V: Расскажите о мероприятиях, которые ждут алматинцев в рамках шестого ARTBAT FEST в этом году?

Игорь Слудский: Основное новаторское мероприятие проходит уже с 4 июля – это ARTPOINT, наш новый формат, который вызвал положительный отклик у алматинцев, гостей города. ARTPOINT – социально-культурный проект, абсолютно не коммерческий. Наша основная идея – предоставить культурной творческой пассионарной прослойке площадку для реализации творческих проектов.

V: Это долгосрочный проект, который будет функционировать, пока сохраняется теплая погода?

Игорь Слудский: Да, надеемся, что будет. Пока в этом году холоднее, чем обычно.

V: Как вы пришли к идее, что городу нужна такая площадка?

Игорь Слудский: Это совершенно интуитивно, мы не прибегали к помощи социальных исследований. Мне кажется, эта идея лежит на поверхности: творческим людям надо где-то собираться, делиться идеями, мнениями и выражать свои идеи с помощью достаточно дорогой инфраструктуры и оборудования. Не каждый художник или музыкант может себе позволить. Мы эту возможность предоставляем.

V: Прошло достаточно времени с тех пор, как запустился ARTPOINT, какие итоги вы подвели?

Игорь Слудский: Итоги очень обнадеживающие, у нас практически на месяц вперед расписана программа. Это говорит о творческой активности алматинцев. Много положительных отзывов, многие говорят об уникальности, о том, что это долгожданное место. Мы очень хотим перенести этот опыт на постоянную площадку и создать центр современного искусства. Мы считаем, что ARTPOINT – это некий прототип будущего центра современного искусства, который нужен городу. Будем по мере своих сил активно продвигать эту идею.

V: Что касается мероприятий в рамках следующего месяца?

Игорь Слудский: Традиционно основной проект – это Паблик-арт проект. В его рамках у нас будет порядка 17 проектов. Куратор – Сергей Ковалевский из Красноярска. Он очень большой профессионал. Многим художникам было полезно и приятно с ним поработать, потому что в проект были привнесены и обучающие моменты, художники активно взаимодействовали с ним.

Хэдлайнерским проектом мы считаем проект японского художника Татсу Ниши, который сделал большую инсталляцию на вокзале Алматы-2. Место нестандартное, потому что мы считаем, что современное искусство должно ломать традиционные рамки, мышление. Ниши всегда выбирает неординарные места для своих работ. Он очень известен, он делал работы в Нью-Йорке, Амстердаме, Сингапуре.

V: Как вам удалось привлечь такого известного художника?

Игорь Слудский: Что мне импонирует в мире современного искусства, так это открытость художников, доступность, ментальность. Мы просто написали ему письмо, и он согласился. Он приезжал весной, посмотрел город, наметил локацию. Ему тоже интересен этот опыт. Мы долго согласовывали это место, потому что оно очень не простое, но нам это удалось.

V: Получается, все художники сами выбирают локации, в которых будут размещаться их работы?

Игорь Слудский: Да и мы к этому стремимся, потому что Паблик-арт обязательно должен взаимодействовать с городской средой. Неправильно создать объект, а потом его куда-то вставлять, искать под него место.

V: Вы работали с акиматом в этом вопросе. Как управление города относится к таким вопросам?

Игорь Слудский: С акиматом мы работаем с 2012 года. Так как они поддерживают нас каждый год, понятно, что они относятся к нам нормально.

V: Не возникало ли проблем с утверждением места? Взять тот же вокзал.

Игорь Слудский: Вокзал – это не совсем прерогатива акимата. Это все-таки собственность КТЖ, мы утверждали вопрос с ним, но акимат нам активно в этом помогал. Они направили нас к людям, решающим эти вопрос. Была долгая бюрократическая процедура, но это, наверное, нормально, потому что это зал ожидания. Директор вокзала – очень прогрессивная женщина, она нам очень помогает, отнеслась к этому с интересом. Это радует, что люди, далекие от идей продвижения современного искусства с интересом к этому относятся.

V: Насколько мне известно, акимат в этом году хорошо поддержал вас. Как вы пришли к этому, ведь до 2012 года вы справлялись как-то сами?

Игорь Слудский: Акимат всегда нас хорошо поддерживал.

V: Они сами предложили вам сотрудничество?

Игорь Слудский: Нет, конечно. Два года мы проводили мероприятие самостоятельно. Так получилось, что акимат проводил анкетирование, и наше мероприятие стало вторым по популярности среди алматинцев. Естественно, акимату интересны самодостаточные проекты, и мы просто предложили сделать проект более масштабным, попросили дополнительную помощь. Акимат не проводит полностью мероприятия за свой счет, он является со-партнером. Они понимают, что это имидж города. Думаю, что наше мероприятие – одно из немногих имеджеобразующих на мировой арене. У нас много хороших локальных мероприятий, но так чтобы на эти мероприятия приезжали иностранцы… Таких мероприятий я не знаю. Пусть пока немного, но ради нас люди сюда приезжают.

V: Контактировали ли вы с новым акимом?

