Первое. Политолог выделил санкции в отношении России. По его словам, в декабре прошлого года в Казахстане была создана специальная рабочая группа по предотвращению их влияния на казахстанскую экономику, куда вошли представители министерств экономического блока и Национального банка. Тогда же председатель Нацбанка заявил, что введение санкций в отношении России волнует казахстанских властей из-за 36% импорта и крайне низкого экспорта в Россию. При этом представители экономических государственных структур делают акценты на разных финансово-экономических рисках для Казахстана.

Впрочем, многие, в том числе и президент, сосредотачиваются на негативных последствиях для предприятий обрабатывающей промышленности. Другой акцент связан со снижением спроса на отечественную продукцию. Сатпаев сделал отсылку к выступлению директора республиканской ассоциации горнодобывающих и горно-металлургических предприятий Николая Родостовца, который в прошлом году говорил, что горнорудные предприятия Казахстана испытывают проблемы из-за ситуации в экономике Китая и демпинга со стороны России. Он приводил статистику, согласно которой в первой половине 2014 года экспорт казахстанской стальной продукции в Россию снизился на 16%, алюминия на 26%, а меди на 93%.

Второй риск, отмеченный Сатпаевым – ослабление российской валюты. Он обратил внимание на то, что в середине января 2015 года Национальная палата предпринимателей Казахстана призвала правительство защитить казахстанский бизнес из-за обвала рубля, который ставит отечественных производителей в неравные конкурентные условия с российскими, особенно в приграничных регионах. Тогда же замминистра по инвестициям и развитию Альберт Рау обвинил российские предприятия в демпинге цен, а министр сельского хозяйства Асылжан Мамытбеков сказал, что под угрозой находятся экспортные поставки казахстанской говядины в Россию и на казахстанский рынок захлестнуло большое количество дешевой птицеводческой продукции из России.

Нацбанк, в свою очередь, привел цифры, которые, по мнению политолога слишком оптимистичны – они говорят, что лишь 18 предприятий Казахстана испытывают негативные последствия от девальвации рубля.

«Кроме того, НПП провела опрос 342 предприятий и выяснила, что 7% предприятий отправили своих сотрудников в неоплаченные отпуска. После всех заявлений правительство пришло к решению точечного субсидирования предприятий в обрабатывающей промышленности, которые могут заместить импорт из России. Во многом это предприятия пищевой промышленности. Сейчас, в связи с этим, активно обсуждаются вопросы торговых войн между Россией и Казахстаном», - отметил Сатпаев.

Третьим риском эксперт ожидаемо назвал вероятность девальвации в Казахстане. По его мнению, экспертное сообщество страны разделилось в своих оценках. Одни считают, что девальвацию проводить нужно, поскольку девальвационные ожидания гораздо хуже отражаются на ситуации финансовой системе страны. Другие с ними не согласны.

«В стране появилось множество спекуляций на эту тему и все это говорит о девальвации доверия, которая приводит к более глобальной проблеме – низкому доверию к казахстанской монетарной системе», - заметил Сатпаев.

Четвертым риском политолог назвал проблемы в банковской системе Казахстана. В частности, международное рейтинговое агентство Fitch Ratings недавно заявило, что банки второго уровня столкнутся со сложностями, в основе которых – геополитические факторы и цены на нефть. Из-за этих факторов может произойти значительное ухудшение качества активов.

Сатпаев обратил внимание на то, что некоторые эксперты говорят об усилении конкуренции со стороны российских дочерних банков в Казахстане, в случае снижения российских суверенных рейтингов. При этом, другая часть финансистов считает, что в Казахстане появилась прекрасная возможность стать тихой гаванью для сохранения иностранного капитала, в том числе и российского. По их мнению, продолжение оттока капитала из российских БВУ может привести эти деньги на счета казахстанских финансовых институтов.

Пятый риск, который выделил Сатпаев – инвестиционный климат Казахстана.

«Здесь есть две точки зрения – оптимистическая и пессимистическая. Первые считают, что потоки инвестиций в Россию можно переориентировать в Казахстан. Часто ссылка делается на отчеты международных аналитических структур, в частности компании Ernst & Young, согласно его докладу в прошлом году восприятие имиджа Казахстана улучшилось среди зарубежных инвесторов. По итогам 2014 года Казахстан занял второе место после России по уровню инвестиционной привлекательности.

