дал развернутое интервью газете "Панорама" о том, что сегодня происходит в экономике и денежно-кредитной политике Казахстана. В ходе беседы он объяснил, почему курс тенге быстро падает и укрепляется, и рассказал о регулировании базовой ставки, будущей системе предоставления ликвидности и создании новых инструментов кредитования экономики. Vласть приводит ключевые выдержки из интервью.

О том, почему тенге существенно падает и укрепляется:

- Когда мы расширили коридор до 198 тенге, то МВФ в своем июльском отчете считал, что разница с рыночным курсом находится на уровне в среднем около 10%, Bank of America посчитал, что равновесный курс - 230 тенге за доллар. Кто-то называл совсем непонятные цифры. То, что сейчас происходит, это та волатильность, которая связана с тем, что рынок до конца еще не сформирован. Трудно назвать рынком игру двух-трех игроков, которые утром покупают, а вечером продают валютные ресурсы друг другу, что происходит в последние дни. Поэтому нельзя сказать, что мы уже живем в условиях нового курса. Большого (финансового - V) рынка, как тот же российский или американский, у нас еще нет. Он еще не сформирован, за это отвечает не только Национальный банк, а вся финансовая система. Должны появиться правила игры, осознание потребностей, кодекс поведения. У нас пока первый месяц перехода к свободному плаванию, создаются определенные прецеденты, происходит приближение на основе спроса и предложения к определению равновесного курса тенге.

- Что такое рынок? Это трейдеры 38 банков, которые обслуживают интересы населения и клиентов. Скажу, что есть определенные стресс-тесты, которые говорят о том, что большинство банков не заинтересованы в ослаблении тенге, потому что у них будут серьезные проблемы с пруденциальными нормативами, возрастание уровня плохих активов, причем не только по валютной части займов. Иногда кто-то может пытаться “назло маме уши отморозить”, но на то мы и Центральный банк, чтобы корректировать такое поведение. Мы не боремся с трендом и понимаем, что, если цена нефти снижается до уровня в 20 или 30 долларов за баррель, тенге должен на это реагировать. Но позавчера, вчера и сегодня мы видели противоположные тенденции - укрепление рубля, остановку падения цен на нефть.

О том, что происходит на валютной бирже в последние дни:

- Последние дни - это больше спекулятивные игры, которые мы решили пресечь. Есть два-три игрока, которые манипулируют рынком. Сейчас разбираемся. До окончания разбирательства мы в первый раз вышли с интервенциями. Любые интервенции с этого момента по итогам дня будут официально оглашаться. Сегодня (интервью записывалось вечером в среду 16 сентября - Н. Д.) мы решили вмешаться, поскольку видели, что какие-то игроки разгоняют рынок. Мы с самого начала говорили, что свободное плавание не означает отсутствия центрального банка, мы очень внимательно за всем наблюдаем. По сути, мы и пожарники, и спасатели, и когда налицо такое неразумное поведение, имеем право вмешиваться и будем делать это и впредь. Возможно, наше участие потребуется и завтра, и до тех пор, пока рынок не успокоится. К сожалению, у трейдеров есть стадный инстинкт, и их время от времени надо приводить в чувство. У нас всегда есть возможность поломать любую чисто спекулятивную игру, но опять же сейчас формируется история и очень важно достижение правильного понимания.

О том, почему решение о переходе к инфляционному таргетированию и свободному курсообразованию было принято раньше намеченных сроков:

- Когда ситуация с ценами на нефть улучшалась, мы думали, что переход к инфляционному таргетированию мог бы быть более среднесрочным. Многие из трудностей, с которыми мы сталкиваемся сейчас - формирование рыночной культуры, выстраивание коммуникаций с населением, - в хороших условиях делаются без больших шоков. Это могло бы происходить при улучшающемся макроэкономическом тренде: условно, цена на нефть растет, рубль укрепляется, Китай стабилизируется, все в мире хорошо. И когда тенге отпускается в свободное плавание, волатильность первых месяцев не так велика. Мы видели именно такой сценарий.

- В августе окончательно наметился противоположный первому полугодию тренд, что глобальная макроэкономическая ситуация будет ухудшаться. Первые признаки - это девальвация китайского юаня, антирекорды бразильского реала, турецкой лиры, канадского доллара. Все уважаемые валюты, на которые мы ориентируемся как на образец, показывали ослабление на 20-30% и где-то на 40%. Тогда возник вопрос: надо ли откладывать переход к инфляционному таргетированию, который мы планировали делать дольше. Был риск того, что дальше это придется делать под еще большим давлением внешних обстоятельств, если цена на нефть снизится до 30 долларов за баррель до конца года, американский регулятор поднимет ставку, если усилится кризис на фондовых рынках Китая.