Игорь Слудский: Думаю, ему пока не до нас, у него есть сейчас более насущные проблемы. Его позиция будет понятна, когда начнут утверждать план мероприятий на следующий год.

V: Чего вы ждете от него?

Игорь Слудский: Мы ждем хотя бы лояльности на прежнем уровне, если же он будет еще более лоялен к проведению ARTBAT FEST, то отлично. Мы надеемся на это, так как он имеет западное образование.

V: Проекты «Воздух земли» и «Мы – реки». Расскажите об их концепциях и задумке.

Игорь Слудский: «Мы – реки» — выставка молодых художников, мы проводим ее второй год для раскрытия потенциала нашей молодежи. У нас есть молодые талантливые художники. С ними нужно работать, давать им возможность выставляться, реализовывать свои проекты. Надеемся, что это также станет нашим традиционным форматом, а в дальнейшем важным достижением. В выставке участвуют порядка 30 художников. Куратор выставки – Яна Малиновская из Москвы. Проект пройдет в Villа Dei Fiori, у них есть техническое помещение, которое они предоставили нам на безвозмездной основе, что бывает редко.

Наш куратор прочитал о праздновании 550-летия Казахского ханства и воодушевился идеей номадизма. Он рассуждает о номадизме, о легкости, перемещениях, кочевниках.

Сейчас много космополитизма, который очень похож на номадизм, то есть люди работают в одном месте, а живут в другом.

«Воздух земли» – это условно, это не говорит о том, что в проекте обязательно должна присутствовать воздушная земля (смеется). Это очень условные категории, тонкие, на границе. У нас будет у каждой инсталляции объяснение работы, ее концепция.

V: Вы давно соприкасаетесь с казахстанской культурой, с алматинской. Как она изменялась и развивалась на протяжении последних десяти лет?

Игорь Слудский: Сейчас очень активизировался креативный класс. ARTPOINT подтвердил наши надежды на его наличие. Как это влияет на мировую культуру? Я могу говорить только то, что знаю. Я не культуролог, не аналитик. Я больше практик, я занимаюсь конкретными вещами и проектами. Наше общественное объединение провело несколько выставок казахстанского современного искусства в Москве, Страсбурге, Перми. Естественно, этот обмен и активность не может бесследно пройти. Так как художники в основном алматинцы, мы можем говорить, что Алматы – двигатель культурных процессов всего Казахстана. Я считаю, наша деятельность влияет на представленность казахстанской культуры на международных рынках.

V: Вы представляете современное искусство. Скажите, чему сейчас отдается приоритет: актуальному современному искусству или традиционному?

Игорь Слудский: Это всегда баланс. Нам интереснее заниматься современным искусством, потому что оно живое, видоизменяемое, динамичное. Классика – это больше для констатации факта, исторических контекстов. Мы же стараемся создавать этот контекст, не констатировать его. Мы формируем что-то.

V: Сотрудничаете ли вы с музеем им. А. Кастеева?

Игорь Слудский: Да, обязательно. Музей им. А. Кастеева сейчас находится в очень хорошем состоянии развития. У них динамичный директор, который это все поддерживает, она – галерист. В музее сложился хороший костяк профессионалов. Они предоставляют нам площадку. Единственная проблема – это единственная площадка в городе, где можно делать серьезные проекты, поэтому она буквально расписана на два года вперед. И нужно понимать, что это музейное пространство, достаточно консервативное. С ним сложно работать. Современное искусство предполагает эксперименты с материалами, с перестройкой пространства. Вот почему white cube (выставочная концепция, согласно которой экспонаты размещаются в белом пространстве – V) идеально для современного искусства.

V: Вы не думали о создании своей площадки, некоего музея?

Игорь Слудский: Мы думаем об этом постоянно. Надеемся, что в ближайшие годы с нашей помощью или чьей-то другой, эта институция появится.

V: Что нужно для создания такого центра или хотя бы для ускорения его создания?

Игорь Слудский: Нужны финансы, инвестиции. Либо государство должно почувствовать необходимость и построить этот музей, либо стать партнером меценату. Понятно, что это абсолютно не окупаемая вещь.

V: По прошествии 20-25 лет имеет ли казахстанское искусство ценность в мировом?

Игорь Слудский: Да, безусловно, но в очень малом количестве. Есть группа очень сильных художников, которые ценятся на западных рынках. В мировом контексте они понятны, читаемы, но их мало, буквально 10 человек. В одном Нью-Йорке около 600 таких художников.

V: Интересуются ли казахстанским современным искусством зарубежные кураторы и коллекционеры?

Игорь Слудский: Да. Сейчас это целая тенденция. За последние два года было проведено два аукциона Sotheby’s. Это о многом уже говорит, потому что это один из самых больших аукционных домов. Они не делали бы аукционов, если бы это не представляло интереса. Были выставлены работы порядка пяти наших художников, среди которых Воробьевы, Саид Атабеков, Ербосын Мельдибеков и другие, то есть наш old school. В Перми был большой проект казахстанского искусства, потому что Марат Гельман очень любит наше искусство. Он сделал проект с отличным каталогом, кураторской работой. Каталог увидели во Франции и обратились к нам. Так у нас получился интересный проект в декабре 2014 года в музее современного искусства в Страсбурге. Это очень высокий уровень выставки. Мы полны энтузиазма и позитивных ожиданий.