При этом многие инвесторы во время опроса отдали свое предпочтение Казахстану, хотя потенциальные инвесторы поставили страну лишь на третье место. Но есть вероятность того, что при дальнейшем ухудшении качества российской экономики Казахстан может занять первую строчку. Пессимисты же делают акцент на привязке казахстанской экономики к российской, говоря о том, что в глазах потенциальных инвесторов, кризис в России может привести к потере интереса ко всем участникам ЕАЭС», - рассказал политолог.

Шестым риском был отмечен кризис на автомобильном рынке Казахстана. По словам политолога, в связи с падением российского рубля и цен на новые российские автомобили, казахстанцы стали массово скупать их, особенно в приграничных регионах. В НПП, в свою очередь, недавно заявили, что это привело к падению спроса на казахстанские автомобили в 60%. Также ассоциация автомобильного бизнеса Казахстана заметила, что продажи автомобилей отечественной сборки упали впервые с 2009 года.

Седьмое. Потоки трудовой миграции, которые могут захлестнуть Казахстан.

«По мнению экспертов, если рынок труда в России сократится и на нем повысится уровень безработицы, есть риск переориентации потока трудовых мигрантов из России в Казахстан, что создаст давление на рынок труда и может грозить усилением экстремистских настроений и ухудшением региональной безопасности», - заметил он. По словам эксперта, число таджикских мигрантов в России составляет от 650 тыс. до 1,17 млн. человек, граждан Узбекистана 3 млн., а Кыргызстана – более 500 тыс. человек.

Следующие два риска лежат в области геополитики.

Один из которых, по мнению эксперта, дискредитация ЕАЭС:

"Главный подводный камень ЕАЭС - дискредитация самого интеграционного проекта, что может ослабить развитие экономическо-политического союза", - сказал эксперт.

Он пояснил, что каждый участник объединения преследовал собственные цели, игнорируя поиски взаимовыгодных точек сотрудничества. Казахстана преследовал цель роста экономики, России – реализации геополитического проекта, а Беларусь – создание единого рынка энергоресурсов, против которого выступает Россия.

«Кроме того здесь проявилась угроза для казахстанской программы по форсированному индустриально-инновационному развитию экономики. Нынешняя статистика показывает, что Казахстан и в ЕАЭС стал сырьевым придатком. Основной экспорт из Казахстана состоит из минерального сырья с высокой добавленной стоимостью», - подчеркнул Сатпаев.

И девятый риск, по мнению Сатпаева, это - перебалансировка сил на территории постсоветского пространства и Центральной Азии.

«По моему мнению, в ближайшем будущем на постсоветском пространстве мы будем наблюдать четыре крупных игрока – Россия, США, Китай, Турция. С моей точки зрения, Турция попытается реанимировать свою прежнюю политику в отношении постсоветского пространства. Для неё это очень важно – закрепиться в качестве субрегиональной державы. Аналогичную политику будет проводить и Россия. Что касается США, то события в Украине, расширение Евразийского экономического союза и усиление роли Китая в Центральной Азии – очень сильно обеспокоили Вашингтон. При этом до сих пор не ясно, есть ли в американском эстеблишменте единственное мнение о том, что представляет наибольшую политическую угрозу на постосветском пространстве – Россия или Китай. <…> Сейчас же можно наблюдать некоторые разногласия в американской политической элите по всем возможным рискам для США в ЦА», - рассказал эксперт.

При этом он подчеркнул, что Китай не скрывает своих амбиций и будет стремиться к статусу военной и экономической сверхдержавы. Согласно его точке зрения, будущее противоборство в регионе будет происходить не между Россией и США, а между Россией и Китаем. Особенно потому, что с прошлого года Китай начал реализовывать новую экономическую программу – Шелковый путь.

«Этот проект, с моей точки зрения, повлияет на трансформацию организации Шанхайской организации сотрудничества, создав помимо военного направления сотрудничества в Центральной Азии – экономическое», - заключил эксперт.