О том, почему ослабление курса – не панацея для решения проблем в экономике:

- Любое ослабление курса - это не панацея. В случае с казахстанской экономикой у этого есть обратная сторона. С одной стороны, мы помогаем снижать издержки базовым отраслям - горнорудной и нефтегазовой промышленности или, например, для экспортеров зерна. Но вся программа экономической диверсификации построена на импортной составляющей. Должен быть четкий баланс между интересами экспортеров и потребителей и отраслей, зависящих от импорта. Считаю, что мы этот баланс соблюдаем в течение двух-трех последних лет и двигаемся с учетом понимания того, что необходимо экономике в целом.

- Что касается текущей ситуации, то мы не считаем, что ослабление тенге - это решение, с помощью которого должны балансироваться все проблемы. Мы видим, что некоторые страны пытаются идти в этом направлении, но это не приводит ни к усилению потенциала имопортозамещения, на мой взгляд, ни к решению каких-то бюджетных проблем. У правительства и Нацбанка есть понимание необходимости координации фискальной и монетарной политики. Более того, правительство идет на беспрецедентное изменение подходов. Если раньше в условиях, когда все субсидировалось, валютные корректировки многое решали, то сейчас это подход, сконцентрированный на структурных изменениях. Это очень болезненные реформы в том, что касается трудовых отношений, сокращения бюджетных расходов. Надо понимать, что никаких других ресурсов у нас нет и решать проблемы за счет фонда будущих поколений или средств потребителей - это не самое разумное решение.

О связи инфляционного таргетирования со структурными реформами:

- Правительство приняло политическое решение о готовности пойти на серьезные болезненные структурные реформы. В последние 10 лет о них (реформах - V) много говорили, сейчас начали реализовывать. Это отпускание цен на бензин, большая приватизация, которую объявило правительство. Законодательные реформы в рамках «100 шагов» - об этом много написано. Грубо говоря, это указание на то, что 7 тучных лет позади, а в 7 последующих нужно жить по средствам. В бюджет закладывается цифра даже не в 50, а в 40 долларов за баррель, налоговое администрирование усиливается с сокращением неэффективных расходов, правительство отказывается от привлечения дополнительных средств из Нацфонда. Внешних заимствований больше не будет, хотя уровень внешнего долга у правительства достаточно низок. Дефицит бюджета будет на уровне 1% к 2018 году. Правительство настроено на очень ответственную фискальную политику.

О базовой ставке:

- Мы это делали (устанавливали базовую ставку - V) первый раз и опирались на опыт своего активного, а не пассивного участия на рынке, который был в декабре прошлого года и в январе. В определенные моменты рынок разогревается, и его надо остужать. Два наших основных принципа - это симметричность и возможность охлаждения рынка. <…> Плюс нужно понимать, что тот новый инструмент в виде ставки, который мы применяем - это инструмент не мгновенного действия. <…> Ставка - это возможность достижения результатов в среднесрочной перспективе - 12-18 месяцев и больше. Но для того, чтобы воздействовать на инфляцию сейчас и рынок сам себя не разогрел, также должны быть определенные инструменты. Симметрия и одинаковые границы в обе стороны также крайне желательны.

- Ставки на внутреннем межбанковском кредитном рынке были на уровне 13-14%. Мы не хотели, чтобы ставка была выше этого уровня, но она не могла быть и намного ниже, поскольку понимаем, что есть риск, и мы хотим в течение ближайших 12 месяцев не допустить двухзначную инфляцию. Поэтому мы определили ставку на уровне 12 с коридором плюс-минус 5%. Мы сразу сказали в Основных направлениях денежно-кредитной политики до 2020 года, что этот коридор со стабилизацией ситуации будем сужать. После каждого заседания технического комитета будем объявлять, будут ли меняться ставка, коридор, появляться новые инструменты.

- Наш выбор базовой ставки - это ставка репо-овернайт, которая позволяет получить тенговую ликвидность под залог государственных бумаг. Государственных бумаг у БВУ не так много, их абсолютный размер достаточен, но их не хватает в разрезе отдельных банков. Чтобы помочь тем банкам, у кого ГЦБ недостаточно, мы приняли решение о том, что будем брать в залог и бумаги квазигосударственного сектора, например, облигации нацкомпаний и национальных холдингов. Это расширение поэтапно будет происходить в октябре и ноябре.

О системе предоставления ликвидности банкам:

- (Сейчас - V) существующий рынок предоставления ликвидности больше чем наполовину состоит из свопов. Это не типичный инструмент центрального банка, мы называем его инструментом тонкой настройки. И хотели бы, чтобы со временем участники рынка перешли к инструментам прямого предоставления ликвидности, не под залог долларов. Пока краткосрочная ликвидность предоставляется банками друг другу и иногда Нацбанком именно под доллары. То есть уровень долларизации здесь тоже высок.