V: Получается, нельзя назвать казахстанское искусство каким-то отставшим и устарелым?

Игорь Слудский: Нет, ни в коем случае. Я 200% могу подтвердить, что никто не осмелится так утверждать.

V: Что должно случиться с обществом, чтобы оно давало художников, скульпторов, людей искусства, которые будут способны творить на мировом уровне?

Игорь Слудский: Нужно понимание того, что это неотъемлемая часть развития общества, что это не какие-то дотации, а развитие. Это помогает и экономическому развитию страны и города. Есть много примеров того, когда в городе возникает серьезная институция современного искусства и увеличивается поток туристов. Я был в Бильбао. Там существует музей Гуггенхайма, и после того, как его построили, поток туристов в город вырос с двухсот тысяч до миллиона двухсот тысяч туристов в год. Это сейчас основной источник экономики города. Представляете, как может повлиять современное искусство на экономический показатель? Затем идет вовлеченность креативного кластера. Экономику же двигают пассионарии, которых не так много и этот класс тоже нужно поддерживать и развивать. Если этого не будет в городе, то креативный класс переместится в другой город. Это небольшие деньги. Есть известный кейс – «Марат Гельман и Пермь». Ему поверил губернатор и он начал развивать культуру в Перми. Там появился музей современного искусства, много фестивалей, пригласили в оперный театр известного дирижера. Вся культурная пермская революция стоила бюджету всего лишь одного дополнительного процента – было 1,5%, стало 2,5%. Незначительный рост, который привел к тому, что процент эмигрантских настроений снизился с 60 до 10. Потом там что-то произошло. Была выставка, не совсем понравившаяся властям, поэтому там все свернулось. На мой взгляд, она была немного провокационной.

V: А что было в той выставке?

Игорь Слудский: Там была сатира на Олимпиаду в Сочи художника Слонова.

V: В принципе, весь креативный класс в Алматы…

Игорь Слудский: Я бы так не сказал. Он есть везде, естественно. Но основной да, здесь. Алматы исторически является культурной столицей, здесь прекрасные открытые люди, стремящиеся к изменениям. Здесь очень легко делать культурные вещи, потому что есть большой отклик.

V: А какая ситуация у нас с искусством в регионах, например в Костанае или Актобе?

Игорь Слудский: Практически никакая. Конечно, выставки традиционного искусства проходят. В Астане открылся прекрасный музей, в котором два этажа выделены для современного искусства. Проблема Астаны в том, что там нет такого количества потребителей как здесь. Ни для кого не секрет, что это в большей степени город чиновников. В Астане лед тронулся, потому что мы участвовали этим летом в фестивале Астана Арт фест, который очень созвучен с нашим фестивалем. Сейчас мы готовимся ко второму фестивалю.

V: Как вы выбираете территорию, на которой будут представлены инсталляции?

Игорь Слудский: В основном это делают художники, либо мы, имея опыт, понимаем где уместно, а где нет.

V: То есть вы не привязаны к Золотому квадрату или историческому центру Алматы?

Игорь Слудский: Нет. Сейчас мы выходим за рамки. Мы осознано вынесли граффити в отдаленные районы, вплоть до вновь присоединенного, Наурызбайского района.

V: Значит юрта на Саина-Толе би – это ваша работа?

Игорь Слудский: Да. В рамках фестиваля будет пять проектов, затем будет граффити на стене музея Алматы на «Трех богатырях», там есть стена, которую нужно облагородить и еще один проект, какой мы пока не решили. В общем, будет восемь таких граффити-проектов.

V: Чего, по вашему мнению, не хватает облику города? Очень много у нас типовых многоэтажек. Как их украсить, облагородить?

Игорь Слудский: Это больше вопрос благоустройства города. Конечно, какая-то культурная интервенция это бы все приукрасила. Мы готовы участвовать в процессе. Но если каждый дом будет в граффити, то будет слишком. Ценность в уникальности, поэтому какие-то интервенции делать полезно. То, чем мы занимаемся в Паблик-арт программе это тоже попытка украсить парадигму серости. Хотя я не согласен с тем, что у нас унылый серый город. Он имеет свою ауру, энергетику. Все, кто к нам приезжает, влюбляются в город и стремятся вернуться. Я уверен, что в большей степени нас объединяет Алматы, потому что здесь есть что-то волшебное.

V: Часто вандалы портят ваши работы?

Игорь Слудский: Их все меньше и меньше. У нас был негативный опыт на Арбате, но я не отношу это к общей тенденции. Это, скорее всего, какие-то точечные проявления бытовой агрессии. Я не хочу сказать, что раз это есть, значит у нас город такой, население такое. Просто отморозки существует всегда и везде, в любой стране. У нас практически нет проблем. Мы ввели такую практику: уместные произведения мы оставляем их в городской среде. Инсталляция немецкого художника на месте нынешнего ARTPOINT простояла с осени до лета, с ней все было нормально. Но в один из дней кто-то поломал ее всю. Мы не обижаемся. Это нормальный процесс, живой.