- В течение этого года мы хотели бы видеть уход банков с рынков свопов на рынок репо, и для этого формируется новая система предоставления ликвидности. Нацбанк до этого не был системным ежедневным игроком по предоставлению ликвидности. Существовавший ранее подход со ставкой рефинансирования требует реформирования. Мы сегодня будем гармонизировать все ставки и приходить к пониманию, что у банков должен быть постоянный системный доступ к краткосрочной тенговой ликвидности, который даст им возможность выстраивания долгосрочных инструментов кредитования экономики. В этом суть. Мы готовим решения к октябрьскому заседанию технического комитета.

О новых инструментах кредитования экономики:

- Экономика у нас долларизированная, и в самые лучшие времена уровень долларизации был 50%. Сейчас мы хотим выстроить новые инструменты кредитования экономики. Это важно, потому что банки ушли с рынка внешних заимствований и ориентируются на депозиты населения, которые на 70% в долларах. Мы выстраиваем новую систему - с одной стороны, это предоставление ликвидности, с другой - основа для долгосрочного кредитования. Ликвидность будет предоставляться банкам стабильно и будет со временем недорогой, а Нацбанк через базовую ставку будет определять стоимость денег в экономике.

О пересмотре коридора инфляции:

- Мы хотели бы по итогам сентября вернуться к нашим оценкам уровня инфляции в этом году. Что касается инфляции в среднесрочной перспективе, то пока она в нашем заявлении с правительством звучит как 6-8%. Мы считаем, что сможем добиться этих целей. В перспективе к 2020 году мы видим снижение инфляции до уровня в 4%.

О золотовалютных резервах, внешнеторговом балансе и профиците счета текущих операций:

- У нас целей по ЗВР нет. Классическому принципу достаточности для обслуживания импорта мы легко соответствуем. На 1 сентября ЗВР - порядка 29 млрд долларов - вполне приличный уровень. Мы нормально жили, когда ЗВР были 23 млрд долларов - это было в 2013 году, и никого это не беспокоило. Что касается платежного баланса, то при цене в 40 долларов за баррель (а мы считаем, что в этом году средняя цена будет ниже 50 долларов - ближе к 50, чем к 40, а в следующем году может быть 40) мы ожидаем дефицит платежного баланса в размере не более 3% ВВП. Сегодня пока непонятно, какая сложится цена на нефть в последнем квартале. В абсолютном выражении это минус 5 млрд долларов, с учетом размеров нашего ВВП это о каких-либо серьезных угрозах не говорит. С учетом изменений курса будут корректироваться объемы экспорта и импорта, по результатам третьего квартала можно будет делать какие-то оценки. Статистика платежного баланса публикуется с лагом.

О нормативах Базеля-3 и предельном уровне неработающих кредитов:

Правильнее ориентироваться все же на то, что, если мы будем откладывать введение предельного уровня NPL, нас будут даунгрейдить (имеются ввиду международные рейтинговые агентства и финансовые организации - V) в целом как систему, как страну. Это кажется легким выходом из сложной ситуации. Все-таки более трудоемкий, но благодарный путь - это выполнение своей работы с нашей помощью. Что касается введения нормативов, связанных с Базелем-3, это сейчас в обсуждении. Готовы определенные нормативы ввести позже - это обсуждаемый вопрос. Думаю, что по результатам совета по финстабильности, который состоится в конце месяца, примем определенные решения.

О поэтапном решении проблем денежно-кредитной политики:

- Для того чтобы быть последовательным, нужно четко понимать, что мы сегодня переходим из одного состояния денежно-кредитной и экономической политики в целом в другое. Это подразумевает болезненные структурные реформы, которые позволят пройти через внешние и внутренние факторы для того, чтобы все работало так, как нужно. <…> Это как поэтапное лечение организма. У каждого периода свои лекарства. С экономикой то же самое. Сегодня мы стабилизируем ситуацию на валютном рынке и со ставками на денежном рынке. Это первостепенная задача для того, чтобы достичь стабилизации и снизить инфляцию. Следующим приоритетом является вопрос предоставления ликвидности. Затем мы вернемся к неотложности дедолларизации. Невозможно сразу решить все накопленные проблемы.

О том, почему трудности инфляционного таргетирования еще впереди:

- Мы говорим о (нынешних - V) трендах, но на самом деле наибольшим вызовом для политики инфляционного таргетирования будет тенденция на укрепление тенге. Да, сейчас тренд на ослабление. Есть годы, когда внешняя ситуация не улучшается, если не ухудшается. Российская экономика в рецессии, в Китае замедляется рост. Но мы же понимаем, что большую часть экономических циклов занимают периоды, когда ситуация не ухудшается и происходит рост. Тренд на укрепление - это вызов, который нам предстоит, и мы к нему готовимся.

Еще по теме:
Свежее из этой рубрики